Читать книгу Запах судьбы - - Страница 19

Писк. От него никуда не деться. Хочется тишины. Глаза-щёлочки такие узенькие, что можно увидеть слипшиеся ресницы. Мама, грустная, ходит с дяденькой в белом – наверное, с врачом; они о чём-то говорят. Писк. Шевелиться не хочется. Только спать. Настя куда-то провалилась.

Прошло сколько-то времени, может, несколько минут, а может несколько дней. Сознание возвращалось к девочке, только теперь вся жизнь виделась сквозь дымку. После наркоза у многих людей меняется восприятие действительности и самого себя. Память хуже, постоянно хочется спать. Те, кто не знает, что такое наркоз, не поймут того, кто это перенёс.

Теперь, увидев, что Настя открыла глаза, её не оставляют в покое: тихонечко тормошат, говорят что-то, не разрешают заснуть. И постоянно нудно пищат аппараты – в реанимации без них никуда. Трубки, катетеры, множество кнопочек на приборах – это пытка.

Мама снова учит дочку ходить, но ничего не получается. Крохотные худенькие ножки отекли, стали огромными, толстыми, даже не помещаются в любимые красные сандалики с чёрными крапинками. Ножки как у слонёнка. Ходить Настя совсем не может – мама возит её в кресле.

Мама очень худенькая: кожа да кости. Страшно было оказаться в девяностые годы в большом городе. В деревне-то свой огород кормит да бабушка с дедушкой подсобляют: мясо, молоко, яйца, творог, сметану, мёд дают.

Все собранные деньги пошли на операцию, на дорогие лекарства; жить не на что. Ольгу Матвеевну приютил старший брат Виктор – ей не разрешили остаться с дочкой в больнице. Заведующий больничным хозяйством и его жена тряслись за каждый кусок хлеба, выделенный на родителей, которые должны были лежать в больнице вместе с маленькими детьми. Что начальство ворует еду, знали все, но разбираться никто не хотел.

Однажды в коридоре к Насте подбежал тёмненький мальчик.

– Привет! А я Алёша!

Алёша попросил покатать Насю. И вот они втроём гуляют по коридору. Через пару дней Алёша принёс Насте чертёнка – сам сделал из медицинских трубочек. У Настиной куклы Санди появился друг-разбойник. Лёша ещё несколько раз навестил Настю, а потом куда-то пропал, наверное, его выписали. Потом, годы спустя, Настя вспоминала этого мальчика, лицо которого постоянно ускользало. Жаль, что они были такими маленькими и не обменялись адресами, чтобы писать письма.

Первые шаги – это счастье! Ногами можно ходить! В длинном коридоре недалеко от поста медсестры стоял большой ящик – телевизор. У него по вечерам собирались больные. Нася хоть и маленькая, а любит сериалы – там яркая жизнь, море, тропические растения, поцелуи, которых она, правда, не видит, потому что мама закрывает ей лицо руками.

– Мама! Мама! Кино скоро начнётся! – Настя рванула к толпе у экрана.

– Госпожа Берестова, вы куда?! – строгий, но в этот момент улыбающийся врач поймал пациентку. – Вам ещё нельзя бегать, швы разойдутся.

– Там кино началось, – засмеялась Настя и степенно поковыляла к остальным выздоравливающим.

Наконец-то пришло время снимать швы (процедура не из приятных). Добрая тётенька угостила Настю конфетой в треугольной обёртке в виде клубники.

Врачи, медсёстры и пациенты нравились девочке, она вообще очаровывалась всем добрым. Сколько ещё замечательных людей повстречает Настя! Она точно знала, что хороших намного больше, чем дурных. А чертёнок, подаренный мальчиком Алёшей, приехав с хозяйкой домой, странным образом куда-то испарился. На то он и чертёнок.