Читать книгу Искусство гармонии, или Поиски формулы счастья - Группа авторов - Страница 4

Прежде чем переходить к практическим советам о том, как стать счастливее, давайте уточним, что же конкретно мы понимаем под этим одновременно столь простым и столь сложным термином «счастье». Для этого нам придется ненадолго заглянуть в историю.

В Европе наука о счастье появилась на свет в VI–V веках до нашей эры и выросла из трудов древнегреческих философов. Основной целью философии, «науки наук» или «любви к мудрости», было познание «человека» с целью улучшения жизни общества. Поиски счастья стали неотъемлемым компонентом этой науки о человеке.

Впервые о счастье задумался Сократ. Счастливый человек, в его понимании, был наделен как способностью к восприятию сиюминутной радости, так и добропорядочностью. Гармоничное сочетание этих двух компонентов являлось обязательным условием. Только благодетельный или же только жизнерадостный человек, по мнению Сократа, не мог быть по-настоящему счастливым. После Сократа многие древнегреческие философы были увлечены поиском определения счастья и пути его достижения. Они даже называли себя «эвдемониками», что происходит от греческого слова «эвдемония», в переводе означающего «счастье».

Аристотель впервые разделил науку о счастье на две категории: действенное счастье простого и благодетельного человека в быту и счастье мудреца. Философ считал, что человек не может обрести высшее благо ни в удовольствии, ни в богатстве, ни в почете, поскольку счастье в этом случае будет зависеть от других. Настоящее же счастье можно найти только в созерцательной жизни.

Создание религии также объясняется потребностью человека быть счастливым. Не способный найти счастье на земле, человек обратился к богу, надеясь на последующую жизнь в раю. Христианство рассматривает идею счастья как божественную благодать: оно не зависит от индивидуальных усилий человека, а предопределяется любовью Бога к человеку.

В целом западная философская традиция на протяжении веков пестрит как оптимистами, для которых счастье как «состояние полного удовлетворения» возможно (Спиноза, Монтень, Дидро) и даже легко достижимо (Эпикур), так и пессимистами, для которых оно трудно достижимо (Руссо) или вовсе невозможно (Паскаль, Шопенгауэр, Фрейд). Некоторые из последних – такие как, например, Кант – осуждают саму идею поиска счастья (ибо она противоречит морали) или, подобно Ницше, критикуют ее как капитуляцию перед трагическим лицом реальности и выбор в пользу радости.

Собственно, Кант в некотором роде является виновником распространения пессимизма и неверия в возможность счастья в западной традиции. Утверждая, что счастье – это удовлетворение всех наших желаний во всей их интенсивности, разнообразии и длительности, Кант автоматически переводит его в категорию недостижимого. Он называет счастьем только такое состояние человека, «при котором у него на протяжении всей жизни все исполняется по его воле и желанию», что, как вы сами понимаете, невозможно.

Еще один известный пессимист Шопенгауэр был уверен в том, что человек абсолютно не создан для счастья и ему надлежит немедленно прекратить его искать; иными словами, человеку никогда не достичь счастья. Утверждая, что «никакое удовлетворение не может быть длительным» и что «неизменно придет новая боль», Шопенгауэр и ему подобные констатируют симптомы страдания и описывают состояние мира, обусловленное невежеством, которое в буддизме называется самсара. Такую философскую позицию можно сравнить с гипотетической ситуацией, в которой ученые отказались бы изучать причины и способы лечения инфекционных болезней под предлогом того, что они всегда были и будут, и если найти лекарство для одних, тут же появятся другие.

Раз уж мы заговорили о буддизме, то обратимся к опыту личного переводчика Далай-ламы Матье Рикара. Он приводит в пример ряд своих знакомых из Юго-Восточной Азии, исповедующих восточные религии, которым удалось достичь состояния земного блаженства. Не пытаясь противоречить тем, кто, подобно Аристотелю, делит людей на мудрецов и простаков, Рикар говорит следующее: «Главный урок, который нужно из этого вынести, – это то, что если мудрец может быть счастливым, то счастье возможно. Это принципиальный момент, ибо многие люди искренне полагают, что настоящее счастье невозможно».

В противоположность пессимистам современные ученые, занимающиеся вопросом счастья, утверждают, подобно Михаю Чиксентмихайи, гарвардскому профессору психологии, автору многочисленных книг по достижению того, что он определяет как «оптимальный жизненный опыт» (понятие, по сути своей очень близкое тому, что мы в данном случае подразумеваем под «счастьем»), что «счастье не застает людей врасплох; оно не является игрой случая; его нельзя купить или заказать; оно зависит не от внешних условий, а от того, как мы их интерпретируем. Счастье – это состояние, которое каждому надлежит создавать, культивировать и защищать. Люди, которые овладевают искусством контроля над своими внутренними ощущениями, способны определять качество своей жизни и приближаться, насколько это возможно, к состоянию, которое принято именовать счастьем»[7]. При этом нужно осознавать, что счастье не является понятием абсолютным, каким его пытается видеть Кант. Еще один философ, англичанин Джон Стюарт Милл, живший в XIX веке, справедливо заметил: «Спросите себя, счастливый ли вы человек, и вы тут же перестанете им быть».

По мысли Чиксентмихайи, к состоянию счастья ведет циклический путь, который начинается с контроля над содержанием собственного сознания. Наши гены, закон тяготения и качество воздуха, как и многие другие вещи, вне сомнения, оказывают влияние на то, что мы видим, как мы чувствуем и что мы делаем. Неудивительно поэтому, что такое количество людей верит, что наша судьба определяется внешними обстоятельствами. Однако каждому из нас доводилось переживать моменты, когда мы чувствовали, что наши действия и наша жизнь находятся под нашим собственным контролем. В эти редкие моменты мы испытываем особенный душевный подъем, который и является своеобразной моделью того, какой должна была бы быть наша жизнь.

Теперь остановимся поподробнее на самом термине счастье и постараемся понять, что конкретно он означает. Дело в том, что большинство людей, размышляя о том, что делает их жизнь лучше, в первую очередь вспоминают об удовольствиях: комфорте, сексе, путешествиях, разного рода «игрушках» и прочих «земных радостях», активно навязываемых нам рекламой. Удовольствие – это состояние нашего тела, при котором сознание информирует нас о том, что ожидания, сформированные генетическим кодом или социальным программированием, удовлетворены. Так, вкусная еда, утоляющая голод, приятна, потому что она удовлетворяет физиологическую потребность, а спокойный вечер в компании телевизора и пива после тяжелого трудового дня расслабляет. Удовольствие может, таким образом, быть одной из составляющих качества жизни, но само по себе не приносит счастья; оно лишь восстанавливает физиологическое равновесие, но не влечет за собой психический или духовный рост.

Еще одно понятие, которое часто путают со счастьем, – это радость. Радость возникает, когда реальные события превосходят наши ожидания и неожиданно случается что-то лучшее, нежели то, к чему мы были готовы. Радость характеризуется движением вперед, чувством достижения чего-то нового: например, вы сыграли партию в теннис, в которой превзошли свои способности, или прочитали книгу, проливающую свет на интересующий вас вопрос, или же заключили сделку после долгих и трудных переговоров. Такой опыт приносит нам удовлетворение и меняет наше сознание – наше восприятие себя становится богаче.

Удовольствие и радость – два разных ощущения, но они могут дополнять друг друга. Для того чтобы испытать удовольствие, нам не нужно прилагать усилий: соответствующий мозговой центр стимулируется нервным импульсом или химическим составом наших клеток. Однако для того, чтобы испытать радость, нам нужно сконцентрировать сознание на том, что мы делаем. Вот почему удовольствие столь мимолетно и не способствует росту или реализации личности, которые требуют вложения психической энергии в новые, относительно сложные цели. В данном случае в пример можно привести радость детей, полностью поглощенных заданием, которое позволяет им приобрести новые умения. К сожалению, когда «обучение» навязывается и предполагает материальную награду, радость познания исчезает. В этих условиях удовольствие становится единственным источником позитивного опыта, а качество жизни ухудшается.

Случается и так, что люди приобщаются к разрушительным (для себя или для других) или морально спорным действиям, которые доставляют им удовольствие. Например, ветераны военных действий утверждают, что испытывали удовольствие от стрельбы по противнику из мощного пулемета; малолетние преступники говорят о приятной дрожи, которую ощущают, крадя украшения из спален жертв так, чтобы их не разбудить; нацисты порой с большой радостью решали проблемы транспортации евреев в концлагеря… Таким образом, существуют нездоровые радости, столь же далекие от безмятежности счастья, сколь месть и злоба. Чтобы радость длилась и зрела, ей нужно соседствовать с другими компонентами настоящего счастья: ясность, доброта, ослабление негативных эмоций и эгоистичных капризов.

К сожалению, люди слишком часто путают удовольствие и счастье, но ведь «удовольствие – всего лишь тень счастья», как гласит индийская пословица. Оно напрямую вызвано приятными внешними стимулами, на уровне чувств, эстетики или интеллекта, и зависит от обстоятельств, места и времени. Природа удовольствия нестабильна, и ощущение быстро становится либо нейтральным, либо даже неприятным. Повторение одних и тех же стимулов ведет к ослаблению удовольствия и даже к отвращению: представьте, что вам предложили ваше любимое лакомство в неограниченном количестве – поначалу вы едите с жадностью, потом с безразличием, а под конец вас начинает просто тошнить. Точно так же если вам постоянно крутить одну и ту же, пусть даже вашу самую любимую, песню, она станет для вас невыносимой.

Вместе с тем удовольствие – это сугубо индивидуальное ощущение, то есть испытываете его только лично вы, поэтому зачастую ваше удовольствие может вступать в конфликт с потребностями окружающих. Можно испытывать удовольствие во вред другим, но счастливым это вас никогда не сделает. Удовольствие может сочетаться со злобой, насилием, гордостью, жадностью и другими ментальными состояниями, не совместимыми с настоящим счастьем. Некоторые испытывают удовольствие от мести или мучая других людей. Кроме нездорового и мимолетного удовлетворения, такие действия выводят разум из равновесия. Мучитель или тиран, вне сомнения, испытывает удовольствие от насилия над своими жертвами, но если бы он потрудился заглянуть себе в душу, нашел бы он там хоть каплю безмятежности?

В противовес удовольствию счастье рождается внутри нас. Это своеобразное искусство жить и показатель состоятельности каждого отдельного человека. Даже если на него могут повлиять обстоятельства, оно им неподвластно целиком. Оно не только не иссякает и не превращается в свою противоположность, как удовольствие, но развивается и крепнет по мере того, как человек его испытывает. Ибо человек живет с ощущением полноты жизни, которое со временем становится частью его темперамента. Счастье можно назвать «состоянием бытия» и глубоким эмоциональным равновесием. В то время как простые удовольствия рождаются при контакте с приятными объектами и заканчиваются одновременно с этим контактом, счастье длится столько, сколько мы находимся в ладу с нашей глубинной сущностью. Своей гармонией счастливые люди помогают поддержанию мира в семье, в своем окружении, населенном пункте и даже, если представится шанс, в своей стране или во всем мире. Своим внутренним свечением, благоденствием и ощущением полноты жизни счастливый человек естественным образом упрощает путь к благополучию в обществе. Иными словами, лучшее, что мы можем сделать для других, – это быть счастливыми самим.

Таким образом, между удовольствием и счастьем прямой связи нет. Иметь семью и дом, быть любимым, богатым, здоровым, хорошо кушать, иметь работу или отдыхать, купаться в море, загорать и так далее – все эти удовольствия, вне сомнения, приятны, но они не составляют счастье и им не являются. Можно быть одновременно счастливым и больным, быть даже на пороге смерти, можно быть бедным и счастливым, некрасивым и счастливым и так далее.

Однако различие между понятиями удовольствие и счастье вовсе не предполагает, что нужно воздерживаться от приятных ощущений. Нет никаких причин отказывать себе в созерцании великолепного пейзажа, в наслаждении изысканным блюдом, запахом розы, нежностью прикосновения или мелодичным звуком, если только они не вызывают у нас отчуждения. Удовольствие не является врагом счастья. Все зависит от того, как оно испытывается. Если оно препятствует внутренней свободе, удовольствие мешает и счастью; проживаемое с полной внутренней свободой, оно только добавляет к вашему счастью.

Радость тоже не связана со счастьем напрямую, хоть и не противоречит ему. Поскольку счастье – это длительное и спокойное состояние, оно может быть эмоционально далеким от радости и нередко ощущаться как полнота жизни, основанная на отсутствии хронической спешки. Даже язык отражает это различие: мы «прыгаем от радости», но не «от счастья».

Напоследок нам хотелось бы поговорить о настоящем антиподе счастья, а именно – о несчастии, и о страдании как антиподе удовольствия и радости. Буддисты полагают, и с ними трудно не согласиться, что страдание всегда будет присутствовать в мире «как глобальный феномен». Но при этом – и этот момент нам хотелось бы особенно подчеркнуть – каждый конкретный человек имеет возможность от него освободиться.

Так же, как и в случае с парой «счастье – удовольствие», важно прояснить разницу между несчастьем и страданиями. Если страдания – физические или духовные – нам приносят внешние обстоятельства, то несчастье – это глубокое состояние внутренней неудовлетворенности, которое мы создаем себе сами. Несчастье как ощущение мира и себя в нем вполне может сформироваться, несмотря ни на какие благоприятные внешние условия. Любой из нас легко назовет множество примеров богатых, красивых, облеченных властью, окруженных поклонниками и одновременно несчастных людей. И наоборот, можно страдать физически и духовно без потери того ощущения полноты жизни, в основе которого находятся внутренняя гармония и альтруизм. Именно так людям удавалось выжить и не потерять рассудок в самых страшных условиях – в тюрьмах, лагерях, под пытками…

Простую и весьма интересную систему трактовки страданий и несчастья предлагает древняя индийская философия. Гуру Патанджали – основоположник классической йоги – определяет три возможных варианта происхождения наших страданий.

1. Страдания могут приходить в нашу жизнь по нашей собственной вине. Для примера, представим себе алкоголика, который из-за собственной несдержанности теряет сначала работу, затем семью и, наконец, здоровье. Этот человек теперь, конечно, страдает, но причиной тому – ситуация, созданная им самим.

2. Страдания могут исходить от деятельности или бездеятельности других людей или существ. Каждому из нас легко представить себе ситуацию, когда кто-то кому-то активно мешает жить. Например, жена, которая изо дня в день пилит своего супруга по каждому поводу (или даже без повода, а просто по привычке). Или же начальник, позволяющий себе резкое и неуважительное отношение со своими подчиненными. Или семья того самого алкоголика из первого описанного нами случая.

3. Страдания могут происходить от природных бедствий. В данной категории находятся болезни, катастрофы и прочие не зависящие ни от нас, ни от других людей явления[8].

Далее индийская философия предлагает следующую классификацию причин страдания.

1. Неведение является основным источником всех страданий. Принимая ложное знание за истинное, непостоянное за вечное, болезненное за дарящее наслаждение, мы провоцируем ссоры, конфликты и несчастья для нас самих и наших близких.

2. Эгоизм, или ложное самосознание, проявляющееся в чрезмерном внимании к собственной персоне, тоже нередко становится причиной страданий.

3. Пристрастие, или стремление к наслаждению. Человеку свойственно желать повторения наслаждений, уже испытанных однажды. И порой эта страсть настолько сильна, что психика человека оказывается полностью под ее влиянием. Чувство меры и моральные принципы уходят на задний план, а в центре копится лишь желание еще раз удовлетворить свою прихоть. Пристрастие может проявляться в отношении к пище, что, как правило, приводит к болезням и ожирению, в накопительстве – как материальных предметов, так и нематериальных регалий, таких как грамоты и дипломы, в постоянном желании похвалы и почета.

4. Отторжение, или сопротивление повторению уже испытанного когда-то страдания. Очень часто человек мыслит и совершает поступки, ориентируясь на негативный опыт, то, что случилось ранее. Как следствие, его действиями руководит не здравый смысл, а страх перед повторением уже пережитого страдания. Так, например, жестоко обманутый однажды человек может решить, что никто в этой жизни не заслуживает его доверия.

5. Страх, или жажда жизни, присущие даже мудрому. В эту категорию причин наших страданий входит не только страх потери нашей жизни как таковой, но и многочисленные страхи, связанные с нашим каждодневным существованием. Сюда входят такие понятия, как страх потери здоровья, близких, друзей, работы, положения в обществе, и так далее[9].

Несмотря на древность своего происхождения, данная классификация просто и точно описывает все возможные причины страданий. Удивительно, что она является актуальной даже сегодня: напомним, что ученые относят даты жизни великого индийского гуру Патанджали ко II веку до нашей эры. Пользуясь данной схемой и анализируя причины своих собственных страданий, каждый человек может значительно их сократить. Вместо того чтобы бесконечно жаловаться на жизнь («За что мне досталось такое наказание и почему мне, а не кому-то другому?»), гораздо полезнее разобраться в настоящих причинах наших страданий и посмотреть на них как бы со стороны. Это поможет избавиться от негативных эмоций и восстановить равновесие в сознании.

Разумеется, не замечать страдания, будь то физическая боль и духовная мука, любому человеку, пусть даже самому «просветленному», сложно, если не сказать невозможно. Но достигнув однажды позитивного и спокойного состояния сознания, можно сохранять его даже на фоне весьма драматичных жизненных перипетий. Матье Рикар приводит весьма удачный образ океана: на его поверхности, случается, бушуют бури, грозящие разрушением и смертью всему живому, но в океанских глубинах царит вселенское спокойствие. Так и человек, умеющий управлять своими состояниями и достигший осознанного равновесия в глубинном восприятии действительности, будет, как и другие, испытывать физическую и духовную боль, когда его к этому вынуждают внешние обстоятельства, но это не разрушит его, потому что внутренняя сущность ему подконтрольна и функционирует по иным законам.