Читать книгу Горе - - Страница 8

Открыв дверь, я надеялся, что меня кто-нибудь встретить у порога с предложением пойти в дом Ньепса. Моя комната все еще была окутана запахом медикаментов, которые остались от болезни. Первым делом, зайдя в мою квартиру, вы заметите странное решение расположить кровать чуть ли не прямо у входа, если быть точнее, то слева от двери. Таким образом, проявлялся коридорчик, который вел к столу напротив входа и окну, находящемуся за рабочим местом. Слева уходила дверь на кухню. Она представляла из себя самую обычную кухню одинокого человека: два стула, 3 тарелки, большая часть из которых всегда лежит грязными в раковине, черная, словно полная угля, печка, под нею же духовка, а затем маленький старый холодильник, давно уже не хранящий в себе никаких продуктов. На холодильнике лежит пачка кофе, а на столе, рядом со столовыми приборами, никогда не находившимися на законном месте- в ящике под ними- расположились уже использованные пакетики зеленого чая. Обеденный стол пустой. На стене одиноко тикают часы. В углу- узкая дверь в санузел. Приходится вечно обегать дом, чтобы попасть в уборную или, по совместительству, ванную. С собой я никогда не ношу много вещей, а если те и имеются, то всегда безобразно валяются на рабочем столе возле окна. Среди всего хлама особенное место, которое отделяет все остальные вещи, имеет большая кожаная тетрадь и ручка, прислонившаяся рядом. Если бы не мои порывы бережливости, то в доме, кроме ручки и тетрадки больше ничего бы не было.

Обыкновенно я иду есть в местные заведения, в которых еда стоит дешево, а пиво чуть ли не бесплатно раздают. Моя улица представляет собой сплошную прямую, бесконечно уходящую вдаль. Она, как и все остальные семь проспектов, соединяются центральной площадью- главной неалкогольной достопримечательностью Пивоварни. Иногда по улицам можно увидеть общественный транспорт, точнее, два старых автобуса, которые отдыхают в последние три дня недели, поэтому у местных жителей никогда не болеют ноги, а бегущий куда-то человек- это и вовсе обыденность, которую в другом городе приняли бы за излишнюю суетность. Но Пивоварня не может быть суетной. Самый мирный уголок мира не знал о каких-либо потрясениях, но недавнее массовое убийство написало свой абзац в летописи городка. Люди вокруг вдруг вышли из вечного пьянства, попали в реальность и не могли понять, что же случилось с их жизнью, потому что существование с вечерней кружкой пива и без нее почти никак не отличается. На первый взгляд не отличается. Когда у тебя в голове есть мысль о том, что вечером тебя ждет приятное вознаграждение в виде душистой и свежей, светлой и нефильтрованной кружки пива, то мозг автоматически начинает расслабляться, и день приносит больше радости, даже несмотря на возможные неудачи, потому что тот самый желанный момент в любом случае придет. Если же эту награду отнять, то вмиг все проблемы ощущаются куда острее, любая оплошность тяжелее бьет в ребра, хотя раньше это ощущалось, как небольшой шлепок. Одно условие делает реальность приятнее, стоит его убрать- все. Жизнь.

Все жители Пивоварни были счастливыми. Хмурый день ощущался, как летний, а плохое событие забывалось в алкоголе. Все хорошо было в этом городе, пока не погибло свыше ста человек.

Сто человек, а вечное смирение города сошло на нет. Никакие войны не могли сломить жизнерадостного духа пивных граждан, а один неизвестный убийца навек поменял привычный лад горожан. И нельзя точно сказать, почему все так резко поменялось. Возможно, дело в заметном опустении. Если вчера в это время, как обычно, плелся уже знакомый тебе незнакомец на работу, то сегодня он был похоронен среди остальных таких же случайных бедолаг, и это ощущается невероятно странно. Ты потерял деталь, которая сделала из одинакового пейзажа эффект дежавю. Обычный человек стал для тебя винтиком, без которого ты чувствуешь себя неуютно и одиноко. В этом неосознанном чувстве единства прохожих и заключается единство всего человечества.

Я вышел поесть в первом попавшемся мне ресторане. Улицы были наполнены чувством тоски и печали, которое никак нельзя было здесь встретить. Переезжая в Пивоварню, я знал, что меня бесконечно будут вдохновлять эти обыденность и туманность окружающего мира, но блаженство города разрезала молния горя и траура. Это меня волновало. Я снова стал ощущать себя не в том месте. Раньше окна таили в себе уют и радость, сейчас- тревогу и непонимание. И все равно, вглядываясь в эти стекла, я чувствовал знакомое ощущение, которое никак не мог вспомнить. Тротуарные плитки уже не ставили меня в воображаемую ситуацию жизни и смерти. Во мне вдруг исчезла фантазия. Появилась романтика, от которой я вечно пытаюсь избавиться. Это меня раздражало. Это меня бесило.

Впервые за долгое время я шел, опустив голову вниз. Сначала мой взгляд проникал в чужие дома через стекла окон, но мне это надоело. Мысли в голове путались, небо тоже, как на зло, тяготило меня своими кучерявыми тучами, выстроившимися рядам небольшими холмиками, сквозь которые кое-как пробивались лучи света. В таком рассеянном состоянии я увидел первую столовую, в которую и собирался зайти…

Но не увидел женщину, неожиданно вышедшую из узкого перехода. Наши тела столкнулись, и сумка, которая была у нее в руках, полетела на землю, не пытаясь удержать содержимое внутри.

– Извините…, – рассеянно ответил я, выходя из запутанного клубка дум.

– Это вы меня простите, – послышался озабоченный и мягкий голос пострадавшей.

– Давайте я вам помогу, – мне нужно было отвлечься, и кто-то свыше решил снизойти и помочь мне, за что я ему бесконечно благодарен.

– Ох, спасибо вам большое!

Собрав все продукты в сумку, я отдал хозяйке ее вещь.

– Еще раз спасибо вам! – обеспокоенно заговорила женщина. Она была немолода, но на ее лице еще сохранились черты былой молодости, которая таила в себе острые скулы и мягкие губы с невысоким лбом. Ей можно было дать не больше тридцати пяти лет, однако эти уставшие глаза сразу старели собеседницу на десяток годов. В ее хрупком и, кажется, постоянно дрожавшем теле осталась привычка грациозно подавать руку в знак благодарности. В отличие от высокомерных дам, имеющих такую же привычку, в действиях этой женщины были робость и искренность, которые преображали уже немолодую барышню в милую и добрую мадам.

– Не стоит благодарности, – мне показались черты лица незнакомки до боли знакомыми.– Может, мне вас довести до дома?

– Ох, что вы! Что будет, если мой муж нас увидит? – она озабоченно и печально опустила взгляд.

– Мы ему все объясним.

– Но он вспыльчивый и может сотворить много дурного…

– Не беспокойтесь, мне все равно в вашу сторону.

– Правда? – она немного подняла голову.– Если нам по пути…, – сомнение выразилось на ее лице. Когда она стала поднимать глаза, я понял, что меня ждет отказ, поэтому решил взять инициативу на себя, только чтобы вновь не оставаться наедине с этим мысленным клубком.

– Не стоит ждать!

Я повел ее вперед, взяв бережно под локоть. Видя, что спутница покорно последовала за мной, я опустил ее руку. Только сейчас до меня дошло, что мне безумно повезло: если бы этой даме нужно было идти совсем в другую сторону, то проблемы ждали бы меня. Но мы шли. Вокруг царил тот же траур, однако теперь меня не захватывали тяжелые мысли, не имеющие никакого смысла. Я был рад, что моя собеседница не задалась вопросом, откуда я знаю, в каком направлении она живет. Тогда пришлось бы срочно придумывать какую-нибудь ерунду, чтобы оправдать себя.

– У вас кто-нибудь из знакомых погиб? – этот бестактный вопрос сразу пристыдил меня, но, на мое удивление, женщина спокойно на него отвечала.

– Слава богу нет. Но у наших соседей сын умер.

– Вы были на похоронах?

– Конечно! Было так грустно… Многих из наших знакомых постигло такое горе! А, извините за такой вопрос, у вас кто-нибудь… ну…

– Нет, – подхватил я.– Я здесь живу один и переехал недавно, так что никаких знакомых или родственников у меня здесь нет.

– Почему же вы переехали сюда?

– Хотел спокойствия и уединения.

– Разве вы не за алкоголем?

– Я уже давно не пью, – отвечал я, немного умиляясь простоте мадам.

– Как так? – она искренне удивлялась.– Вы просто нарушаете законы этого города. Вы никогда не пробовали здешнего пива?

– Никогда, – улыбнулся я.

– Боже мой! – женщина чуть не всплеснула руками, но вспомнила про сумку.– Что ж вы тогда находите в этом городе?

– Много всего, – мне вспомнились последние приключения.

– Вы странный.

– На странных мир держится.

– Как именно?

– Вы пользуетесь воображением?

– Да, – озадаченно ответила собеседница.

– Это странные его придумали.

– Как же они придумали то, чего не существует.

– Так же, как человек придумал все. До него- это была Земля с животными. После него- все.

– Вы сумасшедший человек, – она засмеялась.

– Для любого другого города я абсолютно нормальный.

– Но для Пивоварни нет!

– Все относительно, – произнес я словами великого ученого.

– Вы еще и физик?

– А вы знакомы с этой наукой?

– Я работала в одном пивном доме, выводила новые сорта и участвовала в создание новых машин по изготовлению этого продукта, – стыдливо и тихо произнесла собеседница.

– Такой талант! Почему же вы не продолжаете свое дело?

– Сперва свадьба, потом дочка.

– Семья…, – почему-то это навлекло меня на мысли о жизненных преградах. Снова путаница.

– Без этого никуда, – на ее лице появилась печальная улыбка.

– И вы счастливы?

– Очень, – солгала она.

Мы подошли к тому самому дому, где я впервые увидел Вайолетт.

– Вот и мой дом.

– Вот как? – я поднял голову. Окно было закрыто.

– Спасибо вам большое, что проводили меня! – женщина поставила сумку на землю и стала признательно жать мне руку.

– Не стоит.

Вдруг дверь открылась и оттуда выглянул мужчина с грозными глазами. На нем была рубашка в синюю полоску и строгие брюки. Некогда красивый и строгий стан его немного ожирел, но не потерял былой привлекательности. Он громко рявкнул.

– Лилия! Вот и ты! – мужчина взглянул на меня и немного нахмурился.– А это кто?

– Это…, – начала робко женщина, нервно хватая сумку и боязливо подходя к мужу.

– Я случайно столкнулся с вашей женой и решил в знак извинения проводить ее до дома. Мне все равно надо было идти в ту же сторону, – старательно вежливо я проговорил эти слова.

– Ах, вот как, – задумался хозяин и изменился в лице.– Что ж! А не хотите ли зайти к нам на чай?

– Коломан, – мадам удивленно на него посмотрела.

– Я не против, – приветливо улыбнулся.

– Чудесно! Просим в гости! – громко засмеялся мужчина и растворил двери.

Я поднялся по лестнице, пройдя мимо озадаченной Лилии. Стоило мне ступить за порог, как тут же явно в нос ударил четкий запах каких-то духов, который озадачил меня. Вещи в доме словно дополнение к запаху: аккуратные, декоративные, кукольные. В декоре преобладал белый цвет, который сочетался с мягкими оттенками различных красок. Мебель была недешевая, изящная и какая-то мраморная. Сразу было видно, что семья небедная. Вокруг царило ощущение неправдоподобности и наигранности. Окружение будто бы компенсирует свое несчастье красивыми вещами, прикрывается богатством, скрывая где-то в глубине дома беспорядок, в котором находится вся правда. Аромат помещения только подтверждал догадки.

В этом доме живет Вайолетт? Сначала я не поверил, что девочка, угрожавшая мне дулом пистолета, может быть такой же «ненастоящей», как и место ее обитание. Однако в голове возник еще раз образ знакомой барышни, только теперь особое внимание уделялось гардеробу. На ней были розовая пышная юбка ниже колен, белоснежный свитер с длинными рукавами, в которых прятались руки с пистолетом и ножом, длинные шерстяные гетры с высокими ботинками. Весь образ ее, как частичка паззла, подходил дому, в котором она жила. Эта неестественность и картинная ложь передались и ей, но чем-то она отличается. С ней что-то не так… Как бы похоже она не одевалась, Вайолетт не будет частью этого дома, девочка будет выделятся даже среди самых сверкающих и пышных декораций, потому что в ее душе… Есть отличительная особенность…

– Вот сюда, прошу! – учтиво подвинул мне стул муж Лилии.

– Благодарю вас, – стол был без скатерти, тоже белый, изящный и грациозный. На нем расположились узкие бокалы, через которых мир искажался в иллюзии стекол.

– Как же к вам обращаться? – присаживаясь напротив меня, произнес хозяин дома.

– Мистер Ридл, – на лице наигранная улыбка.

– Мистер Ридл, значит. Приятно познакомиться! Меня можете называть Коломан, – он протянул через стол руку. Я пожал ее. Собеседник быстро ее потряс и обратно убрал к бокалу.

– Хотите чего-нибудь выпить? – он уже повернулся к жене, которая стояла позади, все еще непонимающе глядя на мужа.

– Спасибо, но я не пью.

– Даже пива, – глаза у того округлились не меньше, чем у жены.

– Даже пива, – улыбнулся я.

– А чаю?

– Чаю… Думаю, можно.

– Чудесно! – он радостно обратился к Лилии.– Лилия, завари-ка нам чаю.

– Хорошо…, – мадам повернулась к полкам с различными кухонными нуждами и стала искать чай.

– В каком пивном доме вы работаете, мистер Ридл?

– Ни на каком.

– Тогда что вы тут делаете?

– Живу.

– И ничего не делаете?

– Почему же ничего? Я писатель.

– Писатель? – мужчина вскинул брови.

– Да.

– Тогда задам предыдущий вопрос. Что вы тут делаете?

– Не поверите, но Пивоварня меня вдохновляет.

– Это скучнейшее место? – ошеломленно произнес мужчина.

– Да, – улыбнулся я.

– Советую вам уехать отсюда, потому что ваш талант вы быстро пропьете.

– И куда же мне уехать?

– Ну, например, в какую-нибудь деревню. У нас в стране такие восхитительные деревни! А природа… Красота!

– Вы не городской?

– Нет, все детство провел в провинции, до сих пор люблю с семьей выезжать на отдых.

– Это чудесно, однако думаю, Пивоварня мне подойдет куда больше.

– Что ж, – тот вздохнул, – поэту про вдохновение сложно что-то рассказывать. Ему виднее.

– Точно. Рад, что вы благоразумен.

– С моей работой я просто не могу быть не благоразумным, – мужчина гордо поднял грудь.

– Неужели вы важная личность?

– Еще какая. Я директор пяти крупных пивных домов. Думаю, вы это и сами заметили, – он самодовольно позволил мне полюбоваться тем, что я и так давно заметил.

– Впечатляет. Можно вас спросить?

– Конечно.

– О чем вы мечтаете? – собеседник вмиг стал озабоченным.

– Мечтаю? Разумеется, о счастье семьи.

– Благородно. Не ожидал такого от директора пяти крупных пивных домов.

– Вы на что-то намекаете? – он начинал хмуриться.

– Ничуть. Просто мне интересны мечты людей. Сам-то я уже добился всего, чего хотел, остается только жадно искать чужие цели, чтобы приметить что-нибудь себе.

– Ох, вот оно что, – Коломан расслабился и вернул доброжелательный вид.

Все это время позади стояла Лилия, держа чайник в руках. Она боялась подавать голос, смотрела выжидающе на мужа, и в ее взгляде было удивление. Когда собеседник, наконец, уследил за моими глазами, он повернулся телом назад.

– Вот и чай! Наливай его скорее, гость уже заждался.

Лилия аккуратно подошла ко мне и налила в бокал чаю. Затем отошла на свое привычное место и, опираясь об стол, продолжала внимательно слушать наш разговор.

– Вы все наливаете в бокалы? – с интересом спросил я, крутя бокал в руках.

– Больше у нас никаких емкостей для напитков нет. Да и чай мы, если честно, пьем редко.

– Дайте угадаю, по утрам- шампанское, в обед- пиво, на ужин- вино?

– Почти, – улыбнулся Коломан.– По утрам у нас вино, а на ужин шампанское.

– У вас же есть ребенок?

– Да, дочка.

– Ей уже можно пить?

– Разумеется, нет. Но это Пивоварня, здесь дети с младенчества начинают употреблять алкоголь.

– Интересная привычка.

– Скорее обычай. Алкоголь- символ этого города.

– И несмотря на это, Пивоварня- одно из самых культурных и тихих мест, где я бывал.

– Такая вот аномалия. Для многих жить в вечном алкоголе- мечта, а для нас- обыкновенная жизнь.

– Быть может, это Рай.

– Точно! – мужчина достал из кармана небольшую фляжку и вылил содержимое в свой бокал.– Это обычное пиво, – пояснил он.

– Вот оно как. Чай тоже с пивом?

– Мы не такие извращенцы, – засмеялся Коломан. С каждым вздохом у него поднимались плечи и грудь.

Я немного отпил. Крепкий и горький чай. Не люблю горькое, оно тут же портит весь настрой. Особенно на работу. Меня больше мотивирует сладкое, и несмотря на то, что я заядлый сладкоежка, пока сахарного диабета у меня никакого не наблюдается. Хозяин жадно выпил весь бокал и с громким выдохом поставил сосуд на стол.

Вдруг послышался телефонный звонок. Мужчина снова замешкался и достал из кармана дорогой и стильный смартфон.

– Простите, по работе звонят, – оправдывался он, вставая с места.– Мне придется вас покинуть, а вы можете поговорить с моей женой. Приятно было с вами познакомиться, – Коломан кивнул и вышел из дома.

После довольно громкого звонка, тишина стала еще тише. Я смотрел на бокал с чаем, а Лилия, не зная, что делать, мяла руки и крутила чайник. В три глотка я опустошил свой бокал и обратился к хозяйке.

– Как зовут вашу дочку?

– Вайолетт, – ответила робко она.

– Красивое имя, – я не удивился и стал крутить стеклянный бокал в руках.

– Простите… моего мужа, – женщина присела напротив. Я взглянул на нее. В ее глазах был стыд, удивление и непонимание.– Я не ожидала такого поведения от него. Обычно он не любит гостей. Особенно мужчин… Но в этот раз он был радушен, и вы ему даже понравились. Однако все равно простите его. С ним бывает такое, когда настроение хорошее.

– Ничего страшного. Вы и он прекрасная семья. А можно взглянуть на комнату вашей дочки?