Читать книгу Крестник императора - - Страница 6

Действительно, если оглянуться назад, всего на сто лет, то окажется, что здоровье народа со времён Древней Руси, а до неё – тем более, держалось на народной медицине, на знахарях-травниках, умелых целителях – костоправах, повивальных бабках…

Все эти сказки про живую и мёртвую воду, все эти колдуны и ведьмы, варящие в котлах свои снадобья, отражали веру народа в сверхъестественные силы природы.

Давайте ненадолго заглянем вглубь истории государств и народов, посмотрим чем и как лечились люди в далёкие от нас времена. Лечились без вакцин, антибиотиков, сывороток, без сложных анализов крови. Всего этого тогда и в помине не было.

И первобытный человек, и граждане Древней Греции, и жители Египта, и шумеры – люди первой цивилизации на Земле, которые изобрели колесо и обожжённый кирпич – все они знали великую целебную силу окружающих их растений, деревьев, плодов, мёда, свежего воздуха, чистой воды, животворных лучей Солнца.

Полководец Александр Македонский стал Великим благодаря «солдатской траве» – тысячелистнику.

Его непобедимая огромная армия прошла от границы Греции до далёкой Индии по самым опасным эпидемиями местам, но в войсках не вспыхнуло ни одной из них, а потери от ран были минимальными.

У каждого солдата в ранце всегда был порошок тысячелистника и вино, настоенное на нём. Любую, даже очень глубокую рану, заливали этим вином и засыпали толчёным порошком высушенного растения. Кровотечение быстро останавливалось, воспаление не только не развивалось дальше на безнадёжной стадии некроза, но полностью омертвевшие ткани даже восстанавливались…

Врач обрабатывает рану солдату армии Александра Македонского. Мозаика 325–315 г. г. до нашей эры. Археологический музей Стамбула

Армия Александра Македонского не знала сепсиса и при тяжёлых ранениях в живот – практически смертельного перитонита. В это трудно поверить, но и сегодня с этими опасными болезнями не могут справиться даже мощнейшие антибиотики, и 70 процентов септических больных погибают. Это позор современной медицины, всё ещё во многом отвергающую целительную силу фитотерапии.

* * *

В школьные годы, когда я жил в Бурятии, одной из моих любимых книг был роман Василия Яна «Чингизхан». И это естественно: Монголия – вот она, рядом. С вершины горы Маяк, нависшей над нашим Городком, куда мы, мальчишки, собирая весной дикий чеснок-черемшу, летом смородину по распадкам, осенью «били» кедровую шишку, забирались чуть ли не ежедневно, страна Чингизхана лежала впереди на многие сотни километров, скрываясь в мареве у горизонта.

Оттуда, по всему миру разливалась власть Великого кагана над повергнутыми народами Китая, Средней Азии, Европы.

Старинная карта-миниатюра о завоеваниях Чингизхана

Сколько крови было пролито в различных сражениях, сколько тягот переносили монгольские воины во время своих бесконечных переходов в разных климатических зонах, но армия Темуджина была всегда боеспособна и здорова. Болезни избегали монгольских воинов, а раненые быстро восстанавливались.

В истории странным образом укоренился и до сих пор, к великому сожалению, поддерживается миф о якобы многочисленных ордах монголов. Из книги «Чингизхан» я, например, вынес твёрдое убеждение, что в туменах Великого завоевателя были сотни тысяч хорошо вооружённых и прекрасно обученных всадников. Конечно, эта лавина сметала всё и вся.

И только через много лет, ознакомившись с трудами выдающегося русского историка и мыслителя Льва Николаевича Гумилёва, а затем вдоль и поперёк проехав всю Монголию, я сам осознал, что орд Чингизхана никогда не существовало. Никогда.

Монголия и сегодня мало заселена. На территории площадью в несколько Франций проживает меньше трёх миллионов человек. А во времена правления Чингизхана, по оценкам специалистов, все кочевые племена не насчитывали и миллиона.

Л. Н. Гумилёв пишет:

– На деле всё монгольское войско составляло едва более 30 тысяч всадников, что было значительно меньше численности противостоящих армий. При этом древние русичи, китайцы и другие народы ничуть не уступали монголам в храбрости, а в военном искусстве, безусловно, превосходили их.

Естественно, возникает вопрос: как же удалось столь малому войску захватить и долгое время удерживать огромную территорию?

Пытаясь объяснить этот феномен, историки и военные специалисты говорят о невероятной скорости продвижения монгольских отрядов. За сутки они преодолевали до ста километров и могли двигаться в таком режиме практически без еды и отдыха несколько недель.

Внезапность появления и нападения – уже половина успеха. Это верно. К тому же, монгольская армия не имела громоздких обозов, что обеспечивало ей максимальную мобильность, но требовало от воинов нечеловеческой выносливости. После тяжёлого перехода они немедленно вступали в бой, как правило, с превосходящим силами противника.

Монголы и их низкорослые лошади без подков – они что, особой породы и их мышцы из стали?

Чтобы объяснить феномен успеха армии Чингизхана, давайте вспомним историю возникновения монгольской империи.

Её создание началось с завоеванием Чингизханом Тибета – Страны снежных гор и тысяч бездонных, мрачных ущелий. Полководец не разрушил там ни одного горного монастыря.

Он – житель бескрайних степей, где лошади наравне соревновались с ветром, был поражён обширным знаниям тибетских монахов и особенно их искусством лечить любые болезни.

Чингизхан обложил тибетцев данью, но не золотом и продовольствием, а эмчи-ламами, которые знали медицину.

И не прогадал.

Благодаря знаниям и опыту тибетских врачей, Чингизхан поднял боеспособность своей армии на небывалый уровень. Впервые в мировой военной истории он организовал в своей армии полевые госпитали. Эмчи-ламы лечили раненых в непосредственной близости от сражения, что сводило к минимуму возможность смерти от сепсиса.

Кроме мощнейших природных антисептиков, чудодейственных фитопрепаратов, придающих телу силу и бодрость духа, они широко применяли иглотерапию, прижигание и особый массаж определённых участков спины – рефлексогенных зон – горячими камнями, которые резко стимулировали приток крови ко всем органам. Раненые воины быстро восстанавливались и снова вставали в строй.

Есть свидетельства, что тибетские медики в войске Чингизхана прямо в поле спасали от смерти воинов даже с проникающими ранениями в сердце.

Это трудно себе представить, ведь если кровь не поступает в сердце всего 2 минуты – человек гибнет.

Все операции на сердце проводятся сегодня с помощью сложнейшей системы искусственного кровообращения. 750 лет назад ничего подобного не было, а кровеносная система человека будет открыта европейцем Уильямом Гарвеем только через 400 лет после завоевания Тибета монголами.

Эмчи-ламы, видимо, знали как доступными методами и средствами вернуть уже неработающее сердце к жизни.

Фантастика, но факты, действительно, заставляют поражаться знаниям древних. Не случайно сверхсекретная разведслужба Германии «Аненербе» стремилась проникнуть в таинственную Тибетскую Шамбалу – страну тайных знаний человечества…

Расшифрованные страницы книги «Чжуд-Ши» рассказывают нам, что тибетская медицина ещё в глубокой древности постигла многие тайны эмбриологии, и это позволяло на протяжении тысячелетий получать здоровое потомство.

Эмчи-ламы за века до великого Пастера не только знали о существовании микробов – возбудителей чумы, холеры, дифтерии, бешенства, сифилиса, малярии, кори, но и владели надёжными методами борьбы с ними.

Вот почему совсем немногочисленная армия Чингизхана была столь сильна, всегда наводила ужас на противника и казалась огромной и непобедимой.

* * *

Медицинские знания, полученные чингизидами от ещё более древних тибетцев, и сегодня широко используются в народной медицине Монголии, чему я сам не раз был свидетелем. Расскажу только об одном случае, как я узнал, что такое Корень и Чай Чингизхана.

* * *

Однажды, ещё при советской власти, мне довелось принимать участие в киносъёмках раскопок огромного скелета панцирного динозавра, которого монгольские и советские палеонтологи нашли в самой южной части пустыни Гоби на границе с Китаем.

Место нашей работы находилось в гигантских разломах земли – бедлиндах, очень напоминающих Большой Американский Каньон, в тридцати километрах от базового лагеря, который располагался у крохотного ручейка с пресной водой. Единственного ручейка на десятки вёрст кругом. Поэтому на раскопе трудились посменно: 16 часов работы – сутки отдыха в базовом лагере.

Жара в тот год стояла неимоверная, 40 градусов в тени. Пустыня Гоби – как раскалённая сковородка, воздух буквально обжигал лёгкие.

Тяжело нам приходилось. Порой невыносимо тяжело.

Невдалеке от лагеря стояла юрта местного арата-поселенца – Чимида, лет тридцати отроду.

Вместо тюрьмы, за какое-то малозначительное нарушение закона, из Улан-Батора он был на несколько лет отправлен на перевоспитание в Южную Гоби пасти скот. И делал это весьма успешно, получая за сданные шерсть баранов и верблюдов весьма приличные деньги. Но так как купить на них было нечего и негде, он складывал тугрики в свой матрас.

По меткому выражению – спал на своих деньгах. Чимид закончил в Ленинграде полиграфический техникум и поэтому вполне прилично говорил по-русски.

Он не был женат. По правилам одиноким пастухам-ссыльным власти должны были выделить жену, осуждённую за какую-нибудь ерунду женщину. Но в то время её ещё не прислали, и Чимид жил один.

Надо отдать должное – он лихо справлялся с хозяйством. Всё у него было ладно пригнано, выстирано, ухожено.

Два верных пса преданно помогали охранять стадо.

Хорошо помню: внутри юрты к кошме у него был пришпилен вырезанный из какого-то журнала рисованный портрет нет, не Первого секретаря ЦК Монголии товарища Юмжагийна Цэдэнбала, а завоевателя Вселенной Темуджина – Чингизхана.

В те времена это был поступок – имя Чингизхана партийные власти в угоду Кремлю тщательно вымарывали из своей истории.

С Чимидом я как-то быстро сдружился. Мы были одного возраста, есть что вспомнить – учились в одном городе, машина была в моём распоряжении, и в свободные вечера я часто заезжал к нему попить у саксаулового костерка чайку. Готовил он его так…

Сначала в крепко заваренный китайский чай подливал молоко, а после закипания в специальном котелке щедро добавлял масло и крупную соль.

После этого вся жидкость взбивалась деревянной мешалкой и снова доводилась до кипения.

Это был традиционный монгольский чай, чашку которого по закону гостеприимства вам обязательно наливали в любой монгольской юрте.

Но Чимид всегда называл этот особый, казалось неприемлемый для желудка напиток, Чаем Чингизхана.

– Почему? – как-то поинтересовался я. – Мы, монголы до сих пор во многом живём по канонам наших предков и воздержаны в еде. Особенно летом. Видишь, мясо вон само за юртой ходит, а барана режем только по случаю большого июльского праздника Надом.

Мясо летом не сохранить. Обходимся лепёшками, сушёными сыром и творогом. И вот этим чаем. Если его пить три-четыре раза в день, то другой пищи и не надо.

На одном этом чае человек может спокойно жить месяц-два и больше. Только силы прибавит.

Всё войско Чингизхана во время дальних походов фактически и питалось только таким чаем.

Чай Чингизхана. Восточная миниатюра

Вырос я в небольшом улусе, но на очень богатой сочными пастбищами реке Орхон. Бабка моя и дед много о целебных травах знали. Кое-что и мне передали.

А чай этот они всегда называли Чаем Чингизхана.

Вот и я так его называю. И детям своим накажу.

* * *

К концу нашей экспедиции на раскопе меня хватил тяжёлый солнечный удар – резко подскочило давление, рвота, слабость, головокружение. Врача у нас в отряде не было, традиционные таблетки не помогали. Лежать воспалённым бревном я тоже не хотел и попросил своего кинооператора Лёшу Дубровского отвезти меня к Чимиду испить Чаю Чингизхана – может он меня на ноги поставит…

Приехали. У меня жар, сил нет, совсем стоять не могу – падаю. Лицо красное, как панцирь у варёного рака.

– Чай эту болезнь не поправит, – констатировал Чимид, оценив моё состояние. – Но попробуем и с этим справиться. Лёша, пойдём, поможешь мне…

У ближайшего песчаного бархана они нашли какое-то совсем невзрачное низкорослое, почти безлистное растение и не без труда выкопали ножами его полуметровый корень, намертво вцепившийся в гобийскую землю. Корень был в несколько раз толще самого стебля, мясистый, белого цвета.

Это было удивительно. Значит, какие-то живительные соки растение находило в глубинах этой безводной гобийской почвы.

– Это гойо – корень жизни. Мы тоже называем его именем Чингизхана, – объяснил Чимид, очищая растение от кожуры. – Жар быстро снижает, давление, необычную силу даёт не только человеку. Верблюды-самцы от гойо весной в состоянии за день покрыть сотню молодых верблюдиц, а зимой легко переносят любые морозы, если в воде настоять немного этого корня.

Чимид настрогал из корня кучку тонких полосок и уложил их поверх стелек в мои ботинки.

– Походишь так несколько часов, чтобы сок в кожу впитался. Я думаю, одного раза будет достаточно…

– Наш Игорёк, случаем, не забеременеет от силы этого корня? – пошутил Алексей.

– А вот мы отвар сделаем и на тебе, а не на верблюде, проверим. Согласен? – отпарировал Чимид, заворачивая остатки корня в чистую тряпицу.

– Это с собой возьмите. Может кому на раскопках пригодится.

* * *

Уже через сутки от моей хвори не осталось и следа. Здорово помог мне тот корень. Корень Чингизхана.

Я вот всё о Востоке рассказываю. Но и на Руси испокон веков, сменяя друг друга, росли здоровые и крепкие поколения. А в княжеских отрядах было немало не сказочных – настоящих богатырей.

Полынь, подорожник, крапива, багульник, бодяга, цвет липы, кора ясеня, ягоды можжевельника, листья берёзы и её сок – всё богатство растительного мира окружающей природы наши предки широко использовали в лечебной практике.

Знали они и о лечебных свойства минералов. Растёртый в порошок хризолит принимали внутрь при болях в животе. Для облегчения родов женщины носили украшения из яхонта.

* * *

Кое-что их этого ареала мы и сегодня употребляем для оперативного домашнего лечения: жар понижаем горячим чаем с малиной или мёдом, простуду лечим убойной силой чеснока, усталость глаз – ягодами черники. От жестокого радикулита спасают листья морской капусты – ламинарии, обвязанные вокруг пояса.

А русская парная баня! Во все времена баня всегда была самым чистым местом в любой усадьбе. Кроме своего прямого предназначения, баня была и местом лечебным: здесь повитухи принимали роды, знахари вправляли даже тяжёлые вывихи, делали массаж, проводили кровопускание, растирали настойками из трав при заболеваниях кожи.

Недаром с детских лет мы помним поговорки:

«В бане помылся – заново родился»,

«Вылечился Ваня – помогла ему баня!»,

«Дух парной, что дух святой!»

Суббота. Русская баня. Художник А. Маркеев

В деревнях, да и в городах тоже, и сегодня баня – первый лекарь от простуды, болей в суставах и упадка сил.

После принятия на Руси христианства и распространения грамотности опыт народной медицины был описан во множестве травников и лечебников.

До сегодняшнего времени с XI века дошли почти триста таких бесценных рукописных и печатных книг.

Во многих богатых монастырях были специальные отделы – «больницы». По сути они являлись центрами просвещения: там учили грамоте, изучали медицину, переводили и хранили греческие и византийские рукописи. Так в начале XV века в стенах своей обители монах Кирилл Белозерский перевёл с греческого языка комментарии Галена к «Гиппократову сборнику».

Этот сборник состоит из 79 томов, а Гиппократ по праву считается отцом медицины. Он родился в V веке до нашей эры. Мать его была лучшей в Греции акушеркой, и Гиппократ уже с детских лет знал многое в медицине и решил стать врачом.

Он посетил немало стран, побывал в Малой Азии и Скифии. Учился и лечил. Всё, что узнавал – тщательно записывал. Для других.

Знания его были беспредельны. Недаром выдающийся мыслитель того времени Аристотель в своей книге «Политика» назвал Гиппократа Великим. Все выпускники медицинских факультетов мира дают клятву соблюдать завет Гиппократа: «НЕ НАВРЕДИ!»

Именно к врачам Гиппократ предъявлял самые высокие этические требования и питал глубокое отвращение к разного рода неучам, шарлатанам и прохиндеям от медицины.

Гиппократ. Немецкая гравюра XVI века

Свида, биограф Гиппократа, пишет:

«Книги Гиппократа всем, соприкасающимся с врачебной наукой, известны и ценятся, как „глас Бога“, а не исходящий из уст человека.»

На скромном камне, на могиле Великого выбита стихотворная надпись:

Просвещённые летописцы русских монастырей знали что переводить. Особое внимание уделялось книгам по полезным свойствам растений – фитотерапии, поскольку на Руси она долгое время была главной и неотъемлемой частью медицины.

Её расцвет произошёл во времена Петра I.

Россия в ту пору не имела своих дипломированных медиков. Царей лечили иноземцы. В лучшем случае это были третьесортные специалисты.

Побывав в Европе, в 1703 году Пётр I распорядился открыть в России первые госпитальные школы. (Первый же медицинский факультет при Московском университете появился только 60 лет спустя.)

А бурятские ламы к этому времени выпестовали уже не одну сотню медиков в шёлковых шафрановых халатах.

Лучшие из них уезжали на стажировку в Тибет. Возвращались, увенчанные титулом «глава медицины», что соответствовало рангу академика.

Петровские же госпитальные школы готовили пока средний медицинский персонал. Но несмотря на такое простое название, подготовка в них не только не уступала уровню обучения в европейских университетах, но по многим параметрам даже превосходила, поскольку обучение в школах было только практическим – «ученики» непосредственно принимали участие в процессе лечения больных, на умерших производили анатомические вскрытия.

В большинстве губернских городов при Петре I открылись вольные и казённые аптеки.

Они продавали не только дикорастущие растения, но и выращивали их в специальных огородах. Такой огромный огород был заложен самим императором в столице, а в Москве и Астрахани специальным указом Петра I основаны обширные аптекарские сады. На грядках культивировались мята, ромашка, шалфей, цикорий, полынь, ревень, марена…

На их основе аптеки готовили почти 160 названий лекарственных водок, эссенций, микстур, порошков, масел, мазей, пластырей…

Перечень лекарств огромен: бальзам перуанский, сбор грудной и горечавки, масла – кедровое, укропное, из розы, ромашковое, бобковое, льняное, сок солодкового корня, мазь от ревматизма, лепёшки из рвотного камня, слабительные кашки, опий, бобровая струя, порошок из пантов оленя. Лечебные сиропы – из всех ягод, которые росли в лесах и на болотах огромной Руси.

Во всех лечебных заведениях того времени в обязательном порядке поили водкой, настоенной на сосновой хвое, как противоцинготном средстве.

Интересно и вот что: все снадобья совершенно бесплатно отпускались в госпиталях для лечения не только простых солдат, но и для пользования «работных людей», присланных со всех концов страны для строительства новой столицы.

Впрочем, и для остальных городских обывателей лекарства в аптеках продавались по вполне умеренным ценам. Армия при Петре I была хорошо вооружена и главное – здорова. Именно поэтому она одерживала блестящие победы на земле и на море.

Вот только один пример.

Работая над книгой «Под светом Полярной звезды», я наткнулся на любопытный факт из истории русской медицины именно времён царя-реформатора.

Чтобы не отсылать вас на поиски этой книги, просто процитирую нужный кусочек из неё:

«В 1909 году русский геолог Владимир Русанов и его проводник ненец Тыко Вылка во время экспедиции на архипелаге Новая Земля открыли крупное месторождение шунгита. В народе этот чёрный минерал называли аспидным камнем.