Читать книгу То, что осталось после. Часть1 - - Страница 6

По плану Кости, дальше могла быть опасная территория. На тот момент, когда в последний раз тут были люди, охотников в этих районах было много и вряд ли за год что-то поменялось в лучшую сторону. Скорее наоборот, твари еще сильнее расплодились.

С крыши этой высотки, уцелевшей после бомбежек, можно было разглядеть всю округу. Заметить передвижение крупных стай, или даже их убежища, рядом с которыми всегда крутились часовые.

Очередную дорогу он пересек быстро, огибая остовы автомобилей.

У многоэтажки, недалеко от подъезда, Миша наткнулся на обглоданные, выбеленные Солнцем кости крупного животного. Внутри могло быть не безопасно.

Наверх поднимался медленно, тщательно вслушиваясь в звуки. Охотники могли устраивать зимовки прям в квартирах. Это было не редко.

Фонарик не включал, тут хватало света, проникающего в разбитые подъездные окна. К слову говоря, разбиты были абсолютно все окна в доме, взрыв прогремевший неподалеку и оставил все оконные проемы пустыми.

Миша медленно, пролет за пролетом поднимался на верх, нужно было попасть на чердак, Костя сказал, что он наверняка будет открытым.

Так оно и оказалось.

Посреди плоской крыши стояли с десяток деревянных столиков и стульев, на которых остались тарелки с высохшей едой, зачерствевшие куски хлеба, там и тут были опустевшие бокалы и пивные кружки. Над столами возвышались металлические опорные балки, увешанные лохмотьями брезентового навеса. На крыше когда-то работало небольшое уютное кафе с прекрасным видом на город. Однако теперь этот вид превратился в ужасную картину. Особенно страшно она выглядела в темноте, в свете полной луны. Кривые, обглоданные высотки возвышались повсюду, в их окнах не горел и больше никогда не загорится свет, отсюда хорошо были видны места, куда падали бомбы, они оставляли массивные проплешины в городе.

Пару минут он переводил дух, подъем на двадцать пятый этаж оказался трудным, затем вскинул взгляд на черное звездное небо, в ожидании что на нем наконец появятся тучи, но там не наблюдалось ни единого облачка, дождя ждать не следовало, а значит надеяться на безопасные улицы тоже. Однако сильный ветер, который он особенно ощутил на крыше, мог в любой момент пригнать сюда тучи. Изменчивая Питерская погода, любит баловать своей непредсказуемостью. Вот только светит яркое солнце и плюс тридцать, а через минуту, затяжной ливень, град и пронзающий северный ветер, приползший в город с Балтики.

В правой части крыши Миша заметил некое сооружение, подошёл ближе. Там находилось несколько перевернутых столиков, разложенные в ряд у края крыши, к ножкам стола, проволокой был прикручен брезент, натянутый в длину на несколько метров. Брезент уходил к полу под наклоном и в нижней его части имелся самодельный жалоб из пластиковых бутылок. Вокруг лежало несколько тазов и канистр. Это был импровизированный сборщик дождевой воды. Значит тут кто-то жил, неизвестно правда до появления охотников или после.

Миша подошел к краю крыши, облокотился о парапет.

Посреди Ланского шоссе, красовалась глубокая воронка, разрушившая полотно дороги во всю ширину, полностью перекрыв движение автомобилей. За годы она наполнилась талой водой и из ровной статичной глади, отражающей белый диск луны, торчали несколько черных остовов машин, рухнувших туда сразу после взрыва. Люди в спешке пытались найти улицу, по которой еще можно было выбраться из города, а в смоге горящего города, трудно было разобрать дорогу.

Вокруг воронки, у обочин, на тротуарах и посреди проезжей части, на расстоянии в пару десятков метров, от прогремевшего взрыва, валялись груды искорёженных обломков, расшвырянных в сторону взрывной волной. Они уже мало походили на автомобили, скорее напоминая сваленный в кучу металлолом. Жнецы нарочно наносили удары по дорогам и образовавшимся пробкам, хотели уничтожить как можно больше людей.

Миша вынул из рюкзака армейский бинокль и принялся наблюдать. Почти сразу он заметил движение на одной из крыш, фигура охотника, далеко на юге, вытянула морду кверху и взвыла, затем в той же стороне ему ответили, раздался визг и сумасшедший рев нескольких особей. В полностью немом городе каждый, кто нарушал эту немоту превращался в огромный рупор.

Существо недолго просидело на месте, покрутило головой и исчезло. С такого расстояния даже их острое зрение вряд ли смогло бы разглядеть человека, сидящего в тени за парапетом. На всякий случай Михаил оглядел крыши и других домов, но ничего подобного не заметил. В целом этот район очень сильно пострадал от бомбёжек, и укрытий, защищающих охотников от дождя и снега, было мало. Быть может именно поэтому он беспрепятственно смог добраться досюда.

Но дальше к северу, за Удельным парком простирались неизвестные земли, где уже очень давно не ступала нога человека. Там была обитель охотников, целых домов было больше, а значит и укрытий, таящих в них гнезда, будет гораздо больше. Именно туда предстояло идти Михаилу. От этих мыслей у него побежали мурашки по коже и снова появилось желание вернуться обратно, но он поспешил их поскорей отогнать. Миша никогда не считал себя трусом, да и не был таким, но теперь в одиночестве в темноте и тишине, которую время от времени пронизывали истошные вопли, он чувствовал себя по меньшей мере не по себе.

Около получаса он провел на крыше и наблюдал, в основном за северной частью города, куда предстояло идти. Хотел разглядеть там охотников, а возможно и их убежища и постараться в голове проложить хоть какой минимальный безопасный маршрут. Но твари не появлялись, словно все спали. Он сильно замерз. Ледяной ветер, который задувал все сильнее и сильнее с запада, продувал куртку и заползал под шапку, от чего мочки на ушах онемели и стали пунцовыми.

Окончательно замерзнув, он вернул бинокль в рюкзак и накинув скарб на спину, направился обратно к двери чердака. Миша был уверен в том, что внизу безопасно, похоже охотники еще не до конца проснулись от зимней спячки и на улицах их мало.

Однако, как только он покинул место наблюдения слух уловил отчетливый металлический звон, затем внизу что-то громыхнуло и раздался скрипучий протяжный вой. На этот раз совсем близко.

Инстинктивно прильнув к земле, он гуськом пробрался к краю крыши и попытался отыскать источник шума.

Посреди Ланского шоссе, огибая обломки автомобилей, двигалась стая охотников. Навскидку он насчитал не меньше десять особей. В основном все мелкие, размером чуть больше крупной овчарки, они крались очень осторожно, вынюхивали землю, искали себе добычу. Возле воронки стая разделилась на две группы и обогнула ее с двух сторон, затем остановилась у самого края, сгруппировалась в кучу и застыла. Одна из особей вскочила на крышу автомобиля и принялась водить носом по воздуху.

Миша испугался, что твари учуяли его запах и полностью скрылся за кирпичным парапетом крыши, однако с такого расстояния они сделать это не могли.

Аккуратно выглядывая он старался понять, двигаются ли в его сторону охотники, но те продолжали сидеть на месте, хаотично поднимаясь за задние лапы как суслики, а их предводитель, сидящий на автомобиле, озабочено вертел головой по сторонам дергаясь, готовясь ринуться в сторону. Сейчас стая напоминала испуганную стаю оленей, которая учуяла хищника, но не знает с какой стороны ждать атаки.

Далее Миша увидел лишь как на противоположенной стороне улицы, всколыхнулось дерево, а в небольшом переулке промелькнула крупная стремительная тень. Она быстро преодолела небольшой участок пути и в следующую секунду на дорогу вылетел крупный зверь, который одним ударом когтистой лапы снес сидящего на крыше вожака, так что тот пролетел с десяток метров в сторону и замертво рухнул на землю. Приземляясь на землю, второй лапой он пришиб еще одного зазевавшегося охотника. Мише даже показалось, что он услышал хруст костей. Остальные ринулись в рассыпную, скребя когтями по асфальту. Нападающий попытался преследовать одного из удирающих охотников, но тот оказался слишком шустрым и проворным, тот прекратил погоню и вернулся обратно к распластанным телам пораженных жертв.

Сперва Михаилу показалось, что из руин вырвался настоящий медведь, во всяком случае размерами и телосложением, он сильно походил на этого свирепого хищника. Но при более детальном рассмотрении он понял, что это невероятно крупный охотник, которых он никогда не видел, да и от сталкеров не слышал ни о чем подобном. На медведя он был похож, еще и потому, что не имел привычно длинного хвоста рептилии, а вместо него наблюдался короткий иссохший обрубок. Неизвестно отчего возникло подобное отличие, возможно некая мутация постаралась, решив, что новому виду больше не требуется хвост, а возможно этот охотник потерял хвост в бою.

Теперь гигантский монстр сволок пойманную дичь к тротуару, обошел периметр, удостоверившись что может безопасно приступить к трапезе и вернулся к добыче.

Путь наружу для Михаила теперь был недоступен, медведь расположился слишком близко к подъезду и даже если он спустится вниз и попытается выбраться через черный ход, существовала большая угроза, что он его услышит.

Оставалось лишь ждать, когда эта тварь насытится и уберется восвояси.

В конце концов холод и сильный ветер заставили Мишу покинуть крышу и укрыться в одной из квартир, расположенной на верхнем этаже. Окна комнаты, в которой он находился выходили как раз на тротуар где расположился монстр.

Окоченевшие руки и уши начали гореть словно к ним приложили грелку.

Он стянул пыльный плед с дивана, уселся в мягкое кресло, стоящее перед окном и укутался в него. Временами в пустое окно задувал ветер, но он был уже не так страшен и свиреп, как на крыше. Сейчас не хватало только чашечки горячего чая, или лучше кофе, тогда бы он чуточку окунулся в прошлое. Он часто, в перерывах между работой, садился вот также перед окном и погружался в мысли о прошлом, о будущем и настоящем.

Изредка снаружи доносились громкие чавканья, стоны, хрипы, а еще Миша слышал звук хрустящих костей и разрываемой плоти, это Мишу раздражало. Но во всяком случае так он мог понять, что «медведь» все еще на месте и для этого ему не нужно было каждый раз выглядывать в окно. Постепенно глаза застилала дрема. Веки слипались, усталость и нервное истощение вымотали сильно. Чавканье уже не так сильно раздражало, а наоборот стало убаюкивать.

Но вскоре шум снаружи стих, Миша моментально пришёл в себя и подскочил на месте, дремота тут же исчезла, он выглянул наружу и увидел, как большая насытившаяся туша охотника черным пятном распласталась неподалеку от лужи крови- места где он только что устраивал пирушку. От его жертв остались лишь несколько крупных косточек и обглоданные черепа, остальное «медведь» поместил в свое брюхо, и похоже переваривать его содержимое он собрался именно тут. Вероятно, он не имел никакого гнезда или убежища, спал и жил там, где ему вздумается, так как опасности на этих улицах для него никто не представлял, а может быть даже не боялся воды. Такому и помповое ружье навряд ли нанесет ощутимый урон.

Миша не на шутку испугался. Эта тварь могла остаться тут и до утра, а может и еще дольше. А у него каждая минута была на счету, чем раньше он вернутся на Крестовский с припасами, тем скорее Катя пойдет на поправку.

Рука Миши скользнула по подоконнику и неряшливо смахнула толстую школьную тетрадь, которая плюхнулась на пол и подняла в воздух клуб пыли.

Затем взгляд зацепился за две пустые банки из-под тушенки, они были словно вылизаны внутри. Миша поднял одну из них, понюхал. Запах все еще ощущался, а значит ели из не так давно.

Он сел на пол, оперившись спиной о батарею поднял тетрадь и раскрыл ее. Внутри имелись записи неизвестного человека.

Посветив фонариком, так, чтоб свет падал только на страницы, он вскользь прочел написанное. Подчерк был корявым и многое с трудом можно было разобрать. Похоже человек либо сильно торопился, либо волновался, когда писал это.

«Сегодня по-настоящему выдающийся день. Я увидел свет вдалеке, самый настоящий яркий свет. Кажется, он горел в окне. Кто еще мог зажечь свет в это время как не человек. Мне нескем поделится этой радостной вестью, поэтому решил записать ее сюда. Завтра непременно соберу вещи и отправлюсь в ту сторону. Путь опасный, но во всяком случае теперь у меня есть надежда. Я точно уверен, что не один тут, есть еще и другие люди»

Следящая запись была написана уже более разборчиво.

«Я собрал все что нужно. На улице стемнело. Буду двигаться только по ночам. Эти твари тоже спят. Но и ночью их на улицах не мало. Сегодня снова видел свет, это значит, что люди оттуда не ушли. Нужно поспешить.

Прошёл пару кварталов, те улицы относительно безопасны, но в конце Шуваловского наткнулся на стаю. Благо меня не заметили, успел спрятаться. Теперь придется ждать.

Думаю, спешить мне не стоит. Если люди используют свет, значит они в безопасности и не боятся привлечь монстров, а значит никуда не уйдут. Буду идти медленно и осторожно хоть два дня хоть три, хоть неделю. Главное выжить.

Я сверился с картой и понял, что свет идет со стороны Крестовского, а там и в самом деле безопасное место, вокруг вода. Это очень здорово! Нашел бутылку вина, и решил отметить.

Напрямую не пройти. Сегодня в бинокле увидел, что те улицы просто кишат ими, что днем, что ночью, придется обходить восточней.

Сегодня чуть не попался. Пришлось стрелять. Двоих завалил, но выстрелы подняли всю округу на уши. Удалось уйти, сейчас в подвале, но они не знают где я, бродят вокруг вынюхивают. Главное теперь сидеть тихо.

Зачем я только зашел в эту многоэтажку? Я ведь почти добрался до Крестовского. Хотел осмотреться. Вот и осмотрелся блин. Крестовский видно хорошо, там много людей я видел целое поселение. В окнах горит свет, горят костры и еще этот свет электрический. Это не свечи и не факелы, я точно уверен. Значит там все еще сохранилась нормальная цивилизация. Но я попал в западню. Похоже все это время по моему следу шли твари. Как только поднялся наверх, увидел внизу целую стаю. Они повсюду вокруг дома. Дверь забаррикадировал, буду ждать, когда уйдут.

Уже второй день сижу тут. Твари и не собираются уходить. Вчера утром их стало еще больше, а новоприбывшие притащили сюда целю тушу оленя. Обглодали в два счета.

Внизу поставил растяжку с гранатой, она была единственной. Зато если они полезут, я услышу. Заодно обошел ближайшие квартиры, нашёл пару консервов. Но это все что у меня есть. Можно продержаться дня четыре. Но воды осталось пол бутылки. Жду дождя, надеюсь, что твари тоже уберутся отсюда.

Дождь пошел. Я очень обрадовался, удалось соорудить водосборник на крыше. Теперь питьевой воды полно. Можно даже помыться. Вот только радости в этом немного. Твари укрылись от дождя в моем подъезде. Сидят в куче, греются друг о друга.

Сегодня солнечно. Твари вышли из наружу, но далеко не ушли, сидят на другой стороне улицы. Что им тут, медом намазано? Часть из них разбрелась по городу, похоже отправились на охоту. Я смог спустится вниз и добраться до черного входа. Если выберусь с другой стороны дома удастся улизнуть, тут они меня не видят.

На двери замок, но я нашел ножовку, пойду пилить.

Бесполезно потратил время и силы, дверь завалена снаружи обломками. На заднем дворе еще одна воронка от взрыва, часть здания обрушило, не знаю, как вообще выстоял этот дом. Теперь там болото. Неизвестно какой глубины, но думаю на крайний случай буду прыгать, авось повезет.

Раздобыл веревку и грузило, измерил глубину. Не больше метра. На втором этаже решёток на окнах нет, можно спрыгнуть, но в воде полно арматуры, если наткнусь пиши пропало. Еще вариант пробраться по обломкам в другое крыло здания, но тут все на соплях висит. Нужно думать.

Еды больше нет. От голода подкашиваются ноги, писать трудно. Уже второй день идет дождь, твари сидят в подъездах. Вниз спустится снова не могу.

Почему умные мысли приходят в самом конце? Я нашел выход. Я могу спуститься до восьмого этажа, там их нет, оттуда из окна спущусь на веревке, пока монстры в подъездах сидят. Растяжку снял, граната с собой пригодится. Свяжу между собой простыни, так надежнее, та веревка, что имеется может не выдержать. В квартирах простынь полно мне точно хватит. Правда руки плохо слушаются, узлы вязать очень сложно, но я стараюсь. Главное, чтоб не оборвалась»

Дальнейшая судьба этого человека была уже неизвестна. Удалось ли ему сбежать из этой тюрьмы, или нет, но он точно знал, что до Крестовского человек не дошел. Это печально. Если б сталкеры знали, если б он подал сигнал, то возможно его бы успели спасти. Оборвался ли импровизированный канат из простыней или нет, или его все-таки достали охотники, теперь уже не имело значения.

Сейчас, кажется он и сам постепенно превращается в нового узника этой тюрьмы. Нужно было что-то делать.

Миша, погасил фонарь, отложил тетрадь в сторону и снова выглянул наружу. Медведь лежал на асфальте неподвижно, кажется он дремал. Возможно это был его шанс и стоит попытаться незаметно прошмыгнуть мимо, с надеждой на то, что зверь спит крепко.

Но его мысли о намеченном побеге, прервала яркая вспышка света, которую он заметил краем глаза. Сперва он решил, что ему показалось, но вспышка повторилась снова. Она вспыхивала на долю секунды и снова гасла, затем повторялась друг за другом, с разной частотой, будто кто-то азбукой Морзе пытается сообщить, о бедствии. Михаил не знал Морзе, и в точности не мог понять так это или нет.

Ему показалось что это некто на острове таким образом подает ему сигнал, он даже подумал, что его пропажу вдруг обнаружили и забили тревогу. Но сориентировавшись, понял, что этот свет исходит с северной части города, точно не с Крестовского. Тем более таких мощных осветительных приборов у них не было. Яркое свечение походило на загорающийся свет прожектора, который возникал среди черноты неба. Можно было подумать, что над городом на низкой высоте, пролетал самолет, или вертолет, освещающий улицы города, но вспышка не двигалась, она застыла на месте.

Только сейчас Миша понял, что яркая луна исчезла с небосвода. Тучи затянули небо и теперь очертания домов и объектов в городе были слабо различимы. Лишь яркая вспышка на горизонте со стороны Комендантского проспекта разбавляла кромешный мрак.

Миша понял, что именно излучает свет, только когда луна снова выглянула из-за туч и осветила очертания того объекта. Его тут же охватил ужас.

В этот миг все его переживания, желания и мысли стерлись за секунду. Он понял – все, что он делал для спасения близких людей, теперь могло стать бессмысленным. И этот поход за лекарствами, так необходимыми для дочери, теперь уже не имеет никакого значения, да и все, что происходило эти годы на Крестовском, эти упрямые попытки человечества выжить, значимость всех тех событий, что заставляли людей надеется на светлое будущее, полностью исчезли и растворились в белом мерцании. Он больше не думал о жизни и смерти, о том монстре, что сидел у окон и ждал его, ни о Кате, ждущей лекарств, ни о Марине так ласково и приятно улыбающейся. У него просто опустились руки. И в какой-то степени, это мерцание вдалеке, вместе с ужасом подарила ему и облегчение. Теперь не нужно было куда-то бежать, не нужно защищаться и страдать, они все снова обречены, как в тот злосчастный день, когда появились жнецы.

Выглянувшая луна осветила силуэт одного из шпилей, оставленных после себя жнецами. Самое высокое сооружение пришельцев во всем городе, которое в высоту оказалось выше небоскреба Лахта центра. Говорили, что эта башня прибыла сюда самой первой и, что это был некий флагман сокрушительного инопланетного флота. И вероятнее всего, как и подобает флагману, с его борта отдавались приказы всей армии жнецов.

На макушке именно этого шпиля теперь мерцал яркий прожектор. Такое видели в первый день, когда на землю обрушились эти шпили, и для Миши, да и, наверное, для всех остальных на острове это означало лишь одно, что жнецы снова тут, сбылись страшные предположения о том, что они все-таки вернуться.

Снизу донесся шорох, рычание и топот мощных лап. Медведь поднялся с асфальта и направил морду в сторону башни. Вспышки, прервали его сон, он будто волк, воющий на луну, вскинул пасть кверху выдал протяжный рык, это был не скрипучий визг, который издавали другие охотники, а самый настоящий рев дикого хищника.

Испугавшись, что монстр его заметит, Миша снова нырнул за подоконник и через секунду услышал, как массивная туша загрохотала тяжелыми шагами и помчалась по шоссе. Массивная туша удалялась прочь с той же прытью, с которой еще недавно нападала на свою жертву.

В те же минуту до ушей Миши долетели визги и крики со всех сторон города. Охотники словно ополоумели, утроив целую какофонию звуков.

В городе что-то происходило, Миша теперь был в замешательстве, не зная, как поступать дальше. С одной стороны, если жнецы и в самом деле вернулись, то в первую очередь они направятся на Крестовский, тогда погибнут все, кроме него. Нет до него непременно тоже доберутся, но чуть позже, если конечно его не сожрут по дороге. Но лучше ведь встречать смерть рядом с родными, лучше дать последний бой и погибнуть, чем скитаться по мертвым улицам в ожидании своей участи. С другой стороны, он не знал наверняка что значат эти вспышки. И тот момент, что медведь неожиданно подскочил с места и помчался в сторону маяка, породил в его голове мысль.

Он пулей выскочил из квартиры, пробежал два лестничных пролета вверх и снова оказался на крыше у парапета, вынул бинокль и стал наблюдать за городом.

Тут и там по улицам, уже не скрываясь в руинах, мчались стаи охотники, все как один двигались в одном направлении, в сторону башни.

Его сердце оттаяло и застучало с безумным ритмом, ноги и руки налились силой. Появилась новая надежда. И, пожалуй, именно она создала в этот момент внутри него самые яркие и сильные эмоции, которые он переживал за последние годы.

Он схватил рюкзак, ружье и помчался вниз по лестнице. Уверенно прошел по тротуару, вдоль воронки от взрыва. Перед ним словно открылась дверь, ведущая к спасению дочери. Охотники бежали на противоположенной стороне улицы, но его словно не замечали.

Почувствовав некую неуязвимость, он побежал, быстро добрался до удельного сада, и двинулся через него. Отовсюду долетали визги охотников. Порой мимо него проносились крупные стаи, от их топота дрожала земля, а в воздух поднималась пыль. В такие моменты Миша инстинктивно подал навзничь, стараясь не шевелиться, но тут же поднимался на ноги, видя, что охотники даже не смотрят в его сторону. Абсолютно каждый, словно зомбированный этим светом, двигался в одном направлении. Весь город поднялся на уши, свечение манило хищников и заставляло срываться с мест.

Однако он обнаружил, что не каждый поддался этому зову, некоторые особи застывали на месте наблюдая за тем, как их сородичи бездумно несутся прочь, они не понимали, что происходит и отчаянные, и растерянные, поскуливали и прижимали головы к земле. Он даже наткнулся на одного из таких посреди сада, ствол помпового ружья уже был направлен в морду твари и вот-вот прогремел бы выстрел, но Миша не смог выстрелить, в глазах твари он увидел страх и панику, без своей стаи охотник превратился в беспомощное существо. Он прошел, мимо не сводя глаз с существа и не убирая ружья, как когда-то жнецы проходили мимо, отчаявшихся людей. Но он не был уверен, что ими тогда руководила жалость.