Читать книгу Забытые Сказания. Том 1 - - Страница 7

Молодая женщина, носящая красивое имя Жюстина, работала в этой семье гувернанткой не первый год. Все любили ее за мягкий веселый характер и приятную внешность. Набожная девушка отвергала ухажеров, и истово выполняла свои обязанности гувернантки.

Дети любили ее истории и интересные уроки.

Но однажды все несправедливо отвернулись от девушки…

* * *

Утро выдалось очень жарким, и дети, отправившиеся в сопровождении Жюстины на прогулку, решили пройти до реки и искупаться. Одна из девочек, побоявшаяся за сохранность фамильного медальона из чистого золота и настоящего жемчуга, отдала его Жюстине на сохранение, и та спрятала драгоценность в кармане своего платья.

День затянулся – после купания и уроков на свежем воздухе, все устроили гуляния по лесу. Жюстина старалась не терять детей из виду, но в какое-то мгновение осознала, что не хватает старшей девочки, которой едва исполнилось двенадцать. Девушка отвела детей домой и бросилась обратно в лес на поиски пропавшей. Сколько ни ходила она по местам, где они проходили, она не смогла ни докричаться до девочки, ни найти ее следов.

Когда она вернулась, в доме были полицейские, и отец семьи обнимал ослабевшую от горя жену.

Полицейский начал допрашивать Жюстину, и в итоге пришел к выводу, что опасения хозяев дома вовсе не беспочвенны. Девушку взяли под арест, быстро обыскали ее и нашли забытый всеми медальон.

– Улика! – воскликнул молодой полицейский, обрадовавшись, что его первое дело окажется легким.

– Но я не брала его… – возразила Жюстина. – Девочка сама отдала мне его, перед тем как отправиться купаться…

– Ты утопила мою бедную Жанетт! – послышался стон матери девочки.

– Вовсе нет, я никого не убивала! Девочка купалась с остальными детьми…

– Ты и других хотела… я убью тебя, подлая гадюка! – женщина, оплакивающая свое чадо, вырвалась из рук мужа и бросилась к Жюстине, но один из полицейских успел перехватить ее. Пришлось увести бедную женщину в ее комнату.

Жюстина с болью воспринимала все эти беспочвенные упреки и обвинения. Она уже почти плакала, но все равно рассказала все, как было: был жаркий день, они прошлись до реки и искупались, а потом выбрали поляну для уроков.

Полицейский слушал ее без особого интереса – медальон, найденный в платье задержанной, по его разумению, говорил сам за себя.

После долгого, изнурительного допроса Жюстину отвезли в тюрьму, где она должна была дожидаться суда. А в лес отправили еще одну группу поиска…

Спустя час, нашли труп задушенной Жанетт.

* * *

Дни потянулись для Жюстины долгими и холодными, полными сумрака и боли от произошедшего. Девушка никак не могла взять в толк с чего люди, которым она так верно служила, не верят ей, и считают ее каким-то монстром, сумевшим поднять руку на безобидное дитя…

Девушка молилась Богу, чтобы нашелся настоящий убийца, но молчание было ей ответом.

После скорого суда ее приговорили к смерти через повешение, и она с ужасом осознавала, что не сможет больше увидеть детей, не сможет увидеть их улыбки и услышать их звонкий смех. Они были для нее всем, что она любила и ценила в этом жестоком мире, так несправедливо наказывающим ее за ее любовь.

Жюстина давно перестала считать дни, когда в ее камеру вошел священник.

– Исповедайся, дитя мое. – с спокойным взглядом он встал напротив нее.

Девушка же осталась стоять на ногах какое-то время, изучая его глаза, потом опустила голову, перекрестилась и опустилась на колени.

– Я не делала ничего постыдного, падре. – тихо и кротко сказала Жюстина.

– Исповедайся, и это освободит твою душу от греха. – так же спокойно и немного равнодушно сказал священник.

– Я не крала медальона, и не убивала малышку. На мне нет греха.

– Ты понимаешь, что отвергая мою помощь, ты проклинаешь свою бессмертную душу на вечное обитание в Геенне Огненной?

– Не говорите так, падре. Я не хочу в ад! – глаза Жюстины стали влажными от слез.

– Тогда признайся! Исповедуйся! Очисти душу! – священник затряс перед глазами девушки томиком Священного Писания.

– Но я не убивала Жанетт! Я не отнимала у малышки жизни!

Лицо священника исказилось от негодования и гнева:

– Признайся! Исповедуйся! Или будешь гореть в Аду!

Он мучил ни в чем не повинную девушку больше часа. И в итоге она, почти потеряв сознание от перенапряжения, созналась в том, чего не делала. Взяла на душу чужую вину.

А священник ушел из камеры удовлетворенным собой и гордым за то, что направил душу девушки на путь истинный.

* * *

На следующее утро Жюстину вывели из камеры на морозный воздух. Она шла, опустив голову, и молча молилась Богу, чтобы простил ее за слабость проявленную накануне. Она принимала свою судьбу как есть – больше она не могла уже ни бояться, ни ужасаться.

Ее возвели на плаху, накинули на ее шею веревку. Жюстина в последний раз вздохнула, и палач дернул рычаг.

Бог даровал Жюстине легкую смерть – ее хрупкая шея не выдержала рывка, и сломалась.

А вокруг плахи стояли молча люди. И среди них стоял и плакал мальчик, которому вот-вот должно было исполниться четырнадцать. Плакал он потому, что это он должен был висеть на виселице.

Он вспомнил, как все произошло в лесу. Он лишь очень сильно хотел подружиться с миловидной Жанетт. Но она его отвергла. И побежала прочь. А он догонял ее – долго и упорно, словно играя с нею. Но в итоге все-таки повалил ее на траву и стиснул свои руки на ее прекрасной тонкой шее, пока она не перестала дергаться и хрипло кричать.

Это он убил ее. Убил и ни в чем не повинную гувернантку девочки.

Теперь он сгорит в Аду.

Когда люди стали расходиться, мальчик последовал за матерью, но перед его глазами все так же стояла картина повешенной Жюстины…