Читать книгу Твоя кровь – мои слёзы - - Страница 3

Багряные солнечные лучи проникали в коридор заброшенного здания с потрескавшимися стенами. Я с колющей болью в правом боку неуклюже бежал по грязной плитке, спотыкаясь о прогнившие доски сломанных оконных рам и дверей. Мое дыхание сбивалось, пульсация в висках, казалось, вот-вот взорвет голову. Окружающая обстановка в глазах сильно размылась, словно все происходило где-то под водой. Несмотря на слабую видимость, место выглядело очень знакомым. Под ногами мелькали пожелтевшие обрывки газет, детские сломанные игрушки, а на стенах висели рисунки разнообразных животных и пейзажей. Пытаясь вспомнить, когда же я уже бывал здесь, моя головная боль лишь усиливалась, а мысли сразу же развеивались. Сложилось ощущение, будто кто-то или что-то изо всех сил пытается мешать мне думать и попросту крадет все воспоминания прямиком из памяти.

Одно я знал наверняка: во что бы то ни стало нужно продолжать бежать дальше, не останавливаться ни на секунду. Иначе он точно догонит меня и поймает. От этого зависит моя жизнь.

После очередного преодоленного мною поворота я на пару мгновений обернулся назад, пытаясь разглядеть от кого же мне приходится убегать. Лица у этого создания не было видно – оно скрывалось за натянутым капюшоном темного балахона. Просторный халат покрывал все его тело полностью. Топот ботинок разлетался громким эхом по всему коридору, от чего мне думалось, будто он находится куда ближе, чем на самом деле. Краем глаза я заметил, что от этого длинного одеяния исходит странный черный дым, который обволакивает все пространство позади него. Пару раз до меня доносились странные звуки, которые неизвестный издавал. Они походили на рычание дикого животного. Кажется, меня преследовал вовсе не человек.

Мои силы заканчивались, вот-вот и я достиг бы предела. Тогда ко мне пришла идея после следующего поворота сразу же забежать в одну из комнат, поскольку они встречались практически на каждом шагу, на какое-то время скрыться внутри, а когда это существо пробежит мимо нее дальше, сразу же рвану обратно в противоположную от него сторону и буду искать выход отсюда.

Ровно так все и получилось.

Забежав за угол, мне удалось найти укрытие за дырявой дверью, выкрашенной в ромашку. Помещение комнаты еле-еле освещалось благодаря паре недостающих кирпичей в стене. Через щель проникал уличный свет, дающий мне небольшую надежду на спасение. У меня все должно получится. Я спрятался под столом, что находился в правом дальнем углу комнаты и руками закрыл себе рот, чтобы не выдать себя громким дыханием.

От громких шагов за дверью тряслись стены, пол в комнате ходил ходуном, с потолка сыпалась штукатурка, а висевшая на проводе люстра шаталась. Если бы она упала и разбилась, то это точно привлекло бы внимание. Из последних сил я забрался на стол и потянулся пальцами к потолку. Мне удалось приостановить ее рукой. Держа кончиками пальцев люстру, я, затаив дыхание, следил за медленно проходящей тенью в маленьком дверном проеме. Шаги уносились дальше по коридору. Это существо прошло вперед, издавая недовольные звуки подобно псу, которому не дали поиграться с косточкой. Все прошло по плану. Медленно и аккуратно опустив ногу со стола, затем еще более плавно вторую, я на цыпочках начал красться к выходу.

Мой не слишком хитро продуманный на бегу план мог бы даже осуществиться, если бы не одно жирное «но». Открывающаяся моей дрожащей рукой дверь протяжно заскрипела, словно кричала от невыносимой боли. Даже грохот шагов этого непонятного существа, вызвавший тряску стен был гораздо тише.

Тут же раздался свирепый рев в конце коридора. Меня обнаружили и теперь ему стало известно, где меня искать. Нельзя было медлить ни на секунду драгоценного времени, которое мне удалось выиграть. Я помчался в противоположную от устрашающего звука сторону. Через пару поворотов все шумы вдруг стихли, эхом от стен отлетали лишь удары моих ног об плитку. Похоже, он наконец-то отстал где-то позади и потерял меня из виду. Необходимо было найти выход, и вероятно он находился где-то неподалеку, поскольку освещения в здании становилось больше. Развалины начинали увеличиваться в размерах. Возможно, поблизости найдется лестница на первый этаж, а там и похожие дыры в стене. Тогда получится ускользнуть отсюда через одну из них.

Однако, преодолев поворот, перед моими глазами резко возникло это существо в балахоне. Я врезался головой прямо ему в грудь и меня отбросило на несколько метров назад. При падении, правую кисть моей руки насквозь пронзил гвоздь, торчавший из каких-то деревянных обломков. В глазах зарябило, а затем плавно начало темнеть, как если бы кто-то уменьшал яркость на экране телефона. Виски пульсировали еще сильнее, чем раньше. Сил подняться и бежать дальше у меня не оставалось. Из кармана он достал заостренный с обеих сторон топор и начал двигаться ко мне. Мне пришлось ползти в надежде забраться под какие-нибудь обломки и скрыться из его поля зрения.

За мной тащился волнистый кровавый след. С каждым новым движением кровь из моей руки вытекала еще большим напором. Вдруг, мою ногу сковало что-то холодное и потащило резко назад. Обернувшись, я увидел, что это была ржавая цепь, обвившая мою лодыжку. Он дернул цепь на себя в первый раз – и моя кость с хрустом сломалась, дернул тут же второй раз – я взвыл от боли и начал цепляться ногтями за плитку. Вне себя от беспомощности, жалко стараясь выбраться из его цепи, у меня лишь получилось доставить ему удовольствие. Существо насмехалось и тянул меня к себе. Для него это была словно рыбалка, и он в предвкушении тащил свой улов. Из моих ногтей, царапающих плитку, хлынула кровь. Вот и все. Мне уже не выбраться, подумал я.

Каждый уголок пространства вокруг окутало тем самым черным дымом и скрыло нас обоих во мраке. Огромное тело, внушающее страх, грозно нависло прямо надо мной. Его пенистые слюни обильно стекали на мои оборванные джинсы и начали растворять мне кожу подобно азотной кислоте с быстродействующим эффектом. Существо занесло себе за голову топор и направило удар к моей шее.

Дальше все происходило как при замедленной съемке фильма в момент саспенса: моя отвисшая челюсть дрожала, взгляд застыл на нем, топор плавно разрезал воздух по направлению ко мне. Однако, чем ниже он его опускал, тем быстрее развеивалась вся темнота вокруг нас. Весь коридор заполнялся невероятно ослепительным белым светом. В ушах едва слышно звучал знакомый мне голос. Слов я не разобрал, но похоже это было на ангельски-красивое пение. Казалось, словно мама поет мне колыбельную, прямо как в детстве. В эту же секунду весь страх как по щелчку пальцев испарился. Теплый прилив сил взбудоражил мое тело. Весь этот свет буквально проникал в меня самого и залечивал раны моментально, не оставляя даже намека на шрамы.

Я почувствовал как отрываюсь от земли и начинаю лететь высоко наверх, – к эпицентру этого магического сияния. Мне стало на удивление очень легко и спокойно, вся тревога и переживания пропали. Целый мир поставили на паузу и сейчас в нем царил баланс гармонии и умиротворения. Перед глазами проносились разнообразные события моей жизни в виде череды стоп кадров, при чем исключительно приятные и даже те, которые уже давно затерялись в глубинах памяти. Сейчас все они здесь, совсем рядом, и мне даже можно попробовать дотронуться до них.

Я потянулся рукой наверх и в это же мгновение белоснежное свечение сменилось лучами утреннего солнца, приятно обжигающим кожу, а вместо пронзающей боли от ран на теле, ощущались мягкие прохладные губы, нежно целующие мою щеку.

– В, ну наконец-то ты проснулся, – ласково произнесла М, поглаживая мою голову. – С днем рождения.

Я открыл глаза уже в своей комнате с желтыми обоями, которые когда-то были белыми.

Девушка лежала справа от меня на боку, скрестив ноги, и закручивала мои волосы на свой палец. Она разглядывала меня с ухмылкой на лице, словно следила за очень необычными и увлекательными действиями. Вероятно, ее удивило то, в какой позе я спал или же позабавили слюни, вытекающее из моего рта, а может, еще что-то. В любом случае, мне сразу же стало легче от того, что этот страшный сон закончился и теперь перед мной не монстр в капюшоне, пытающийся меня убить, а лежащая рядом любимая девушка.

– Сон… это был всего лишь сон, – с облегчением выдохнул я. – Ну, конечно же.

– И видимо очень приятный, – прошептала М мне на ухо. – Из-за сладострастных стонов, издаваемых тобой, мне даже пришлось немного поревновать.

Несколько секунд мне понадобилось, чтобы немного прийти в себя после увиденного во сне, а затем ее слова наконец приобрели для меня смысл. Мои щеки покрылись румянцем. Чтобы увидеть его зеркала не требовалось. Я почувствовал некую неловкость, немного поджал губы и выдавил из себя:

– А-а-а, давно ты здесь?

– Минуты три или пять, десять… я не считала. Наблюдать за тем как долго и громко ты это делал, я находила занятием довольно забавным, – она улыбнулась белоснежной улыбкой и подмигнула. – Поэтому будить сразу не стала.

– М, ты не представляешь, как я рад тебя видеть, – произнес я, застыв взглядом на ней, и прижал ее маленькую ладонь к своей груди.

– Тише, тише… т-твой сон закончился, – мило смутилась она и отдернула руку. – Поэтому оставь свои фантазии при себе. Конечно, сегодня твой день рождения, но это вовсе не значит, что тебе позволительно все.

– Какая же ты красивая.

– Ладно, может и все.

– Кстати, а как ты вошла? Не подумай, я безумно рад тебе, но все же…

– Твоя мама впустила меня. Оставила ключи, а сама ушла на работу, перед этим сказав:» Ты уж разбуди этого недотепу, а то проспит как обычно».

– На нее это похоже.

– А еще она сказала, что погладила твою одежду и она висит вон там, – ее палец указал на открытый шкаф, стоящий слева от входной двери в комнату. – И вообще, В, почему ты не сказал, что твоя мама покрасила волосы в пшеничный блонд? Ей так идет!

– Но это же… не школьная форма. – сказал я, смотря на вешалку.

– Ха-ха, мы не пойдем сегодня в школу, – М сказала эту фразу так, будто она была заготовлена заранее. – Только не в этот день.

– Главная отличница класса хочет прогулять?

– Главная отличница класса продумала все заранее и отпросила нас обоих на этот день под предлогом того, что мы будем помогать клубу волонтеров сажать цветы в парке.

– Я думал… они не работают по субботам.

– Правильно думал, – она коварно улыбнулась и погладила меня по голове. – Вместо этого мы отправимся вдвоем кое-куда и отметим твое совершеннолетие.

– Значит придется соврать.

– Эй, вообще-то все это ради тебя! Я, между прочем, еще и картину вероятно дописать теперь не успею в нужный срок. И вообще, провести день рождения со мной разве не лучше, чем просидеть до вечера в школе?

– День рождения с тобой? Лучшего дня мне в жизни не придумать.

– Если ответ правдив, то молодец. Если он ложен, знай, я почувствовала это сразу. Так, ладно, одевайся, а я пока приготовлю тебе завтрак.

Встав с кровати, она направилась к двери.

– М, – окликнул я ее, – спасибо тебе, ты лучшая.

– Я знаю, – повернулась она с довольным лицом и скрестила руки у груди. – Но не волнуйся, отблагодарить меня как следует еще успеешь – это только начало. Поверь, этот день ты не забудешь никогда.

С этими словами она ускакала на кухню. Я же сел на край кровати и, по привычке, перед тем как подняться, погрузился в воспоминания.

На протяжении трех лет нашего знакомства М всегда оставалась такой: до жути милая, чрезвычайно улыбчивая, с безобидным чувством юмора, моментами даже несуразная, готовая в любую секунду пойти на опасную авантюру. Детская непосредственность бежала далеко впереди всех ее эмоций. Может, где-то около. Сказать по правде, сам с этим до сих пор не разобрался. Полностью понять такую девушку как она – значит прочесть трогательный роман с искрометной манерой письма, у которого имеется оглавление, но не имеется конца.

Ей всегда удавалось говорить и поступать именно так, как хотелось и все были с этим согласны, потому что любое ее решение вне зависимости от ситуации казалось правильным. То ли из-за того внеземного влияния, которое М оказывала на людей лишь одним своим присутствием, то ли из-за случайным образом подобранных слов. Получалось у нее это непроизвольно. Никаких особых усилий к этому не прилагалось. Вероятно, именно это принято называть харизмой.

Ей был присущ поразительный дар, свойственным людям исключительно уникальным – отдаваться без остатка любому из своих увлечений. Желание проявить себя в чем-то новом откликалось в ней неуемной страстью. Сложности не оказывали на нее и крупицы влияния.

«Пугающие жизненные трудности, настигающие меня на пути к цели – лишь доказательство правоты выбранных мной решений, ведь только пройдя через бушующий ураган, я познаю истинные прелести спокойствия и тишины.» – так она сказала однажды.

В тот момент мне показалось, что это жизненная мудрость, которую М услышала от кого-то из членов семьи или же она сама пришла к таким умозаключениям путем длительных размышлений. А на следующий день из ее рюкзака выпала японская манга. Все встало на свои места.

В один из самых обыкновенных понедельников родителям М поступило предложение о работе практикующих хирургов в больнице нашего города. Решившись на серьезные перемены в жизни, они приняли это предложение и переехали. Они поселились через дорогу от меня. Удивительным совпадением стало так же то, что моя мама тоже врач, и когда М перевелась в новую школу, ее волею судьбы определили в мой класс.

Помню этот день, как будто он был вчера. Вместе с учителем в кабинет зашла очаровательная девочка в синем пиджачке и черной юбке. Узнав форму нашей школы, я понял, что у нас появилась новенькая. Она стояла перед классом, ковыряя острым носиком туфельки пол, и учитель ее представил. Бледная кожа блестела в солнечных лучах, заинтригованный взгляд лазурных глаз прошелся по каждому столу, оглядывая новых одноклассников, и вдруг задержался на мне. Тогда я немного засмущался и мигом отвернулся в сторону, будто разглядываю что-то другое; в то время пухлые губы девушки растянулись в белоснежной улыбке, она сдержанно засмеялась детским смехом, полюбившимся мне в то же мгновение. М посадили за парту позади меня, и когда она проходила мимо, от ее темных вьющихся волос повеяло тонким ароматом лаванды с ванильными нотками.

На перемене к ней сразу же подошли девочки, изъявив желание пообщаться. М воспитана, дружелюбна, а потому всегда проявит любезность и ответит добротой. Однако длительного диалога у одноклассниц не вышло. Не то что бы кто-то проявил грубость или наглость, повлекшую за собой ссору – вовсе нет. Просто обсуждая планы на перемену, девочки позвали М фотографироваться в отражении зеркала в женском туалете, а она спросила у них: «как пройти в библиотеку?» Услышав это, на моем лице появилась улыбка, которую я поспешил прикрыть ладонью. «Одного поля ягоды», говорят. Что же, в данном случае поля друг от друга расположились далековато.

Не могу сказать, что я из один из тех заурядных ребят, которым человек западает в душу с первого взгляда, но ее приход заставил меня задуматься о том, насколько же разными бывают люди. Она не пыталась сразу же вылезти на первый план, как это часто делают остальные. Ее поведение здраво, уместно и выстраивалось со сверстниками таким образом, каким сама М требовала его быть. Внешним факторам и прочим раздражителям никогда не удавалось повлиять на нее. Это и отличало ее от многих других девчонок, переполненных безудержным желанием показать себя любимых с наилучшей стороны. К таким выводам я пришел, когда с мыслями о ней переступал порог дома. Так, не проронив ни единого слова в мою сторону, у М получилось забраться в мои мысли и удобненько присесть в них, положив одну ножку на другую.

В последующие школьные дни ее общение с одноклассниками развивалось и наполнялось подкупаемой всех добротой и пониманием. Люди здравые ценят это больше всего. Ребята с легкостью шли с ней на контакт, твердо зная, что она никогда не повысит голоса и не пойдет на поводу собственных эмоций в общении с тобой. По крайней мере, пока ты ее не разозлишь. Возможно, доверие внушалось во многом благодаря чудесному голосу М. Слушать его было приятнее, чем любую музыку. Можешь даже совершенно не знать, о чем конкретно она говорит, и что имеет в виду, но так или иначе навостришь свой слух, когда из ее уст сладко польются слова.

– ДА ЧЕГО ТЫ ТАМ ТАК ДОЛГО КОПАЕШЬСЯ?! – прогремел разъяренный голос с кухни, заставивший меня покинуть свои мысли. – Я ВТОРОЙ РАЗ РАЗОГРЕВАТЬ ТЕБЕ ЕДУ НЕ БУДУ!

– Иду, иду!

«Она – прекрасна!» – подумал я.

Когда я заходил на кухню, в глаза мне вновь резко ударили утренние лучи солнца, проглядывающие из-за слегка отдернутых оливково-зеленых штор. В комнате витал запах жаренного теста. На столе стояла тарелка с золотисто поджаренными блинчиками на голубой салфетке, блюдце, наполненное джемом и кружка, испускающая пар. По телевизору показывали запись концерта моей любимой рок группы. М стояла возле раковины и мыла сковороду в кухонном фартуке. «Просыпаться так каждый день было неплохо», – подумалось мне. Подобный домашний уют напомнил мне безмятежную атмосферу, царящую в доме двух любящих сердец. Поэтому, конечно же, не пошутить было нельзя:

– Мама приведет детей в половине пятого, я сделаю с ними уроки, а ты приготовь еще и ужин, пожалуйста.

– Примеряешь на меня образ своей жены, В? – с серьезным лицом спросила М и повернулась ко мне с ножом в руке.

– Да! И могу сказать, что он тебе очень идет, – улыбнулся я, отпив из кружки.

– Ладно, дорогой. Ужин я приготовлю, но что же с детьми? – загадочно спросила она и плавной походкой заскользила ко мне. – Их ведь нужно сначала… сделать.

– С-сделать?

– Именно так.

– Раз ты настаиваешь, – я в предвкушении потер ладони, – то возражений у меня нет.

М элегантным движением руки развязал фартук за спиной, сняла резинку волос, – ее темные волосы распустились, она вплотную подошла ко мне. Своими пальчиками М пробежалась от моей груди к животу, имитируя этим движением заигрывание, и издала кокетливый смешок. Мне нравилось. Затем обошла стул, встав у меня за спиной.

«Вот это день рождения!» – феерично прозвучало в моих мыслях.

Вдруг, вместо нежных прикосновений рук, почувствовалось, как ее пальцы проникли в мои волосы, резко схватили их и отдернули назад мою голову. Ого. Она прижала меня к себе одной рукой, а второй плотно обхватила шею. Наклонившись к моему уху, она зловеще зашептала:

– И ты правда на это повелся? – затем шепот сменился повышенным голосом: – Детей значит мама приведет нам, да? Видимо второго тебя сюда запустит, потому что ты сам еще ребенок! Уроки собрался с детьми делать? Ты свои то делаешь через раз!

Постучав по ее руке, я сообщил ей, что сдаюсь, как если бы в бою, и она выпустила меня из захвата.

– Хорошо, пожалею тебя, но только потому что сегодня твой день. Завтра никаких поощрений!

– Ты правда хотела сделать мне больно? – спросил я, взявшись за шею.

– Самую малость, – ее голос наполнился сожалением.

– Зря старалась. Мне наоборот нравится такое, – сказал я, подмигивая ей. – Боль так заводит.

– ТЫ УЖА-А-А-СЕ-Е-ЕН!

Когда мы только начали встречаться кто-то спросил у меня:» Почему вы вместе? Вы ведь такие разные. Ты – среднестатистический школьник одиночка, учащийся на не самые лучшие оценки, а она главная отличница и популярная красавица класса». Действительно, почему? Тогда ответа на вопрос у меня не нашлось. Или же просто не захотелось его озвучивать постороннему человеку, тем более, что его это никак не касалось. Я филигранно ушел от ответа, удивившись времени на часах и сказал, что совершенно забыл про важную встречу, на которую, кстати, уже опаздываю. М услышала этот разговор. Обсудив его, мы сошлись во мнение, и она признала, что я поступил правильно. Возможно, именно благодаря схожести взглядов наши отношения держатся уже второй год. Мы говорим абсолютно обо всем, даже о самых незначительных мелочах, обсуждаем их и анализируем вместе, потому что видим друг в друге человека, которому можно довериться без капли страха для себя. Ну, и конечно же, наше своеобразное чувство юмора. Без него ничего бы не сложилось.

М сидела и смотрела как я аппетитно уплетаю ее блины за обе щеки. Дождавшись пока я проглочу последний кусок, спросила:

– Доел? – и забрала тарелку. – Теперь одевайся, нам пора.

– Хорошо. А куда?

– Это сюрприз, поэтому потерпи пока. Совсем скоро все увидишь. Томительное ожидание удовольствия лишь усиливает его эффект.

– Ладно, ладно, – согласился я и встал изо стола. – Эй, а что это там выпирает из твоей сумки?

– Не смотри! – подбежала ко мне М, загородив ее руками.

– Э-э-а… почему?

– Потому!

– Там что, мой подарок, да? – спросил я, заглядывая ей за спину.

– Сейчас не время для него! Я хочу подарить его позже! Поэтому, прошу тебя, иди уже в свою комнату, оденься наконец, и мы пойдем уже!

– Как скажешь, подожди минуту.

Одевшись в самую обыкновенную одежду в виде джинсов и черной футболки, я вышел в прихожую и получил от М положительную оценку моего образа в виде сжатого кулака с поднятым большим пальцем. Сама же она была одета примерно так же. Видимо, в ресторан мы не пойдем, подумал я. Было интересно, что ей пришло в голову на этот раз. Хотя, по большому счету разницы нет. Ведь это же М, а с ней и посиделки на лавочке будут ярче любого приключения.

Объятые веселым настроением, мы вышли из дома и отправились на автобусную остановку. Майское солнце грело сильно, а освежающий весенний ветер разносил по улицам города сладкий аромат цветущей сирени. Повсюду суетливо ходили люди, спеша по своим делам, крича и нервничая.

Обойдя несколько многоэтажек и, преодолев подземный переход, через пару минут мы уже были на месте, остановились и ожидали того, о чем знала только М. Я всматривался вдаль и выглядывал автобус, как будто бы знал какой нам нужен. Моя девушка стояла позади и, использовав меня как тень от солнца, смотрела в телефон. Обернувшись к ней, я спросил:

– Вау, будем весь день кататься по городу на общественном транспорте? Я так счастлив. Ты угадала с подарком!

В ответ я не получил ничего и даже фирменного осудительного взгляда, которым ей приходилось частенько меня одаривать. Она по-прежнему продолжала смотреть в свой телефон, не моргая. Мне стало немного неловко, я в ту же секунду пожалел, что сказал это в слух. Когда М была на чем-то сосредоточена, ее лицо всегда выглядело чрезвычайно серьезным, собранным и полностью отвлеченным от окружающего мира. Но вдруг длительное молчание прервалось.

– Осталась всего минута.

– Что, уже? – улыбнулся я. – Наш совместный день так быстро закончился…

– Когда же ты уже поймешь… – М закатила глаза. – Твои шутки вовсе не смешные.

– Но тебе же они нравятся. Ведь… нравятся?

– Смотри, вот и автобус приехал! Как быстро, прелесть!

Зайдя в него, мы прошли в самый конец салона и сели на последние свободные места. Автобус увозил нас все дальше от центра города. Постепенно каменные высотки за окошком сменялись серыми пятиэтажками, с сидящими на крышах голубями. Пустых мест становилось все больше. Еще через несколько минут зданий совершенно не осталось, автобус на скорости проносился мимо высоких царственных дубов и склонившихся ветвей берез. Я смотрел на них через стекло, облепленное божьими коровками. Стало очевидно, что автобус выезжает из города и везет нас в неизвестном мне направлении.

Проезжая мимо полей с золотыми подсолнухами, глаза М начали слипаться, а ее тело плавно наклонялось. Я тут же подхватил ее за талию, обнял и положил голову на свое плечо. Немного поерзав на нем в поиске места помягче, она тут же уснула, едва слышно засопев. Видимо, сегодня М не выспалась или же вообще не ложилась спать. Утром ей пришлось собраться раньше обычного и прийти ко мне, чтобы разбудить.

А мы тем временем уносились все дальше. На какой остановке нам выходить знала только она.

Чувство неопределенности всегда переносилось мной достаточно тяжело. Я всю свою жизнь любил что-либо планировать, составлять списки, вести графики. Практически каждый мой день был просчитан до мелочей. Исключения возникали разве что из-за обстоятельств неподвластных моему влиянию. В случаях, когда что-то шло не по намеченному плану, меня охватывала легкая досада и чувство неудовлетворенности. Однако сейчас мои эмоции были совершенно другими.

М спланировала нашу поездку, скорее всего даже весь этот день, и все это исключительно ради меня. На душе сразу же стало тепло и приятно от того, что для нее это так важно. Она не так часто говорит о своих чувствах, временами даже немного грубо подначивает меня. Со стороны кому-то могло бы показаться, что М меня не уважает, а может и вообще ненавидит. Но на самом же деле, ей вовсе и не надо что-то говорить. Всю ценность отношения ко мне обличали ее поступки, которые всегда направлялись исключительно на доброту, заботу и переживания. И это вызывало во мне потрясающие эмоции. На все свои планы и графики мне стало наплевать, их не существовало. Мои голову занимали лишь мысли о моей прекрасной девушке, и о том на что она готова пойти ради меня.

– УВАЖАЕМЫЕ ПАССАЖИРЫ! – прокричал водитель. – Следующая остановка конечная! Убедительная просьба покинуть салон! Автобус возвращается в город!

Поездка заняла несколько часов. М лениво приоткрыла свои прекрасные глаза цвета морской волны и огляделась. В ее взгляде, невероятно меня умилившим, читалось легкое удивление от того, что она заснула. Мы без спешки поднялись со своих мест и направились к выходу. Сразу же своей свежестью повеял теплый загородный воздух. Автобус со скрипом захлопнул свои двери, развернулся и уехал. Звук его мотора уносился все дальше, стало слышно лишь верещания сверчков и пение птиц.

Слегка приободрившись, М взяла меня за руку, и повела за собой, сказав:

– Нам надо на ту тропинку, пойдем.

Тропинка вела вглубь леса.

– У нас пикник? – предположил я. – Хотя непохоже. Могли бы тогда взять корзинку или рюкзак.

– Нет, В, у нас не пикник, – ответила М с серьезным лицом. – Осторожно, тут крутой спуск.

– Спускаемся к реке, чтобы порыбачить? – спросил я, отгоняя от лица насекомых. – Тогда стоило накопать червей, кукурузы купить, удочку прихватить, а еще спрей от кома…

– Не мог бы ты! – повысила голос М, а затем вновь опустила голову и тихо произнесла: – Немного помолчать.

Переступая через шишки, мы продолжили идти дальше по лесной тропинке, которая вела куда-то все ниже и ниже. Ее выражение лица стало гораздо более озадаченным, чем сегодня утром. Можно даже сказать – на нем читалась весьма заметная грусть. Плечо М заметно дергалось, пальцы тряслись, но продолжали обвивать мои, и чем круче становился спуск, тем сильнее чувствовалась хватка. Я решил помолчать и просто дождаться, пока мы дойдем до нужного места. Там все станет понятно, надеялся я.

Через несколько минут дорога вывела нас из леса. Нам открылся вид на длинную набережную. Возле железной перегородки рыбаки в шляпках закидывали удочки в реку и о чем то-то увлеченно беседовали, любуясь пейзажем. Мимо них на роликах проносились две смеющиеся девочки, держа в руках огромного воздушного змея в виде орла. Они достаточно сильно разогнались и он взлетел высоко вверх. Их заразительный смех уносился далеко вперед. Мы последовали в ту же сторону, двигаясь вдоль набережной по асфальтированной дорожке, разрисованной мелом. Провожая девочек взглядом, я заметил, куда они направляются.

Примерно в двухсот метрах от нас за железными воротами стояло множество шатров и разноцветных палаток, украшенных яркими рисунками. Около них скопилось еще больше детей со змеями и воздушными шариками, тянущих куда-то за руки своих родителей и, просящих что-то им купить; над ними по железной дороге проносились красные вагончики с кричащими людьми; на пригорке расположилось колесо обозрения, мигающее ярким свечением желтых фонариков; до нас начали доноситься звуки выстрелов, вероятно, из тира.

Я стоял на месте, как вкопанный, сфокусировав свой взгляд на одной точке. Внутри все задрожало, точно от холода, а сердце забилось быстрее. М сжала мою руку крепче, потому как поняла, что до меня наконец дошло то, где же мы находимся. Теперь она не рассматривала землю под у себя ногами, лишь меня, ожидая проявления хоть каких-нибудь эмоций.

Парк аттракционов «Лесная заводь» был местом, куда я с родителями каждый год приезжал отмечать свой день рождения. С ним связано несметное количество моих воспоминаний. Сколько себя помню, в этот день мама будила меня нежным поцелуем по утру, а папа заходил в комнату с шоколадным тортом в руках. Родители в один голос кричали отрепетированное поздравление, говорили мне свои пожелания, а потом заключали меня в крепкие объятия и долго не выпускали из них. Торопясь скорее попасть в парк, мы быстро собирались, выбегали из дома и запрыгивали в папину машину. Ветер из окна обдувал мне волосы, откинув голову назад и прикрыв глаза, я ощущал себя самым счастливым ребенком на свете. Мама постоянно поворачивалась с переднего сиденья ко мне, наши взгляды встречались и мы дружно хохотали.

По приезде, мы шли на автодром кататься на электрических машинках и, разумеется, врезались друг в друга. Обойдя все аттракционы по два круга, все заканчивалось посещением колеса обозрения и поеданием вкусной выпечки внутри кабины. Главной и моей любимой традицией этого места стала концовка праздничного мероприятия. Все гости парка шли к берегу реки, держа в руках листы разноцветной бумаги, кому какая нравится, писали на них свои пожелания, затем делали из них кораблик и отпускали в воду плыть по течению. Из года в год моим желанием было вернуться сюда вновь. И каждый раз оно сбывалось. До определенного момента.

Семь лет назад моего папы не стало. У него обнаружили рак головного мозга. Они с мамой знали об этом уже довольно давно, однако ничего не рассказывали, чтобы мне не пришлось заранее расстраиваться и переживать из-за грядущего будущего. Им хотелось, чтобы мое детство было наполненным радостью и счастливыми моментами. Поэтому правда открылась лишь со смертью отца. Тогда мне было одиннадцать лет. С того года мы с мамой больше ни разу сюда не ездили.

М аккуратно положила руку мне на плечо и начала говорить:

– В, я…

– Мама тебе рассказала об этом месте? – тихо спросил я, взглянув на нее.

– Я думала о том, что тебе подарить и решила разузнать у нее, как вы праздновали твой день рождения раньше и она мне рассказала.

– И ты спланировала все это…

– Да, примерно за неделю. В, я хочу кое-что сказать… послушай меня, пожалуйста. Я знаю насколько сильно тебе нравится это место, и какие воспоминания у тебя с ним связаны. Приехать сюда с тобой показалось мне хорошей идеей, но не подумай, не для того, чтобы напомнить тебе о тяготах прошлого и-и-и… – она начала теряться в словах и складывать указательные пальцы вместе. – Я понимаю, что не заменю тебе того, что было здесь раньше, ведь это твое прошлое, оно никуда не денется. Однако, твоя мама сказала, что ты вспоминаешь время, проведенное здесь с болью в сердце, после того, как вы здесь больше не бываете. Поэтому я решила изменить это и создать здесь с тобой новые счастливые моменты, чтобы это место ассоциировалось не с чем-то расстраивающим тебя, а лишь с радующим. Позволишь мне это сделать?

– Конечно, позволю, – произнес незнакомый голос, принадлежавший мне же. Ей удалось меня удивить. Я с замиранием сердца желал узнать, что же будет происходить дальше.

М сняла с плеча свою сумку, расстегнула молнию и достала из нее фотоаппарат моментальной печати. Огляделась по сторонам и, встретив взглядом проходящую мимо женщину, спросила:

– Извините, не могли бы вы нас сфотографировать?

– Конечно-конечно, – весело сказала та, уплетая мороженное. – Вы – такая красивая пара! Вас точно нужно запечатлеть!

М передала женщине камеру и повернулась ко мне спиной. Я обнял ее, мы прислонились щеками и наши лица растянулись в искренней улыбке. Так же в этот момент позади нас разноцветными искрами разлетелся большой залп фейерверков, выпущенных раньше наступления темноты и преобразил небо новыми пестрыми цветами, отчего фото лишь прибрело в красоте. Кадр удался и спустя пару мгновений женщина протянула нам готовое фото, проявившееся в ее морщинистых руках.

– Вот, ребята, держите.

– Большое спасибо! – ответили мы в один голос.

– Хватай, парень такую девчонку покрепче, а то упустишь.

– А я убегать от него и не собираюсь, – звонко произнесла М, ложась на мое плечо.

– У тебя и не получится, – спокойно сказала дама, поправляя очки, и молча пошла дальше.

Фраза показалась мне странной, но М словно не обращая никакого внимания, с торжествующей улыбкой на лице повернулась ко мне, показывая фото:

– Видишь это снимок?

– Вижу, разумеется.

– Я добавлю его дома в наш коллаж! Он останется там навсегда! Как и я с тобой…

Если раньше бабочки просто порхали в моем животе, то в тот момент они носились в нем бешено, врезались друг в друга и сливались воедино, летая затем еще быстрее. Я молча посмотрел прямо в ее выразительные лазурные глаза. Смотреть куда-то еще желания не было никакого. Все посторонние шумы моментально затихли для меня. В голове звучали лишь ее слова, которые пересекались с мыслями о событиях сегодняшнего дня. Детально продуманный план М воплотился в жизнь и все эти усилия проделаны только ради меня одного. Раньше она избегала подобных фраз и различных милых моментов, а сейчас уже как минуту после произнесенных ею слов, не отрывает от меня взгляда.

– М, послушай, – прервал молчание я. – Большое тебе спасибо за то, что ты для меня сделала. Такого приятного сюрприза точно нельзя было ожидать. Это место действительно очень важно для меня, оно наполнено счастьем, тем счастьем, которое я каждый год делил здесь с любимыми людьми. Мне очень радостно от того, что эта традиция продолжилась и прямо сейчас… я счастлив, как никогда, быть здесь с тобой. М, я очень сильно люблю тебя!

– Я тоже очень-очень сильно люблю тебя! – сказала она, произнося каждое слово с новой более звонкой и высокой ноткой в голосе. Ее щеки порозовели, глаза приобрели блеск.

Напрочь позабыв о всех людях, нас окружавших, я осторожно взял ее за руку и плавным движением потянул к себе, она самого того желая, поддалась мне и сделала два маленьких робких шага вперед. Ладонями М покорно легли на мои плечи, мои руки обвились вокруг нее. Дыхание ее заметно участилось, а ноги сделались ватными. В очаровательном взгляде читалась неподдельная нежность. Испытывая легкое волнение, я неспешно, но уверенно потянулся к ней, отодвинул черную прядь вьющихся волос, скрывающих милое ангельское лицо, и трепетно коснулся ее столь невыносимо желанных алых губ. Мы слились в незабываемом ласковом поцелуе, несравнимым ни с каким ранее. От мягкости ее губ во мне проснулись ощущения той легкости и тепла, которые я испытывал во время сна, поднимаясь наверх к ослепляющему свету. Как и тогда, моим желанием было, чтобы этот доводящий до дрожи момент, никогда не заканчивался. Мои безграничные к ней чувства хотелось преобразовать в нечто материальное в виде мягкого лоскутного одеяльца, окутать им наши тела, и скрыть их от глаз всего мира, чтобы мы принадлежали лишь друг другу.

М совершенно перестала контролировать свое тело: пальцы сорвались с моих плеч, руки смиренно опустились вниз. Ручка сумки, кажется, начала сползать с локтя и через мгновение, со слышимым грохотом, от количества внутри вещей, упала на землю. Содержимое сразу же разлетелось по асфальту под нашими ногами. Тогда нам пришлось, не без чувства легкого разочарования, оторваться от поцелуя. Мы опустились вниз, чтобы собрать обратно все выпавшие вещи. Я подобрал ключи и протянул их ей:

– Вот, держи.

– Нет, не надо, В, – она замотала головой, – не отдавай.

– Как это, не надо?

– Мне совсем не хочется сегодня попасть домой, – закапризничала М и отвернулась, – Я хочу быть с тобой, поэтому оставь их у себя, тогда уйти у меня не получится.

– Ты и не уйдешь, – на моем лице проявилась улыбка. – Я тебя никуда не отпущу.

М расцвела, как прелестная роза в оранжерее. Казалось, именно этих слов она ждала.

Железная пара ключей комфортно вместилась в кармане моих джинсов. Я взял М под руку и мы с радостными лицами направились на встречу главному источнику шума вокруг – к аттракционам.

Первой нашей остановкой стал излюбленный мной автодром с подсвеченной вывеской в виде гоночного спорткара. Синяя машинка, предложенная оператором аттракциона, как раз подходила по размеру сиденья для нас обоих. Удобно расположившись в ней, меня настигло горькое чувство ностальгии, навивающее тоску по тем временам, когда мой хохочущий папа сидел так же рядом и помогал управлять мне ею, направляя движения моих рук на руле, а так же давя ногами на педали.

Однако, поддавшись порыву эмоций веселья, вызванного нахождением здесь, я позабыл обо всем и просто расслабился. Столкновения с дико рулящими, смеющимися детьми, и неожиданное пронзающее взвизгивание М, мигом унесли все мысли о прошлом подальше, оставив только эмоции прекрасного проживаемого настоящего.

Стоило справедливо признать, что мой навык вождения в управлении электронным автомобилем значительно возрос с последнего пребывания здесь. Катаясь уже на протяжении пяти минут, мы ни разу не врезались в кого-либо сами. Хотя в нас периодически на скорости влетали то с боку, то сзади. Внезапно М решила перехватить инициативу и самостоятельно показать «класс» в управлении. Она, по непонятной причине, решила руками обхватить руль снизу, сжав его как можно сильнее, не стала церемониться с педалью газа и вдавила ее сразу же в пол, начав резкое движение прямиком к углу площадки. Мы понеслись на полной скорости, обреченные вот-вот врезаться в ограждение. Именно так все и произошло. При столкновении М наклонило вперед таким образом, что она чуть ли не вывались прямиком на площадку. В то время как я, пытаясь ее удержать, самым странным и неуклюжим способом ударился лбом об руль нашей гоночной машинки. Ау.

– Ты в порядке? – забеспокоилась М.

– Вроде, да. – ответил я, потирая лоб, – Если купим семейный автомобиль, чур детей вожу в школу я.

– Ну-ка, покажи… э-эх, теперь синяк останется! Прости, прости, про…

– Да ничего страшного, успокойся.

– Конечно, ничего страшного! – она рассекла воздух рукой. – Ты забыл, как было в прошлый раз, когда я учила тебя кататься на лошадях? Ты умудрился выпасть из седла на первой же минуте тренировки. Предсказуемо, но все же! Ты пришел домой с синяком размером с яблоко, а потом твоя мама звонила мне и спрашивала: «М, ты его случайно не бьешь?!» Такого больше быть не должно, иначе она решит, что я садистка какая-то!

– Но ведь ты и правда иногда меня бье…

– Цыц! – она прислонила горячую ладонь к моим губам. – Пойдем, приложим что-нибудь холодное к твоей голове.

– Ладно, ладно… а мама и правда тебе тогда звонила?

– Пойдем, сказала!

В поисках холодного компресса наш путь привел нас к небольшой палатке с выпечкой. Справа от нее располагался передвижной холодильник на колесах с мороженым. Тогда мы поняли, что достигли своей цели гораздо быстрее, чем ожидали. Купив шоколадное эскимо, и подержав его пару минут у своего лба, мое терпение довольно быстро иссякло. Я развернул упаковку и начал есть слегка подтаявшее мороженое. М же съела свое еще задолго до того, как я открыл собственное, и даже успела протереть ротик влажной салфеткой.

– Что? – смутилась она, поймав на себе мой взгляд.

– Ничего, – пожал плечами я и спокойно отвернулся.

– Я просто люблю сладкое.

– Хорошо, как скажешь.

– Но я не обжора, ясно тебе?

– Я же такого не говорил!

– Но ты так подумал!

– Мне все равно, М. Хочешь, куплю тебе еще одно? У них даже пломбир есть.

– Нет, моя суточная норма калорий не позволяет, – важно проговорила она и гордо подняла подбородок.

– Но зачем тебе эта норма? Ты и так вполне стройная. Попробуешь мое? – я поднес подтаявшее мороженое к ее рту.

– Да, стройная, – согласилась она и отодвинула мою руку, – потому что соблюдаю норму.

– А если не будешь соблюдать?

– В таком случае, будешь встречаться с девушкой вдвое больше тебя самого. И что же тогда?

– Ничего. Какой была прекрасной, такой и останешься.

– В, это подхалимство!

– М, это любовь!

Солнце склонилось к горизонту и в этот же момент по всей территории парка одновременно зажглись фонари. День проведенный с М подходил к концу, хотя казалось, что автобус привез нас сюда совсем недавно.

За наше пребывание здесь мы успели прокатиться на высоком колесе обозрения, полюбоваться быстро текущей рекой и возвышенностями скалистых гор, расположенных на противоположном берегу. Так же мне посчастливилось впервые поцеловаться на стометровой высоте. Когда мы опустились на землю, мне все-таки удалось уговорить М на еще одно мороженное, которое она позже с удовольствием съела, хотя поначалу и делала вид, что вовсе его не хочет. И чего ломаться было? Насытившись, она уловила взглядом тир и изволила пострелять из винтовки. Точнее, захотела чтобы пострелял я. Признаться, получалось у меня не очень хорошо, уж слишком крохотных солдатиков выбрали для мишеней, но все же небольшого медвежонка для М который в самый раз поместился в ее сумке, выиграть удалось.

Перед тем как покинуть это место, мы решили прогуляться вдоль набережной и напоследок насладиться свежестью загородного воздуха, который у самой реки был крайне влажным, сказать даже, немного прохладным. М замедлила шаг, положила руки на перила и мечтательным взглядом обратилась к шумевшим темным волнам. Легкий весенний ветер развевал ей волосы, сбивал их на лицо, доставляя ко мне тонкий аромат лаванды, раскрывшейся на ее теле, лишенном изъянов, по-новому: аппетитнее и одуряюще всего, что приходилось чувствовать. Проходя мимо парфюмерного магазина, меня часто зазывали «послушать чудные ароматы духов», но уверяю содержимое тех флакончиков не шло ни в какое сравнение с запахом М. Если любовь имеет запах, готов клясться, она пахнет именно ею. Я покрепче обнял ее сзади, прижался к ней, и мы вместе всматривались в дали едва заметной лесной чащи на другом берегу, надеясь разглядеть в ней что-то особенное, скрытое от человеческих глаз. Хотя, думаю, что как раз-таки нечто особенное, прекрасное и удивительное слегка подрагивало от прохлады, находясь в моих руках именно тогда.

Из парка толпами начали плестись люди. Видимо его закрыли, и в этом момент стало понятно, что нам уже точно пора проследовать на остановку. Взявшись за руки, мы побрели к лесной тропинке, изредка оглядываясь на закрывающиеся ворота.

По пути М рассказала, как ей безумно понравилось провести время в этом месте и что теперь она понимает почему мне всегда так нравилось приезжать сюда каждый год. Оттого, что она с добротой и восторгом высказывалась о дорогом мне месте, на душе становилось тепло и приятно. Думаю, замечательно, когда есть рядом человек, с которым можно разделить то, что любишь. Особенно, когда этого человека ты любишь ничуть не меньше. Мне захотелось разузнать то, как она с семьей проводила время в детстве и отмечала праздники. В моей голове родился план обязательно выяснить это у ее родителей, и устроить подобный сюрприз, может, еще лучше: некое приключение, будоражащее воображение.

На остановке, распахнув двери, нас уже ждал старенький заведенный автобус с тем же пожилым, уставшим водителем, привезшим нас сюда днем. Расплатившись, мы опустились на те же самые места, на которых сидели. Автобус еще немного набился людьми и вскоре тронулся.

За окном стемнело. Я откинулся на сидение, прикрыл глаза и быстренько прокрутил в голове события сегодняшнего дня. Могу с точной уверенностью заявить, что в этот момент улыбка на моем лице отчетливо виднелась. Пожалуй, за последние годы это был самый лучший мой день рождения, может, и за все годы. Хотя, думаю, сравнивать их все же не имело смысла.

– Совсем забыла! – М подпрыгнула на своем кресле так, что отдачу почувствовал даже я, сидя на своем.

– Что, что такое? – перепугавшись, я открыл глаза и бросился к ней взглядом.

– Подарок, твой подарок, – она начала копаться в своей сумке. – Сейчас, сейчас.

– Подарок?

– Ну да, да! – раздраженно закивала М. – Это когда люди хотят сделать другому человеку приятное и дарят что-то.

– Эй! Знаю я, что такое подарок! Не надо говорить со мной как с пятилетним!

– Нашла!

Она достал из сумки две яркие бумажки. Из-за темноты в автобусе я сначала не увидел, что на них написано, но проезжая мимо фонаря за окном, разглядел их как следует. Ими оказались билеты на концерт моей любимой рок группы «Hazy witches» в нашем городе. Дата стояла на 20 мая, то есть через три дня. Мое сердце, кажется, исполнило сальто.

– То есть ты… решила меня окончательно добить сегодня своими сюрпризами… – смутно отреагировал, теряясь в словах.

– Что-то не так? – спросила она и прикусила губу. – Разве это не та группа?

Конечно, ошибки никакой не было, и группа та, та самая, чьи песни заслушивалась мной бессонными ночами. Решив ничего не отвечать ей на очередной подарок, я просто стремительным движением подвинулся вплотную к ней и страстно поцеловал в губы, выражая этим жестом все свои бурлящие внутри чувства. М ответила на мой порыв и поцеловала меня в ответ, но почти сразу же отскочила к окну.

– Да что у тебя за странное увлечение появилось целовать меня на людях?! – агрессивно зашептала она, водя пальцем у виска.

– Это порывы любви! – пояснил я и удовлетворенно рухнул на сидение.

– Хотя бы спрашивай в следующий раз!

– Не буду!

– Нет, будешь!

– Не буду!

– Будешь!

– Ладно… – сказал я и выдержал короткую паузу. – Тогда вообще больше не буду целовать.

– В, ТЫ… – глаза М закатились так высоко, что я даже засомневался: скатятся ли они обратно. Она сжала кулаки, лежащие на ее коленях, громко выдохнула и, с небольшой досадой в голосе, произнесла: – Да целуй уже, когда захочешь!

– Это именно то, чего мне хотелось от тебя услышать. – ехидно, с удовлетворением, проговорил я.

В остаточное время нашего пути до города я успел поблагодарить М за подарок и за столь замечательный день, так же уже в который раз за сегодня сказал, что она самая лучшая и напомнил, насколько сильно ею дорожу. Мы успели обсудить наш поход на предстоящий концерт и спланировали, что за день до него нам придется переслушать все альбомы группы, чтобы она хотя бы немного имела представление о том, куда вообще собирается со мной идти. В моем пылком исполнении была пересказана история становления и развития группы от простых музыкантов, играющих в сыром подвале, до главных восходящих рок звезд страны. Становилось заметно, что мое затянутое повествование немного утомило ее, но остановить меня возможным не представлялось. Она узнала и надеюсь запомнила практически все факты, которые я рассказал ей.

Вскоре света фонарей за окном стало гораздо больше. Через лиственные ветви деревьев начали проглядываться плотно застроенные многоэтажными зданиями районы, и автобус заехал в город. Сегодня была суббота, поэтому мы быстро доехали до той же остановки, с которой уезжали.

Вместо приятной весенней погоды, что согревала утром, нас встретил прохладный вечер со сводами черных туч и громкой сверкающей молнией, появившейся внезапно на горизонте. Ветер со свистом носил туда-сюда городскую пыль и брошенный мусор. Висящие рекламные щиты возле магазинов шатались и накренялись к земле.

– В твоей волшебной сумочке зонт случайно не завалялся? – спросил я, как только мы вышли из автобуса.

– В моей сумочке просто так ничего никогда не валяется! – заявила М.

– В таком случае, пора поспешить домой.

– Вот и все значит, по домам? – она надула щеки и опустила голову.

– Нет, пора идти ко мне домой.

– К… тебе? – М подняла свои удивленные глаза.

– Да, именно, – я обнял ее за талию. – Я же сказал, что никуда не отпущу тебя, а ты говорила, что попасть домой тебе сегодня не хочется. Останешься у меня.

– А что скажет твоя мама? – улыбнулась она и прогнула спину, пытаясь упасть назад.

– По субботам она дежурит в больнице всю ночь. – сказал я, удерживая М в руках и подтягивая ближе к себе. – Дома ее не будет, а даже если бы и была, то не думаю, что смогла прогнать тебя.

– Ладно, пойдем. Хотя к себе домой мне зайти все равно придется, чтобы взять сменную одежду. И вообще… немного подготовиться.

– Хорошо, я подожду.

– Тогда иди к себе, а я скоро приду.

Мы подошли к нашим домам, расположенным друг напротив друга, разделенным лишь тротуаром и проезжей частью. Нас встретил единственный на улице часто мигающий поломанный фонарь и стрекочущие повсюду сверчки. В остальном, было безлюдно, довольно спокойно и тихо, не считая гремящего неба над нашими головами. М с улыбкой подмигнула мне и вприпрыжку отправилась собирать вещи.

Из моего подъезда вышел парень и придержал для меня дверь. Поблагодарив его кивком головы, я преисполненный счастьем зашел внутрь и направился к лифту. Мой палец уже на автомате нажал кнопку седьмого этажа. Двери с раздражающим скрипом сомкнулись, и трясущаяся кабина поехала наверх. С коротким звоночком лифт остановился и его двери открылись. Оставалось лишь зайти за поворот и пройти через длинный коридор к двери квартиры. Мои пальцы нырнули в карман и нащупала ключи. Доставая их, на пути к двери, я увидел на них синий брелок, который у меня на карабине никогда не висел, и лишь в тот момент понял, что забыл отдать М ее ключи. Те самые ключи, выпавшие из сумки в парке. Из моей головы напрочь вылетело то, что все это время они лежали в моем кармане. «Нужно скорее спуститься и вернуть их М, чтобы она попала домой, – подумал я.»

Вдруг за приоткрытым окном в конце коридора сверкнула прямая молния и озарила улицу слепящим светом, эхо ее оглушающего грома подобно взрыву разнеслось по улицам, заставляя сработать сигнализации машин. Я быстрым шагом направился к лифту и суетливо начал давить на кнопку вызова несколько раз, но подцветка никак не загоралась и скрипящие звуки движения из шахты не слышались. Внезапно абсолютно все освещение в подъезде совсем пропало. По всей видимости, из-за погодных условий где-то случилось короткое замыкание. «Черт, ну почему именно сейчас?!» – подумал я и ударил кулаком по стене. Мне пришлось в темноте бежать по лестнице вниз. По грязным окнам в подъезде колотил сильный грозовой дождь, а через узкие щели в подоконниках внутрь проникал громкий свист ветра.

С силой отталкивая дверь домофона, впопыхах выбегая на улицу, я умудрился моментально угодить ногами в лужу возле выхода, образовавшуюся в глубокой дыре асфальта. Щебень и песок, прикрываемые яму, размылись буйной силой воды и ураганного ветра, превратившись в скопление жидкой грязи. Моя обувь глубоко увязла в ней. Рывком у меня получилось извлечь правую ногу. Взявшись рукой за стоящую справа лавочку и, использовав ее как опору, я сумел затем достать оттуда и левую ногу.

В этот момент, ледяной порыв ветра и дождь усилились, видимость на улице сократилась в разы. Дверь дома напротив открылась и из нее вышла М, прикрывая голову сумкой с вещами. Я тут же направился к ней, чтобы помочь дойти и как только мой кроссовок, полностью покрытый грязью, оттолкнулся от мокрого асфальта, подошва невольно заскользила вперед. Равновесие удержать не удалось и уже через секунду, сам того не осознавая, я падал спиной назад. Приземлившись на землю, ударился затылком об первую ступень на лестнице перед подъездом. Мою голову пронзила дикая боль, а в ушах раздался звон, приглушающий все звуки вокруг.

Как только М увидела мое падение, уронила свою сумку, затем сразу же поспешила ко мне на помощь и уже начала перебегать через дорогу, которая разделяла два наших дома. Капли ручья, текущего по дороге, разлетались под ней во все стороны. В страхе за меня ее взгляд наполнился диким испугом. Мокрая одежда раздражающе прилипала к телу, затрудняя движение, а едва проглядываемая стена дождя и отсутствие горящего фонаря погрузили округу в незримое пространство. Поэтому она ориентировалась исключительно по моему темному силуэту, лежащему на земле. Теперь и я почти ничего не видел, кроме того, что М практически добежала до меня. Ей оставалась всего лишь пара жалких метров. Звон, вызванный ударом об порог, затихал и ко мне постепенно вернулись шумы бушующей погоды, а вместе с ними появились звуки продолжительно сигналившего гудка и свист трущихся шин машины об асфальт. Дрожащая голова М плавно поворачивалась направо и в отражении испуганных глаз зажигался яркий свет фар, несущегося на скорости легкого автомобиля. Ее руки раскинулись в разные стороны, а ноги замерли на месте без возможности сделать еще шаг. Машине удалось лишь немного сбавить свою скорость, но не остановиться полностью. Передний бампер врезался в нее, сбив с ног и повесив в воздухе скрежет гнущегося металла и ужасающий хруст ломающихся костей. Тоненькое тело М взлетело в воздух и еще несколько десятков метров его провезло на капоте машины, прежде чем оно упало на землю, и начало окрашивать лужи в красный. С истерическими криками и непередаваемым состоянием кошмара и отчаяния, я подбежал к ней и увидел то, что повергло меня в глубокий шок и напрочь выбило землю из-под ног. Ее голова была искалечена и полностью залита кровью, а коленный сустав торчал прямо из-под кожи. Обездвиженная, она лежала на земле, впитывая одеждой грязную воду луж.