Читать книгу Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2 - Группа авторов - Страница 35

Однако если оценки экспертного сообщества справедливы, и ЕС в действительности будет развиваться именно таким образом, то и отношения с ним и его государствами-членами можно и нужно строить несколько иначе, чем сейчас.

В настоящее время взаимодействие между Россией и ЕС идет как бы в трех больших форматах. Это фронтальное, иначе, системное взаимодействие. Под него пишется новое базовое соглашение. Оно олицетворяется, кроме того, прежде всего, встречами в верхах Россия – ЕС.

Второй формат – межотраслевое сотрудничество. Под него построены диалоги между Россией и ЕС. Создано большое количество рабочих групп. Российская концепция нового базового соглашения отталкивается от его реалий. Ею предусматривается, что общий договор должен быть сравнительно коротким и закреплять, что конкретные режимы в отдельных областях сотрудничества прописываются в отраслевых соглашениях, т. е. что договор дополняется и прирастает документами отраслевого охвата.

Третий формат – дорожные карты построения четырех общих пространств, покрывающих экономику, внутреннюю и внешнюю безопасность, науку, образование и культурные аспекты. В развитие этого формата запущена реализация инициативы «Партнерство для модернизации».

Проанализируем сильные и слабые стороны каждого из них. Встречи в верхах дают импульсы сотрудничеству. Они позволяют подвести итог сделанному, обсудить имеющиеся проблемы, поставить новые задачи, сверить часы. В принципе они обладают колоссальным потенциалом.

Вместе с тем, саммиты Россия – ЕС нередко подвергаются сокрушительной критике. Причем, со стороны абсолютно всех – и гражданского общества, и экспертных кругов, и политического истеблишмента. Мол, встречи работают вхолостую. Отдача от них минимальная. Каждая из них – очередное плановое крушение завышенных ожиданий.

Их медиатическое освещение также сугубо негативное. Это несправедливо, но это так. С фактами не поспоришь.

Фронтальные переговоры, о чем говорилось выше, были задуманы как инструмент существенного улучшения двусторонних отношений, придания им системного характера. Из этого, по большому счету, ничего не получилось.

Межотраслевой формат гораздо более прагматичен и заземлен. Однако он фрагментирует, расчленяет общую ткань сотрудничества. Делает его еще более гетерогенным. Вносит в него многочисленные противоречия. Противопоставляет специальные режимы взаимодействия более общим и универсальным, фактически подрывая их.

К тому же в условиях отсутствия благоприятного политического климата такой формат зачастую превращает отраслевое взаимодействие из полигона сотрудничества в арену соперничества. Или по крайней мере делает заложником политической конъюнктуры.

Формату дорожных карт «достается» в России больше всего. Его критикуют буквально за все. Дескать, дорожные карты составлены кое-как. Они аморфны. Тавтологичны. Расплывчаты. Не содержат сроков исполнения. Не обладают юридической силой. Никого ни к чему не обязывают. Это так – набор благих пожеланий.

Критика во многом правильная. Но несправедливая. Дорожные карты – это возможность серьезного качественного углубления двусторонних связей. Как ей воспользовались или воспользуются – другое дело. Но возможность отличная. И главное – вот она, под рукой. Появится политическая воля, возникнут предпосылки, будут созданы необходимые управленческие структуры, концепция совместных пространств окажется востребованной, а ее реализация пойдет семимильными шагами.

Однако, как обычно, имеется несколько «но». Дорожные карты морально устарели. В каких-то своих моментах они дискредитированы. Чтобы реанимировать процесс, нужна их актуализированная, модернизированная версия, более энергичная и обязывающая.

В некоторой степени эту проблему решает инициатива «Партнерство для модернизации». Она переформатирует дорожные карты. Дает конкретные даты. Выделяет главное. Подключает бизнес. Во главу угла ставит получение значимого результата.

Вместе с тем, вне фокуса «Партнерства для модернизации» остается решение другой, не менее важной задачи – структурирования сотрудничества, без чего специфика отдельных его направлений как бы замазывается, и ее надлежащий учет, а соответственно, и возможности позитивного использования становятся проблематичными.

В «Партнерстве для модернизации» все свалено в одну кучу. Все перемешано. Логика объединения отдельных проектов и задач в рамках направлений сотрудничества не всегда прослеживается. По некоторым знаковым вопросам баланс интересов нарушен.

Предположения о происходящей фактической и юридической трансформации ЕС, его перерождении в много– и разноскоростное объединение с несовпадающими темпами развития и разной геометрией экономического, социального, политического, гуманитарного пространств и пространства безопасности дают ключ к выстраиванию более рациональных отношений между Россией и ЕС в контексте реализации курса на формирование Большой Европы или Союза Европы. Их новаторское перспективное структурирование воспринимало бы весь позитив, накопленный в отношениях между Россией и ЕС и, прежде всего, в связи с реализацией дорожных карт. Вместе с тем оно учитывало бы новейшие тенденции в эволюции интеграционного объединения.

Смысл реструктуризации – сделать так, чтобы негатив, неудачи, противоречия в одной области взаимодействия не мешали наращиванию сотрудничества в других. А успехи, достижения и позитивный опыт – напротив, воспринимались и тиражировались. Под этим углом зрения было бы целесообразно ставить вопрос о формировании между Россией и ЕС, во-первых, общего экономического пространства как совершенно самостоятельного и независимого. Во-вторых, и, в-третьих, – о создании общего пространства жесткой и мягкой безопасности. В-четвертых – о выделении диалогов и сотрудничества по гуманитарным вопросам, ценностям, правам человека, сотрудничеству в образовательной и культурной сферах в отдельное направление и их передаче Совету Европы.

Только общие пространства должны строиться как действительно общие. Сейчас это не более чем лозунг. То есть предметом регулирования должны выступать не межгосударственные отношения, а постепенное встраивание России в то, что создано и имеется у ЕС, постепенная либерализация всех режимов деятельности физических и юридических лиц стран ЕС на территории России и появление на этой базе гомогенной экономической, правовой и социально-политической среды.

Тогда при осуществлении любого комплекса мер в контексте становления общего экономического пространства речь бы шла о реальном зарождении начатков общего рынка в масштабах континента. Цель – добиться полностью сопоставимых условий экономической деятельности, однотипной работы регуляторов, выведения вопросов хозяйствования из-под влияния политической конъюнктуры, фактической ликвидации межгосударственных границ в этом отношении.

Принципиально по-новому высветит многоскоростной Европейский Союз перспективы работы над построением евразийского пространства борьбы с организованной преступностью, терроризмом, наркотрафиком, отмыванием грязных денег, базирующегося на самом тесном взаимодействии силовых и правоприменительных ведомств, полицейских и судебных органов. Потребности в таком взаимодействии колоссальны. Без него победы в борьбе с теневыми аспектами нашей жизни никак не одержать.

Международной преступности надо противопоставить объединенные силы нашего общества. Делается же пока до смешного мало. Сотрудничество по ряду субъективных причин постоянно тормозится. Вместе с тем, делается с каждым днем все больше и больше. Динамика хорошая.

Наконец, в области международной безопасности ЕС только нащупывает свое место. Из тени НАТО он выйти до сих пор не может. У него не получается. Все-таки весовые категории НАТО и ЕС в военной области слишком разные.

Однако ЕС надо определяться. И инициатива российской стороны, выдвинутая Дмитрием Медведевым, относительно заключения договора о европейской безопасности дает для этого достаточный простор. Она прокладывает путь к формированию целостного евроатлантического пространства жесткой безопасности без врагов, разделительных линий и рудиментов прошлого.

Если бы за инициативой последовали новые шаги, высветились бы все выгоды, которые несут Европейскому Союзу идеи и предположения, продвигаемые Москвой. Безопасность евразийского охвата – не химера. Это во многом оптимальный проект будущего, к которому надо стремиться. Разноскоростной Европейский Союз приближает такую перспективу.

В том, что касается социально-политического, гуманитарного, культурного, образовательного пространства в масштабах Большой Европы, общего пространства прав человека, инструмент его построения у нас – европейцев имеется. Это Совет Европы. За последние годы внимание к нему ослабло. Европейские страны его дружно недофинансируют. Он оттеснен на обочину общеевропейского процесса. Но в Совет Европы вполне можно вдохнуть новую жизнь. Его нельзя недооценивать. Во многом Совет Европы – уникальное образование. Он жемчужина панъевропейского сотрудничества.

Переналадка этой старейшей европейской организации уже началась. Ее нужно продолжить. Только под углом зрения использования Совета для нужд делового сотрудничества ЕС, его государств-членов, России и всех других европейских стран. Цель – «пересдать карты». То, что сейчас служит раздражителем в отношениях между Россией и ЕС, вызывает недопонимание и взаимные обиды, нужно превратить в орудие утверждения взаимного доверия, взаимопонимания, сближения.

Как представляется, у Совета Европы имеется для этого достаточный потенциал. Если нет, его всегда можно нарастить. От перевода политизированной проблематики в отдельную конфигурацию многоскоростной Европы выиграют все остальные сферы сотрудничества. Выиграют все.

Таким образом, вырисовывается новый абрис Большой Европы. Рождается новое видение того, по каким основным направлениям ее можно было бы строить.