Читать книгу Грехопадение первых людей - Группа авторов - Страница 3

О грехопадении прародителей Книга Бытия повествует так: Змий же бе мудрейший всех зверей сущих на земли, ихже сотвори Господь Бог. Ирече змий жене: что яко рече Бог: да не ясте от всякаго древа райскаго? И рече жена змию: от всякаго древа райскаго ясти будем, от плода же древа, еже есть посреде рая, рече Бог, да не ясте от него, ниже прикоснетеся ему, да не умрете. И рече змий жене: не смертию умрете. Ведяше бо Бог, яко в оньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко бози, ведяще доброе и лукавое. И виде жена, яко добро древо в снедь, и яко угодно очима видети и красно есть, еже разумети, и вземши от плода его яде, и даде мужу своему с собою, и ядоста (Быт. 3, 1–6). Повествование Книги Бытия о грехопадении прародителей – не миф, не аллегория, а действительное событие, подтверждаемое, можно сказать, общечеловеческим преданием. Сам бытописатель, несомненно, смотрел на это сказание как на подлинную историю, поместив его в начале своей исторической книги. За подлинную историю принимали повествование о грехопадении прародителей и писатели других библейских книг.

Так, в Книге Премудрости Соломона говорится: Бог созда человека в неистление, и во образ подобия Своего сотвори его; завистию же диаволею смерть вниде в мир (Прем. 2, 23–24). От жены начало греха, и тою умираем вси, – говорит Иисус, сын Сирахов (Сир. 25, 27). Пророк Иезекииль пользуется общими чертами библейского повествования о райской жизни и падении прародителей, чтобы изобразить величие и падение царя Тира: одно историческое событие освещается другим (см.: Иез. Гл. 28). В Новом Завете библейскому повествованию о падении также придается значение исторической достоверности. Апостол Павел говорит, что Адам прежде создан бысть, потом же Ева, и Адам не прельстися, жена же прельстившися, в преступлении бысть (1 Тим. 2, 13–14).

Библейское повествование ясно показывает, что змий был первой, главной, творческой причиной падения наших прародителей и, таким образом, изобретателем, инициатором, творцом греха и зла в видимом мире. Судя по тому, что змий говорит, рассуждает, клевещет на Бога, старается увлечь Еву к злу, можно сказать, что это не обыкновенный змий, но особое существо, разумное. При этом зло только пользовалось змием-животным как орудием искушения. Таким существом был отпавший от Бога ангел – диавол. Не напрасно Христос называл его человекоубийцей искони и отцом лжи (см.: Ин. 8, 44), а апостол Иоанн в Откровении прямо говорит, что змий великий, змий древний есть диавол и сатана, льстяй вселенную всю (Откр. 12, 9; 20, 2). Апостол Павел, говоря, что змий Еву прельсти лукавством своим (2 Кор. 11, 3), под хитростью змия разумел хитрость сатаны, говорившего посредством этого животного.

Происхождение зла и греха – в диаволе; отсюда всякий грех человеческий, не только первый, в сущности своей ведет начало от диавола как творца всех зол; между грешниками и диаволом существует некое таинственное генетическое родство, поэтому боговдохновенный апостол говорит: Творяй грех от диавола есть, яко исперва диавол согрешает (1 Ин. 3, 8).

Этой истиной Священного Писания о происхождении и причине греха и зла в мире проникнуто Священное Предание. Подобно тому как зависть диавола по отношению к Богу явилась причиной его падения на небе, так его зависть по отношению к человеку как богообразному созданию Божию явилась мотивом пагубного падения первых людей. «Необходимо считать, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – что слова змия принадлежат диаволу, которого к этому обольщению побудила зависть, а это животное он использовал как подходящее орудие, чтобы, прикрыв приманкой свой обман, прельстить сначала жену, а потом с помощью ее и первозданного». «Диавол завистью отпал от Бога, – пишет святой Ириней, – и поскольку он – падший ангел, то он и может делать только то, что делал в начале: обманывать и увлекать человеческий ум к преступлению заповедей Божиих и постепенно помрачать сердце его». «Зависть диавола, – говорит святой Григорий Нисский, – и рожденная из нее склонность к пороку стали путем к каждому последующему злу. Ибо когда он, отпав от добра, породил в себе зависть и в первый раз сотворил в себе склонность ко злу, он – подобно камню, отвалившемуся от вершины горы и своей собственной тяжестью катящемуся вниз, – разорвав все свои первоначальные связи с добром и скатываясь всей своей тяжестью к пороку, самовольно влекомый к тому, как будто неким бременем, – дошел до крайней границы порочности; и он ту разумную силу, которую получил от Творца для содействия в добре, сделал своим орудием изыскания злобных планов, то он лукаво, с обманом приступает к человеку и подговаривает его, чтобы он своими собственными руками нанес смерть и стал самоубийцей». Нет сомнений в том, что диавол – творец греха, а змей был лишь его орудием – «сатана же, льстивый сосуд змия употребив, снедию прельсти» (Стихира на «Господи, воззвах». Неделя сыропустная.). Однако змий-диавол был только внешней причиной падения первых людей.

Сопричиной падения наших прародителей была их свободная воля. Это видно из библейского повествования. Диавол приступает не к мужу, а к жене, которая больше живет чувствами, чем умом, а поэтому легче прельщается. Он овладевает ее вниманием посредством, казалось бы, безобидного, но таившего в себе ложь вопроса – действительно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? Тем самым диавол пытается зародить в ней, точнее, передать ей чувство недоверия и неприязни к Богу. В ответе Евы слышится нота недовольства строгостью заповеди, потому что к запрету вкушать с древа познания она еще добавляет то, что Бог не запрещал: Ниже прикоснетеся ему, да не умрете (Быт. 3, 3). Таким образом, Ева допускает ложь и вступает на путь падения.