Читать книгу Бухарские миражи - - Страница 34

Что делать?! Мир стоит на воровстве!

Воруют в Самарканде и в Хиве,

В Ширазе, в Тегеране и в Стамбуле,

И даже – страшно вымолвить – в Москве

(Л. Филатов, «Возмутитель спокойствия»)

Восточный базар

Ни один восточный город немыслим без базара. Правда, справедливости ради следует отметить, что раньше базаров было на порядок больше, нежели сейчас и это понятно: ведь базар являлся не только местом купли-продажи, но и в известной степени, подменял собою СМИ то есть, служил основным источником информации. Помимо прочего, здесь устраивались разного рода представления: кукольники, канатоходцы, клоуны, чтецы и другие. Одним словом, базар являлся ещё и ареной для всевозможных выступлений, а следовательно выполнял функции развлекательного характера.

Вот что писал в своё время проф. А. А. Семенов:

«Я впервые попал в столицу эмирата, когда ещё не прошло 25 лет после заключения Шаарского договора о союзе между Россией и Бухарою. Закаспийская военная железная дорога была доведена тогда лищь до Самарканда, и русские воинские части ещё не занимали территории Термеза и Керки. В то время Бухарское ханство не включалось полностью в русскую таможенную черту и южная пограничная линия была более или менее открыта для свободной торговли с зарубежными соседями. Все это создавало условия для необычайного оживления на бухарских базарах, где воочию можно было убедиться, насколько разнообразен этнический состав базарных толп и обильно представлены всевозможные товары Востока и Запада. Я хорошо знал торговые места всех больших городов Средней Азии, но бухарские базары подавляли своею грандиозностью. При небольшой сравнительно численности населения столицы базарные ряды в ней занимали первенствующие место, и если бы расположить их в одну линию, она растянулась бы на десятки километров. Все базары строго распределялись по рядам (раста), торговавшим только определенными товарами, и никакие смешение их не допускалось. Если вам нужно было купить веревки, надлежало идти в специальный ряд продавцов этого товара; если появлялась необходимость купить какую-либо золотую вещь, вы шли в ряд ювелиров. Разнообразие и обилие товаров поражало приезжих. Здесь можно было купить почти все, что производили Восток и Запад: от настоящего швейцарского сгущенного молока и концентрата бульона Либиха до сухого имбир-ного варенья из Шанхая и душистых свечей из Рангуны, от эффективных мальтийских шалей с серебряными блестками до чудесной индийской кисеи, тканной золотом. В ряду менял (раста-йи саррофон) вы могли разменять свои деньги на любые: индийские рупии, мексиканские серебряные доллары, золотые турецкие лиры, английские фунты-стерлингов и т. п. Местные антикварные лавки таили в себе немало интереснейших предметов большой древности, вызывавших иногда неподдельное удивление. Здесь можно было встретить внушительное по виду и тяжелые мечи крестоносцев с серебряными латинскими девизами у гарды вроде: Hos Dedi oras capiam, Anno Domini 1405 (то есть „Сегодня я дал, завтра получил. От рождества Христова 1405 год.“), Memento mori. A. D. 1376 („Помни о смерти. От рождества Христова 1376 год“); увесистые восточной бронзы чаши с серебряной насечкой, с горельефными изображениями сцен из древней жизни Ирана, прекрасной сохранности древнюю фарфоровую посуду с чудесными reflet metallique XI – XIII вв., интереснейшие древнегреческие, индо-скифские, парфянские, мусульманской эпохи и прочие монеты. И нумизмат, и любитель-коллекционер восточных древностей одинаково нашли бы здесь для себя „богатый улов“ и непередаваемую привлекательность длительного рытья в удивительных редкостях.»

Торговые ряды («раста») Бухары поражали не столько своей протяженностью, сколько плотностью размещения лавок («дўкон»). Как правило, размещались они по обеим сторонам улицы. Только лишь, на улице, отходящей от пассажа Ток-и-саррофон в сторону Арка, размещалось до 150 лавок, где продавались бумажные фабричные ткани («читфурўши»). Далее шёл ряд «атласфурўши», где торговали шёлковыми тканями, в том числе и фабричными (атласом, бархатом, парчой, шелками) – этих лавок было более сорока единиц.

Очень много было и узко специализированных лавок, размещавшихся в специально отведённых для этого местах, дабы не нарушать установленного порядка – сосредотачивать торговлю одним видом товаров в одном месте. К концу XIX началу XX в. эта традиция уже будет нарушаться размещением мануфактурных рядов в различных местах. Подобные нарушения будут оправдываться попыткой удовлетворить сильно возросшую потребность в тканях среди местного населения.

Одних только рядов москательщиков («аттори») насчитывалось более 150 лавок. Торговцы фарфоровой посудой располагали 60 – 70 лавками, а «чайный ряд» насчитывал ещё 50 лавок. Неподалеку от Ток-и-тельпак находился кондитерский ряд («ҳалвогари»), также, состоявший из 50 лавок. Далее располагались ряды медников, в которых продавались металлические изделия.

Даже книжных лавок в конце XIX века в Бухаре было 26. Одним словом, торговыми помещениями были заняты все площади города.

Регистан являлся вторым центром торговли. Здесь размещались в основном торговцы съестными припасами и готовыми пищевыми изделиями. Тут  в большом количестве находились ряды хлебников ("нонвой"), а также мясников ("кассоб"). Чуть поодаль размещались лавки торговцев мылом и свечами (те и другие – по 120 лавок). Тут же был расположен и фуражный рынок ("бозор-и алаф"), где торговали свежей и сухой люцерной.

Когда на Востоке речь заходит о базаре, то естественным образом подразумевается раннее утро, поскольку жизнь на восточных базарах начинается рано утром и заканчивается (в основном) уже к полудню, когда солнце, поднявшись высоко и набрав силу, начинает нещадно палить всех и вся. Помимо этой причины существует ещё и другая: на Востоке принято уважать известную поговорку: «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт».

Вообще, почти все жители Бухары склонны относиться ко всякого рода лежебокам и любителям поспать если и не осуждающе, то во всяком случае неодобрительно. Я, к примеру, на всю жизнь усвоил бабушкины слова, которые она, в свою очередь, слышала от своих родителей: «Хоб – бародари марг» («Сон – брат смерти»). Она вставала затемно, в пять часов утра и, приоткрыв дверь своей комнаты, садилась незаметно у окна и молилась.

– Рано утром ангелы разносят по домам благую долю («ризқ»), которую важно не проспать! – частенько говаривала она. Мне очень хочется верить, что там, на небесах, её душа сполна вознаграждена и кружится в восхитительном хороводе, состоящем из ангелов и херувимов.