Читать книгу И тогда ты меня спасёшь - - Страница 2

Кухню заполнял умиротворяющий шум льющейся из крана воды и лёгкое дребезжание тарелок. Влад мыл посуду после ужина. С момента, как он запер девчонку в подвале, прошло около шести часов. Злость, до этого обвивающая всё естество мужчины своими ядовитыми щупальцами, которые отравляли мысли, понемногу отпускала. Влад перевёл взгляд на бумажный пакет с уже подсохшим круассаном, брошенный на тумбочке.

А она ведь с утра ничего не ела, – пробормотал он себе под нос. От долгой жизни в одиночестве он привык разговаривать сам с собой вслух.

Налив в жестяную кружку воды и прихватив пакет с круассаном с тумбочки, Влад спустился в подвал. Свет, льющийся из приоткрытой двери, выделил насупившуюся фигурку в самом углу, жмущуюся к стене. На Барсова сверкнули два недовольных серых огонька. Темные стены, тишина, пропавшее чувство времени и сидение на холодном полу сделали своё дело – девушка отчаялась. Она ненавидела сильнее, чем боялась. Или ему так казалось.

Влад подошёл и молча поставил кружку рядом.

– Убери ссанину, воняет, – с неприязнью прорычала Саша и резко двинула жестяной тазик ногой. Тот продвинулся на несколько сантиметров, с режущим слух скрежетом металла о бетонный пол, и покачнулся, выливая содержимое.

Влад с Саней в гробовой тишине смотрели, как моча растекается по начищенным кожаным ботинкам. У мужчины дёрнулся глаз. Саша подняла голову и мстительно улыбнулась. Глаза наполнились торжеством и злорадством.

– Извинись, гадина, – прошипел Барс сквозь сжатые зубы, наклонился и схватил девушку за ворот футболки, приподнимая к себе. Их лица были практически на одном уровне. Голубые глаза, источающие ледяную злость, словно скованный морозом океан. А напротив – грязные серые омуты, в которых заселились черти.

– И не подумаю, – гордо ответила Ласкина и плюнула ему прямо в лицо.

Слюна стекала по прикрытым векам на густые ресницы. Отдельные капли попали на полные губы. Мужчина тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Выходить из себя – не его метод. «Я профессионал, я хладнокровен, я профессионал, а она – просто испуганная девчонка», – повторял про себя Барсов, как мантру, пока стирал рукавом кофты слюну с лица.

Саша смотрела на возвышающийся перед ней силуэт мужчины, плохо различимый в контровом свете. То ли от усталости, то ли от ощущения обречённости, но она небывало осмелела. За несколько часов, проведённых в холодном сыром подвале, показавшимися ей вечностью, она решила, что терять уже нечего. Ненависть и злость затопили сознание, вытеснив оттуда спасительный страх. Она застряла у чокнутого убийцы, живущего в дурке, а не доме, и помешанного на чистоте. Саше так хотелось отомстить хоть кому-то за то, что она осталась ни с чем. Без семьи, без друзей, без надоедливых, но забавных одногруппников. Изуродованная внутри и снаружи. Хотелось разрушить крохотный мирок спокойствия Барса, который тот так успешно возвёл вокруг себя.

– Ха! Да если бы не рука, пристёгнутая к этой стене, я бы не только харкнула, ублюдок! – выкрикнула Саша первое, что пришло на ум, опасаясь, что если потянет хоть немного времени, то струсит.

Барс с силой сжал челюсть, отчего на щеках выступили желваки. Его рука оторвалась от лица и быстрым движением выхватила пистолет из-за спины. Секунда и раздался хлопок выстрела, смягченный глушителем. Саша закричала. Слёзы потоком хлынули из глаз. Рыдания утопали в стонах боли. Она ревела, совсем как ребёнок, размазывая слюни вперемешку с соплями по лицу и содрогаясь всем телом.

– Рука тебе мешала, говоришь, – невозмутимо произнёс Влад. – Ну, я позаботился, может так мешать перестанет.

Барсов спрятал пистолет в кобуру и кинул в воющую, точно раненый зверь, девушку пакетом из пекарни.

– Я там днём твой любимый круассан купил. Хотел тебя порадовать за хорошее поведение, – он грустно усмехнулся и почесал щетину. – Правда думаю, он уже засох и не оправдает твои ожидания. Как и ты мои.

Влад развернулся на пятках и вышел из подвала, оставив Сашу наедине с разлитой мочой, простреленной кровоточащей рукой и сухим круассаном.

«Грешно так обращаться с ангелами. Но этот заслужил».

***

Раннее осеннее утро. Небо за окном было предсказуемо серым, как и большую часть дней в году. Телефонная трель разносилась по квартире. Влад разлепил глаза, прогоняя сон, и посмотрел на часы. Пять минут до будильника. Прелестно. Звонить ему мог только один человек.

– Здравствуйте, босс.

– Утречка, надеюсь, ты не спал. Мои люди смогли продвинуться в переговорах, так что хватай девчонку и тащи по адресу – получишь смской.

– Куда? – не понял Барсов.

– У нас, скажем так, предварительное слушание и осмотр улик. Они хотят убедиться, что дела с ней действительно обстоят так, как мы им говорим.

– Простите, но вы предлагаете вести главную улику прямо в бандитский улей? Её же могут прибить с порога.

– Вот и следи, чтобы этого не произошло! Профессионал ты или нет? – в трубке послышался тяжелый вздох. – Ты много думаешь, Барс, я не для этого тебя нанимал.

– Понял. Буду вовремя.

Дверь в подвал скрипнула. Саня сонно дернулась, вжалась в свой угол и зажмурилась от яркого света, льющегося из коридора. Она даже приблизительно не знала, сколько прошло времени с прошлого визита её персонального мучителя. Но она готова была сидеть вечность на холодном полу, вдыхая едкий запах мочи, перемешанный с металлическим отзвуком крови, только бы не видеть его снова. Саша была в ужасе, когда услышала тихие шаги. Она свернулась калачиком, уперевшись лбом в пол. Только не снова. Только не этот кошмар.

Влад молча остановился в нескольких шагах, буравя взглядом выгнутую колесом спину, на которой буквально можно было пересчитать все позвонки, виднеющиеся через натянутую ткань. В полуметре валялся смятый пакет от круассана, покрытый бордовыми пятнами свернувшейся крови.

Влад присел на корточки и легонько толкнул Саню в плечо.

– Развернись ко мне, нужно обработать тебе руку.

Она не двигалась, мышцы сковало страхом.

– Быстрее, иначе заражение будет. Тебе оно надо? – мужчина настойчиво потянул за локоть, приводя девушку в движение.

Саша развернулась, открывая взору простреленную руку. Пальцы подрагивали под запекшейся кровью. Она не смотрел ни на Влада, ни на неё, лишь тупо уставилась взглядом в пол, не замечая ничего вокруг. Кроме боли. Девушка чувствовала, как она подступает с каждой секундой всё ближе и ближе. Таблетки переставали действовать. Прилив. Это от её ран исходили волны, выжигающие нервные окончания и заставляющие кожу покрываться капельками пота.

Звякнул металл. Барс расстегнул наручник и аккуратно обхватил изувеченную руку. Рана была не особо страшной, скорее, чтобы напугать и научить, а не серьезно навредить – Барс хоть и дал выход эмоциям, но он был не настолько туп, чтобы позволить своей работе истечь кровью и издохнуть, словно подзаборной псине. Мужские пальцы порхали над раной, отработанными движениями стирая с неё налипшую грязь. Продезинфицировав и смазав обнаженную плоть, он счёл, что зашивать не обязательно, и принялся накладывать бинт. Очень бережно, стараясь лишний раз не вызвать стон боли у страдающей девушки.

Саша оторвала взгляд от пола. Она наблюдала, как работает Барсов. Как пряди отросшей чёлки спадают на лицо, загораживая глаза. Как пальцы случайно касаются чувствительной кожи. Как осторожно он придерживает руку. До невозможного противоречивые чувства сковывали грудь. Её похититель, её мучитель, даже, возможно, её будущий убийца, стоял рядом с ней, утыкаясь коленями в грязный пол, и с трепетом обрабатывал рану, нанесенную им самим. Как же это пугающе и по-блядски отвратительно. Но, чёрт возьми, как же это красиво.

«Я уже начала сходить с ума? Сколько для этого должно пройти времени?» – заторможенно ворочались мысли в пустой гудящей голове.

Закончив бинтовать руку, Влад вложил в неё маленький предмет и плотно сжал пальцы Саши в кулак. Предмет давил на рану, вырывая у девушки шипение. Она притянула руку к себе, вырывая из пальцев мужчины, и раскрыла ладонь.

– Твоё кольцо. Ты говорила, с ними лучше себя чувствуешь, – пояснил Влад на недоумённый взгляд со стороны Саши.

– Их было больше, – приглушенно прохрипела она, опасаясь говорить громче.

– Больше ты пока не заслужила, – сказал, как отрезал. – Вставай, нам нужно ехать. Таблетки дам в машине.

***

– Милости прошу, – Влад открыл багажник и сделал пригласительный жест рукой. Саня замялась, шумно сглотнув ком в горле.

– Я не хочу в нём ехать, – прошептала она, глядя только на свои ноги, – пожалуйста, не надо, мне страшно… пожалуйста, – голос сорвался на всхлипы.

Влад раздраженно нахмурился и ткнул дулом пистолета ей в загривок, заставляя поёжиться.

– Я думал, мы прошли стадию, когда я тебе доверял и позволял выбирать, – прорычал мужчина, касаясь губами её уха. – У тебя был шанс на нормальные отношения, при которых мы не мешаем друг другу жить. Но ты проебала его, как и моё расположение. Так что полезай в сраный багажник и не еби мне мозг.

Саша вздрогнула, но повиновалась. Она легла, коряво согнув коленки и прижав тонкие ноги к себе. Благо, на её невысокий рост места вполне хватало. Ласкина нервно усмехнулась. Утешение было так себе.

Крышка гроба захлопнулась. Дыхание участилось. Сердце забилось, как бешеное. Началась одышка. Закружилась голова. Она с силой зажмурилась. «Всё хорошо, ничего не случится, я в безопасности, ничего не случится», – повторяла она свою мантру в попытке успокоиться, заранее обречённой на провал. В последние дни Ласкина стала абсолютно неразлучна со страхом. Можно было бы сказать, что они подружились, но это было бы ложью. Страх паразитировал на ней. Привязался, как вирус, проник под кожу, растёкся по венам и забрался в мозг, растворившись в крови. Если Саша чудом выживет в плену, то можно быть уверенным, что Страх уж точно её сожрёт. Высосет все силы, иссушит до костей, сведёт с ума и вышвырнет на обочине.

Крышка багажника отворилась, давая путь спасительному свету. Саша сделала глубокий глоток свежего воздуха, будто только вынырнул из пучины океана. Нужно было отдышаться. Как-то прийти в себя и начать соображать. Избавиться от дрожи. Но разве кто-то даст ей на это время?

Босс сказал, чтоб ты кляп не забыл ей вставить. Рано пока девчонке болтать, – раздался незнакомый голос откуда-то сбоку.

Ласкина огляделась. Она находилась под крышей недостроенного здания. Неподалёку было припарковано ещё несколько машин, а совсем рядом расположились мужчины с оружием наперевес. Саша тяжело сглотнула.

– Да понял я, – ответил голосу Барс и достал окровавленную тряпку. – Лучше открой ротик сама, ты знаешь, что будет в противном случае, – прошептал он так, что слышно было только Сане.

Девушка послушно сделала то, что от неё требовали. Весь мятежный дух давно испарился, уступив место инстинкту самосохранения. Закончив с кляпом, залепив ещё и изолентой для надёжности (или из вредности, Саша не поняла), Барс застегнул на ней наручники и потянул его за собой. Ласкина неловко шаркала простреленной ногой, передвигаясь скачками. Таблетки частично сняли боль, но переносить вес она всё равно не могла.

– Быстрее, босс ждёт уже! – рявкнул один из вооружённых мужчин, шедших сзади, и двинул дулом автомата ей между лопаток.

Обессиленная, она покачнулась и полетела вниз, инстинктивно выставляя сцепленные наручниками ладони перед лицом и жмурясь. Но удара так и не последовало. Вместо этого Саша почувствовала, как её подхватили сильные руки и прижали к себе. Она глубоко вдохнула знакомый запах и уткнулась носом в темную ткань плаща, пытаясь успокоиться.

– Ты ослеп?! Она не может быстрее, – рявкнул Барс. – Ещё раз её толкнёшь, будешь сам перед боссом отчитываться, почему ты должен быть на посту, а вместо этого лежишь за мусорными баками с простреленными конечностями.

– Понял, не тупой, – хмыкнул мужчина и развёл руками в ответ, на всякий случай отходя от Влада на почтительное расстояние.

Барсов аккуратно притянул девушку к себе и крепко обхватил за талию. Теперь Саша буквально висела на мужчине и могла практически не прилагать усилий для того, чтобы идти.

– Я, конечно, сглупил, нужно было тебе костыли какие сообразить, – шептал Влад ей на ухо, – но ты так меня разозлила, что я не мог рационально мыслить.

Саня неразборчиво промычала, избегая лишний раз смотреть на него.

***

Ласкину посадили на стул и примотали к нему веревкой для надёжности. «Как будто я могу сбежать, вот клоуны», – раздраженно думала девушка, чувствуя, как жёсткое волокно упирается в грудную клетку и стягивает, не давая дышать полной грудью. «Уже и воздуха лишили». Злость и раздражение были её отчаянной попыткой хоть немного заглушить разверзшуюся бездну паники и страха.

Саша огляделась. Просторное помещение недостроенного здания, отовсюду пестрящее серым бетоном. Две группки вооруженных людей, стоящих чуть поодаль от него самого. Среди них явно угадывались главари – они вальяжно расположились на расстоянии нескольких метров друг от друга, строго и снисходительно смотрели на людей вокруг, всем видом выражая свой высокий статус.

Один из главарей сказал что-то рядом стоящему мужчине и махнул рукой на Сашу. Мужчина кивнул и подошёл.

– Босс хочет убедиться, что это та самая девчонка, а не левая, – сказал бандит стоящему за спиной Саши Барсу.

Ласкина вздрогнула от пронзившего воздух голоса и подняла глаза. Точно. Это был один из тех отморозков, которые ворвались в квартиру и пытали её семью. Саша почувствовала, как её лоб покрылся испариной. Воображение услужливо нарисовало изуродованное лицо её матери, будто прямо на поверхности глаз, чтобы ни стереть, ни зажмуриться, ни отвернуться. А в ушах стоял её истошный крик, прерванный оглушающим выстрелом. Ласкину трясло.

Мужчина несколько секунд изучающе всматривался в черты её лица, и, почувствовав волны страха, щупальцами расходящиеся от девушки, гаденько заулыбался.

– У меня не такая хорошая память на лица, – обратился он к застывшему, точно прекрасная статуя средневекового стража, Барсу, – а вот раны я все всегда помню. У девчонки должна быть прострелена нога.

– Она прострелена, – отстраненно ответил тот.

– Ну, я всё-таки проверю, мой босс хочет знать наверняка, – он развернулся к Ласкиной. —

Поднимай ногу, мелкая!

Саша нервно дёрнулась и приподняла ногу, которую тут же поймала грязная мужская рука. Преступник, не церемонясь, задрал штанину, обнажив нездорового цвета кожу, и припухшую голень, перетянутую бинтом. Водянистые глаза мерзенько шарились по девушке. Пальцы с обломанными ногтями грубо разрывали марлю, надавливая на воспалённую рану. Саша закричала от боли.

Из-за спины тут же бесшумно скользнула тень и оттолкнула мужчину. Барс стоял перед Сашей, закрывая её собой, направив пистолет бандиту на лицо.

– Не. Трогай. Её, – процедил Барс, отдельно выплёвывая каждое слово. Казалось, он спокоен, держит себя в руках. Чёткие движения, беспристрастная мимика, не отражающая эмоций. Но Саша видела пульсирующую жилку на его шее. Несмотря на то, что мужчина стоял к ней спиной, Саша была готова поклясться, что в точности знает, как сейчас подрагивают густые ресницы, а глаза-океаны покрываются хлопьями снега, наполняя взгляд пронзительным, продирающим до дрожи в коленях, холодом.

Преступник предостерегающе вскинул руки:

– Я не собираюсь сейчас выяснять отношения из-за какой-то девки. Сам тогда рану показывай, мне нужно удостовериться, – он помолчал несколько секунд, пронзая Барса мстительным взглядом. – Но я это запомнил. Как и то, что ты убил двух моих корешей.

– Давай только без этого. Да срать ты хотел на своих корешей, тебе же выгоднее, что единственный к главарю примчался, да ещё и с той сумкой. Ещё и небось благодарил меня в тот день, когда твой босс награду выдавал, – покачал головой Влад, сохраняя маску невозмутимости. Бандит на эту реплику только хмыкнул и закатил глаза. Прав Барс и всё тут, нечего и спорить.

Влад сел на колени перед девушкой и, осторожно придерживая ногу, стал снимать бинт. Прикосновения ухоженных рук были приятны. Саша была напугана. Саша была заворожена. Она хотела сбежать. Она боялся остаться одна. Она абсолютно по-блядски запуталась. А ещё ей было смешно. По её немногочисленному опыту, Влад позволял себе грубые выражения только тогда, когда был очень-очень раздражен. Отчего-то было до ужаса приятно, что рычал мужчина сейчас не на неё, а на её обидчика.

Тем временем рана была показана. Бандит удовлетворенно кивнул и пошел докладывать своему боссу.

Прошло минут двадцать. Всё это время у двух главарей шло бурное обсуждение на повышенных тонах. Рядом стояли вооружённые наёмники, готовые в любой момент начать перестрелку. До Саши долетали обрывки фраз, но общую картину происходящего она составить не могла.

Споры утихли, главари разошлись по двум сторонам, к своим людям. Босс спешно подошёл к Владу, по пути переговариваясь с солидного вида человеком, держащим в руках не оружие, а портфель с какими-то документами. «Адвокат, что ли?», – задумалась Саня, всё ещё пытаясь разобраться в происходящем.

– Барс, хватай девку и неси ноги отсюда, – спешно прошептал босс, подходя к наёмнику практически вплотную. – Я отдал парням приказ ехать рядом и вас прикрывать.

Влад лишь кивнул, снимая с девушки верёвки, приковывающие её к стулу. Скучающие неподалёку стрелки подобрались и пошли в сторону парковки. Уже подхватив Сашу под руку, Барс остановился и замер. Он нахмурился. Саша могла чувствовать, как всё естество мужчины напряглось. Будто хищник перед опасным прыжком. Наконец Барс развернулся к боссу и спросил:

– Если что, лучше дать ей шанс сбежать, или застрелить?

– Нельзя, чтобы она попал к ним в руки, – чуть помедлив, ответил босс.

Саша вздрогнула и пропустила вдох. Влад снова кивнул, стиснув зубы. Голубые глаза потемнели.

***

Двери машины гостеприимно распахнулись.

– Давай на заднее, нет времени, – бросил Влад уже опасливо поглядывающей на багажник девушке.

Саша неловко заползла в салон. Хлопнув дверью, Влад заскочил на водительское и завёл машину. Двигатель зарычал. Саша увидела, как несколько автомобилей выехали со стоянки. Влад вывернул руль и нажал на газ.

Сань, накинь капюшон и не высовывайся. А лучше вообще ляг, – бросил он, глядя в зеркало заднего вида и выруливая с парковки.

Саша, послушно умостившись на сиденье, принялась старательно сдирать изоленту и вытаскивать кляп. Она с удовольствием выплюнула грязную тряпку, насквозь пропитанную слюной. На языке неприятно ощущались остатки ворсинок.

Машина на скорости совершила резкий разворот, отчего девушка впечаталась носом в спинку водительского сиденья. Влад чертыхнулся и повысил скорость.

– Что происходит? – с опаской спросила Саша, запрокидывая голову, чтобы хоть немного остановить поток крови из разбитого носа. Она понимала, что Барса лучше сейчас не донимать, но любопытство и страх за жизнь брали своё.

– Нас преследуют, я пытаюсь оторваться, – бросил он и взглянул на Сашу через зеркало. – Да ляг ты, кому говорю! – рявкнул, теряя остатки терпения.

Саша испуганно упала, словно вмиг лишилась чувств, и уткнулась взглядом в крышу. Перед глазами стояло распалённое лицо мужчины, с глазами навыкат, гневно раздувающимися ноздрями и пульсирующей жилкой. Страшно.

Со стороны бокового стекла, прямо над головой Ласкиной, звонко громыхнуло. Она вздрогнула и уставилась на аккуратное пулевое отверстие, образовавшее вокруг себя сетку трещинок. Чтобы понять, что произошло, у Саши ушло несколько долгих секунд. Мозг просто отказывался воспринимать тот факт, что она сейчас едет в машине с похитившим её убийцей и находится под обстрелом других убийц, до этого хладнокровно расстрелявших её семью.

Раньше Саша думала, что такое происходит только в фильмах. Ну не может обычная девушка, которая только недавно сидела на скучных парах в универе и мечтала поскорее оттуда свалить, теперь лежать свернутой в клубок на заднем сиденье машины в тщетных попытках вжаться в обивку и молиться всем известным ей богам о том, чтоб её не убили сегодня.

Это бред. Это должно происходить только на экранах телевизоров и страницах книг. Возможно, это даже происходит с какими-то неизвестными ей людьми, чье существование кажется столь же нереальным, как и существование её любимых персонажей. Просто истории. Никак не связанные с её, Александры, жизнью. И её жизнь, уж точно, не должна была становиться одной из таких историй.

Историй, над которыми шутят студенты в перерывах, которые ходят от одного грязного рта к другому, словно какая-то байка. И ведь никто не понимает весь ужас, испытанный в тот роковой момент. Не понимает, что жизнь разрывается, если и не в клочья, то точно на «до» и «после». Если это «после» когда-то и наступит. Не понимает, как сердце стучит в груди, точно безумное, словно готово разорвать плоть вместе с костями, выпрыгнуть и никогда не возвращаться.

В такой момент отказывают последние остатки сознания. Все те мысли, что ты так жадно берёг, пытаясь убедить себя в том, что всё в порядке, все поправимо. Остаётся только бесславно дрожащая душонка. И где все герои, которыми мы так хотели стать в детстве? Где те бесстрашные величественные рыцари и принцессы, которыми мы себя любим представлять, когда от нечего делать рисуем в голове картины опасности? Которые в легкую расправляются с маньяком, спасают красотку или красавца и отправляются в закат, в своё долго и счастливо.

И вот над головой свистит очередная пуля. Влад вскрикивает от боли. Саня лишь жмурится, закрывает уши руками и молится, чтобы мужчину задело не сильно, потому что без Барса она попросту не выживет. Потому что она – одинокий ребенок в этом большом страшном мире. И сейчас никого, кроме Барса, которого она до смерти боится и ненавидит всей душой, у неё нет.

***

Машина тормозит, задевая боком мусорные баки и царапая капот. Владу пришлось заехать в переулок на скорости, и он был безмерно благодарен судьбе за то, что они не впечатались в стену.

Он пулей выскочил из машины и принялся вытаскивать девчонку. У них было немного кое-как выкроенного времени, пока бандиты гонялись не за теми.

Профессионализм парней босса, которые сопровождали их машину, был несомненен. Без их помощи лежали бы уже они с Лаской двумя телами где-то на берегу Невы.

Открыв заднюю дверь, Барс увидел, что Саня от испуга забилась чуть ли не под сиденье.

– Вылезай, – рявкнул он, пытаясь выковырять девушку из его логова. Но та похоже ничего не слышала, пребывая в прострации.

Барс тяжело вздохнул, пытаясь прийти в чувство. Эмоции сейчас ни к чему. Задетая пулей в погоне рука не позволяла силой вызволить Ласкину. Значит, нужно успокаивать.

Рука мягко коснулась плеча, облачённого в тёмно-бордовую ткань худи. Пальцы поглаживали напряжённые мышцы.

– Тсс, Саня, всё хорошо, мы оторвались. Слышишь, ангелок? Всё почти закончилось, ты только должна выйти из машины, и мы будем в безопасности.

Барс почувствовал, как тело девушки, ведомое его движениями и голосом, начало оттаивать. Судорога неторопливо сходила на нет.

– Б-безоп-пасности? – несмело выдохнула Саша, всё ещё не в силах внятно говорить. Она поднял голову, глядя прямо на мужчину. Два серых глаза сверкали из-под тени глубоко надвинутого капюшона. – Обещаешь?

– Обещаю, Сань, – кивнул Барс и взял её за локоть, помогая подняться.

Двое медленно прошествовали к ближайшей двери. Она была совершенно неотличима от других, расположенных в этом переулке. Покрытый ржавчиной металл, никаких вывесок, рядом свален мусор. Будто чёрный ход для рабочих очередной кофейни.

Барс, приобнимая Сашу, чтобы та не упала, ритмично постучал в дверь. Она тут же приоткрылась, и кто-то несколько секунд пристально смотрел на незваных гостей через образовавшуюся щёлку.

– За мной тут погоня, – бросил Барс.

Дверь приветливо распахнулась. Грозного вида вышибала кивнул:

– Понял, проходи, Барс, разберемся.

Небольшой тёмный коридор, ведущий в просторное помещение. Саша плелась за Владом, упорно тянущим её вперёд, к приглушённому свету, приятной фоновой музыке и неразборчивым разговорам. Наконец вынырнув из-за надёжной спины, она понял, что находятся они в чём-то наподобие ночного клуба. Барная стойка у дальней стены, мягкие диванчики, окутанные кальянным дымом и увешанные роскошно одетыми людьми, отсутствие окон.

Только вот, в отличие от клубов, которые Саша посещала довольно часто, практически у входа обнаружилось несколько игровых столов, за которыми вовсю шёл покер, среди валяющихся тут и там толстых пачек купюр. Да и контингент. В основном это были люди среднего возраста, а то и старше. Обеспеченные, в костюмах с иголочки и сигарами в зубах; оборванцы в потёртых свитерах и с засаленными волосами. Никакой молодёжи с модными причёсками, зачёсанными на одну сторону, да рваными джинсами.

Увидь такое раньше, Саша бы решила, что ей причудилось в пьяном угаре. Но, зная Барса, она лишь сильнее надвинула капюшон и шла вперёд, уткнувшись носом в тёмную макушку, стараясь лишний раз ничего не разглядывать.

Барс подвёл Сашу к бару и заставил сесть за стойку.

– Клык! – позвал он бармена.

Подтянутый мужчина среднего роста, на лице которого тут и там блестел метал пирсинга, с ярко выраженными скулами, осветлёнными волосами и большими ореховыми глазами подскочил к месту, где стоял Влад, и приветственно мотнул стянутым на затылке хвостиком.

– Какими судьбами, Барс? Давно ты сюда не захаживал.

– Ты имел в виду: давно в неприятности не попадал? Есть такое, – он измученно потёр лоб окровавленной рукой и тяжёло вздохнул. – Это Саня, или Ласка, или ещё какое прозвище ей придумай, как тебе удобно. Проконтролируй, пожалуйста, чтобы она ни на миллиметр никуда не сдвинулась, пока я не вернусь. Мне нужно кое-что уладить, – Барсов достал ключи от машины и потряс ими перед барменом.

– Понял-принял-отъебался! – задорно воскликнул Клык и отсалютовал уже скрывшемуся в толпе Владу.

Саша, так и не вымолвив ни слова, сидела за барной стойкой, опустив голову, и увлечённо рассматривая свои скованные наручниками руки.

– Чего грустим, Алик? – спросил бармен, проходясь тряпкой по стакану, натирая его поверхность до блеска.

– Я Саша.

– Ну Саша, так Саша.

– А почему «Клык»? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Если ты хочешь услышать какую-то душераздирающую историю, то спешу тебя огорчить. Также как и у твоего охранничка – от фамилии, – мужчина лучезарно улыбнулся и продолжил своё занятие.

Саша оглянулась по сторонам. Менее странно зал выглядеть не стал.

– А что это вообще за место? – решила попытать удачу, особо ни на что не надеясь. Ужас от их поездки всё сковывал её тело дрожью, но под влиянием расслабленной обстановки и лёгкой музыки, сквозящий в голове бардак стал понемногу утихать, давая возможность прийти в себя.

– Пристанище для всех, кто сумел заработать себе хоть какое-то имя, совершая преступления. Ну, знаешь, воры, наркодилеры, наёмники, мошенники, ищейки. Тут своеобразная безопасная зона, когда кому-то нужно отсидеться, скрываясь от полиции или других уголовников.

– А полиция совсем не знает про это?

– Знает, конечно. Но зачем им сюда соваться? Даже если вторгнутся всем скопом, то всего лишь распугают. Представь, вся преступная аристократия вместо того, чтобы сидеть себе в одном месте, разбежится по всему городу в поисках нового такого места. Неудобно, однако.

Саша кивнула, переваривая новую информацию.

– А почему тогда те, кто нас преследовал, сюда не сунутся и не убьют? Они же не полиция, им можно.

– Ну, во-первых, тут нельзя никого убивать, бить, даже сраться на повышенных тонах не рекомендуется – вышибалы сразу выпрут, и проход сюда навеки закрыт. А, во-вторых, как раз на случай внутренних конфликтов есть правило: кто первый сюда припёрся, тот и под защитой, пока не выйдет. Соответственно, ваших преследователей даже на порог не пустят.

Немного успокоившись, Ласкина задумалась. После пары секунд тишины она подняла голову и сверкнула полными надежды глазами из-под капюшона.

– А вы мне случайно сбежать не дадите?

Бармен усмехнулся и посмотрел на неё, как на клянчившего конфетку ребёнка.

– Вообще нет. Ни случайно, ни специально. А тебе есть куда? – Саня скисла и отрицательно покачала головой.

– Ну и чего ты тогда зря воду мутишь? Лучше расскажи, какого хрена ты с Барсом забыла, первый раз вижу его не одного, – заговорщицки подмигнул Клык.

– Да я вроде как его заложница. Насколько я поняла, он меня пасёт, чтобы другие не убили. Якобы я могу дать какие-то важные показания в суде, – охотно разговорилась Саша, пытаясь отвлечься. Она только сейчас осознала, насколько истосковалась по нормальному человеческому общению. Несмотря на то, что она встретила бармена всего пару минут назад, ей казалось, что Клык – старый друг, с которым можно легко болтать на любые темы. Особенно чувствовался контраст с вечно сдержанным и напряжённым Барсом, из которого слова вытягивать – себе дороже.

– И давно наш Барс за тобой следит?

– Неделю или около того.

Бармен присвистнул, заставив брови Ласкиной сойтись на переносице.

– Нехило. Слышал, у него дольше двух дней не задерживаются.

– Ага, он упоминал, – скривила губы девушка. Клык пристально посмотрел куда-то за спину Сани, наклонился к ней и перешёл на шёпот.

– Возможно, для тебя есть один вариант, – задумчиво протянул он, сводя брови к переносице, – видишь того мужчину в серебристом костюме?

Ласкина обернулась и оглядела зал. На одном из кожаных диванов действительно обнаружился вальяжно разлёгшийся мужчина. Ухоженное лицо, русые волосы с вкраплением залысин и седых прядок, сытое брюхо, обтянутое белоснежной рубашкой. Он выдыхал кольца дыма в потолок, а к его рукам, обвешанных перстнями, льнули две симпатичные девушки. Фигуристая блондинка и худощавая брюнетка. Последняя была так татуирована, что рисунок выползал из-под воротника футболки, заполонил шею, и уже обрамлял лицо. В то время же у блондинки тату проглядывали лишь на руке. По их холеным лицам было видно, что жизнь им ни в чем им не отказывает. Но было что-то в них отталкивающее. Возможно, этот пустой омертвевший взгляд в глазах, не сулящий ничего хорошего.

Одна из девушек заметила Сашу, игриво подмигнула ей и принялась сладко шептать что-то мужчине на ухо, проводя своим бесстыдным языком по мочке. Тот заинтересованно обернулся. Ласкина покраснела и отвела взгляд, вернувшись к Клыку.

– Вижу. И что это должно значить?

– Это – Большой Папочка. Не последний человек в мафиозном бизнесе, но суть не в этом. У него какая-то нездоровая страсть к девушкам, попавшим в беду. Те двое, что сейчас с ним, когда-то были чуть ли не живыми мертвецами. Тонкая полупрозрачная кожа на острых костях, синие вены, впалые глаза, следы от шприца. Ужас, одним словом. Он подобрал их с улицы никому ненужными дворнягами, а превратил в породистых кобылок.

Саша ещё раз обернулась, уже заинтригованная.

– А ему какой прок?

– А то ты не понимаешь, – усмехнулся бармен, но, наткнувшись на недоумённый взгляд, поспешил объяснить, – спит он с ними. Но, насколько я знаю, никакой извращённой жести, кроме пушистых розовых наручников и нелепых костюмчиков. Эй, не смотри на меня так оскорблённо! – встрепенулся он под тяжелым взором, сверкающим из-под капюшона и буквально прожигающим насквозь. – Барс тебя может и защищает сейчас, но явно не для того, чтобы отпустить. Я не предлагаю тебе нестись Папочке на коленки и слёзно умолять о спасении, но других вариантов, честно, не вижу. Так что просто подумай, пока есть шанс.

Клык растерянно окинул взглядом вмиг погрустневшую гостью и почесал затылок, выбивая прядки из хвостика. Он по натуре был не в состоянии наблюдать, как кто-то уничтожает себя изнутри тяжёлыми мыслями. Особенно, если это – одинокая девчонка, попавшая в такую пиздецовую ситуацию, о которой никогда подумать не могла, и стоящая теперь перед нелёгким выбором.

– Ну, чего опять раскисла? – Клык сделал попытку исправить настроение, хотя бы ненадолго. – От меня никто разочарованным не уходит, так что выбирай, что будешь.

– В смысле? – не поняла Саша.

– Ну там пиво, водку, виски, джин, может маргариту или кровавую мери? – заманчиво перечислил и обвёл рукой полки за спиной, уставленные алкоголем.

– Мне нечем платить, – пробурчала девушка, сглатывая подступившую слюну. Она очень хотел бы сейчас напиться и ничего не вспоминать.

– Так я на счёт нашему Барсику запишу. Ой, только не говори, что я его так назвал, не хочу потом у врача торчать. Ну а вообще, ты же его гостья, так что, просто наслаждайся, пока он там решает свои серьёзные дела.

– Ага, а он потом разозлится и мне достанется. Спасибо, не надо, – ответила Ласкина и провела пальцами по грязному бинту, стягивающему ладонь.

Клык проследил за рукой и стиснул зубы, поняв, откуда взялась рана на руке.

– Да как ты вообще можешь от чего-то отказываться сейчас?

– Чего?

– А вдруг это твой последний коктейль? Вдруг это твой последний в жизни глоток. Ведь этот момент однажды наступает у каждого. Ты идёшь в бар, как обычно, заказываешь свой любимый напиток, давно переставший возбуждать рецепторы и радовать глаз, и бездумно вливаешь алкоголь в себя. Даже не догадываясь, что это был твой чёртов последний коктейль. Всё проходит мимо тебя, потому что к жизни давно привык, краски потускнели, а запахи больше не чаруют. А потом, за считанные секунды до смерти, ты вспоминаешь его. Его сладковатые нотки, нежный, будто внеземной аромат, щекочущий нос, то, как он сияет на свету. И тогда, вот именно тогда всё и возвращается к истоку! Становится снова, как в первый раз. Нервы оголяются, мир приобретает забытые в детстве краски. Он будто льется по языку прямо в горло, сжигает внутренности дотла, оставляя на зубах тот самый вкус, что сносит крышу ко всем чертям и окончательно и бесповоротно влюбляет. Так что, пей, пока можешь, улыбайся, вопреки всему, и наслаждайся жизнью. Покажи этим ублюдкам, что тебя не сломить. Твою мать, да просто будь счастлива, сколько бы тебе не осталось! Разве не в этом смысл? – в сердцах воскликнул Клык.

Он сбил дыхание, воздух шумно вырывался через нос и возвращался в лёгкие. Зато он увидел это. Искорки жизни в глазах сидящей перед ним девчонки. Глубокий вдох полной грудью и несмелую улыбку. Бармен улыбнулся в ответ, ловко плеснул алкоголь в стеклянный стакан, специально выбирая что подороже и поизысканней. Он любил Барса, как друга, но за то, что губит жизнь, хотелось хоть как-то отомстить. И пусть Барс не обратит внимания на цену за выпивку, пусть даже не поймёт, что Клыку, последние несколько лет проработавшему среди воров, насильников и убийц, всё ещё присуще чувство жалости и сострадания. Просто Клык не знал, что ещё он мог сделать.

Саня отсалютовала поданным стаканом, разливая капельки голубой, цвета глаз Барса, жидкости, и выпила залпом до дна. Живот скрутило и будто охватило пламенем. Девушка блаженно улыбнулась. И правда, почему она должен запрещать себе последние маленькие радости, которые у неё остались?

«Пошёл ты, блять, Владислав Барсов, в жопу, далеко и надолго»

***

Барс обессиленно плюхнулся на барный стул, упёрся локтями в стойку и обмяк, обхватив голову руками.

– Всё так плохо? – поинтересовался вмиг подоспевший Клык, только закончивший обслуживать других клиентов.

– Да. Нет. Не знаю, – промычал Влад, потирая виски. – Тех, кто за нами гнался, сюда не пустят, так что тут безопасно. Машину отогнали и спрятали. Но я видел их ищеек неподалёку, без слежки не обошлось.

– Здесь ночевать будете?

– Придётся, – Барс пожал плечами и наконец поднял голову. Его взгляд уткнулся в сидящую неподалёку Сашу, не замечающую ничего вокруг. Она с блаженным видом потягивала алкоголь и глупо смеялась, наблюдая за происходящим на телевизоре, висящим над баром.

– Клычок, я, когда просил приглядеть за девчонкой, немного не это имел в виду, – он скептически поднял бровь.

– Ну, насколько я помню, а помню я хорошо, ты просил, чтоб она отсюда никуда не делась. Как видишь, сидит на том же месте, так что я свою работу знаю.

В ответ Барс добродушно фыркнул и опрокинул в себя протянутый стакан, даже не разбирая, что в нём.

– Ну, нам пора, пожалуй.

– Так рано? Барсик мой, ты чего? – взбунтовался бармен, но мигом притих, замечая, как у наёмника опасно дёрнулся глаз.

– Ничего личного, нужно поесть, передохнуть и весьма хотелось бы в душ. А ещё у меня рука прострелена, если ты не заметил, – выставил плечо вперёд Влад, показывая рассечённый рукав.

– Заметил. У неё, кстати, тоже, – нахмурился Клык и кивнул на Сашу.

Барс закатил глаза.

– Только не читай мне нотации, словно бабушка учит внучка жизни, ей-богу.

– Идите уже, – усмехнулся бармен и махнул на него грязной тряпкой, от которой тот брезгливо увернулся.

Барс подошёл к девушке со спины и положил руку ей на плечо. Саша вздрогнула, но не обернулась. Она молча встала, понимая, что от неё хотят, и, прихрамывая, поплелась за мужчиной через кишащий людьми зал. Они прошли мимо танцующих людей, явно ничего не соображающих и наслаждающихся жизнью вовсю.

– Я полагаю, мы не на танцпол идём? – спросила Саня до того, как успела подумать. Алкоголь давал о себе знать.

– А ты хочешь танцевать? – усмехнулся Влад. – С твоей-то ногой? Саша пожала плечами.

– Возможно.

– Ну вот заживёт нога и потанцуешь. А сейчас пойдём.

Особо не разбирая, что происходит, Саша плелась, погружённая в раздумья, отравленные тёплыми пьяными парами, дурманящими мозг. Поэтому, когда она вдруг упёрлась во внезапно остановившегося Влада, она растерянно выглянула из-за спины мужчины и захлопала пушистыми ресницами, пытаясь сфокусировать взгляд на том, что их затормозило между рядов диванчиков. Для этого пришлось даже задрать голову, ведь она не мог разглядеть верхушку той горы, что так нежданно-негаданно нарисовалась посреди пустого до этого прохода.