Читать книгу Разрушительная любовь - - Страница 6

Я ударил кулаком манекену в лицо, наслаждаясь острой вспышкой боли в руке. Мускулы горели, со лба на глаза стекал пот, размывая зрение, но я не останавливался. Я делал это столько раз, что смотреть не требовалось.

Вокруг воняло потом и насилием. Только в этом месте я позволял себе выпустить гнев, тщательно сдерживаемый во всех других сферах жизни. Десять лет назад я начал посещать тренировки по крав-мага для самозащиты, но они стали моим катарсисом, моим убежищем.

Когда я закончил лупить манекен, тело превратилось в смесь боли и пота. Вытерев испарину с лица, я сделал глоток воды. Работа выжимала все соки, и мне нужно было выпустить пар, чтобы перезагрузиться.

– Надеюсь, тебе удалось снять напряжение, – сухо сказал Ральф, хозяин спортивного центра и мой личный инструктор с тех пор, как я переехал в Вашингтон. Невысокий и коренастый, с мощной фигурой борца и мрачной миной, но в глубине души – плюшевый мишка. Впрочем, если бы я сказал это вслух, он бы просто меня вырубил. – Такое впечатление, что у тебя были к Харперу какие-то личные счеты.

Ральф называл всех манекенов именами персонажей или реальных людей, которые ему не нравились.

– Дерьмовая неделя, – мы были одни в частном тренировочном зале, так что я общался свободнее, чем в других условиях. Помимо Джоша, Ральф был единственным человеком, которого я считал настоящим другом. – Я бы сейчас не отказался и от настоящего спарринга.

Манекены хороши для тренировок, но крав-мага – стиль рукопашного боя. Главное в нем – взаимодействие с противником и быстрая реакция. Это невозможно при схватке с неподвижным объектом.

– Да, давай. Но нужно закончить в семь, без задержек. Будет групповое занятие.

Я поднял брови.

– Групповое?

«КМ Академи» ориентировалась на спортсменов среднего и высокого уровня, специализируясь на индивидуальных уроках. Здесь не принимали большие группы, как в большинстве других клубов.

Ральф пожал плечами.

– Да. Мы начали обучать новичков. Пока только одну группу, посмотрим, как пойдет. Мисси уговаривала меня, пока я не согласился, – сказала, люди хотят учиться самообороне, а у нас лучшие в городе инструкторы. – Он рассмеялся. – Тридцать лет брака. Она умеет надавить на эго. И вот пожалуйста.

– Должен сказать, это хорошее бизнес-решение.

В районе было мало конкурентов и, вероятнее всего, повышенный спрос на уроки, не говоря о толпе яппи, которые вполне могли это себе позволить.

У Ральфа засветились глаза.

– И это тоже.

Я сделал еще один глоток воды, голову переполняли мысли. Уроки для новичков…

Может быть неплохим вариантом для Авы. Да и вообще для всех. Самозащита – навык, который хотелось бы никогда не использовать, но если его использовать все же придется, он может спасти жизнь. На перцовый баллончик рассчитывать особо не стоит.

Я быстро отправил ей сообщение, прежде чем мы с Ральфом начали сеанс.

Роль няньки меня по-прежнему не радовала, но мы с Авой заключили осторожное «перемирие» – ее слово, не мое – после ее оливковой ветви на прошлой неделе. Плюс когда я за что-то берусь, я всегда отдаюсь делу на сто процентов. Никаких полумер.

Я обещал Джошу присмотреть за его сестрой, и я это сделаю. Запишу ее на уроки самообороны, поменяю ее дерьмовую сигнализацию, – она пришла в ярость, когда охранная компания разбудила ее в семь утра для установки новой системы, но потом остыла – чего бы мне это ни стоило. Чем в большей она безопасности, тем меньше мне придется волноваться и тем лучше я смогу сосредоточиться на делах и плане мести.

Впрочем, от новой порции печенья «Красный бархат» я бы не отказался. Оно оказалось вкусным.

Особенно если она принесет его в коротких шортах и майке, как в прошлый раз. В голове мелькнула четкая картина: капля пота движется по ее бронзовой коже к декольте.

Я выругался, когда Ральф ударил меня в живот. Черт. Это мне за посторонние мысли.

Сжав зубы, я сосредоточился на тренировке, выбросив из головы все мысли об Аве Чен и ее декольте.

Час спустя мои конечности напоминали желе, а на теле расцвело несколько синяков.

Я поморщился, растягивая конечности, когда сквозь закрытую дверь частного зала послышался гул голосов.

– Мне пора, – Ральф похлопал меня по плечу. – Отличная тренировка. Возможно, когда-нибудь ты даже меня побьешь – если повезет.

Я ухмыльнулся.

– Иди к черту. Я уже могу побить тебя, если захочу.

Когда-нибудь я покорю эту цель, но отчасти мне нравилось, что я не лучший – пока. Это мотивировало двигаться вперед. Но я выиграю. Как делал всегда.

Смех Ральфа раскатом грома пронесся по пропитанной потом комнате.

– Ну-ну, мечтай. Увидимся во вторник.

Когда он ушел, я проверил телефон на предмет новых сообщений.

Ничего.

Я слегка нахмурился. Я написал Аве почти час назад, и обычно она отвечала очень быстро, если не проводила фотосессию. Сегодня фотосессий не было. Я знал это, потому что она обещала рассказывать об их проведении каждый раз – сообщать место, имена клиентов и их контакты. Я всегда заранее проводил проверки клиентов. Люди бывают всякие.

Я отправил еще одно сообщение. Подождал.

Ничего.

Я позвонил. Без ответа.

Она либо выключила телефон, – а я говорил ей никогда этого не делать, – либо угодила в беду.

Кровь. Повсюду.

На моих руках. На моей одежде.

Пульс ускорился. Я почувствовал знакомую хватку на горле.

Я закрыл глаза и сосредоточился на другом дне, другом воспоминании – как в шестнадцать лет я пришел на первый урок крав-мага, – пока красные пятна из прошлого не исчезли.

Когда я разлепил веки, в животе образовался комок из тревоги и гнева – даже не потрудившись переодеться, я вышел из центра и поехал к Аве домой.

– Лучше тебе быть там, – пробормотал я. Не пропустил «Мерседес», который пытался вклиниться спереди. Водитель – судя по виду, излишне ухоженный юрист – бросил сердитый взгляд, но мне было плевать.

Если не умеешь водить, свали с дороги.

К тому моменту, как я приехал к Аве домой, ответа так и не пришло, и у меня на виске опасно запульсировала вена.

Если она меня игнорирует, она крупно вляпалась.

А если она в беде, я похороню виновника глубоко под землей. Предварительно разорвав на куски.

– Где она? – Я пренебрег приветствиями, когда Джулс открыла дверь.

– Кто? – спросила она с невинным видом. Но меня не проведешь. Джулс Эмброуз – одна из опаснейших женщин, что я встречал, и все, кто думал иначе из-за ее внешности и игривых манер, – идиоты.

– Ава, – прорычал я. – Она не отвечает на звонки.

– Может, она занята.

– Не играй со мной, Джулс. Она может быть в беде, а я знаю твоего начальника. Мне достаточно одного слова, и твоя стажировка окончена.

Я нашел информацию про всех близких друзей Авы. Джулс собиралась стать юристом, и стажировка между первым и вторым годом обучения была необходима для поступления в престижное заведение.

Флирт исчез без следа. Джулс прищурилась.

– Не угрожай мне.

– Хватит играть в игры.

Мы мрачно уставились друг на друга, и драгоценные секунды тикали, пока она наконец не сказала:

– С ней все хорошо, ясно? Она с другом. Как я сказала, вероятно, занята. Она не приклеена к телефону.

– Адрес.

– Ты красавчик, но реально бываешь доставучим придурком.

– Адрес.

Джулс выдохнула.

– Скажу, только если смогу поехать с тобой. Убедиться, что ты не наделаешь глупостей.

Я был уже на полпути к машине.

Пять минут спустя мы неслись обратно в Вашингтон. Я планировал выставить Джошу счет за расходы на бензин, просто из принципа.

– Что ты так волнуешься? У Авы своя жизнь, и она не собака. Не должна подпрыгивать каждый раз по твоей команде.

Джулс опустила зеркало и подправила помаду, когда мы остановились на красный свет.

– Для человека, считающего себя ее лучшей подругой, ты недостаточно встревожена, – меня переполняло раздражение. – Разве бывает, чтобы она не отвечала через несколько минут после сообщения или звонка?

– Эмм, да, когда она в ванной. На учебе. Работе. Спит. Принимает душ. Фото…

– Прошел почти час, – прошипел я.

Джулс пожала плечами.

– Может, она занимается сексом.

У меня на подбородке дернулся мускул. Я не знал, какая версия Джулс хуже – которая уговаривала меня постричь без футболки лужайку или которая с наслаждением меня дразнила.

Почему Ава не могла жить с какой-нибудь другой подругой? Стелла казалась более сговорчивой, а Бриджит, учитывая ее происхождение, никогда не сказала бы подобных вещей.

Но нет, мне досталась эта рыжая бестия.

Неудивительно, что Джош постоянно на нее жаловался.

– Ты сказала, она с другом, – я заехал на улицу с нужным домом и припарковался.

– Ну он же парень, – она с блаженной улыбкой отстегнула ремень безопасности. – Спасибо за поездку и за беседу. Очень… содержательно.

Я не стал уточнять, что она имеет в виду. Она скормила бы мне очередной засахаренный бред.

Когда Джулс изволила выйти, я выскочил из машины и нетерпеливо постучал кулаком в дверь.

Через минуту ее распахнул худой парень в очках – при виде меня и Джулс у него на лице отразилось недоумение.

– Чем могу помочь?

– Где Ава?

– Наверху, но…

Я протолкнулся мимо него, что было совсем не сложно: он весил максимум семьдесят килограмм.

– Эй, туда нельзя! – крикнул он. – Они заняты.

К черту. Если Ава занимается сексом – при этой мысли вена на виске опасно запульсировала, – мне тем более нужно вмешаться. Похотливые студенты – одни из самых опасных существ в мире.

Возможно, она снова сошлась с бывшим. Джош говорил, что этот хорек ей изменил, а она не похожа на человека, готового приползти обратно к предавшему ее ублюдку, но от мисс Всегда Светит Солнце можно ожидать чего угодно. Доброе сердце когда-нибудь доведет ее до беды.

Поднявшись на второй этаж, я сразу понял, в какой комнате ее искать – из полуоткрытой двери в конце коридора раздавались звуки. Позади меня по ступеням топали Джулс и очкарик, который все еще мямлил, что сюда нельзя, хотя я уже был здесь.

Не знаю, как человечеству удалось протянуть так долго. Большинство людей – идиоты.

Я распахнул дверь и замер.

Не секс. Хуже.

Ава стояла посреди комнаты в крайне откровенном наряде из черного кружева. Рядом с ней – какой-то блондин с камерой в руках. Они шушукались и смеялись, глядя на дисплей, настолько поглощенные междусобойчиком, что даже не заметили нашего появления.

Висок запульсировал сильнее.

– Что… – мой голос разрезал воздух, словно кнут, – здесь происходит.

Это был не вопрос. Я видел, что происходит. Обстановка, измятая кровать, одежда Авы… У них была фотосессия. С Авой в качестве модели. В наряде, вполне подходящем для журнала «Плейбой».

Эти полосочки ткани едва прикрывали все самое необходимое. Обхватывали шею, оголяли плечи и опускались к пупку. Высокий вырез демонстрировал большую часть ягодиц, и, кроме зон на груди и между ног, тонкое черное кружево скорее показывало, чем скрывало.

Я никогда не видел Аву такой. Дело было не только в одежде. Обычно прямые черные волосы спадали на спину мягкими волнами, на лице красовался макияж – «смоки айс» и красная помада, а золотистая кожа и изгибы обнаженного тела навсегда отпечатались в моем разуме.

Меня разрывало между неуместной страстью – черт подери, она сестра моего лучшего друга! – и бешеной яростью из-за того, что ее видят другие мужчины.

Ава бросила на меня встревоженный взгляд.

– Алекс? Что ты здесь делаешь?

– Я пытался его остановить, – задыхаясь, выдавил очкарик.

– Он явился за тобой, детка, – Джулс прислонилась к дверному косяку, ее янтарные глаза светились весельем. – Кстати, выглядишь сногсшибательно. Жду не дождусь снимков.

– Снимков ты не увидишь, – прорычал я. – Снимков не увидит никто.

Я сдернул с кровати покрывало и набросил Аве на плечи.

– Мы уходим. Прямо сейчас. А блонди удаляет все твои фотографии.

У нее упала челюсть.

– Нет и нет. Ты не можешь указывать мне, что делать, – она сбросила покрывало на пол и вызывающе подняла подбородок. – Ты мне не отец и не брат, а даже если бы и был, ты не можешь указывать мне, как проводить свободное время.

– Он фотографировал тебя полуголую, – прошипел я. – Знаешь, что может случиться, если снимки куда-нибудь просочатся? Если их увидит твой будущий работодатель?

– Я сама предложила, – прошипела она в ответ. – Это будуарная фотография. Художественная. Так фотографируются очень многие. Я ведь не раздеваюсь догола для порносайта. Откуда ты вообще узнал, где я?

– Упс, – послышался сзади голос Джулс. В нем не прозвучало ни капли раскаяния.

– Разница не слишком велика, – теперь моя кровь закипела окончательно. – Одевайся.

– Не-ет.

Взгляд Авы стал еще упрямее, и она тянула слово «нет», пока в нем не появился второй слог.

– Эй, приятель, я не хотел ничего плохого, – блонди нервно хихикнул. – Как она сказала, это искусство. Я отредактирую их так, что лицо будет в тени и никто ее не узнает. Мне просто нужны снимки для порт… что ты делаешь?

Он протестующе вскрикнул, когда я вырвал камеру из его рук и начал удалять фотографии, но замолчал, когда я бросил на него угрожающий взгляд.

– Прекрати! Что за бред, – Ава попыталась отобрать камеру, но безуспешно. – Знаешь, как долго мы делали эти фотографии? Прекрати. Ты… – она дернула меня за руку; я даже не пошевелился, – делаешь… – Еще один рывок, результат тот же. – Глупость!

– Я защищаю тебя, поскольку сама ты явно на это неспособна.

Я помрачнел еще сильнее, увидев снимки, где она лежит на кровати и призывно смотрит в камеру. Как долго она занималась этим наедине с блонди? Не нужно быть гением, чтобы догадаться, о чем он думал. Как и любой мужчина на его месте. О сексе.

Надеюсь, блонди наслаждался своими глазами, пока они у него были.

Ава ненадолго отступила, а потом рванула к камере в тщетной попытке застать меня врасплох. Я ожидал подобного маневра, но все же охнул от натиска, когда она начала карабкаться по мне, словно чертова макака. Ее грудь задела мою руку, а волосы защекотали кожу.

В моих венах забурлила кровь.

Она оказалась так близко, что я услышал ее мягкое дыхание. Я старался не замечать, как поднимается ее грудь или какая гладкая у нее кожа. Опасные, дрянные мысли, которым не было места в моем разуме. Сейчас и никогда.

– Верни, – приказала она.

Ее попытка командовать показалась мне даже милой.

– Нет.

Ава прищурилась.

– Если не вернешь, клянусь богом, я выйду в этом наряде на улицу.

Меня охватил новый приступ ярости.

– Нет.

– Проверь.

Наши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга, и мы говорили так тихо, что больше никто не слышал.

Тем не менее я опустил голову и прошептал ей прямо в ухо:

– Если ты сделаешь хоть шаг за пределы комнаты в таком виде, я не только удалю все фотографии, но и уничтожу карьеру твоего «друга», и ему придется заниматься дешевыми фотосессиями по объявлениям за пять долларов в час, – я холодно улыбнулся. – Ты же этого не хочешь, верно?

Есть два способа угрожать людям: атаковать непосредственно их или атаковать дорогих им людей. Я не брезговал ни одним.

У Авы задрожали губы. Она поверила мне, и не зря. Я не был ни сенатором, ни лоббистом, но солидный капитал, толстые папки с компроматом и годы работы в Сети обеспечили мне весьма значительное влияние в Вашингтоне.

– Ты засранец.

– Да, и не забывай об этом, – я выпрямился. – Одевайся.

Спорить Ава не стала, но и смотреть на меня отказалась, молча скрывшись в ванной комнате.

Блонди и очкарик пялились на меня с таким видом, будто в их доме материализовался сам дьявол. Тем временем Джулс довольно улыбалась, словно смотрела самый увлекательный фильм года.

Я закончил удалять фотографии и сунул камеру обратно в руки блонди.

– Больше никогда не проси Аву о подобном. Если попросишь, я узнаю. И последствия тебе не понравятся.

– Хорошо, – пропищал блонди.

Дверь ванной снова открылась. Ава проскользнула мимо меня и что-то тихо сказала блонди. Он кивнул. Она положила ему на предплечье руку, и я сжал челюсть.

– Пошли.

Слова прозвучали резче, чем я рассчитывал.

Ава наконец подняла на меня сверкающий взгляд.

– Мы пойдем, когда я буду готова.

Не представляю, как Джош справлялся с ней столько лет. Прошло всего две недели, а мне уже хотелось ее задушить.

Она пробормотала блонди что-то еще и молча прошла мимо меня. Джулс последовала за ней, не переставая улыбаться.

Я бросил на блонди прощальный строгий взгляд и отправился восвояси.

Пока мы ехали обратно, в машине царило молчание. Джулс сидела на заднем сиденье и что-то печатала в телефоне, а Ава смотрела в окно с каменным лицом, плечи у нее были напряжены.

Я не возражал против молчания. Я его жаждал. Бессмысленная пустая болтовня – одна из самых раздражающих вещей на свете. Погода, последний блокбастер, кто с кем разошелся… какая кому разница?

Тем не менее что-то заставило меня включить радио на полпути до дома, хоть и на едва слышной громкости.

– Это было ради твоей же пользы, – сказал я, пока звучали биты последнего рэп-хита.

Ава окончательно отвернулась и не ответила.

Прекрасно. Может злиться, сколько влезет. Единственное, о чем я жалел, – что не разбил камеру блонди.

Мне было плевать на ее игры в молчанку. Абсолютно.