Читать книгу Взгляд на миллион - - Страница 14

Мартин не помнил, как оказался дома. Судя по всему, Джонни привёз его на такси, каким-то чудом дотащил до комнаты и уложил спать. Он открыл глаза, и смутные очертания стали медленно собираться в единый образ. Джонни сидел на стуле и пил кофе.

Поначалу Мартину показалось, что тот как-то слишком напряжён, словно обдумывал какой-то план. Юноша слегка приподнялся на кровати и попытался заглянуть в лицо своего непривычно серьёзного и сосредоточенного приятеля.

– А, проснулся? Ну что, выспался, наконец? – как бы нехотя, растягивая каждое слово и продолжая о чём-то думать, спросил Джонни.

– Что? – Мартин окинул мутными глазами комнату, пытаясь понять, что сейчас происходит.

– Ну, брат, ты меня вчера удивил. Ты пил, как сапожник, не останавливаясь, пока не упал под стол. Это что, новый способ поиска вдохновения? – снова спросил Джонни и передал другу стакан с кофе.

– Я должен тебе кое-что рассказать, это просто невероятно. Даже не знаю, с чего начать, – сбивчиво проговорил Мартин.

– Да? А я думал, что ты вчера мне уже всё рассказал.

– Вот как? – удивлённо и испуганно спросил Мартин и на мгновенье задумался.

– Конечно, а ты что, совсем ничего не помнишь? – в следующую минуту Джонни, прищурившись, посмотрел на Мартина, затем похлопал его по плечу, улыбнулся и продолжил: – В общем, если ты всё-таки хочешь меня познакомить со своей новой девушкой, то давай собирайся.

– С какой девушкой? – снова непонимающе спросил Мартин.

– Как «с какой»? Хотя у тебя тут кругом «какие-то» девушки. Надо, кстати, сказать спасибо твоей соседке Стефани за прекрасный кофе и бутерброды. Если бы не её доброе сердце, я мог бы умереть от голода, дожидаясь, пока ты проснёшься, – усмехнувшись, сказал Джонни. – Ну, вставай, пойдём знакомиться с «восхитительной» Сьюзен. Ты мне вчера все уши про неё прожужжал.

– Я тебе вчера рассказывал про Сьюзен?

– Ну, да. А это что у тебя? – и он кивнул в сторону видневшейся из-за шкафа рамы портрета Марго.

– Ничего, – торопливо ответил Мартин.

– Да что с тобой? Ты белый, как мел, – Джонни достал портрет и поставил на стул. – Это же…

Он не договорил, как будто споткнулся.

Мартин вскочил с постели и хотел было убрать портрет, чтобы Джонни перестал о нём расспрашивать, но тот не унимался и всё-таки закончил фразу:

– …Это же Марго, жена банкира Роджера. Она что, позировала тебе? Как тебе удалось её уговорить? Видимо, Марго всё-таки не случайно посоветовала тебе обратиться ко мне в галерею и рекомендовала тебя как хорошего художника? А я-то всё гадал, для кого она взяла второй пригласительный… Значит, на том аукционе вы были вместе?

– Я тебе потом всё объясню. Это совсем не то, что ты думаешь, – Мартин достал сигарету и закурил.

– Слушай, портрет просто бесподобный. Похоже, только позированием здесь не обошлось, а? Я прав? – И Джонни хитро улыбнулся.

– Прошу тебя, только никому не говори. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал об этом, – в сердцах проговорил Мартин.

– Хорошо, не скажу. Ты только не нервничай так, а то придётся бежать за новой порцией виски. Если бы здесь была изображена не Марго, то этот портрет можно было бы выставить на аукцион. И, знаешь, я абсолютно уверен, что мы смогли бы продать его очень дорого.

Он посмотрел на Мартина, потом на портрет и витиевато закончил:

– А если на неё надеть маску, ведь никто не узнает, что это Марго, даже Роджер?

– Нет, исключено… И я буду тебе очень признателен, если мы сейчас закончим на этом, – сказал Мартин, взявшись за пиджак и давая понять, что ему нужно идти.

Джонни смотрел на портрет, как будто пытался запомнить всё до мельчайших подробностей. В конце концов, он не выдержал и сказал:

– Она очень красивая. У тебя получилось. Генри бы понравилось.

– Джонни, ты извини, но я, правда, очень спешу. В общем, если всё сложится удачно, то завтра я буду уже в Лондоне.

– Ты решился?

– Да, – Мартин развернулся к окну и, бессмысленно уставившись на мальчишек, отбиравших друг у друга велосипед, еле слышно добавил: – Здесь меня уже больше ничего не держит.

– Ладно, если у тебя точно всё в порядке, то я пошёл.

– Спасибо, Джонни, что не бросил меня вчера в этом кабачке и привёз домой. Я у тебя в долгу.

– Сочтёмся, – крикнул тот на ходу, а про себя подумал: «Интересно, будучи женатым, как бы сегодня я всё это объяснял своей жене? Всё-таки женитьба – дело серьёзное. С этим торопиться не стоит».

Он вышел на улицу и, в задумчивости пройдя несколько шагов, почему-то вдруг оглянулся, словно желая убедиться, что за ним никто не идёт, затем повернул в сторону переулка и ускорил шаг…

…Мартин закрыл дверь за Джонни и долго, не отрываясь, смотрел на портрет Марго.

«Конечно, его предложение полное безумие, но ведь в маске её действительно никто не узнает. Нет, я никогда не пойду на это!

А что, если взять её портрет с собой в Лондон и показать Генри Говарду? Ведь Джонни сам только что сказал, что у меня получилось… Боже, что я несу? – спорил сам с собой Мартин. – Я слабак. Мне нужно было сразу же пойти в полицию, а я просто взял и напился, как последний трус и подлец! Всё, довольно!»

Больное сознание Мартина и возражало всем его доводам и аргументам, и соглашалось одновременно. Его снова начинало трясти, как в ту минуту, когда он увидел умирающую Марго. Он остановился на пороге своей комнаты и, упёршись головой в стену, попытался успокоиться. Нужно было срочно выходить из дома и что-то делать. Мартин взялся за стакан, чтобы выпить холодный кофе, но в следующую секунду отставил его в сторону, убрал портрет Марго и, спустившись по ступенькам старой, скрипучей на все лады лестницы, вышел на улицу. Мысли о случившемся не давали ему покоя.

Он думал о том, что, наверное, правильно поступил, ничего не рассказав ни вчера, ни сегодня про убийство Марго хозяину галереи Джонни.

«Или рассказал? Да нет, он обязательно спросил бы сегодня меня об этом».

Время от времени перед Мартином возникал образ Марго. Матери у неё не было, а отец работал простым механиком в порту. Старшая сестра Изабель рано пошла на работу и помогала «Марочке», как она всегда ласково называла Марго, и отцу чем могла. Марго же всегда тянуло к роскоши, и, если в городе проходили какие-то благотворительные вечера, выставки или аукционы, она обязательно стремилась попасть туда. Изабель вскоре вышла замуж и переехала вместе со своим мужем, Леоном, к его родителям в пригород. Знакомство Марго с Роджером стало, скорее, закономерностью, чем случайностью. Будущий муж приехал из Америки и очень скоро стал совладельцем крупнейшего банка в Париже.

Роджер Кауфман: отец – немец, мать – американка. Его предками были представители древнего дворянского рода, имели вес при дворе прусского короля Вильгельма Второго вплоть до 1918 года – до самого его отречения от престола.

…Чтобы быть на виду, Роджер всегда присутствовал на различных публичных встречах и важных городских мероприятиях и даже, как бывший спортсмен, принимал участие в велогонках, где занимал исключительно призовые места.

А благотворительные акции, выставки и аукционы с какого-то момента просто стали частью его повседневной жизни. Там они и познакомились с Марго. Именно такая жена и нужна была Роджеру. Женщина из простого народа, которая будет любить и боготворить своего мужа. Не станет задавать лишних вопросов и во всём будет его слушаться. И поначалу действительно всё так и было.

Марго с рождения жила в Париже и всем сердцем любила этот город. И даже когда Роджеру предложили на несколько месяцев переехать на работу в Вену, она ни на день не уезжала из Парижа. Это была утончённая, изящная шатенка, которая с лёгкостью меняла причёски и наряды. Мартин был уверен, что, если бы у неё был шанс родиться второй раз, она использовала бы его точно также. Марго отчаянно стремилась наверх, в высшее общество. В итоге оно ограничилось для неё двумя или тремя знакомыми Роджера, редкими выходами в ресторан и покупками дешёвых безделушек, которые, по сути, её мужу ничего не стоили. Они прожили с Роджером около семи лет. Всё это время Марго не работала, и, как ни просил Роджер, она так и не родила ему ребёнка. «Идеальной» жены из неё так и не получилось: частые скандалы из-за её разного рода капризов и прихотей были обычным делом в их доме. Марго не любила Роджера и, не стесняясь, рассказывала Мартину про его странные тайные дела с самыми разнообразными, как она говорила, «ночными» гостями.

Пару раз Роджер даже ударил её из-за того, что она слишком смело высказалась в адрес его очередного «ночного» посетителя, который впервые задержался до самого утра. После этого муж на коленях умолял Марго, чтобы она не заявляла в полицию, а потом ещё и подарил ей новенький, только что с конвейера, Mini Cooper («мини-купер»).

Мартин с ужасом вспоминал вчерашний разговор между Роджером и Марго.

«Она всё же приняла решение уйти от мужа. И что она имела в виду, когда говорила про какие-то „запрещённые препараты“?» – Он всё никак не мог поверить в то, что Марго больше нет. В том, что в её смерти был виновен именно Роджер, юноша не сомневался ни минуты. Получалось, что во всей этой истории Мартин был единственным свидетелем произошедшего. В висках стучало так, будто рядом с ним мчался грохочущий поезд. Он свернул в переулок, остановился возле газетного киоска и закурил. Пытаясь взять под контроль своё состояние, Мартин всё ещё надеялся, что ему удастся сегодня встретиться со Сьюзен. Какой-то молодой человек, стоявший около киоска, пересчитал сдачу, забрал свежие газеты, положил их в дорожную сумку и что-то ответил киоскёру. Продавец удивлённо посмотрел на покупателя и снова повторил свою фразу:

– Не может быть.

Мартину показалось, что их разговор был как-то связан с событиями минувшего дня. Он заглянул в киоск, указал на пачку с сигаретами и спросил как бы между прочим:

– Простите, а что случилось? Вы так взволнованы.

– А вы не знаете? – спросил киоскёр. – Вчера ночью произошло жуткое убийство.

Мартин похолодел.

– Вы откройте газету, там всё написано, – сказал, высунувшись наполовину из окна газетного киоска щуплый, похожий на сову, мужчина в искривлённом пенсне.

– Да я не любитель, – ответил Мартин. – Так, если просто почитать. Давайте.

Он купил газету, пачку сигарет, рассчитался с киоскёром и вышел из переулка. Развернув утренний выпуск «Парижских новостей», Мартин остановился, пытаясь сосредоточиться. Шрифт был настолько мелкий, что он никак не мог различить слова. Наконец, сознание выхватило несколько фраз: «Загадочное ночное убийство жены успешного банкира…», «Преступник не найден…», «Всем, кто владеет информацией, просьба сообщить…», «Подробности совершения преступления в интересах следствия не разглашаются…»

Мысли путались, он никак не мог понять, почему «ночное убийство» и почему «преступник не найден», ведь всё же было очевидно.

«Да, но, кроме меня, о произошедшем, похоже, никто ничего не знает. Значит, Роджер либо отрицает свою вину, либо просто сбежал», – от этих мыслей Мартину становилось нехорошо.

Он сжал газету в кулаке и, уже находясь в квартале от магазина, где работала Сьюзен, вдруг повернул совершенно в другую сторону. Через сорок минут Мартин входил на территорию грузовой части парижского порта de l’Arsenal («Арсенал»)…

– Вот уж кого не ожидал здесь сегодня увидеть, так это именно тебя, – недовольно пробасил, поправляя редкие «четыре волоса» на своей блестящей лысой голове мужчина в испачканном, держащемся на одной лямке и с разорванным карманом на груди, комбинезоне.

– Не трогай меня, Гастон! – крикнул в сердцах вздрогнувший от звука неприятного голоса Мартин.

– Ты сегодня какой-то бешеный. Это на тебя не похоже. Что, девушка тебя бросила? – уже намного мягче спросил сияющий лысиной Гастон.

– Вроде того, – ответил Мартин, вытирая пот со лба и пытаясь обойти перегородившего ему путь верзилу.

– Тогда понятно, но имей в виду: у Мишеля все смены посчитаны, поэтому можешь не надеяться, что он втиснет тебя в график. Несмотря на то, что ты пользуешься его расположением, я не собираюсь всякий раз идти у тебя на поводу и встречать с распростёртыми объятиями. Соскучился по тяжёлой мужской работе – пожалуйста, но денег за сегодняшнюю смену ты не получишь. У Винсента родился второй сын, и сейчас все смены на неделю вперёд – его… И он указал взглядом на торопливо снимающего ящики с движущейся и лязгающей ржавым железом передвижной платформы, сосредоточенного, отдувающегося невысокого крепыша в такой же грязной и местами рваной рабочей одежде.

– Да, соскучился, – кинул юноша, взяв ящик из рук продолжавшего говорить и криво ухмыляющегося Гастона…

Мартин вернулся домой глубокой ночью и, стараясь не разбудить соседей звуками «повизгивающих» ступеней на лестнице и скрежетом не закрывающейся двери, не раздеваясь, упал на кровать…