Читать книгу Чудо - - Страница 7

У Лу сегодня день проходил хорошо, о чём он успел написать в короткой эсэмэске. В моём случае всё было намного хуже. Замену сисадмину найти просто, но студент, которого нашла Маришка, мне не понравился. Я не сноб, но в глазах моего преемника читалось: «ничего не понятно, но очень интересно», так что я, в конце концов, вздохнул, и сказал:

– Если что-то ещё непонятно, Гугл в помощь, почти все вопросы с его помощью решаемы.

Студент поправил очки, и робко поинтересовался:

– Станислав Михайлович, а к вам можно будет за советом обращаться?

– Можно, но не факт, что я на месте буду, так что сам смотри. Проблем быть не должно, я все важные места подписываю. Имеются ещё вопросы?

– Имеются, Станислав Михайлович, каков порядок действий в случае очередного отключения Интернета?

– На этот случай вся эта полка и этот ящик с дисками, – я похлопал по своей коллекции литературы, может, устаревшей, но… мы оба догадывались, что Коллегию скоро прикроют. Никто не говорил об этом прямо, но всё держалось на восьмидесятилетнем основателе, а я плохой кандидат на роль «большого начальника». [Брось, у тебя полно нужных для этого качеств!] Спасибо за поддержку, Лу, но их меньше, чем требуется для этой роли.

Пока я показывал всё новичку, я пропустил обед. От Лу проскочила ещё одна эсэмэска, что он «с новой подругой идёт знакомиться с писателями». Пожелав ему удачи, я решил подкрепить слова делом – а именно пойти к начальнице, чтобы успеть задействовать какие-то ресурсы Коллегии в пользу брата. Дверь в приёмную была закрыта, поэтому я решил немного подождать. Судьба улыбнулась мне: ожидание скрасилось появлением Маришки.

Конечно, любимая тоже была в курсе происходящего, поэтому её образ был соответствующим: чёрный однотонный костюм, чёрные перчатки, и тёмный макияж. Настроение у девушки было откровенно приподнятое, но она умело прятала его за траурной серьёзностью; любая радость меркла перед реалиями сегодняшнего рабочего дня.

– Мариш, не видела начальницу? Чем мы можем помочь начинающему писателю? – я сразу перешёл к делу. Маришка посмотрела на меня с укором и горечью.

– Ёжик, неужели ты собираешься сделать самую роковую из возможных ошибок? Или ты говоришь не о Маленьком Ёжике, а о ком-то другом?

– Его Лу зовут. Да, я говорю о нём, а… в чём ошибка? – я напрягся, поскольку примерно знал ответ.

– Я не сомневаюсь, что твой братик станет чудесным писателем, с его детским живым воображением и солнечным взглядом на мир, но неужели ты подло вонзишь ему отравленный нож в спину, проложив дорожку… – Маришка сделала драматическую паузу. – …кумовства? Талант должен быть взращён в честности, и никак иначе!

– Он и без моей поддержки смог бы убедить Цепина. – я сказал это без особой уверенности, и первая леди Коллегии грустно покачала головой.

– Чтобы стать писателем, нужно много трудиться. Получить образование, прочитать тысячу и одну книгу, не спать ночей, теряя зрение над клавиатурой, и только так рождаются истинные шедевры! Знакомо ли это мальчику, или он наивно надеется на чудо?

– Он ещё успеет всё это узнать, но ты сама понимаешь, что у Коллегии скоро начнутся тяжёлые времена…

– Ёженька, ты у меня такой наивный! Всё, что мы сейчас можем сделать, чтобы не загубить юное дарование – познакомить с умными писателями, которые научат неофита премудростям игры со словами. Дорожкой благих намерений попадают вовсе не на Олимп.

Как ни печально, моя девушка права. Я представил себе, как брат, минуя критиков, пишет и издаёт свою первую в жизни книгу, а та получает низкую оценку, разрушая всю его уверенность в себе, и остатки репутации Коллегии. Одна из причин, по которой начальнику удавалось держать марку – строгий отбор! В особенности он ценил тех, кто до последнего уверен в себе и не пасует даже перед несправедливыми и предвзятыми судьями. Поэтому я позволил себе немного покапризничать:

– А я уверен, что у него всё получится!

Маришка картинно вздохнула:

– Не будь ребёнком, милый, кому ты делаешь этим лучше? Пусть попробует свои силы в чём-то попроще, понадёжнее, приобретёт бесценный опыт, а потом встанет на дорожку к своей мечте.

На душе стало противно: Маришка практически повторила мои недавние слова, а я понял, что слишком увлёкся помощью. Будет лучше, если мой брат сам разберётся с этой ситуацией, без жульничества.

Я должен буду сказать ему это лично.

То, что Лу находится в «писательском уголке», я понял сразу: уже в коридоре был слышан смех. На меня это тоже подействовало умиротворяюще; такой гнетущей атмосферы как сегодня, я не помнил. Зайдя в «писательский уголок», я увидел неожиданную, но очень успокаивающую сцену, посреди которой сидел мелкий с чашкой чая. В креслах и на неизвестно откуда вытащенном диванчике располагалась компания наших литераторов.

– Братиш, привет! А мы тут уже перезнакомились! Я был прав, книги пишут только хорошие люди! – как любит говорить Лу, «Апофигей подкрался незаметно». Уже тот факт, что брат сидел в кресле нашего негласного литературного лидера, когда тот с добродушной ухмылкой совершенно спокойно находился рядом на диване, напоминал, что наглость – второе счастье!

– Станислав, благодарим тебя, что привёл в нашу компанию своего замечательного брата, – кивнул он. Услышать от Хорошевского похвалу человеку, которого он знает пару часов было чем-то сюрреалистичным! Автор цикла тёмного фэнтези о гномах, похоже, не высказывался о мелком в своём излюбленном ключе. [Очень даже высказывался, но мне хватило пары минут, чтобы переубедить его!]

– Дядь Миш, а вы точно напишете об этом в новой книге? – со всей своей непосредственностью Лу повернулся к смешливому весельчаку, автору популярного дамского сериала в несколько томов. – Вы обещали, теперь не отвертитесь!

Литераторы переглянулись и дружелюбно рассмеялись.

– Даже и не думал отказываться, определённо напишу! – пожилой романист улыбнулся моему брату. – Присоединяюсь к словам коллеги, нам давно нужен был такой фантазёр, он решил проблему эпизода с виконтом и устрицами, да ещё так ловко!

Я удивился: горячо ненавистные вышеупомянутому виконту устрицы задержали очередной том «Не поддавайся панике» почти на два месяца, а мой брат нашёл решение за полчаса?! На этом сюрпризы не заканчивались, поскольку Лу кивнул в сторону незнакомой мне писательницы, и выдал:

– Стас, сядь, а то упадёшь! Прикинь, я случайно сорвал все планы нашей начальнице!

– В смысле?! – я едва успел обдумать услышанное.

– В самом прямом! Знакомься, Евгения Марковна Цепина, прошу любить и жаловать! Евгения, мой братишка Стас, без пяти минут лучший охотник за мозгами за всю историю Коллегии!

Я со стыда чуть сквозь пол не провалился! Евгения Марковна выглядела ненамного лучше меня.

– Станислав, так это тебя… простите, вас папа хотел назначить?

– Не «вас», а «тебя», мы договаривались! – Лу обезоруживающе подмигнул смущённой девушке. Я тоже поддержал её улыбкой; вынести напор моего братишки, который умудрился в первый же день устроить балаган из самой серьёзной компании в МКХ, было сложно! В итоге награда не стала задерживаться.

– Ладно, спасибо за беседу, мне стало намного легче! Стас, ты не против провести серьёзный разговор прямо здесь?

Такие вещи обсуждают в зале заседаний или в кабинете, но я догадался, чьё дурное влияние убедило Евгению Марковну так поступить. Литераторы приготовились слушать подробности, возможно примеряя наше поведение к своим персонажам.

– Стас, Лу уже всё рассказал, поэтому позволь мне тоже поделиться одной историей. – начала она. – Когда папа основал Коллегию, он был радиотехником, собравшим своих друзей. Не самая творческая специальность, согласись. Но всё получилось, потому что у него была хорошо развита интуиция, и он не побоялся ей пользоваться во благо остальных!

– Всё же я предпочёл бы закончить обучение, а потом приступить к работе.

– А давай поспорим, что всё у тебя и без курсов выйдет? – Лу никогда не удавалось взять меня на «слабо», но в исполнении Евгении это звучало убедительно. – Даю вам с Лу два контакта: писателя и ювелира, которых папа должен был посетить. Если всё пройдёт удачно…

– …с тебя желание! – вмешался Лу. Евгения рассмеялась, и кивнула.

– Желание, так желание! А если будет, как по-папиному, шесть новичков – то ещё и премию каждому, за такое не жалко.

Это натолкнуло меня на неожиданную мысль.

– Простите, так Лу тоже…

– Ага! Братишка, ты оказался полностью прав! Прежде, чем писательствовать, я займусь чем-то ещё, скажем, буду «охотником за мозгами»! Вернее, за талантами. А в свободное время буду пробовать разные сюжеты, меня советами уже нагрузили!

– Марина лопнет от зависти, корона просвистела мимо её осветлённой макушки, – Хорошевский напомнил о своём характере этой язвительной ремаркой. – Надо отдать должное Лу, он отговорил меня от мысли увозить своё любимое кресло. Прорвёмся, товарищи!

Возвращался домой я как во сне: мой брат умудрился зайти в клетку к голодным львам, и заставил их мурлыкать! Из всех талантливых сотрудников Коллегии, писатели заставляли нервничать больше остальных, но сегодня общение с ними было лёгким, как с фотографами.

– Пункт три, хорошее разруливание сложной проблемы, выполнен! – заявил он, когда мы покинули Коллегию.

– Какой пункт?

– Три пункта хорошего утра! Вернее, хорошего дня! Я обещал себе, что сегодня будет самый хороший день, и выполнил это обещание!

Я не выдержал, и тоже рассмеялся. Когда мы проходили мимо золотого спорткара, то столкнулись и с его хозяйкой.

– Мариш, здравствуй! Ты не поверишь, что Лу сегодня устроил! Он теперь тоже с нами работает!

Маришка ответила нам широкой улыбкой:

– Евгения Марковна мне уже всё рассказала, от всей души поздравляю вас…

– И ещё я спас Коллегию от закрытия! – Лу снова перебил мою девушку, в этот раз удачно: она поперхнулась словами, но вышла из положения, послав нам воздушный поцелуй, и скрылась в машине.

– Ты специально сказал это, чтобы её смутить? – я толкнул в бок слишком довольного выходкой братишку.

– Ага! Коллегию на самом деле и спасать не надо было, Евгения всё обязательно разрулит, а мы ей в этом поможем! Что скажешь насчёт праздничной пиццы?