Читать книгу Время посадить дерево. Сборник поэзии и прозы - - Страница 16

Пенсионер Борис Иванович последние несколько лет стал проводить лето на даче.

Глухая деревенька недалеко от его небольшого городка в летнее время притягивала горожан. Он приезжал ранней весной и до поздней осени жил в небольшом домике. Это был старый домишко со скрипучим, покосившимся крыльцом. Маленькие окна выходили в сад. Открытые створки окон щедро впускали в комнаты весенние ароматы. В них трудно разобраться: то ли сирень кормит обоняние дурманящим запахом, то ли вишня, помахивая цветущей веткой, посылает волшебные пассы, то ли черёмуха возбуждает давно забытые чувства… чувства радости и любви ко всему прекрасному, к жизни.

«Даааа, недавно я остался один, да и годы уже не те, а весна берёт своё…. просыпается что-то в душе… любовь, наверное?» – размышлял пенсионер, вдыхая весенний пьянящий запах сада.

Огородом Борис Иванович не занимался: интереса не было. Пенсия хорошая. Все овощи можно купить, а много ли ему одному надо? Пришло такое время на склоне лет – только жить да радоваться жизни. Вот он и радовался. Утомила городская суета. Когда с супругой жил, не так этот «город давил», а теперь…

Он наслаждался одиночеством на даче. Его умилял даже старый колодец, в котором собиралась родниковая вода. Рано утром, раздевшись до трусов, пенсионер неспешно подходил к колодцу, цеплял старое погнутое ведро на крюк журавля, потихоньку вытаскивал его наверх, наполненное живительной влагой; крякнув, обливал себя с головы до ног, долго громко ухал и кряхтел. Другое ведро нёс в дом. Потом выходил на крыльцо, вытирался полотенцем. Незамысловатый завтрак и… весь день свободный.

Следующее его занятие – обойти весь сад, поговорить с каждым деревом, кустом, залетевшей в сад птичкой, каждому сказать несколько добрых, ласковых слов, душу отвести.

– Заболела, подружка моя, – сочувственно, напевно тихо шептал он старой груше. – Лечиться будем? Ты у меня снова как молодая станешь! Порадуешь меня своими душистыми плодами.

– А ты что-то не к добру цветы пышно распустила: облетят все, плодов не дождёшься, заморозки ожидаются, – недовольно выговаривал он вишне. – Ладно. Подождём. Посмотрим.

– Ну а ты, пион, что-то бутонов у тебя маловато? Как я люблю твой дивный запах. Запах пионов лечит меня. А ты в это лето радовать меня не хочешь? Ничего, ничего, подкормлю тебя, пожалуй. Сейчас лекарство тебе приготовлю.

– А на тебя вообще смотреть не хочу! Смутьянка ты! Как есть, смутьянка! – стыдил хозяин черёмуху. – Что гроздья развесила? Манишь всё?! Ни к чему старика волновать! Пустое всё! Было да прошло! Нет больше никого и ничего! Стар я. Моя благоверная оставила меня, а я? Кому я нужен-то, старик? А ты мне душу бередишь!

Дачник печально отвёл глаза, почесал аккуратно подстриженную седую бороду, махнул рукой.

– Э-э-э-х, что было, то прошло! Как давно это было? – Взял книгу стихов и присел возле черемухи.

В пятницу, к вечеру, на дачи съезжались горожане. Говорили. Хохотали. Работали. Музыка, песни, веселье! Шум и гам!

Тишина затаилась, стала ждать вечера воскресенья. Борис Иванович после чтения любимого романа вышел на крыльцо встретить вечернюю зорьку.

«Приятное тепло сельской весны. Неуловимые и неповторимые запахи. А ещё – ни с чем не сравнимые звуки – пение соловья. Родина это моя! Родина! – вслух сам с собой тихо разговаривал старик. – Красотища-то какая! Просторы русские необъятны! Нигде за рубежом не сыщешь такого. А я на своём веку много стран объездил, а такой красоты не видывал. Старость, старость! Недолго осталось мне любоваться этими просторами, восходами и закатами, встречать весну», – кряхтел дачник.

Теплом и радостью наполнилась его душа. Он устремил взгляд на розовый горизонт и забылся…

– Мужчина, помогите, пожалуйста, – вдруг отвлёк его от приятных раздумий весёлый и звонкий женский голос.

– Это вы мне? – робко произнёс Пётр Сергеевич.

– Да, вам. Я не знаю, как ведро закрепить.

Он неторопливо спустился с крыльца и медленно подошёл к колодцу. Там стояла темноволосая женщина. Она показалась ему такой притягательно хорошенькой, что глаз нельзя отвести. Он замер и стал рассматривать женщину. Стало старику неловко. Но хотелось смотреть и даже… дотронуться до неё. Можно даже сказать, что он бессовестно пялился. А она, так ему казалось, «строила глазки».

И почему-то он представил её обнажённой! Смутился, покраснели щёки, спину обдало жаром! Он машинально закрепил цепь на ведре, сам спустил его в колодец, сам достал и поставил на лавку.

– Вот. Пожалуйста. Возьмите, – заплетающимся голосом, вмиг опьяневший, произнёс дачник.

– Я очень вам благодарна, – засмеялась звонко женщина.

…Эти большие карие глаза и чёрные брови! Эти ослепительно-белые зубы! Это манящее пышное и, наверное, мягкое тело? Эти божественно красивые бедра, икры, полные и загорелые…

…До глубокой ночи одиноко просидел на крыльце пенсионер, всё представлял эту женщину… мечтал, фантазировал… грезил.

Ярко-ярко блестел на небе золотой месяц. Всё впереди: новая луна, новый месяц. Большая Медведица демонстрировала свою необычность и красоту.

Черёмуха манила запахом, будоражила фантазии. До утра не сомкнул глаз наш герой.

– Напророчила ты мне, черёмуха, вынула далеко затерявшиеся чувства, проснулись они. Уговаривать буду! Ждать буду! Такая женщина! Моя будет! Мояяяя! – мечтательно чмокал губами пенсионер, устремив взор в звёздное небо, и по дряблому старческому телу медленно поплыла сладострастная нега.