Читать книгу Джунгли - Группа авторов - Страница 8

В конце концов решение: отправлять заранее группу в Читтагонг, главный портовый город Бангладеш, или подождать и вести «Орегон» на большой скорости вокруг полуострова Индостан – оказалось простым. Поскольку судно никогда не бывало в Читтагонге и ни у кого не имелось в этом регионе надежного человека, а значит, не было гарантии получения нужных припасов и оборудования, отправлять туда группу не имело смысла.

Они потеряли пять дней на то, чтобы добраться туда. За пять дней можно хорошо замести следы. Хотя это мучило Кабрильо и всех членов команды, требование встречи лицом к лицу с Роланом Круассаром раздражало еще больше.

Когда Хуан отправил электронной почтой посреднику с ником L’Enfant свое согласие, ответ, как всегда, пришел незамедлительно. Условия финансиста были уже приняты, но Круассар добавил оговорку, что должен встретиться с Кабрильо. Хуан только что согласился встретиться с Гунаваном Бахаром, потому что этот человек вылетел в Мумбай, где «Орегон» как раз выгружал два контейнера южноафриканского проса, принайтованных на полубаке. Круассар в это время находился в Сингапуре и хотел, чтобы Кабрильо явился к нему.

Это означало, что Хуану нужно лететь вертолетом обратно в Карачи, оттуда на самолете в Сингапур, провести с этим человеком час-другой, потом направляться то ли в Ченнай, бывший Мадрас, то ли в Вишакхапатнам на восточном побережье Индии. Куда именно – зависело от продолжительности встречи и от скорости, какую «Орегон» мог сохранять. Там придется замедлить ход, чтобы Гомес Адамс мог прилететь в аэропорт и забрать Хуана.

Бюрократическая неразбериха могла задержать Хуана. Он ответил посреднику, выразив озабоченность, но тот сообщил, что клиент настаивает на встрече.

Беспокоил Кабрильо тот факт, что, пока не вернет Корпорации благосклонность американского правительства, он будет вынужден принимать такие задания. Как в любом деле, у них были накладные и текущие расходы, достигавшие двухсот тысяч долларов в день.

Уничтожать террористские ячейки, срывать значительные теракты до их начала – для этого он создавал Корпорацию. Потому главным образом и пошел на службу в ЦРУ.

Понимание, что в настоящее время он в известной степени маргинал, подсознательно мучило Кабрильо.

Он решил взять с собой Макса для компании во время долгих перелетов. Командовать судном оставалась Линда Росс. После ухода из военного флота Линда работала капитаном буровой платформы в Мексиканском заливе. Управлять судном она могла не хуже, чем пользоваться оружием.

Они приземлились в аэропорту Чанги, севернее футуристического города-государства Сингапур. Линию горизонта местами заслоняли здания одной из самых красивых архитектур мира, в том числе отель «Марина-Бей сэндс», место их назначения. Хенли очень огорчился, услышав от Хуана, что у них не будет времени зайти в казино.

Как всегда, у пассажиров частного самолета прохождение таможни было пустой формальностью. Таможенник в мундире встретил их у трапа, когда они покидали самолет. Посмотрел их паспорта, поставил печать и не попросил показать содержимое портфеля Кабрильо. Да он там ничего и не прятал.

Хотя летели в повседневной одежде, перед посадкой оба надели костюмы и галстуки. Хуан красовался в элегантном темном костюме в тонкую полоску, повторяющую цвета галстука стоимостью двести долларов. Черные ботинки сверкали. Начищенная до зеркального блеска обувь была пристрастием у него и у стюарда «Орегона». Макс тоже принарядился, но одежда явно его стесняла. Воротничок врезался в толстую шею, и на левом рукаве пиджака виднелся едва заметный след от старого пятна.

Здесь было теплее, чем в Карачи, в воздухе разлилась тропическая влажность, хотя они не ощущали ее из-за запаха горячего асфальта и выхлопных газов. Экватор находился всего в девяноста пяти километрах к югу.

Хуан взглянул на часы, черные «Мовадо», чуть потолще листа бумаги.

– В нашем распоряжении час. Превосходно.

Хотя им предложили длинный лимузин, они поехали в город на менее броской машине. Улицы были заполнены транспортом, но водители вели себя очень вежливо: ни ревущих клаксонов, ни агрессивности. Это напомнило Хуану, что Сингапур, несмотря на богатство и утонченность, полицейское государство, свобода слова там строго ограниченна, плевок на тротуар мог привести к аресту. Это способствовало созданию однотипного населения с уважительным отношением к закону, поэтому никто не перерезал тебе путь и не показывал средний палец.

Отель «Марина-Бей сэндс» поднимался у воды тремя изящно изогнутыми белыми башнями высотой более пятидесяти этажей. Сверху их накрывала платформа, тянущаяся почти на двести метров. Один конец ее выдавался на добрых шестьдесят метров. Ее называли «Небесный парк». Даже издали было видно обилие кустов и деревьев. На обращенной к морю стороне размещались три плавательных бассейна, вмещающие почти четыреста тысяч галлонов воды.

У основания башен распологались три громадных здания с куполами, где находились казино, дорогие магазины и залы для собраний. Говорили, что казино по дороговизне занимает второе место на планете.

Машина подъехала к входу в отель. Швейцар в ливрее появился еще до того, как колеса авто перестали вращаться.

– Добро пожаловать в «Марина-Бей сэндс», – произнес он на хорошем английском.

Кабрильо подумал, что, будь у него внешность скандинава, швейцар приветствовал бы его на безупречном шведском.

– У вас есть багаж? – вежливо поинтересовался швейцар.

Кабрильо указал пальцем на Макса, вылезающего из машины.

– Только он.

Они вошли в вестибюль отеля. Там было полно отпускников. Группа собралась на экскурсию и получала указания на монотонном китайском от низенькой женщины-гида. Очередь к регистрации вилась по огражденному бархатными канатами лабиринту. Отель больше напоминал маленький город, где проживают две с половиной тысячи жителей.

Хуан нашел стол консьержки и сообщил привлекательной малайской девушке, что у нее есть для него конверт. Назвался, и она попросила документ, удостоверяющий личность. В конверте находились карточка-ключ и одна из деловых карточек Ролана Круассара. На ее обороте был записан номер, который занимал финансист.

Им требовалось показать вооруженному охраннику у лифтов, что у них есть ключ от номера. Хуан показал, и они вошли в лифт. Поднялись на сороковой этаж вместе с корейской парой, которая непрерывно ссорилась. Хуан решил, что мужчина проиграл семейные деньги, предназначавшиеся на продукты.

Коридоры были тихими, мягко освещенными. В отличие от планировки некоторых мега-казино трехбашенный проект не означал, что им придется целую вечность искать нужный номер.

Кабрильо постучал в дверь Круассара.

– Момент, – послышался голос, опустивший «т» как франкоязычный.

Дверь открылась. Человек, почти закрывающий проем от косяка до косяка, не был Роланом Круассаром. Они видели его фотографию, когда изучали сведения о клиенте.

В первые полсекунды Хуан разглядел, что этот человек без пиджака, в руках у него ничего нет, и выражение лица не откровенно агрессивное. Это была не засада, и он расслабил правую руку, которой собирался нанести по носу предполагаемого противника удар карате, который почти наверняка убил бы его. Стоящий в дверях хмыкнул. Он видел, как быстро гость уловил потенциальную угрозу, а потом пренебрег ею.

– Месье Кабрильо? – донесся голос из номера.

Открывший дверь громила отошел в сторону. Он по комплекции напоминал Франклина Линкольна. Но если у Линка лицо обычно было открытым, добродушным, то этот человек постоянно хмурился. Его темные волосы были немодно остриженными, как у персонажа фильма для взрослых семидесятых годов. Глаза под набрякшими веками пристально следили за Хуаном, когда тот входил в просторный двухкомнатный номер.

«Наемный охранник, – подумал Кабрильо, – притом слишком явный. Хороших телохранителей ни за что не заподозришь. Они похожи на бухгалтеров или банковских служащих. Это не громадины, мнящие, что уже одним размером нагоняют страх».

Хуан сдержал порыв уложить этого типа на пол ради забавы. Телохранитель показал жестом, чтобы Хуан и Макс распахнули пиджаки на предмет спрятанного оружия. Чтобы не тратить время, оба члена Корпорации повиновались. Проверить их лодыжки охранник не потрудился.

Кабрильо стало любопытно, действительно ли он такой бестолковый или ему сообщили, что они ожидаемые гости и к ним нужно отнестись соответственно. Остановился на последнем. Это означало, что телохранитель превысил полномочия, попросив их расстегнуть пиджаки. Его способности в глазах Хуана слегка повысились. Он воспринимал охрану своего босса серьезнее, чем того требовали распоряжения.

– Не мог бы ты застегнуть рукава? – спросил Кабрильо телохранителя.

– Что?

– Рукава у тебя опущены, но не застегнуты, – значит, к предплечью пристегнут нож. Я уже заметил, что ты не носишь кобуру на лодыжке, и почему-то не думаю, что ты безоружен. Отсюда незастегнутые рукава.

Ролан Круассар поднялся с дивана в дальнем конце комнаты. Портфель и бумаги лежали на журнальном столике. Стакан со льдом и прозрачной жидкостью стоял в лужице талой воды.

– Джон, все в порядке, – сказал он. – Эти люди здесь для того, чтобы помочь найти Солей.

Телохранитель Джон, застегивая манжеты рукавов, хмурился еще больше. Когда он сгибал руку в локте, хлопчатобумажная ткань рубашки облегала спрятанные ножны.

– Месье Кабрильо, – обратился к Хуану Круассар, – большое спасибо, что прилетели.

Швейцарец был среднего роста и начинал полнеть. Лицо красивое, проницательные голубые глаза. Неопределенного цвета редеющие волосы зачесаны назад. Кабрильо счел, что он выглядит моложе своих шестидесяти двух лет, но не намного.

Круассар снял очки для чтения в тонкой оправе и пошел навстречу гостям. Рукопожатие было холодным, профессиональным, словно именно этим он зарабатывал на жизнь.

– Это Макс Хенли, – представил Хуан. – Мой заместитель.

– А это мой личный советник по безопасности Джон Смит.

Кабрильо протянул руку, и Смит неохотно пожал ее.

– Ты, должно быть, много путешествуешь, – заметил Хуан. – Я видел твое имя в регистрационных записях многих отелей.

Смит ничем не выказал, что понял шутку.

– Почему бы нам не присесть? Может, джентльмены хотят выпить?

– Воды из бутылки, – сказал Хуан.

Он поставил портфель на приставной столик и открыл крышку. Смит встал так, чтобы видеть, что внутри.

Кабрильо достал из портфеля два электронных устройства и закрыл крышку. Включил одно и стал смотреть на маленький экран. Прошли те дни, когда ему приходилось обходить комнату с акустическим поисковиком скрытых микрофонов. Это устройство могло мгновенно проверить пространство в радиусе трех километров.

Номер Круассара был чист. На тот случай если где-то в пределах слуха есть приводимое голосом в действие устройство подслушивания, Кабрильо не стал выключать детектор. Потом подошел к окну. Вдали на горизонте виднелись серебристые шпили, нечеткие из-за жаркой дымки, с которой утро переходило в день.

Он содрал клейкую ленту с устройства величиной с сигаретную пачку и прилепил его к толстому стеклу. Нажал кнопку, чтобы включить. В черном пластиковом корпусе находились две гири, питаемые батарейкой и контролируемые микрогенератором. Он приводил в движение гири, те вызывали вибрацию стекла. Электронный генератор гарантировал, что не появится картина речевых сигналов, которую можно декодировать и воспроизвести на компьютере.

– Qu’ est-ce que c’ est?[3]

Кабрильо не говорил по-французски, но этот вопрос легко понял.

– Эта штука сотрясает стекло, препятствуя использованию лазерного детектора голоса. – Он бросил последний взгляд на красивый вид, потом задернул шторы, чтобы в номер никто не мог заглянуть. – Порядок. Теперь можно говорить.

– Я получил весть от дочери, – сказал Круассар.

Кабрильо ощутил гнев.

– Могли бы сказать до того, как мы пролетели полпути вокруг света.

– Нет-нет, вы не поняли… Думаю, она находится в более серьезной опасности, чем я предполагал.