Читать книгу Неряшка - - Страница 2

– Река! – радостно закричал Бибика. – Впереди река! Смотри, Неряшка! Это настоящая река! А вон там вдали белый треугольный парус от лодки, а под ним сама лодка! Ура-а-а-а!

– Настоящая река, – с восхищением прошептала Неряшка, – и лодка с парусом. Вот это да…

– Замри! – вдруг громко крикнул Бибика.

Это была волшебная игрушечная фраза и она означала, что их заметил кто-то из живых людей. Неряшка сразу замерла и даже перестала дышать. Бибика сделал то же самое.

– Грузовик! Грузовик! – раздался сбоку радостный детский крик и к ним подбежали два малыша.

– Он сам ехал! Я видел как он сам ехал! – закричал второй.

– Как он мог ехать сам? Он же не радиоуправляемый. Это обычный пластмассовый да ещё и с разными колёсами! Фу! Китайская дешёвка! – возразил первый.

– А ну-ка, брысь оттуда! – недовольно крикнул на детей какой-то взрослый мужчина. – Не трогайте ничего с помойки! Этот грузовик поломали и выкинули вместе с пауками и блохами, а вы его трогаете чистыми руками. Быстро ко мне.

– Он совсем не поломан.

– И он чистый.

– И никаких пауков с блохами на нём нету.

– Я сказал «ко мне». Быстро!

Два малыша нехотя вернулись к своему папе, который вёл на поводке собаку. Вскоре они ушли и две бродячие игрушки с грузовиком вздохнули с облегчением.

– Уф, чуть не попались, – шумно вздохнул Бибика. – Ты успела вовремя замереть?

– Успела, – ответила Неряшка. – Хотя на меня почти никто не обращает внимания даже когда шевелюсь…Вот какая я страшная…

– Ну, ну…Успокойся. Всё хорошо, – подбодрил её водитель, увидев как у куклы задёргались губки и заслезились глазки. – Не надо плакать. Посмотри как всё вокруг прекрасно и красиво! Мы же почти у настоящей речки. Хочешь поплаваем в ней?

– Поплавать в речке? Это как лодочки с корабликами?

– Да! Как лодочки с корабликами, – улыбнулся Бибика.

– А если мы утонем?

– Я не утону. Я же пластмассовый!

– Ты не утонешь? А я, значит утону? – продолжила его мысль Неряшка. – Я ведь из тряпок, а тряпки впитывают воду, тяжелеют и тонут…Мне доктор Ухогорлонос про это говорил… – и бедная тряпичная кукла Неряшка снова попробовала заплакать, но Бибика резко рванул с места и его грузовичок помчался вперёд.

«Как же с ней надо разговаривать, чтобы она не плакала? Что ни скажу – всё не то, всё не так, – с досадой думал Бибика, крутя баранку машины. – Ох-хо-хох…Эхе-хе…»

До речки оставалось совсем немного, когда грузовичок остановился.

– Приехали? – спросила Неряшка.

– Почти, – ответил Бибика. – Дальше ехать нельзя потому, что обрыв слишком крутой и машина может свалится в реку. Выходим.

Водитель вышел из кабины, подошёл к кузову и помог Неряшке спрыгнуть на землю. Она распрямила свою кривоватую спинку, закрыла глаза и, жадно вдохнув ноздрями свежий утренний речной воздух, блаженно улыбнулась:

– Речка. Настоящая речка.

– Да, – поддержал её Бибика. – Самая, что ни на есть настоящая.

Они присели на траву возле своего грузовика и молча смотрели вдаль, наблюдая за лениво плескающимися волнами. Никому из них не хотелось ничего говорить, делать и обсуждать. Обоим хотелось лишь одного, – безмолвно сидеть вот так вот на берегу, глядя на волны, приближающийся к ним парус лодки и слушать шум ветра, то наклоняющего, то выпрямляющего невысокую прибрежную траву и далёкие заросли камышей.

Неряшка вдруг заморгала глазами, захлюпала носом и уткнулась в свои плюшевые ручки. Бибика повернулся к ней и, пытаясь заглянуть в её лицо, спросил:

– Ты что это? Плачешь? Отчего вдруг?

– Не знаю…Наверное, от счастья…

– А-а-а…– только и смог он выдавить из себя, так ничего и не поняв. – Когда-то очень давно Ухогорлонос рассказывал нам про счастье, но я уже всё это позабыл…Помню лишь то, что счастье это когда отчего-то вдруг становится очень здорово.

– Так ты сейчас тоже…счастлив?

– Нет. Мне просто очень здорово, – ответил Бибика.

– Мне тоже, – сказала Неряшка. – Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я-я! – вдруг ни с того ни с сего весело «залялякала» она.

– Чего ты? Что за ерунду ты кричишь? – опасливо отпрянул от неё Бибика.

– Я не кричу, а пою счастливую песенку! – задорно ответила она.

– Счастливую песенку? Что-то я никогда не слышал такой песенки…

– Ты никогда её не слышал потому, что я только что её сочинила! Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я! – снова запела она, весело махая головой.

– Мне кажется, что я слышал похожее траляляканье от той девочки, которая держала тебя на руках тогда в то воскресенье… – вдруг сказал Бибика.

– Арина? Ты про неё вспомнил? – спросила Неряшка, прервав своё веселье.

– Да. Я про неё как раз и вспомнил. Она чем-то была похожа на тебя с её короткой рукой и волочившейся по земле ногой…И ещё она почему-то ходила опираясь на два костыля. Почему?

– Это потому, что она совсем не может стоять на ногах без этих костылей и очень скоро умрёт по-настоящему, – сказала Неряшка и, смахнув слезу, уткнулась в землю, – и это она напевала эту песенку…

– Умрёт по-настоящему? – удивился Бибика. – Это в самую взаправду, а не понарошку?

– Да. – грустно ответила Неряшка. – В самую взаправду…

– А откуда ты это знаешь?

– Я слышала как её мама тихо говорила всё это нашей уборщице, которая вместе с нашим дворником постоянно приходит на воскресные концерты потому, что после него всем пришедшим дают много чаю с просроченными пирожными от какого-то спонсора и целую маленькую шоколадку с котлетой и булочкой.

– Да-а-а, – разочаровано протянул Бибика. – Вот так беда-а-а…

– Если бы тогда она не упала в обморок от болезни и не выронила меня, то наверняка бы взяла меня с собой…– всплакнула Неряшка и продолжила грустно напевать весёлую песенку девочки Арины.

Вдруг лёгкий порыв ветра донёс до них резкий звук кашля. Этот кашель был явно настоящим, а не игрушечным. Бибика уже хотел было крикнуть «замри!», но Неряшка, прекратив напевать свою песенку, прикрыла его рот рукой и посмотрела в сторону. Там вдалеке она увидела как настоящий взрослый дяденька в шляпе и в длинном плаще стоял перед какой-то доской на трёх палках и что-то размазывал по ней.

– Кто это? – шёпотом спросила она Бибику.

– Это художник, – также шёпотом ответил он ей.

– А кто такой «художник» и что он делает с этой доской на трёх палках?

– Художники на этой трёхпалочной доске нарисовывают цветные картинки на нарисовальной бумаге и он сейчас как раз этим самым нарисованием занимается…Может всё-таки замрём? – прошептал Бибика.

– А может мы к нему подойдём?

– Ты что? С ума сошла? – злобно прошипел Бибика. – Мы игрушки и нам нельзя показывать людям, что мы умеем ходить и говорить.

– А почему нельзя? – уже не шёпотом спросила Неряшка. – Почему? Я вдруг подумала, а почему нельзя?

– Да потому, что нельзя и всё! За одно такое подумывание наш царь Игрун Первый отрубит тебе голову! – громко ответил ей в самое ухо Бибика, вскочив на ноги. – Замри! – приказал он ей и, замерев, столбиком упал на землю.

– А я не замру. Я пойду и посмотрю, – сказала она, встала на четвереньки и поползла к художнику как солдат-разведчик, волоча за собой наполовину оторванную ножку, болтающуюся на тонкой-претонкой верёвочке. – Я думала, что только дети умеют нарисовывать цветные картинки. Я хочу посмотреть как они нарисовываются.

На всякий случай она, сделав крюк, подползла к художнику со спины. Присев на землю, она отдышалась и принялась внимательно изучать его цветную картинку. На картинке были изображёны какие-то непонятные разноцветные человечки. Один был целиком красный, другой – жёлтый, а третий – синий.

– А что это вы там…нарисовываете? – тихо спросила она и быстро присела, скрывшись в траве.

– Я рисую разноцветных маленьких человечков, – ответил ей художник, не поворачивая головы. «Очевидно ему уже не раз задавали этот глупый вопрос проходящие мимо люди с детьми и собаками, – подумала Неряшка, – и вот поэтому он и не обернулся. А если он посмотрит на меня то, что тогда будет? Может всё-таки замереть?»

– Замри. Замри быстро, – услышала она голос Бибики, который подъехал к ней на машине сзади.

– А зачем вы их нарисо…рисуете? – продолжила она разговор, не обращая внимания на кружившегося вокруг неё Бибику.

– Чтобы накрыть их этим рисунком в волшебной ямке.

– А зачем? Зачем накрыть? – высунувшись из укрытия, спросила она и снова скрылась в траве.

– Чтобы они снова стали такими же яркими и цветными какими были раньше…То есть, чтобы, грубо говоря, они выздоровели.

– Выздоровели? Значит вы…вы – доктор? – с волнением задала она ему вопрос и в ожидании ответа даже забыла снова спрятаться в густой и высокой травке.

– Ну-у… – начал отвечать художник, а Неряшка в нетерпении вся подалась вперёд и смотрела на него разинув рот. – В некотором смысле, да… Я как бы, отчасти, доктор. Врачую, так сказать, сердце и душу своими картинами…

– Сердце и душу? Так вы Сердцедуш? Как Ухогорлонос?

– Ха-ха-ха, – добродушно рассмеялся он. – Сердцедуш…Можно и так сказать.

– А вы не знаете как найти Ногорука?

– Ногорука? – удивился художник. – Может быть ты хотела сказать «носорога»?

– Нет, нет. Мне нужен доктор Ногорук, который сможет вылечить мою ногу и руку.

– А что у тебя такое с ногой и рукой? Можно посмотреть? – спросил доктор и начал медленно поворачиваться, откладывая в сторону на полочку свои краски.

Бибика громко шепнул ей на ухо: «Замри или он испугается говорящей игрушки и убежит». Неряшка представила себе как художник, обнаружив, что с ним разговаривает игрушка, в панике убегает. Но самое страшное было то, что тогда он не подскажет ей как найти Ногорука, а он, наверняка его где-нибудь видел. Например, в своей взрослой больнице. Ведь он же тоже доктор. Доктор Сердцедуш! А все доктора всегда работают в одной докторской больнице и частенько там друг с другом встречаются, когда выходят в коридор почесать языком. Это ей объяснил игрушечный доктор Ухогорлонос. Только Неряшка так и не поняла кого именно и зачем они чешут в коридоре языком…Может быть таким образом они делают какой-то языковой целебный массаж? Хотя руками делать массаж намного удобнее.

Художник-доктор, наконец, обернулся назад, но никого не увидел.

– Странно…Только, что была здесь. Может убежала за кустики или в траву упала?

Он внимательно огляделся вокруг, посмотрел себе под ноги и чуть подальше, но никого не нашёл. Лишь яркий красно-жёлтый пластмассовый грузовичок с водителем в кабинке находился в нескольких шагах от него.

– Грузовичок с водителем, потерянный каким-то маленьким мальчиком и больше никого…А где же девочка?

Художник хмыкнул, пожал плечами и вернулся к своему рисованию. «Он меня даже не заметил. Только Бибику с грузовиком увидел, а меня – нет… Какая же я неприметная и оборванная…Никто меня не видит…» Она уже хотела заплакать, но Бибика решил, что на детский плач художник снова обернётся и застанет плачущую игрушку и поэтому, заглушая неряшкин плач, громко спросил:

– А эти маленькие человечки на вашей картинке – игрушки или зверьки?

– Трудно сказать, – ответил ему художник, не отрываясь от работы. – Но я склоняюсь к мысли, что они наполовину люди и наполовину игрушки. Ни то, ни сё, одним словом… Постой, а где же девочка?

– Она пошла за цветочками, а я был рядом!

– Так значит это твой грузовичок?

– Да. Он мой.

Неряшка вдруг открыла рот от изумления: «Он рисует полулюдей-полуигрушек и лечит их! Значит он умеет лечить игрушек! Может он и меня вылечит?»

– А разве могут быть люди-игрушки? – спросила она.

– Могут, – ответил художник. – А ты откуда девочка: с дачи или из деревни? И почему ты гуляешь так далеко совсем одна?

Неряшка даже не знала, что ему ответить. Она же игрушка, а не маленькая девочка!

– Я не одна. Я с братиком. Правда, Бибика? Скажи ему.

– Что-о? – прошипел Бибика, но Неряшка так строго и страшно посмотрела на него, что он, понуро опустив плечи, громко сказал:

– Она со мной. Я её братик.

– Братик это хорошо, – пробубнил себе под нос художник. – Скоро обед и вам надо бы идти домой, да и я начну собираться потихоньку…

Бибика начал энергично махать руками и цыкать на Неряшку, пытаясь затащить её в кузов, чтобы немедленно уехать отсюда, но Неряшка вдруг сделала шаг вперёд и сказала:

– Доктор Сердцедуш! Я оставляю вам в траве свою куколку. Почините её, а то я не умею. Пришейте ей ножку и сделайте её короткую ручку немного подлиннее…Или попросите это сделать доктора Ногорука!

– Ну я не знаю…Попроси свою маму…– начал отнекиваться художник.

– У меня нет мамы, у меня совсем никого нет и если вы мою куклу не вылечите, то этой куклы больше не будет потому, что Арина не возьмёт меня и я навсегда останусь в кукольном доме! Возьмите её, пожалуйста, вылечите её у доктора Ногорука и принесите на это же место, а я её увижу и заберу!

Неряшка сделала ещё несколько шажков, упав на песчанном холмике, чтобы доктор Сердцедуш её увидел. Бибика в ужасе схватился за голову руками и поспешно отъехал на своём грузовичке за маленькие кусты, чтобы не попасться в руки художнику.

Услыхав такие слова, «доктор Сердцедуш» с удивлением обернулся и, заметив на песчанном холмике неприметную бесцветную тряпичную куклу, осторожно подошёл к ней. Он в задумчивости постоял над Неряшкой, огляделся вокруг в поисках девочки – хозяйки куклы, но никого не увидел.

– Доктор Сердцедуш…Хм..Ногорук, Арина, кукольный дом…Ничего не понимаю…Может быть эта девочка с братиком сбежали из дома, оставили тут свои игрушки потому, что они вдвоём заблудились? Надо бы эту куклу отнести в полицию и, возможно, по ней опознают хозяйку и найдут её…Хотя, пожалуй, следует поскорее починить куклу и придти сюда завтра с участковым, а когда девочка придёт, то я отдам ей куклу, а отдел полиции по розыску детей заберёт её вместе с куклой. Пожалуй, так и сделаю…

Художник, собрав свой мольберт и краски, положил Неряшку в сумку и ушёл, а Бибика завёл двигатель и стремительно помчался на грузовике домой.