Читать книгу Судьба Лондона. Шесть возможных катастроф - - Страница 5

Тревожное впечатление, произведенное специальным сообщением из "Чат", вскоре подтвердилось на следующее утро. На пристанях не было угля дешевле трех шиллингов за центнер. Некоторые из бедняков купили его по этой цене, но большинство отвернулось, бормоча о мести и глубоко разочарованное.

Куда бы они ни пошли, их ждала одна и та же история. Такой же стереотипный ответ был дан на Кингс-Кросс, Юстоне, Сент-Панкрасе и на Каледонской дороге. Ситуация внезапно стала опасной и критической. Угрюмый, мрачный, злобный поток хлынул обратно на запад и устремился к Трафальгарской площади. Было надето много овечьих шкур, так как идея Гофа стала популярной.

Каким-то таинственным образом стало известно, что Джон Хэмпден собирается выступить на массовом собрании. К половине второго Трафальгарская площадь и подходы к ней были заполнены. Немного позже появился Хэмпден. Было очень мало радостных возгласов и энтузиазма, так как было слишком холодно. Толпа не была склонна к беспорядкам, все, чего они хотели, это чтобы народный трибун указал им способ достать уголь – их единственную необходимость – по разумной цене.

Хэмпден тоже был необычайно тих и сдержан. В его речах не было той необузданной ярости, которая обычно сопровождала его выступления. Он призывал к спокойствию и благоразумию. Он пообещал огромному собранию, что до ночи он покажет способ достать уголь. Все, что ему требовалось, – это огромная организованная толпа у собора Святого Стефана, где он собирался практически сразу же начать задавать вопросы министрам о нынешнем кризисе. В газете был один вопрос, о котором он в частном порядке уведомил президента Торгового совета. Если из этого ничего не выйдет, он будет знать, как действовать.

Больше ничего не было сказано, но и этого было достаточно. Час спустя вокруг собора Святого Стефана собралась плотная масса людей. Но они были мрачны, молчаливы и организованны.

Для обычного дневного заседания Палата была заполнена до отказа. Когда свет упал на квадратное жесткое лицо Джона Хэмпдена, заунывный зануда, рассуждающий на какую-то банальную тему, разразился воем. Через минуту Хэмпден поднялся.

Он четко и ясно сформулировал свой вопрос. Затем он повернулся лицом к скромно удаляющимся мистеру Джону Хейсу и его коллеге Рис-Смиту, и в течение десяти минут они терзались под ударами его горькой язвительности. Насколько он смог понять из весьма туманного ответа представителя Совета по торговле, правительство было бессильно что-либо предпринять в этом вопросе. Кучка финансистов сознательно решила положить деньги в свой карман за счет большого несчастья, постигшего Лондон. Если только новый синдикат не сочтет нужным склониться перед общественным мнением…

– Это деловая сделка, – заикаясь, произнес Хейс. – Мы не уступим. Если правительство захочет выделить грант бедным классам…

Гневный крик заглушил это предложение. Все члены палаты приняли участие в горячей манифестации. Единственными двумя спокойными головами там были спикер и Джон Хэмпден. Первый лорд поднялся, чтобы плеснуть масла в мутные воды.

– Есть выход, – сказал он. – Мы можем принять небольшой законопроект, дающий парламенту полномочия приобретать все топливо и провизию для общественного благосостояния в условиях подобных кризисов. Это можно сделать по аналогии с законопроектом о динамите. Через два дня законопроект будет в своде законов…

– А в это время бедные слои населения окажутся замороженными, – воскликнул Хэмпден. – Лидер Палаты сделал все возможное, он позаботится о том, чтобы законопроект стал законом. После сегодняшней ночи рабочие Лондона будут готовы ждать, пока закон не даст им право забирать припасы без страха наказания. Но вы не можете наказать толпу, подобную той, что собралась на улице. Я собираюсь показать всему миру, чего могут добиться несколько тысяч решительных людей. Если два почтенных члена напротив хотят посмотреть, как это делается, пусть сопровождают меня, и я дам им личную гарантию безопасности.

Он махнул рукой в сторону Палаты представителей; он покинул свое место и вышел. Хейс поднялся, чтобы выступить, но его никто не слушал. Драматический эпизод подошел к завершению, а Хэмпден обещал еще один. Через несколько минут палата опустела. Снаружи стояла плотная масса молчаливого, терпеливого, дрожащего человечества.

– Чудесный человек, этот Хэмпден, – прошептал первый лорд президенту Торгового совета, – интересно, что он сейчас замышляет. Если бы эти люди там, снаружи, только знали о своей силе! Тогда у меня было бы больше свободного времени.