Читать книгу Навстречу мечте - - Страница 7

«У самурая нет цели, только путь»

Антон Птушкин

На следующий день, быстро позавтракав, мы с Русланом отправились гулять. «Позже я буду занят», – предупредил он.

Мы ехали на машине и слушали музыку на полной громкости. Я сидела, упершись лбом в стекло, и думала, как же мне нравится такая жизнь: новые люди и вечная свобода в движении. Дорогой мы болтали обо всем на свете, как давние знакомые, обсуждая последние события в жизни. Я наслаждалась каждой секундой поездки, ибо никогда не ощущала такого прилива радости и такой свободы, которые я приобрела, отправившись в путь. Сердце переполнял безграничный необъяснимый восторг от общения с таким открытым человеком. Казалось, мы знали друг друга целую вечность, и только сейчас нам удалось повидаться. Мы мчали вперед, провожая глазами чудесные пейзажи, и искали по навигатору знаменитое голубое озеро. Не найдя мест для парковки, мы въехали в высокую траву, и вышли из машины.

– Имей в виду, тут много клещей. Будь аккуратней, —

предупредил Руслан.

Я водрузила на нос солнцезащитные очки, и мы отправились на поиски озера через густой лес, сквозь кроны деревьев которого едва просвечивало голубое небо с ярким летним солнцем. Я озиралась вокруг и чувствовала себя маленьким человечком, попавшим в другое измерение. Ощущалась неосязаемая чистота природы, не тронутая человеком. Я застывала в изумлении через каждые пару шагов и наслаждалась видами раскинувшихся над водной гладью деревьев. Упивалась прогулкой по узким тропинкам и жадно вдыхала пьянящий своей чистотой лесной воздух. Наверное, я просто очень давно не бывала в лесу.

Мы прошлись вокруг одного из озер и вернулись обратно к машине. Тщательно осмотрев друг друга в поисках кровососущих, отправились в центр города. Обратно мы ехали молча, снова открыв настежь окна и включив музыку на полную громкость. Меня переполняла безмерная радость и восхищение собой. Я в Казани. Я еду гулять по центру. Я мечтала об этом уже пару лет, с тех пор как наслушалась рассказов других людей об этом городе. По моим щекам текли слезы упоения, и я не спешила вытирать их. Я была искренне счастлива в тот момент.

Несколько лет подряд я внутренне готовилась к путешествиям: читала о разных странах и красивых местах, коллекционировала монетки со всех концов света и, конечно, не прекращала мечтать о том, как отправлюсь в дальний путь. На идею с автостопом меня натолкнула сестра, которая прошлым летом отправилась в горный поход на Алтай со своим лучшим другом. Конечно, я не знала, удастся ли мне попробовать автостоп, но все же во мне горело такое желание – испытать себя в роли настоящего путешественника.

Я всегда мечтала о дальних странах и спонтанных путешествиях. Как же мне нравилось рассматривать политическую карту мира, запоминать столицы и расположение стран. Больше всего меня удивляли ровные границы между некоторыми странами Африки. Хотелось побывать везде. Особенно в Свазиленде: почему‑то флаг этой африканской страны впечатлил сильнее всех. Мне казалось, что путешествовать надо самой, а не покупать различные туры, останавливаясь лишь в местах, куда долетела.

– Ну вот, приехали, – сообщил Руслан и выключил музыку, – хочешь сока?

Мысли унесли меня так далеко, что я какое‑то время непонимающим взглядом смотрела на Руслана, который уже вышел из машины.

– Ладно, я возьму воду и сок с собой. Где‑нибудь посидим по пути, – улыбаясь, сказал он.

Руслан понял мое секундное замешательство, ибо сам часто пропадал в собственных мыслях и творчестве. Он искренне желал стать музыкантом и каждый день часами упражнялся в игре на гитаре, а по вечерам наслаждался шуршащей на игле музыкой с виниловых пластинок.

Стояла удручающая жара выше сорока градусов. Мы шли по брусчатой мостовой, и я, озираясь по сторонам, много фотографировала привлекавшие взгляд здания. Когда же мы приблизились к Кул Шарифу, я замерла на месте. Уже несколько лет я мечтала познакомиться с главной мечетью республики Татарстан. Один ее вид вызывал гордость и уважение.

– Высота каждого из четырех минаретов под шестьдесят метров, – сообщил Руслан. – Это единственное, что помню про это место.

– А что такое минареты? – спросила я, не отрывая глаз от камеры телефона, на которую хотела запечатлеть прекрасную Кул Шариф.

– Минареты – это башни. В архитектуре ислама они так называются. Насколько я помню, с них зовут верующих на молитву, – сообщил Руслан, отпивая сок из коробки. – Купол здесь примерно сорок метров, а диаметра не помню, но больше пятнадцати.

Я тоже отпила немного сока и, проглотив сладкую приторную жидкость, направилась внутрь мечети. Сразу при входе охранник, грозно на меня посмотрев, попросил надеть юбку. Юбки были сложены в специальную коробку и окружены женщинами в красивых платках. Я обмоталась длинной тканью и завязала бантик. Только я направилась в главный зал, меня снова остановили и вручили бахилы.

«Не, ну они серьезно? – подумала я, – Сколько ходила по всяким религиозным местам, а такие строгие правила только тут».

– И все же, почему ты решила поехать? Тебя отпустили домашние? Тебе не страшно? – Руслан сделал секундную паузу, но снова продолжил: – Я знаю, что задавал все эти вопросы, но хочу спросить еще раз, чтобы лучше понять.

– Раньше я не уважала себя, считала, что незачем, ведь я не делала ничего особенного. И знаешь, когда это изменилось? Когда я прыгнула с веревкой вниз с крыши. Высота была метров тридцать. И рядом были только незнакомые люди. Они предложили мне прыгнуть бесплатно, и я решила: а почему бы и нет?

– Так ты их не знала? И причем тут это?

– Я тогда гуляла со своим товарищем на крыше заброшки. Там кроме нас были еще ребята. Они‑то и позвали посмотреть, и можно было прыгнуть тоже.

– С незнакомыми людьми? Я б на такое, наверное, не решился.

– В тот день я поняла, что делаю что хочу, даже если это безумно страшно. Это вызвало у меня уважение к себе.

Я замолчала. Было сложно сконцентрироваться на рассказе, когда вокруг тебя такая красота. Однако народу было очень много, и мы едва смогли протиснуться к макету мечети.

– После этого я решила во что бы то ни стало идти к своей мечте, а именно – к путешествиям. Тогда я и задумалась всерьез над тем, чтобы поехать куда‑нибудь далеко. А мои, конечно, отпустили. Я же не маленькая. Мне уже двадцать два. И конечно, страшно было даже ехать к вам, к совершенно незнакомым людям. А что мне было еще делать, я не знаю. Денег, тем более, у меня в обрез.

– А сколько, если не секрет?

– Наличкой около одиннадцати было, когда только поехала. Потратила уже около тысячи в Волгограде. И на карте у меня чуть больше десяти тысяч, но я их не хочу тратить.

– Так мало. И ты уверена, что хватит?

– Не уверена. В том‑то и дело. Но надеюсь на автостоп, тогда денег меньше уйдет.

– Уже нашла попутчика?

– Возможно. Еще точно не знаю.

В то время я переписывалась с путешественником, который предлагал поехать вместе. Однако он не вызывал у меня доверия, несмотря на то что помогал таким же обездоленным, как он сам.

– Надеюсь, у тебя все получится.

– Спасибо. Я просто стараюсь не плыть по течению и считаю, что каждый человек способен жить той жизнью, которой по‑настоящему хочет.

Вдоволь насмотревшись на красоту исламской мечети, мы направились к башне Сююмбике, местной пизанской башне, которая наклонена в сторону примерно на два метра.

– Во времена Ивана Грозного эта башня, скорее всего, была дозорной или сторожевой, называй, как хочешь, – начал свой рассказ Руслан. – С ее вершины видны Волга и Казанка с окрестностями. Вокруг башни ходит множество легенд, но самая известная – про царицу Сююмбике, которую добивался Иван Грозный. Девушка потребовала воздвигнуть дня нее башню за семь дней. Кстати говоря, наклон этим и объясняют. Строители спешили, каждый ярус строился за один день, и получилось криво. После того как башня была готова, царица Сююмбике, не желавшая выходить замуж за Грозного, бросилась вниз.

После этого мы еще заехали на казанский Арбат, где перекусили булочками, а затем вернулись домой. Руслан заперся у себя в комнате, откуда были слышны гитарные аккорды. Я же, вконец измученная, упала на кровать и быстро заснула.

Проснувшись, я почувствовала жуткую головную боль. В соседней комнате жужжал вентилятор и тихо работал телевизор. Я опустилась на пол к рюкзаку и, найдя цитрамон, быстро выпила его. Самые дешевые таблетки, но мне помогают. Я взяла телефон и увидела сообщение от Максима, моего знакомого, который частенько ездил автостопом: «Ты когда в Екб будешь, напиши». Мне было хорошо в Казани, и я не торопилась отсюда уезжать. Но все же зашла на сайт РЖД и посмотрела билеты на ближайшие дни. Все они стоили три тысячи, но один был за тысячу девятьсот рублей, и я поспешила его купить. «Вагон без кондиционера», – прочитала я и вздохнула, ожидая веселую поездку.

Я вышла в коридор и села рядом с Альбиной на диван.

– Мне очень тут нравится, но на послезавтра самый дешевый билет, – грустно призналась я.

Альбина неуклюже положила загипсованную ногу на другую сторону дивана и обняла меня.

– Приезжай еще, – лишь сказала она.

По телевизору шел фильм на татарском, и я ничего не могла понять.

– Ты хорошо знаешь татарский?

– Да, неплохо, вся моя родня татары, но я не все понимаю.

– А что у вас из народных песен есть?

Альбина задумалась и потянулась к своему телефону. Она включила песню под названием «Tugan Yak», что в переводе означает «родной край».

– Выключите вы эту песню! – донесся голос Руслана из соседней комнаты.

Альбина улыбнулась, поставила звук на минимум и прислала мне этот трек.

– Рэхмэт, – поблагодарила я ее.

– Да ты уже учишь татарский, как я смотрю, – засмеялась Альбина.

– Лишь пару слов выучила. Еще «рахим итегез» – «добро пожаловать». «Душэмбэ» и «якшембэ» – «понедельник» и «воскресенье». Мне очень понравилось, что в магазинах вывески дублируются и на татарском и на русском.

– Ты в метро еще не была. Там на трех дублируют. На английском еще.

– Завтра в метро покатаюсь.

– Руслан сказал, что завтра Игорь свободен и может с тобой погулять. А Руслану нужно уехать почти на весь день.

– А, ну отлично.

Альбина вышла, а я написала Максиму, что буду в Екатеринбурге послезавтра. «Приеду в пять утра. Встретишь?» – настрочила я. И сразу получила ответ: «Да». Я уже предвкушала, как приеду и сразу направлюсь к дому Севастьянова, который мечтала увидеть уже давно, налюбовавшись картинками в интернете. А потом, возможно, поедем автостопом в Тюмень, где жил Максим. Я знала, что в основном он перемещается между городами так и не тратит при этом ни копейки на проезд. Ему было всего двадцать, но он рассказывал, что путешествует автостопом уже четыре года.

– А вот и ужин.

И перед моим носом выросли большие тарелки с выпечкой и густо политыми соусом макаронами.

Руслан поставил очередную пластинку, и мы принялись за трапезу под неизвестную мне песню. Музыка своими торжественными аккордами напомнила мне, как однажды в День победы я ходила с подругой на салют в известную общину путешественников. Там много рассказывали о поездках по разным странам и городам, но когда очередь дошла до меня, я лишь поделилась своими планами на автостоп. В воздухе будто повисло разочарование от оборванной на полуслове истории. Я уже почти не слушала других, лишь крутила в голове мысли о будущих путешествиях. На встрече также рассказывали о спортивном автостопе, который проводится в виде игры среди опытных людей в яркой одежде. Цель такого спорта: доехать до пункта назначения за как можно более короткий промежуток времени. Я слушала и уже тогда не понимала, зачем ездить на попутках просто на время. Мне казалось это глупым, ведь, если кататься, то в свое удовольствия, не глядя на часы.

Когда мы заканчивали с ужином, Руслан предложил мне прогуляться. Конечно, я согласилась.

По дороге к центру города, Руслан зашел в магазин купить пива.

– Будешь пить? – спросил он.

– Я пиво не люблю.

– Пробовала «Гараж»?

– Нет.

– Давай тогда его тебе возьму. Если не понравится —

я допью.

– Хорошо.

Мы отправились на набережную. Надо сказать, вечера в Казани – вещь особенная. В темноте город преображается, обретая яркие краски на фоне мелькающих вывесок. Набережная, украшенная арт-объектами, перед которыми ты останавливаешься, чтобы полюбоваться, напоминает курортную. Позади всех огней становится темно, и лишь колесо обозрения пытается привлечь внимание, переливаясь всеми цветами радуги, будто прекрасная бабочка.

Мы сели на скамейку в самом конце набережной, вдали от людей, чтобы в полной мере полюбоваться видом. Я открыла пиво и медленно его потянула, пробуя на вкус. Оно было похоже на газированный сок с легким привкусом лимона. Руслан закурил сигарету и, медленно выпуская дым, спросил:

– Ну как тебе?

– Что именно? Пиво или набережная? – засмеялась я.

Руслан улыбнулся, облокотился руками на колени и открыл пиво.

– Ты можешь выразить свои мысли и о том, и о том.

– Набережная просто потрясающая, я чувствую себя здесь на вершине блаженства. Сейчас немного прохладно, но мне это нравится. А пиво только дополняет ощущение… – я задумалась, подбирая слово, – …принадлежности, что ли, к этому месту. Пиво кажется сладкой амброзией, прекрасным дополнением ко всем этим огням. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю. И это очень здорово, что ты так ярко это чувствуешь и можешь объяснить все в красках. Казань – это вообще город, вмещающий в себя совсем противоположные вещи. В июне тут был еще снег, и было очень холодно. Однако днем светит жгучее солнце, а температура переваливает за сорок.

Было очень интересно узнать не только о жизни города, но и о жизни его жителей, которые, как и все, хотят красоты и благополучия. Руслан рассказывал, что все деньги, полученные здесь, уходят в Москву и еще часть – в Петербург. Если бы этого не происходило, Казань была бы еще во сто раз красивее.

Люди в Казани разделились на два лагеря – исламский и православный, и каждый глаголет свою истину. Разговор местных жителей все так же вмещает в себя и татарский, и русский языки. Две культуры, перемешавшись, рождают людей с русской внешностью, но именами совсем не славянского происхождения, и наоборот – люди нерусской внешности носят наши привычные, всем знакомые имена.

– Каждый год тут новая напасть. В этом году много мотыльков и бабочек, в прошлом были пауки, которые свисали с перил набережной и пугали прохожих не только на улицах, но и в домах. В позапрошлом же было нашествие кузнечиков.

Так мы и болтали, сидя на лавочке, потягивая пиво. Был прохладный вечер, и совсем не хотелось уходить…