Читать книгу Рассказики-4. Криминальные истории - - Страница 8

Нынче в клубе отмечали юбилей поэтического объединения «Серебряный век». Среди множества знаменитых гостей блистали Бальмонт, Брюсов, Анненский. Звенели бокалы, играл оркестр под управлением самого Иоганна Штрауса, Бунин кружился в вальсе с Цветаевой, звучали стихи… В разгар веселья появились Гумилев с Ахматовой. Их встретил объятиями и поцелуями Бальмонт.

– Виноват, опоздал, задержался на сафари, -оправдывался Гумилев, направляясь своей грациозной походкой гепарда к столу с напитками. По пути обнимался, здоровался, целовал ручки. Оркестр играл бравурный марш. Сам Иоганн Штраус подошел пожать руку герою Петербургской публики да чмокнуть в щечку великую поэтессу. Когда Гумилев поднял бокал шампанского за успехи всех присутствующих, толпа сгрудилась у стола, чтобы с ним чокнуться. После третьего бокала Анна подхватила Гумилева под левую руку, а Бальмонт под правую, и они потащили его в кресло у камина. Сзади подталкивал Бунин. В одном из четырех кресел уже сидел грустный Блок, который даже внимания не обратил на тех, кто устраивался рядом. Бунин пихнул его, чтобы освободить себе место, но безрезультатно. Пришлось встать за спиной Гумилева.

Николай Степанович Гумилев

Герой сафари всмотрелся в сидящего напротив, улыбка осветила его всегда суровое лицо, и он радостно закричал: -Сашка, привет! Ты чего такой грустный?

– Чемодан купишь? —спросил в ответ Блок.

– Какой чемодан? Причем тут чемодан?

– Он необходим путешественникам, -грустно ответил Блок.

Анна ласково похлопала Блока по руке: -Что случилось, Саша?

– Я получил гонорар за поэму «Скифы», а тесть, ученый хренов, опять нахимичил – бизнесом занялся, стал изготовлять чемоданы. Туда и вложил все мои деньги. Чемодан купишь?

Гумилев недоумевающе развел руками: -Да Бог с ним, с гонораром! Ты поэт, талантище! Еще заработаешь…

– Я на эти деньги хотел поехать за границу, отдохнуть. Мечтал проехать по Нилу на маленьком пароходике, -вздохнул Блок. От этих слов загрустили все присутствующие рядом, хотя вокруг царило веселье, играла музыка, рекой лилось шампанское.

– Прекрасная у тебя мечта, Саша, -улыбнулась Анна: -Мы как раз были в круизе по Нилу на маленьком пароходике. Красивые закаты в пустыне, сфинксы, пирамиды…

– И странное происшествие в плавании, -вспомнил Гумилев.

– Какое происшествие? —встрепенулся Бальмонт: -Поведай. Надо отвлечься от чемоданов.

– Да, порадуй нас рассказом о своих приключениях! —поддержал его Бунин и крикнул в зал: -Эй, кто хочет услышать Гумилева?

Начали подходить гости. Смолк оркестр. Вдохновленный вниманием, Гумилев принял величественную позу: -Действительно, отправились мы в круиз по Нилу от Средиземного моря до Индийского океана. Пароходик маленький, уютный, по три каюты с каждого борта. И пассажиров всего восемь. В одной каюте проживали молодожены из Италии, чета Бартолли. Рядом обосновался американский банкир Джон Бендер, а в следующей каюте – его сестра, миссис Бленда Бендер. Напротив устроился чиновник из Бельгии, некий Эркюль Пуаро, потом была каюта его помощника Гастингса, а затем уже наша с Анной.

– Люди все приятные. У нас сразу сложились дружеские отношения, -вставила Анна.

– Согласен, -кивнул Гумилев: -Нашлись общие темы для беседы, мы вместе любовались пейзажами, вечерами танцевали. Жанна Бартолли хорошо пела, ее муж, Пол, подыгрывал на гитаре. И ничего не предвещало трагедию.

– Трагедию, -прошептал Бунин. И слушатели вокруг кресел вздрогнули. Из окон потянуло сквозняком, у секретера звякнула разбившаяся рюмка, наступила зловещая тишина.

– Утром на четвертый день плавания миссис Бендер подняла тревогу – ее брат не пришел к завтраку, а на стук и призывы из каюты не отзывался. Срочно прибыли помощник капитана и стюард. Запертую изнутри дверь отперли запасным ключом и обнаружили мистера Бендера мертвым. Пассажиры столпились у каюты, а Пуаро с Гастингсом и помощником капитана осмотрели помещение. Покойник возлежал на койке в спокойной позе. Никаких внешних повреждений на нем не обнаружили. Посторонних предметов не нашлось, лишь клочок бумаги да стакан с остатками воды на столике у постели. Иллюминатор был тщательно задраен. Вечером пассажиры собрались на баке полюбоваться закатом, но Джон ушел к себе, объяснив, что ему надо проверить кое-какие пришедшие по телеграфу счета. Доложили капитану, и он принял решение, что наступила смерть по болезни. А в ближайшем порту передал тело в морг.

– Какое несчастье! —посочувствовал Бальмонт, поддержанный окружающими.

– Однако Пуаро, который оказался каким-то знаменитым сыщиком, считал, будто произошло убийство. Убийство в запертой изнутри комнате.

– Убийство в запертой изнутри комнате! —воскликнул вдруг заинтересовавшийся Блок: -Почему?

– Его заинтриговал клочок бумаги на столе. Ведь так приносят, например, таблетку. А стакан с водой послужил для запивки. Хотя сестра покойного и утверждала, что брат был совершенно здоров, но вполне мог почувствовать недомогание. Никаких лекарств в каюте не нашли, значит, он мог попросить у кого-нибудь таблетку. Вот только таблетка оказалась смертельной.

– Ужасная версия, -пробормотала Анна: -Когда Пуаро ее высказал, у меня случился обморок.

– Но какая же таблетка могла вызвать смерть? —удивился Бунин.

– А вот об этом расскажет наш замечательный доктор – Антон Павлович Чехов! Кстати, где он? Почему я его не вижу?

Бунин слегка сконфузился: -Он на месте жены. Ольга внезапно выписалась из больнички и приехала с мужем в театр. А там три сестры давали…

– Безобразие! -возмутилась Анна: -Проститутки в театре!

– Но это же питерские проститутки, элита! —возразил Бунин: -Где же им и быть как не в театре.

– Сейчас везде бардак, -посетовал Блок: -Куда не сунься…

– Хватит о политике, господа! -Прервал его Гумилев: -Уже любая кухарка знает, как управлять государством! Сплошная болтовня! (И царь на портрете согласно вздохнул) Кстати, что известно про Антона Павловича?

– Из окна больнички он увидел замерзшие деревья и нынче пишет пьесу про вишневый сад, -Пояснил Бальмонт: -Комедию, конечно…

Повисла неловкая пауза, которую прервал Блок: -Продолжайте про убийство!

– Через день после происшествия в адрес Пуаро пришла телеграмма с результатами вскрытия покойника. Оказалось, он был отравлен пентобарбиталом натрия. Это яд для тараканов. Убийство!

– Но кто ему подсунул таблетку? —спросил Бальмонт. Но ответа не дождался.

– Капитан немедленно приказал обыскать каюты, но яда не нашли.

Блок усмехнулся: -Облатку давно выкинули за борт.

– И встал вопрос – кому понадобилось отравить банкира? —продолжал Гумилев: -Несомненно, это был кто-то из пассажиров. Но до конца плавания вопрос не разрешился. Пуаро по своим каналам тщательно всех исследовал, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Так и не нашли главного – мотива, -Добавила Анна: -Даже великий Пуаро оказался бессилен.

– Нераскрытое убийство! —Воскликнул Блок: -В этом есть нечто загадочное, мистическое! —Уж такой он романтик, создавший классический стих —«Вот встретились случайно две души среди миров и тысяч километров. —Ты о себе мне коротко скажи. —И он сказал: -17 сантиметров.

Бальмонт успокаивающе похлопал Блока по плечу: -Всему всегда найдется объяснение.

А Гумилев предложил: -У кого-нибудь из окружающих есть версии?

– Несомненно, виновна сестра покойного! —выкрикнули из группы слушателей: -И мотив налицо – наследство!

– Ну, да, ну, да, -согласно кивнул Гумилев: -Но почему именно в этот вечер, на пароходе?

– Что-то могло подтолкнуть ее на быстрое преступление, -подсказали слушатели.

Гумилев опять кивнул: -Но ведь ничего не случилось в тот вечер…

– А как же телеграмма, из-за которой Джон ушел к себе? —вспомнила Анна.

– Вот! —Блок хлопнул по ручкам кресла: -Он проверял чьи-то счета! Телеграмму нашли?

– К сожалению, нет.

– Ее забрал убийца! Ловкий, сметливый, принимающий быстрые решения и умеющий тщательно скрывать улики! А также финансовый махинатор. Не работает, но деньги имеет. Кто из пассажиров подходит под это описание? И как он подсунул таблетку? Кто отлучался вечером, когда вы сидели на баке?

– Никто не отлучался, ушли все вместе, расходились по каютам, видя друг друга.

– Значит, убийца имел очень мало времени для принятия рокового решения. Сначала он не ожидал встретить банкира на пароходике. Забеспокоился и купил где-то ядовитые таблетки. Знал их действие, а это характеристика личности. Но убедился, что Джон его не узнал, и успокоился до получения телеграммы, -Блок опять хлопнул по ручкам кресла.

– Получается, убийца действовал сразу после расхождения пассажиров по каютам, -высказал- ся Бальмонт: -Но как?

– Видимо, под каким-то предлогом явился к Бендеру, разговорился с ним о разных недомоганиях, пожаловался на свои болячки, предложил свои лекарства. Психологически, человек, слушающий о болезнях, как-то примеряет их к себе. И убийца уговорил банкира попробовать его таблетку, которую принес с собой, после чего приветливо пожелал спокойной ночи. Банкир запер дверь на задвижку, принял таблетку да лег в постель. Получилось идеальное убийство.

– Вот это да! —восхитился Гумилев: -И кто же убийца? Кто подходит под ваши характеристики?

– Сестра явно не подходит. Вас с Анной я сразу отвергаю, поскольку преклоняюсь перед вашими талантами совсем в другой области.

– Спасибо, Саша, -ласково улыбнулась Анна.

Блок слегка поклонился в ответ и продолжил: -Молодая итальянка тоже не подходит. Вряд ли у нее столько криминальных способностей. Конечно, она могла соблазнить Бендера, а муж из ревности его прикончить. Но откуда у пары могли возникнуть финансовые трудности? И, самое главное, – куда делась телеграмма?

– Вот, вот! -Послышалось со всех сторон: -Самый важный вопрос!

– А убрать ее мог только тот, кто заходил в каюту при обыске. Помощник капитана не в счет.

– Неужели Пуаро? —ахнул Бунин.

– Ни в коем случае! —воскликнула Анна: -Мне он показался честнейшим человеком!

– Остался лишь один пассажир, -вздохнул Гумилев: -Я правильно понял, кто это?

– Последний довод, как последний гвоздь в заднице, -почему-то проговорил Бальмонт. А Гумилев торжествующим взором оглядел окружающих. Он любил чувствовать восторг и преклонение толпы. Особенно, когда повествовал о своих многочисленных сафари – «Слышу, сзади кто-то скребется. Оглянулся – капец подкрадывается!».

Окружающие молчали. Анна поцеловала мужа: -Мы сейчас уже ничего не можем доказать. Пойдем лучше танцевать, -и увлекла его в зал, где вновь заиграл оркестр. За ними в мир веселья и музыки отправились другие. Остался грустный Блок с немым вопросом в глазах: -«Куда девать чемоданы?».