Читать книгу Записки от Куклы - - Страница 3

Несмотря на то, что глобальное потепление все же дало о себе знать, ночами бывало холодно. На том месте, где раньше был наш город, теперь повсюду властвовала вода. И, пожалуй, дни можно было назвать теплыми, но температура ночью щадить нас не хотела.

Мой отец был уборщиком муниципальных заведений, чья смена выпала на ночь цунами. Конечно, почти всегда на ночные смены он брал меня с собой. Я боюсь темноты. Я думаю, что отец тоже боится.

С той самой ночи, уже около года, если верить подсчетам отца, мы оставались в этом здании. Жаловаться особо было не на что. В кладовых много консервов, птицы гнездятся у крыши здания, так что свежие яйца и мясо не редкость. Отец говорит, что испуганные птицы возвращаются назад, потому что на много километров отсюда больше нет суши. Наверное, так оно и есть. Мне удалось найти довольно мощный телескоп в одном из помещений, но самым близким, что мне удалось увидеть, были звезды.

Помимо телескопа я нашел еще много интересных приборов, да и развлечений хватало. Моим любимым был просмотр фильмов. В основном я находил детективы, записанные юмористические передачи и сериалы, спрятанные в шкафах бывших работников этого здания. И смотрел все через телевизор в актовом зале.

Отцу эти развлечения не нравились. Он упорно настаивал на том, чтоб я больше читал. Наверное, это могло бы доставить немного удовольствия, если бы вечерами, он не задавал вопросы по прочитанному мной за день. Каждый вечер как будто экзамены сдавал. И каждый раз я иронично ловил себя на мысли, что я, возможно, последний в мире, кто продолжает сдавать экзамены.

И нет. Это не были экзамены по Алисе в стране чудес или Гарри Поттеру. Книги, которые здесь сохранились (комната с этими книгами была моей нелюбимой) носили исключительно скучнейший характер. Биология, плотничество, ботаника, астрономия, физика – весь набор заучки олимпиадника. Хотя и художественная литература попадалась.

Отец каждые несколько дней просматривал книги, сложенные в кучи после разбора шкафов и тумб, и выбирал, какие будет читать он, а какие я. Это был своего рода наш ритуал. На второй месяц я перестал спорить и брал то, что он дает. За большие книги он брался сам, а мне поручал в основном учебники и методички на общие темы. Читать их было довольно легко, но очень скучно.

Вечером мы садились на подушки у печи в небольшой комнате, грелись и рассказывали, что прочитали. Я так же делился просмотренными фильмами, и найденными приборами. Иногда и это отец слушал с большим интересом. Особенно его увлекла история о Железном человеке – гении, который смог создать роботизированный костюм и начал спасать мир.

В этой комнате, с единственной дверью, которую не снял отец, почти всегда было тускло. Мы сидели в освещении одного-двух деревянных поленьев, тлеющих у нас на глазах. Жарко не было никогда. Тепло. В кофте и штанах было достаточно комфортно. А в особо теплые ночи, если печь не успевала остыть за день, могли жечь тонкие соломки только ради того, чтоб не погружаться во тьму. Мы ее не любили.

На расспросы отца по книгам я отвечал неохотно. Всегда было ощущение, что он умнее, и просто показывает это своими вечно уточняющими вопросами. Но однажды я понял, что он тоже знает не все. В одной из книг я прочитал, что нефть образовалась в основном от вымирающих миллионы лет подряд микроорганизмов. Отец же утверждал, что за нефть нужно благодарить динозавров. Мы долго спорили, но я все же нашел главу книги, в которой об это рассказывалось, и мы нашли достаточно аргументов тому, что я прав.

Наверное, с тех пор я стал читать внимательнее. Я почувствовал себя равным, и мне хотелось еще. Запоминал особенности ведения хозяйства, выучил рецепт селитры, и разобрался в доказательствах Ньютона. Отец, как оказалось, сильно плавал в точных науках, и зачастую я одерживал верх в спорах. Вечера перестали быть похожими на экзамен. Это стало интересной беседой двух близких людей.

Тогда мне казалось, что это и было конечной целью отца. Но в один из вечеров, когда мы снова сидели у печи и спорили о том, как определять ядовитые растения, вдруг стало темно. Деревяшка совсем истлела. Обычно такого не происходило, и мы ложились спать еще до того, как догорят последние угли. Тревога тут же забралась ко мне в легкие, а отец тяжело вздохнул и встал. Взял у печи огниво, созданное им, и чиркая под каждый шаг, двинулся к углу комнаты. Не двигаясь, я следил за тем, чтоб огниво не пропадало из виду.

– Ты помнишь, о чем Мартин Иден?

Голос из темноты прозвучал неожиданно, и мне понадобилось пара секунд, чтоб ответить. – Эээ, да. Про парня… моряка… который влюбился в девушку, и решил, что должен соответствовать ей. Начал книги писать, а в конце он…

– Да, точно – перебил меня отец и вернулся назад с книгой в руках. – Значит ты, – обратился он видимо к книге. Он осторожно начал вырывать страницы и сворачивать их в клубки. Свернув около десятка, закинул их в печь и чиркнул огнивом несколько раз. Шарики медленно начали разгораться, и через пару минут в печи горело яркое пламя, какого я уже давно не видел. Мы оба не могли оторвать взгляд от пламени до тех пор, пока оно не начало тускнеть. – Не забудь.