Читать книгу Добро пожаловать в новую эру - - Страница 8

Мерзкий звук бил по ушам без остановки. Он был такой смутный, приглушенный, и даже таким оставался безумно раздражающим. Глаза судорожно забегали под веками и ресницы слегла покачивались от этих движений. Что-то напоминающее протяжное кваканье или истошный крик кролика. Она уже слышала такое на ферме, когда отец забивал кроликов, держа их за уши. Помотав головой из стороны в сторону Кайса искала источник звука. Он был то справа, то слева, а после и вовсе оказался сзади.

«Я же сейчас, кажется, лежу? Неужели эти звуки исходят из подушки? Может этажом ниже?»

Девушка резко распахнула глаза и быстро проморгалась. Нежный солнечный луч падал на ноги и немного согревал их. Нижнюю часть лица жутко стягивало, голова будто бы лежала безостановочно на наковальне и была готова сдаться и расколоться сию минуту. Восстановив картинку из двойной сонной в четкую, Кайса заметила сидящую фигуру рядом. Девушка, та самая из душевой, сидела у кровати, сложив руки в замок, расположившийся на коленях.

Оливковая кожа, черные агатовые глаза, полуприкрытые, как у ленивой кошки. Тем не менее, ее взгляд выражал некую обеспокоенность, словно Кайса могла наброситься на нее или выкинуть что-то сумасшедшее. Девушка слегка склонила голову и почти что шепотом сказала:

– Привет. – а потом прочистила горло, видимо от долгого молчания и продолжила. – Как ты?

Кайса сонно огляделась, сдвинув брови и приподнялась. Спутанные блондинистые волосы были наэлектризованы и лезли в лицо. Кайса ощущала, как отекло ее лицо и все еще ощущалась стянутость на подбородке. Она провела по нему рукой и обнаружила корку засохшей крови. Зажмурив на несколько секунд глаза, она обратила открывшийся взгляд на девушку, напротив.

– Привет. Не знаю. А у вас здесь это нормальная практика общаться с незнакомыми людьми как со знакомыми? – удивилась Кайса.

Девушка лукаво улыбнулась.

– Я Селинн или Селена. Селена конечно легче произносится, но Селинн как-то… – она задумалась, скривив губы. – респектабельней.

Уголки ее губ приподнялись, и она посмотрела куда-то вверх. Такая манерность вызвала искреннюю ухмылку у Кайсы.

– Хорошо, Селинн. – Кайса глазами подчеркнула признание её предпочтения.

Они встретились глазами и им подумалось – «Этот момент многое решил».

– Я смутно помню, что произошло. – Потупила взгляд Кайса. – У меня был какой-то припадок?

– Нет. Просто ты начинаешь вспоминать. У Килина было также, именно поэтому я здесь.

Глаза Кайсы удивленно расширилсь.

– Килин? Он тоже из «Альянса»? – Блондинка нервно растирала ладонь.

Селинн пожала плечами и уточнила:

– Видимо – да. Он довольно закрытый парень, но большую часть информации мы получили от него.

– Килин пояснил мне некоторые вещи, но о своей причастности не говорил.

«Может поэтому он мне так знаком?» – подумалось Кайсе.

– Это нормально, как я сказала, он скрытный. – Селинн постучала пальцами по коленке.

– А какую роль ты играешь в этом всем? Ты тоже врач?

Селинн испустила легкий смешок и покачала головой.

– Вовсе нет, я и Килина врачом бы не назвала. – Улыбнулась она. – Я не могу сказать тебе одним словом кто я, но я могу помочь тебе ускорить процесс и вспомнить все менее болезненно и сумбурно.

Брови Кайсы бесконечно тянулись вверх, удивлению не было предела. Этот день самый насыщенный и странный за всю ее жизнь.

«К такому бреду можно и привыкнуть» – подумала Кайса.

– И как же? Гипнозом? – тупо моргнула блондинка.

– Что-то вроде того. – Кивнула Селинн.

Кайса резко засмеялась и Селинн вздрогнула. Смех был неровный, нервный и глупый. «Все-таки Кайса выкинула что-то сумасшедшее» – заключила Селинн. Выражение ее лица стало напряженным.

– Я понимаю, что тебе тяжело дается принять происходящее, но Эванлин требует от меня результата как можно скорее. Поэтому нужно начинать сейчас.

Кайса успокоила последний смешок и удрученно кивнула.

– А почему я ничего не помню?

– Эванлин бьется над этим вопросом уже пару месяцев. Либо что-то связанное с вашими масками, либо это просто психологический фактор.

– Психологический? – переспросила Кайса.

Селинн вздохнула и пояснила:

– Это теория Кая. Он думает, что вы могли совершать какие-то ужасные поступки, поэтому подсознание активно это подавляет, а всплывающие воспоминания приносят ужасную боль, почти что физическую.

Кайса тяжело сглотнула и вцепилась ногтями в ладонь.

«Ужасный поступки?!» – подумала она.

Сердце бешено забилось и плечи нервно передернуло. Селинн окликнула ее:

– Послушай, если ты что-то и сделала, то явно не по своей воле. – В ее глазах проявилось сочувствие.

Кайса хотела что-то ответить, но вместо этого молча глотала воздух и обреченно выдохнула. Что можно сказать на это? Что она могла натворить за три года беспамятства? Если сутки назад она напала на людей, то что еще можно от себя ожидать? Вдруг ее руки в крови?

– Почему мне ничего не объясняют?! Какого черта здесь происходит?! Я знаю, как я здесь оказалась, но почему? Какие еще маски, почему я не помню три года своей жизни? И почему я вообще должна верить, что прошло три года. – слезно прокричала Кайса. – Я даже выйти не могу, заключена здесь как в клетке, словно я преступница. Какой-то Эванлин требует от меня информации, которую я должна вспомнить с помощью гипноза! И при этом я до сих пор НИ-ЧЕ-ГО не знаю! Нет, ты не понимаешь, как мне тяжело!

Селинн поджала губы и опустила взгляд вниз.

– Проблема в том, что есть риск, что ты не захочешь с нами сотрудничать. Мы не можем вывалить тебе все, потому что если ты откажешься, то я даже не знаю, что с тобой произойдет. Эван жесткий и холодный человек, если он требует, то ожидает это получить как можно быстрее. Поэтому, если ты будешь полезна ему, то это сыграет тебе на руку и поможет.

Кайса оглядела ее. Селинн отделяла себя от Эвана, его задачи и цели она не ассоциировала с собой и не проецировала на себя.

– Ты тоже помогаешь ему в своих интересах? – Спросила Кайса.

– Да. Но посвящать тебя в них я не буду. – Отрезала она. – Мы не фанатики, тут у всех своя цель, просто мы хотим достигнуть их общими усилиями.

Кайса понимающе кивнула. Вытянуть информацию не получилось, и она разочарованно выдохнула.

– Поверь, с моей помощью все разрешится. Килин сейчас в ус не дует, ему доверяют. Он часть команды. У тебя тоже все наладится, но ты должна все вспомнить. – настояла Селинн.

– Хорошо, давай начнем.

Селинн приблизилась к ее лицу и вперила взгляд в ее радужку, проникая в само сознание. Кайса чувствовала, как она роется там, словно расталкивая мысли руками. Оцепенение неприятно сковывало тело и просило что-то сделать с угрозой.

«Расслабься» – прозвучало где-то на задворках сознания и Кайсу отпустило. Плавный транс не был похож на волны спокойствия, посылаемые Килином. Она не могла ничего сказать, ничего сделать, даже моргнуть. Селинн словно пронзила ее парализующим ядом, как скорпион, и цепко держала в клешнях, направляя по своей тропе.

И что-то угрожающе нарастало внутри. Сознание било тревогу громкой сиреной и эхом разносилось по телу до кончиков пальцев. Радужка сузилась под натиском зрачка, повсюду выступили мурашки. Захотелось стряхнуть их себя, но она уже погрузилась в темноту.

Три года назад.

Золотые колосья защекотали ее кисти. Кайса услышала свое приглушенное имя и обернулась: отец махал ей и подзывал к себе.

«Видимо, пора ужинать. Работа на сегодня закончена» – порадовалась она.

Шагая по растоптанной дорожке, Кайса гадала, что же сегодня будет на ужин, и сколько в этот раз выпьет отец. Будет ли он в этот раз громко храпеть на диване в гостиной? Или у него хватит сил донести свои расшатанные ноги до постели?

Сандер выглядел мрачнее обычного и раздраженно проводил дочь взглядом, пропуская ее вперед. Кайса почувствовала на себе это и моментально поникла. Ей хотелось бы снова поговорить с ним, подурачиться. Видеть его восхищенный взгляд, когда у нее получалось что-то. Ей хотелось быть любимой. Но она уже выросла и сможет с этим смириться.

«Хорошо, что у меня нет братьев или сестер, им бы тоже не свезло». – подумалось ей.

Фасоль расстроила её еще больше. Она вяло ковыряла её и брезгливо разглядывала. Желудок молил об кусочке энергии после тяжелого рабочего дня, но привередливость Кайсы было сильнее.

«Ненавижу фасоль. Неужели так сложно за семнадцать лет это запомнить?!» – недовольно заметила она. Вместо грусти пришла раздраженность и росла в геометрической прогрессии от такого же раздраженного лица отца, а от отрешенного – мамы, вовсе хотелось бросить тарелку, да так, чтоб она разбилась на миллион кусочков, также, как разбивается её сердце каждый раз, когда она чувствует себя ненужной.

Сандер не выдержал молчаливого каприза и резко гаркнул:

– Хватит уже устраивать сцену! Ешь и иди отдыхать. Это просто фасоль, Кайса. Повзрослей уже.

Она подняла глаза на него и решилась ответить:

– От того, что я съем фасоль, я не стану взрослее.

Сандер возмущенно подавился воздухом. Дочь никогда ему не язвила, и он был нерадостно удивлен. Но она не успокаивалась:

– Может, тебе стоит повзрослеть? Не напиваться ежедневно, например. Будет отличный пример взрослости!

Грелла Грай впервые за долгое время отмерла и в шоке посмотрела на дочь и изумленно прикрикнула:

– Кайса, ты несправедлива! Он многое делает, чтобы мы ни в чем не нуждались! Ты ни в чем не нуждалась!

Лицо Кайсы исказилось в гневе.

– Несправедливо игнорировать меня годами! Вот, что такое несправедливость, папа. – обратилась к нему Кайса.

Сандер нервно сглотнул при последнем слове. Папа. Как же давно она его не произносила! Его кольнуло чувство вины, нахлынувшее из-за этого нежного слова, произнесенного со всей горечью разбитого подросткового сердца. Но она не унималась:

– Почему ты тогда не делаешь, то в чем я действительно нуждаюсь? Почему ты заставляешь чувствовать себя ненужной? Чужой?! Почему так, мама?

Грелла зыркнула на Сандера и поджала губы.

– Мне не нужна еда или что он там еще делает, чтоб я не нуждалась ни в чем, если я пустое место здесь! Идите к черту со своей фасолью! – Вскочила она и перевернула тарелку. Слезы резали глаза и горячим ручьем лились по подбородку.

Мимолетная вина вылетела со свистом и Сандер сведя брови к переносице также вскочил и закричал:

– Так может ты и не моя дочь! Моя дочь уважила бы отца и не позволила таким гадостям срываться из её рта!

Кайса никогда не видела отца таким красным от злобы. Слюни вылетали, глаза искрились. Такое заявление выбило из нее все мысли, и она молча зашагала к своей комнате.

Сандер схватил Кайсу за руку и что-то кричал ей в лицо. Заливаясь слезами, она пыталась выдернуть руку и почувствовала, как что-то натягивается внутри, словно струна и готово лопнуть. Её слова превратились в истерические крики и мычание. Испугавшись, Сандер отпустил её и Кайса вбежала в комнату с хлопком старой двери. В его глазах собрались слезы усталости и разочарования. Он посмотрел на Греллу и заметил в ее глазах то же самое.

– Прости. – Сказал Сандер. – Я не хотел, чтоб это вырвалось.

Грелла кивнула и снова превратилась в отрешенную куклу с пустотой в глазах.

В маленькой прохладной комнатушке горели свечи и наполняли пространство малым теплом. Они могли согреть лишь взгляд, но сейчас тепла хотелось только сердцу. Кайса судорожно сжимала место на груди, где разрасталась боль и пустота. Кайса почувствовала себя самой расстроенной скрипкой, а слова отца рвали каждую струну. Одну за другой.

«Не его дочь? А чья же? Я не родная ему? Поэтому он такой отстраненный от нас? Это он хотел сказать?» – вертелось у нее на уме.

Девушка металась по комнате, глаза застилали едкие слезы, весь мир разбился на кривую мозаику. Она совсем не боялась плакать в голос, чтобы весь мир слышал, что она разбита. Руки впивались в волосы и растягивали майку, щипали себя и вцеплялись ногтями в кожу. Хотелось заглушить все физической болью, но уже не было сил терпеть двойной огонь на себе. Кайса принялась крушить комнату, закрыв комнату на засов: разбивая все коллекционные стеклянные вазочки и бутыльки, снося полки табуреткой, свечи давно потухли в полете и развалились на скрипучих половицах. В комнате стоял дикий шум, пугающий и подкреплённый криками Кайсы. Она вымещала всю подавленную злобу и обиду. С каждым ударом она наполнялась силой, глаза ее озабоченно искрились. Она не сразу услышала громкие стуки, дверь явно пытались выбить. Казалось чудом, что эта потертая дверца держалась до сих пор и не вылетела с первого толчка.

Грудь Кайсы ходила ходуном и подстегивала не останавливаться, но вдруг сзади ее опалил холодный воздух. Не успела она обернуться или закричать, ей уже закрыли рот черными лапищами и послышалось глухое мычание. Существо ловко вышло из комнаты через оконную раму также, как и зашло: задом наперед. Кайсу ужасало то, как оно двигалось. Неестественные движения наоборот были слишком быстрые и они торопливо отдалялись от дома. Яркие оранжевые огни освещали ее комнату все сильнее, и она ужаснулась:

«Быть не может! Я устроила пожар! Хоть бы с ними было все хорошо! Пусть они будут живы!».

Отбиваться и бежать к родным не было сил – ее окутывала сильная усталость, прежде чем её глаза закрылись она успела увидеть лишь фиолетово-синее сияние, движущееся и дышащее. Оно окутывало их слово коридор, в конце которого был ярчайший свет. И чем ближе они приближались к свету, тем большее у Кайсы было власти над собой. Она смогла вырваться и начала отбиваться, но свет все также беспощадно приближался. Яркая вспышка ослепила ее, но она не прекращала в слепую размахивать руками и истошно кричать.

Вдруг ее схватили за руки и удержали:

– Кайса, успокойся уже! Открой глаза, посмотри, это же я – Селинн!

«Селинн? Какая еще Селинн?! Это существо любит игры разума?» – подумала Кайса, зажмурив глаза еще сильнее.

– Послушай, все закончилось. Тебе нужно успокоиться. Слышишь меня? – взывала к ней Селинн.

Позади Селинн послышался знакомый голос, возникший из ниоткуда:

– Отойди, я помогу.

Теплые ладони обожгли ледяную кожу Кайсы на плечах и крепко сжали их. Она почувствовала, как спокойствие снова вливается в неё и расслабилась практически мгновенно.

– А у тебя получается все лучше. – Ухмыльнулась Селинн и сложила руки на груди.

– Конечно, после твоих шуток разума я почти ежедневно успокаиваю всех в Ринде. – отрезал Килин.

Селинн закатила глаза и манерно вздохнула. Она наблюдала за тем, как Килин сосредотачивался на Кайсе и как все ярче светились его рукава, а потом свет угас под тканью. Блондинка пришла в себя и вытерла заплаканные щеки. Она удивилась, когда вместо Селинн увидела лицо Килина.

«Красивый» – подумала она. – «В прошлый раз глаза были темные, а сейчас зеленоватые».

– Ты нормально себя чувствуешь? – спросил Килин и вопросительно поднял бровь.

Кайса опомнилась и покрылась легким румянцем:

– Да! Я просто задумалась.

Он отошел и теперь обратился к Селинн:

– Здорово, теперь она витает в облаках. Отличная работа, Селинн. – Поддел он.

Селинн недовольно нахмурилась и окинула его оценивающим взглядом.

– Чтобы девочки вокруг тебя не витали в облаках, сделай что-то со своим смазливым личиком. – Лукавая улыбка озарила её лицо. – Доктор.Киллиан.Лейв.

Последнее предложение Селинн произносила с паузами и смаковала как дразнится Килин, попутно замечая позади него краснеющую Кайсу. Её смех взорвал комнату, и она выбежала оттуда, как нашкодившая кошка. Килин повернулся к блондинке и смущенно проговорил:

– Не обращай внимания, Селинн задира.

Кайса сдержала улыбку и выдохнув, утвердительно качнулась.

– Ты что-то вспомнила? – Спросил Килин.

Девушка кивнула, сдерживая слезы. Её лицо слегка скривилось и покраснело, она вскочила и зашагала по комнате, стены которой надвигались на нее, глотку скручивало от горечи. Она с виной посмотрела в маленькое окошко над кроватью и спросила:

– Почему здесь такая обстановка? Это заброшенная больница?

– Нет, это скорее научный центр. Интересное место. – Склонил он голову в бок.

– Я могу выйти на улицу?

Он слегка улыбнулся и глазами показал на дверь.

–Ты не затворница, но оставлять тебя без присмотра я не могу. – Он пропустил её впереди себя. – Ты в любом случае потеряешься здесь.

Красная обшарпанная дверь, находящаяся несколько пару пролетов вниз, распахнулась и обдала свежестью двоих. Холодный воздух проник в легкие и глаза заслезились от легкого порыва ветра. Килин остался у выхода, и сложив руки наблюдал за фигурой впереди. Осторожный редкий хруст веточек и опавших сухих листьев терялся в гуле густого, мрачного леса впереди. Кайса проследила за каждым крайним деревцем и обнаружила, что Комплекс охватывает плотное хвойное кольцо, словно пряча его за своими высокими старыми кронами.

– Завораживает, правда? – Раздался его голос позади.

Кайса вздрогнула и заметила, что он стоял практически за ней.

– Как ты так тихо подкрался? – обернулась она.

– Старые привычки не забываются. – отметил он с легкой ухмылкой.

– Почему ты не сказал, что тоже из “Альянса”?

– Уже веришь в это? – парировал он.

– Ладно, можешь хранить свои секреты. – сказала Кайса, вернув внимание хвойному ограждению.

Он посмотрел на нее с легким интересом из-под ресниц и улыбнулся своим мыслям:

“Какая скромность! В прошлый раз было не отделаться от вопросов”.

– Спасибо за эту возможность. – Поддразнил он.

– Обычно ты мрачнее.

– Обычно я не работаю клоуном.

Кайса зыркнула на него, приподняв уголки губ.

– Значит сегодня какая-то особенная акция?

– Туше. – признал Килин.

– Мне все еще тяжело осознать, что прошло целых три года. – резко поникла она.

Осенний ветер растрепал её и без того запутанные волосы. Они придавали ей очаровательно уставший вид. Килин не нашел, что ответить. «Альянс, к сожалению, не давал пособия по обращению обратно в человека и как себя вести в таких ситуациях». – подумал он.

– Я до сих пор не смирился с этим, если тебе будет от этого легче. – поделился он.

– Спасибо. – коротко ответила она. В её глазах была искренняя благодарность за невесомую поддержку. Кажется, только он мог понимать её. Он тоже мог что-то потерять. Или кого-то. Он мог не растрачиваться даже на эти крошки ободрения, но он стоял тут, ждал пока Кайса «надышится». И она почувствовала скудный приток кислорода.

Из одного окошка где-то этажами выше, выглядывала девушка, с лоснящимися черными локонами. Её кошачьи глаза с интересом разглядывали две фигуры за пределами комплекса. Подперев подбородок кистью, второй рукой она набивала последовательный стук по подоконнику. Повернувшись, она обратилась к молчаливому спутнику:

– Килин хоть как-то развлекается, а мы тухнем тут ежедневно. – облокотилась она вальяжно локтями на облюбованный подоконник.

Темноволосый парень пристально наблюдавший за ней все это время оживил взгляд и перевел его на все что угодно, но не на неё. Прочистив горло, он ответил:

– Тебе никто не мешает пойти прогуляться.

– Тамми, дорогой, я не собираюсь блуждать по жуткому лесу, цепляя на себя всякую гадость. Мне просто хочется смены обстановки.

Таммел устало вздохнул и облокотился об стену боком. Его забавляла яркая капризность Селинн. Он ходил за ней хвостом, но не являлся её послушником. Холодный, спокойный, даже немного уставший. Он составлял ей компанию, словно безмолвный кот. И временами, он наслаждался лучами солнца:

– Тогда я приглашаю тебя на свидание в жутком лесу, и мы непременно нацепляем на себя всякую гадость. Его такие же темные глаза излучали озорство, но он не давал своей маске разбиться.

– Кокетливый дурак! – закатила она глаза. – Слишком ты радостный, я по глазам вижу. Что же интересненького произошло?

– От тебя ничего не скроешь. – отвернулся он, скрывая лезущую улыбку.

Селинн загорелась любопытством. Только она заскучала, как её каприз исполнился:

– Эван решил, что для лучшей социализации Кайсы, нужно устроить совместный вечер. Познакомиться.

Селиин раздраженно гортанно выдохнула и отклонила голову назад.

– Очередной «семейный» ужин. Эвану нравится играть в отца.

– Да, только с кнутом. Пряник он нагло сожрал. – отметил Таммел.

Селинн встретила взгляд Таммела. Они сдерживали порыв, но все же по коридору раздался гогот. Иногда в стенах этого комплекса разносился и витал смех. Он впивался в застарелую серую краску жирными пятнами, но безумные обстоятельства застирывали их с усилием. Селинн любила смеяться, Таммел любил ее смешить. Пятна настойчиво плыли.

Кайса вернулась в свою комнату в молчаливом сопровождении Килина. Он кивнул ей и скрылся тенях надвигающегося вечера. Девушка вымыла руки, стирая остатки очередного нервного дня. Посмотрев в свое отражение, она вдруг поняла:

«Мне предстоит пройти многое, прежде чем я вернусь домой. Я потеряла три года жизни, мне стоит догнать их».

Тихий стук снова её отвлек и дверь скрипнула.

«Да что с ними не так?!» – раздраженно подумала она.

С виноватой улыбкой показалась Селинн.

– Прости, я помешала тебе? – Селинн отметила её раздраженное лицо.

– На самом деле нет. Просто вы все врываетесь сюда, словно это проходной двор. Я выросла на ферме, но знаю о правилах приличия.

Селинн неловко выслушала её недовольство. Она кивнула:

– Ты права. Я поговорю с ребятами, такого больше не повторится.

Селинн мягко улыбнулась и Кайса ответила ей тем же.

– Я зашла тебя предупредить, что сегодня будет ужин. Должны явиться все, ты особенно. Поэтому приведи себя в порядок и постарайся прийти в хорошем настроении. – Селинн схватила дверную ручку и готовилась выйти.

– Да у меня особо нечем приводить себя в порядок. Я думаю, что я и так готова. – она похлопала по оливковой плотной рубашке.

Селинн оценила её вид: закатанные рукава, простые черные брюки и белая майка под той самой рубашкой.

– Лаконично. – Отметила она. – Но сделай что-то с волосами, они снова спутаны.

Оставшись одна, Кайса снова взглянула на себя и вздохнула. Она заметила пару резинок, оставленные Селеной и принялась расчесываться. Было тяжело поддерживать приличный вид последние несколько дней – Кайса была слишком истощена и разбита. Но сейчас она вплетала в каждую новую скрещенную прядь всю свою сдержанность. Колоски излучали собранность и готовность Кайсы. Она оценила себя и подумала:

«Это всего лишь один вечер. Я смогу».

Её лицо покрыла уверенность. Она вышла и там её поджидала нарядная Селинн. Кайса скептично оглядела её и отметила:

«Эпатажная и гордая».

А затем улыбнулась – Селинн доброжелательна, этого было достаточно, чтобы испытывать к ней симпатию.

Они вошли в обширную столовую, перешептываясь о разных незначительных мелочах. Стоял приятный запах, свет был приглушен, витала расслабленность. За длинным столом восседали уже знакомые ей лица, кроме одного:

– Здравствуй! Меня зовут Кай, я близкий друг Эвана. – вскочил он и протянул ей руку.

Кайса удивленно её пожала и ответила также радушно:

– Меня зовут Кайса Грай, близких друзей у меня, к сожалению, нет.

– Тогда я непременно им стану. – он подмигнул ей и пригласил за стол.

Она неловко улыбнулась и уткнулась взглядом в тарелку. Было тяжело держать на себе пристальные взгляды всех вокруг. Она догадалась, что это вечер для неё. Ей вовсе не хотелось быть в центре внимания. Но она пообещала себе там, в своей комнате, что она сможет. Что она повзрослеет. И смело встретила взгляды всех, кто её рассматривал. Кайса шепотом обратилась к Селинн, увлеченной чем-то спиртным:

– Почему все на меня так пялятся?

Селинн отставила стакан, на котором остался яркий бордовый след её помады:

– Ты ведь новенькая. Это нормально.

Их прервал любезный голос Эвана:

– Сегодня я собрал вас тут, чтобы мы все познакомились с Кайсой в благоприятной обстановке. Я предлагаю всем по очереди рассказать о себе и отлично провести время.

Селинн прикрыла глаза и раздраженно выдохнула. Кай нервно улыбался с приподнятым бокалом. Килин наклонился к Таммелу и прошептал:

– У меня ощущение, что я в группе анонимных придурков.

Таммел сжал уголки губ, сдерживая смех и ткнул его локтем в бок.

– Тебе не нужна анонимность.

Килин ткнул его в ответ и скрыл озорную улыбку.

Эван заметил копошение и обратился к ним:

– Что ж, Киллиан, может начнешь ты?

– Я не хочу участвовать в этой глупости! Может мне еще заполнить анкету?

Эван раздраженно размял переносицу пальцами и проворчал:

– Почему так сложно хоть один раз сделать как тебя просят?!

Киллиан недовольно нахмурился и выдал:

– Меня зовут Киллиан Лейв, мне двадцать лет, я здесь уже пару месяцев, работаю местным медиком.

Эван довольно кивал и Киллиан продолжил:

– Не успел закончить медицинский университет и вот сижу здесь с вами. Цвет моих глаз каре-зеленый, я люблю лабрадоров, обычно я бреюсь в воскресенье, но иногда могу и в среду, смотря какой случай…

– Киллиан! – прикрикнул Эван.

Селинн с Таммелом давились от сдерживаемого смеха и приглушенно кряхтели в ладони. Кайса присоединилась к Каю и нервно заливалась чем-то кислым и опьяняющим.

«А говорил, что не клоун» – отметила она.

Словно поддерживая русло её мыслей, Эван продолжил:

– Еще её капризной назвал! Лучше сиди молча…

Теперь тихое хихиканье сменилось, сдавленным возгласом Селинн и Таммела. Они драматично прижимали ладони ко рту и переводили взгляд с Килина на Кайсу. Кай неловко почесывал шею и рассматривал стены. Кайса лишь молча пялилась на Килина и удивлённо приподняла брови.

– Ты действительно вела себя капризно, я не буду за это извиняться. – Он скрестил руки.

– Мы знакомы всего два дня, а ты уже осуждаешь меня.

– Я не осуждал, Эван попросил меня сделать оценку твоего состояния, я и сказал, что тебе действительно 17 лет в голове, ведь ты вела себя капризно.

– Я не капризная! Я шокирована, и ты это знаешь!

– Да, я ошибся. Прости, ладно? – признал он.

Кайса хмыкнула и перевела взгляд на Таммела. Тот вдохнул, расширив грудную клетку, набираясь уверенности и начал:

– Я Таммел Трюгг. Мне двадцать один год, я здесь полтора месяца. Моей основной деятельностью являются тренировки, я неплохо знаю боевые искусства и владение оружием. В принципе это всё.

– Приятно познакомиться, Таммел. – улыбнулась Кайса.

– Значит мы двигаемся по часовой стрелке? – отметила Селлин. – Хорошо. Меня зовут Селена Нилсин. Мне двадцать лет, я родом из Фоклостейна. Я хорошо управляю людьми, в этом заключается моя единственная задача здесь. И я не люблю зеленый цвет.

Киллиан благодарно ухмыльнулся. Кайса посмотрела на Кая. Тот крутил в пальцах вилку и продолжил знакомство:

– Меня зовут Кай Фолкер. Мне двадцать пять лет. Мой отец известный в своих кругах кузнец. Он продолжил литейный бизнес, передающийся по наследству, я должен был его принять, но обстоятельства принесли меня сюда. Я кузнец, механик и нянька. А я вот люблю зеленый цвет. И бордовый.

Кайса проследила за лучом, исходящим от улыбки Кая, который врезался в отстраненную Селинн. Напускная отстраненность давала трещину, и луч отразился на Таммела, который настукивал беспокойный ритм по столу.

Девушка решила, что на сегодня достаточно напряженной атмосферы и перевела внимание на себя:

– Меня зовут Кайса Грай. Мне двадцать лет, но на самом деле мне кажется, что мне все так же семнадцать. Я выросла на ферме в Роудс-Рей в скромной семье. У меня нет каких-либо особых навыков, я просто хороший садовод и умею играть на гитаре. – в конце она кивнула, показав, что пока что это все, что она позволит знать о себе.

Эван был доволен и хлопнул в ладоши:

– Что ж, вы справились, я рад.

– Но вы ничего не рассказали о себе. – Отметила Кайса.

– Наше с тобой знакомство пройдет наедине. Есть вещи, которые обсуждаются лично.

Девушка понимающе кивнула. Остаток ужина прошел в молчании, каждый уткнулся в свою тарелку. Девушка почувствовала слабые толчки со всех сторон. Никто не прикасался к ней физически. Она чувствовала эмоции. Незаметные волны, уникальные, цветные, шумные. Она чувствовала недовольство Килина. Тоску Селинн. Напряжение Таммела. Неловкость Кая. Отчаяние Эванлина.

Взглянув на свои руки, она обнаружила что каждый сосуд опять светился тусклым огнем, создавая золотые нити. Она поспешно спрятала их под столом и посмотрела на руки Килина, сидящего напротив. Они выглядели совершенно обычно. Помимо ярких веснушек, их украшали татуировки-браслеты, которые легкими штрихами создавали паутинку от кистей и стремились вверх, заходя глубоко под рукава рубашки, которые ныне он держал всегда спущенными. Она подняла взгляд и увидела, что он также наблюдает за ней. Неожиданная незащищенность заставила его нервничать, и он нарочито опустил рукава. Кайса поспешно отвела взгляд и присоединилась к тихому пустому обсуждению Кая и Таммела. Селинн выглядела растоптанной, расстроенной и пьяной. Кайса помогла ей дойти до её комнаты, и развернувшись заметила Таммела, крадущегося в темноте.

– Не советую тебе туда заходить. – Строго сказала она.

– Я хотел проверить как она себя чувствует и только. – поднял он ладони.

– Она в порядке, ей просто нужно отдохнуть и протрезветь. Я думаю, она справится без тебя.

– Ты права. Не будем больше её тревожить.

Он кинул едва различимый в темноте взгляд на дверь, который Кайса прочувствовала на самом деле:

«Сокрушение» – подумала она.

И он исчез, как послушный кот.

В своей комнате Кайса подперла дверь так, чтоб никто уже не мог прорваться.

«Хотя бы одно утро без неожиданных визитов». – Решила Кайса.

Она всю ночь будет метаться в постели, смотря кошмары, являющиеся её трехлетней жизни, и не сможет проснуться и кричать, чтобы её вытащили. Но на утро она уже ничего не вспомнит. Сознание откладывает момент сокрушения.