Читать книгу Обнимаю. Про особое родительство в стихах и прозе - - Страница 6

– Среди родственников были похожие заболевания?

– Вы употребляли алкоголь во время беременности?

– Ты идёшь на поводу у него, вот он и вьёт из тебя верёвки!

– Всыпать бы ему хорошенько, сразу вся дурь выйдет!

– Это заболевание или такая педагогическая запущенность?

– Я своему объясняю, ты почему не можешь? Просто скажи, что так вести себя нельзя!

– Заговорит, не переживай, вон некоторые и до пяти лет молчат, и ничего!

Лера бережно складывала в копилку всё, что с особым участием говорили окружающие, близкие, дальние. И не очень далёкие – во всех смыслах – вопрошающие. Бесконечной чековой лентой список этих вопросов разворачивался перед молодой мамой. Перечитать его весь за раз было невозможно – неугомонный аппарат марки «Общественное Мнение» без устали отбивал всё новые и новые фразы. Это была новая модель, что-то типа факса – каждое входящее сообщение сопровождалось оглушающим сигналом. Звук пулей проникал через ухо и рикошетил по всему телу – от головы в сердце, оттуда куда-то вниз живота, опять к голове. И так по кругу. Иногда аппарат давал сбой – сообщения приходили без звука, но уведомление доставлялось ночью, перед тем, как Лера пыталась уснуть. В это время была особенно слышна его работа. Ведь она бережно определила ему место – на тумбочку возле кровати. Ночью сообщения приходили так громко и больно, что ей приходилось доставать свою копилку, разматывать ленту и вспоминать все-все слова. И плакать.

А ещё…

Фразы сопровождались взглядами. Взгляд – это отдельный вид оружия. Равнодушный. Осуждающий. Соболезнующий. Презирающий.

Ассортимент оружия на фабрике под названием «Общественное Порицание» очень широк, постоянно пополняется новыми моделями. Инженеры-изобретатели настолько умны, что никакие солнечные очки и притворные улыбки не могли бы скрыть это оружие – взгляд. Да, в общем-то, и скрывать никто не собирался. Ведь так важно показать, что у тебя есть свой Взгляд. Свой собственный. Как и собственное Мнение. С ними ты полон уверенности и неотразим, а значит можешь блестеть, сиять и щедро расплёскивать то, чего в тебе так много.

Однажды ночью Лера, как обычно, прокручивала слова, фразы. И так расстроилась, что залила слезами всю ленту. Бумага размокла, текст поплыл – невозможно было разобрать ни слова. Отчаяние. Пропала копилка. Пропала… и вместе с ней пропали слёзы. Девушка пыталась выудить из памяти хоть одно слово, за которое можно зацепиться и заплакать. Безуспешно. Опустошение.

Уснула.

Утром в голове была лишь одна мысль: «Я хочу познакомиться со своим ребёнком!» С тем, кого все вокруг знают так хорошо – лучше собственной матери, – что без конца тыкают в его качества. Невоспитанный, неполноценный, неумный, не вписывающийся ни в какие рамки и не подходящий ни под какой шаблон своего окружения. Какой же он?

Целый день мама с сыном провели вдвоём. Конечно, они всегда 24/7 были вместе, но в этот день Лера была рядом с ребёнком всей душой – заглядывала ему в глаза, ловила улыбки, обнимала больше, чем обычно. И объятия были теплее и крепче. Началась новая жизнь.

Пролетали дни, а может, месяцы. Всё новое и новое открывалось в сыне. Как-то в один из понедельников они лежали дома на полу, среди десятка игрушек, и Лера услышала какой-то настойчивый звук. Она даже не сразу поняла, откуда он исходит. Комната! Бегом туда! Тумбочка у кровати! Дрожащей рукой девушка берёт ленту, выходящую из аппарата, а он печатает, печатает дальше – сообщения одно за другим идут нескончаемым потоком:

– Ты герой!

– Я бы так не смогла!

– Вы с сыном такие молодцы!

– Как ты всё успеваешь?

И ещё, ещё, ещё.

Лера читала, и чувство гордости за себя и сына переполняло её. Растянула ленту, читает снова и снова – и вдруг:

– А что с ним будет, когда ты умрёшь?

– А с виду и не скажешь, что он больной!

Огонь волнения пронёсся по всему телу, Лера хотела закрыть уши в страхе, что сейчас навязчивый звук аппарата проникнет в голову – но из другой комнаты услышала плач ребёнка. Голос сына вернул её в реальность, она побежала к нему. Оказалось, что он разбил губу о край дивана. Ребёнок лежал и рукой прижимал ушибленное место. Мать бросилась на помощь – жалела, целовала и не могла скрыть восторга. Восторга, понятного только ей. А в голове слова врача: «У вашего сына высокий болевой порог, и если он чувствует боль, он её не идентифицирует, не может определить источник».

И вот сын лежит на полу, кричит, держится за губу, а мать обнимает его и радуется: он чувствует, он знает, где больно!

Дальше были вторник, среда, пятница, июль, сентябрь.

Семья жила обычной жизнью – занятия, реабилитации, будни и праздники. Однажды вечером, ложась спать, Лера подумала: «А что там аппарат? Там, наверное, накопилась куча сообщений», – но была настолько уставшей после активного дня, что решила отложить на завтра этот вопрос и уснула.

Разбудил её утром настойчивый звонок в дверь. Пришёл курьер. Молодой парень с добрым и участливым Взглядом, принёс коробку и документ на подпись. Спросонья Лера еле разобрала текст документа:

«Сопроводительное письмо к новой модели аппарата «ОМ-2». Уникальный гаджет, позволяющий узнать о вас и вашей семье много интересного. С его помощью вам откроются такие истины как:

«Надо же! Как тебе удаётся быть счастливой, несмотря ни на что?»

«Вас в пример надо ставить!»»

И ещё куча текста. Лера вернула курьеру документ и коробку и сказала, что это какая-то ошибка, видимо, перепутали адрес доставки.

Закрыла дверь, заглянула в комнату сына – спит. Вернулась к себе в кровать, посмотрела на тумбочку – под слоем пыли стоял старенький, давно забытый девайс. «Надо бы выкинуть», – пронеслось в голове перед тем, как молодая счастливая мать провалилась в сон.

Действительно, там, где в центре дома стоят любовь и принятие, нет места хоть старому, хоть новому общественному мнению.