Оглавление
Группа авторов. Изобретение прав человека: история
Благодарности
Введение. «Мы исходим из самоочевидной истины»
Парадокс самоочевидности
Human rights и «the rights of man»[5]
Как права стали самоочевидными
Глава 1. «Потоки чувств». Чтение романов и воображение равенства
Романы и эмпатия
Упадок или подъем?
Странная судьба женщин
Глава 2. «Кость от костей их». Отмена пыток
Пытки и жестокость
Самодостаточная личность
Публичное зрелище боли
Агония пытки
Страсти и человек
Глава 3. «Они показали выдающийся пример». Декларация прав
Провозглашение прав в Америке
Провозглашение прав во Франции
Отмена пыток и жестоких наказаний
Глава 4. «Этому не будет ни конца ни края». Результаты принятия декларации
Логика прав: религиозные меньшинства
Свободные черные, рабство и раса
Признание прав женщин
Глава 5. «Слабое чувство человеколюбия» о том, как права человека потерпели поражение, чтобы в конечном итоге восторжествовать
Изъяны прав человека
Наступление национализма
Биологические объяснения неравноправия
Социализм и коммунизм
Мировые войны и поиск новых решений
Границы эмпатии
Приложение
Декларация независимости, 1776[230]
Декларация прав человека и гражданина, 1789[234]
Всеобщая декларация прав человека, 1948[235]
Отрывок из книги
В работе над этой книгой мне очень пригодились многочисленные советы друзей, коллег и участников разных семинаров и лекций. Мне никогда не хватит слов благодарности, чтобы выразить признательность всем тем, перед кем мне посчастливилось оказаться в неоплатном долгу, и остается лишь уповать на то, что они узнают свои идеи в отдельных фрагментах и сносках. Лекции имени Паттена в Университете Индианы, лекции имени Мерла Курти в Висконсинском университете в Мэдисоне и лекции имени Джеймса У. Ричарда в Университете Вирджинии дали мне неоценимую возможность проверить на публике первоначальный замысел этой книги. Кроме того, отличными наблюдениями поделились со мной слушатели в Камино-колледже, Карлтонском колледже, Центре экономических исследований и образования в Мехико, в Фордемском университете, Институте исторических исследований Лондонского университета, колледже Льюиса и Кларка, Помона-колледже, Стэнфордском университете, Техасском сельскохозяйственном и инженерном университете, Парижском университете, Ольстерском университете в Колрейне, Вашингтонском университете в Сиэтле и, конечно, в моем родном Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Финансированием большей части исследования я обязана именной профессуре Юджина Вебера по европейской истории Нового времени в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе; серьезным подспорьем стала и поистине уникальная, богатая библиотека нашего университета.
Многие полагают, что в списке приоритетов университетского профессора исследовательская работа опережает преподавание. Однако замысел этой книги родился благодаря сборнику документов, который я редактировала и переводила для студентов бакалавриата: «Французская революция и права человека: краткая документальная история» (The French Revolution and Human Rights: A Brief Documentary History. Boston; New York: Bedford/St. Martin’s Press, 1996). Стипендия Национального гуманитарного фонда (National Endowment for the Humanities) помогла мне завершить тот проект. Прежде чем приступить к этой книге, я опубликовала короткий очерк «Парадоксальные истоки прав человека» (The Paradoxical Origins of Human Rights // Wasserstrom J. N., Hunt L., Young M. B. (Eds) Human Rights and Revolutions. Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 2000. P. 3–17). Некоторые аргументы из главы 2 я изначально приводила в статье «Тела в XVIII веке: истоки прав человека» (Le Corps au XVIIIe siècle: les origines des droits de l’homme // Diogène. 2003. № 203 (July – September). P. 49–67), хотя и в несколько ином ключе.
.....
И хотя в пьесе не используется фраза «права человека» (rights of man) дословно, а звучит похожее словосочетание «права нашего бытия», нет сомнений в том, что она вошла в интеллектуальный обиход, и это напрямую связано с произведениями Руссо. Затем, в 1770-х и 1780-х годах, этот термин подхватили и другие писатели эпохи Просвещения, такие как барон Гольбах, Рейналь и Мерсье[9].
До 1789 года словосочетание «права человека» (rights of man) не имело широкого распространения в английском языке. Но Американская революция побудила видного представителя французского Просвещения маркиза де Кондорсе сделать первый шаг к определению «прав человека» (rights of man), которые для него означали неприкосновенность личности и собственности, беспристрастное и справедливое правосудие, а также право участвовать в составлении законов. В своем эссе 1786 года «О влиянии американской революции на Европу» Кондорсе напрямую связал права человека с американской революцией: «Зрелище великого народа, в котором уважают права человека (rights of man), полезно для всех остальных, несмотря на разницу в климате, обычаях и конституции». Декларация независимости Америки, по его словам, была не чем иным, как «простым и возвышенным изложением этих прав, которые одновременно столь священны и столь давно забыты». В январе 1789 года Эммануэль-Жозеф Сийес использовал это выражение в своем провокационном антидворянском памфлете «Что такое третье сословие?». Черновик декларации прав Лафайета, написанный в январе 1789 года, содержал прямое упоминание «прав человека» (rights of man), как и проект самого Кондорсе, подготовленный в начале 1789 года. С весны 1789 года, то есть еще до падения Бастилии 14 июля, разговоры о необходимости провозглашения «прав человека» пронизывали все политические круги Франции[10].
.....
