Читать книгу Сага о Пархоменко-Коровиных - - Страница 5

Коровины – освоение Юга.

В апреле 1934 года Борис Дмитриевич уже находился в Сухуми и активно занимался поиском работы, точнее сказать, безопасным от малярии местом и с возможностью завести небольшое хозяйство.

Записи его дневника ярко свидетельствуют о всех его сомнениях и страхах: “Но малярия подстерегает нас на Кавказе буквально на каждом шагу. Как бы уберечь от неё своих ребяток получше?

Разве пойти на неё войной?”

 “Черноморка” не дала обещанных благ, и Борис Дмитриевич вынужден был сам решать вопрос о дальнейшем направлении своей работы.

 В обезьяньем питомнике было голодно и место предлагали “третьестепенное”.

 В Тропическом институте предложили квартиру в капитальном доме, солидный оклад, руководящую должность заведующего малярийным диспансером в Гаграх.

Квартирка из двух комнат с кухней и кладовой, и у моря, “которое бухает на полупесчанный пляж в каких-либо всего метрах 100-150 от крайнего дома”.

Здесь и началась новая жизнь семьи Коровиных.

Елена Сергеевна возилась с детьми, а глава семейства полностью погряз в работе, до 126 человек в день.

Клопы не давали житья, и из Москвы жена Сергея Пархоменко, Александра Александровна, присылала далматский порошок.

А также тетради, дневники, пластилин и корсет для Вали, так как она стала горбиться ужасно и не выполняла корректирующие упражнения, которые дал ей отец.

Будучи музыкальным человеком, Борис Дмитриевич, предпринял все усилия для обучения детей.

Он приобрел скрипку и отдал мальчиков на обучение к учительнице музыки.

 У Виктора обнаружились способности, и он обогнал Валентину в музыкальных успехах.

А вот Борису лучше давалось рисование и лепка, поэтому он был освобожден от уроков музыки.

Валентина увлекается вязанием ковриков из ветоши и мальчишки дружно помогают.

Работа мешала развивать хозяйство, семья жила не очень сытно, временами даже голодно.

Несколько месяцев не видели мясо.

Но к концу лета купили козу, которая давала более литра молока в день и корову хорошую, лет 10-11, за 1500 рублей.

К осени в хозяйство уже получило законченный вид прочной базы для питания: корова, 4 козы, 6 кур, 2 пары гусей и 4 огорода.

Коровины почувствовали стабильность и стали приглашать погостить родственников и знакомых, считая, что благодаря огороду, вегетарианский стол будет обеспечен.

Плюс морское купание у самого дома!

Стали получать 4-5 литров молока и в феврале корова должна была телиться, но в конце сентября залезла в кукурузу, объелась, через неделю ее пришлось зарезать.

Мясо сохранить не удалось, просто закопали, Борис Дмитриевич со всей этой возней попал под дождь и получил пневмонию.

 С закрытием Тропической станции на Пицунде, семья переезжает в Сочи на Старую Мацесту в профсоюзный санаторий, потом Борис Дмитриевич работает на Ривьере и последнее его место работы в санатории на Новом Сочи.

В трех комнатах по 12 квадратных метров нашлось место пианино, и теперь детям не надо было тратить время на ходьбу в поисках инструмента.

А потом 3 июня 1938 год Бориса Дмитриевича Коровина арестовали по доносу (как гласит семейная легенда), уважаемого в городе человека, борющегося с малярией на Черноморском побережье, так же, как и многие врачи, чьи имена не вошли в историю.

Забрали с работы и привезли домой, где провели обыск в присутствии жены и детей. Разбросали вещи, забрали много книг.

Елена Сергеевна и Борис Дмитриевич все время шутили, что хоть немного отдохнут от дел, были уверены в невиновности.

Никто не осознавал, что это последний день с отцом семейства.

Что стало с Борисом Дмитриевичем никто не знает.

Елена Сергеевна узнавала о его участи и получила ответ, что Борис Дмитриевич реабилитирован, почти сразу, посмертно за отсутствием состава преступления.

Но еще до официального ответа, Елена Сергеевна получила письмо от незнакомого человека, который подписался “товарищ по несчастью”: “Ваш муж, Коровин Борис Дмитриевич, умер от малярии.”