Читать книгу Женская история The Beatles - - Страница 5

Отношения «Битлз» с ливерпульскими поклонницами отличались теплотой и непосредственностью. Памятуя об ориентированности музыкантов на успех – взять хотя бы обещание Леннона, которое он твердил соратникам как мантру: стать «топовейшими из попсовейших», – трудно удержаться от соблазна не усмотреть в этой близости расчет на социальный лифт. Казалось вполне логичным поощрить своих поклонниц. Тем не менее все приведенные выше истории свидетельствуют о естественном формировании социально ориентированной музыкальной субкультуры, подчас предполагавшей почти родственную близость, когда музыканты и их фанатки буквально чувствовали себя членами огромной семьи. Уроженка Ливерпуля Фрэнсис Патино Брин (1944 г. р.) описывает это так: «…их [битлов] воспринимали как своих. Ты смотришь на [каждого] из них и думаешь: а […] ведь он мог бы быть мне братом, понимаете?» И как на севере Англии «наш» или «наша» в разговорной речи обычно употреблялось для обозначения младшего брата или сестры, так это притяжательное местоимение рядом с именами членов группы («наш Джордж», например) еще больше размывало грань между сообществом и семьей.

Можно предположить, что отклик, который нашли «Битлз» в сердцах слушательниц, до некоторой степени объясняется отношениями, сложившимися у музыкантов с их мамами, тетями и другими женщинами, оказавшими на них влияние. Множество биографов и историографов делают упор на этом психологическом моменте, особенно в свете отношений двух основных авторов песен группы – Джона Леннона и Пола Маккартни – со своими матерями. Стереотипный взгляд на эти отношения (к которому лично приложил руку Маккартни) сводится к тому, что взаимопонимание между юными Джоном и Полом сложилось потому, что оба в отрочестве остались без матерей: четырнадцатилетний Маккартни в 1956 году, а семнадцатилетний Леннон в 1958-м. Песня Маккартни I Lost My Little Girl была написана вскоре после смерти его матери, а ближе к финалу «Битлз» Леннон и Маккартни одними из первых (если не самыми первыми) из рок-музыкантов отдали дань сыновней любви своим матерям в песнях Julia (1968) и Let It Be (1970). Julia наполнена бесконечной тоской Леннона по его матери Джулии, а «Мать Мария», возникающая в Let it Be, намекает на эзотерический аспект в отношениях между Полом и Мэри Маккартни.

Другим постоянным предметом анализа биографов Леннона была разница между отношениями, сложившимися у Джона Леннона с его матерью-бунтаркой Джулией, и тем, что он чувствовал к ее куда более правильной сестре Мэри (Мими) Смит, растившей его с четырех лет. Мими и Джули были старшей и четвертой из пяти сестер Стенли. В детстве и отрочестве семейное окружение Джона состояло исключительно из женщин. «Мужчины было незаметны, – вспоминает он. – Я всегда находился с женщинами. Я всегда слышал, как они рассуждают о мужчинах, о жизни. Они всегда понимали, что происходит, а мужчины никогда. Таково было мое первое феминистское образование»54. Воспоминания Леннона наводят на мысль о матриархальном укладе жизни, по традиции складывавшемся в портовых городах, когда работа большинства мужчин заставляла их уходить на долгие месяцы в море.

Важным аспектом отношений Леннона с матерью, в контексте «Битлз», была их общая любовь к музыке, так укрепившая их отношения после воссоединения. Джулия научила Джона играть на банджо и помогла ему купить первую гитару. В свои сорок с небольшим Джулия Стэнли Леннон была молода душой и даже увлекалась рок-н-роллом. Когда Джон создал группу Quarrymen, она радушно разрешала им репетировать у себя дома. Мими же, хотя и поощряла увлечение Джона литературой и рисованием, не видела в этом перспектив. Ей прежде всего хотелось, чтобы племянник получил образование и хорошую профессию. Новый этап укрепляющихся отношений между пятнадцатилетним Джоном Ленноном и его матерью, ставшей, по сути, его первой настоящей наставницей в музыке, трагически оборвался со смертью Джулии. Она погибла под колесами машины. Находившийся за рулем офицер полиции, в тот момент не при исполнении, насмерть сбил мать Леннона на переходе, в нескольких шагах от двери Мими и Джона, к которым она направлялась. Большинство биографов Леннона считают, что разлука с матерью в пятилетнем возрасте и ее внезапная смерть в 1958 году стали причиной многих личных кризисов, которые музыкант переживал на протяжении всей жизни. «Это самое страшное из всего того, что со мной случилось»55, – признáется он позднее.

Пол Маккартни с нежностью вспоминает Джулию Леннон, когда они с Джоном собрали первую группу. По его словам, именно она научила подростков играть песни Ramona и Wedding Bells Are Breaking Up That Old Gang of Mine56. Маккартни не раз подчеркивал значение этих песен для авторского тандема Леннон – Маккартни. Потрясенный и опечаленный смертью Джулии, Пол принял утрату Джона близко к сердцу. Всего двумя годами ранее он сам лишился матери, страдавшей от онкологического заболевания. По словам ее первенца, Мэри Мохин Маккартни была одновременно и нежнейшей матерью, и леди. Она баловала юного Пола и его младшего брата Майкла и вместе с тем шпыняла их за ливерпульский выговор. Преданная своей семье, она была также верна своему призванию медсестры и акушерки, профессии, которая частенько требовала от нее покидать семейный дом посреди ночи. Мэри надеялась, что ее сыновья получат хорошее образование и станут врачами. С раннего детства мать в глазах Пола была не только полноправной партнершей в семейном союзе, во всем равной отцу, но и, как он поймет позднее, «невоспетой, подобно многим женщинам, главой [этой] семьи»57.

Интерес к музыке у Маккартни проснулся в раннем подростковом возрасте.

С самого начала его поощрял отец Джим Маккартни, который в юности даже сколотил джаз-банд. Определенное влияние оказала и старшая кузина Бэтт Роббинс, которой на тот момент было чуть больше двадцати. Именно она познакомила Пола с банджо еще до того, как он купил свою первую гитару. Маккартни очень доверял вкусу кузины, считал ее стильной, а ее коллекцию пластинок – крутой. Благодаря ей он познакомился с песней Till There Was You из бродвейского шоу 1957 года The Music Man («Музыкант») в исполнении Пегги Ли. Эта песня станет краеугольным камнем раннего репертуара «Битлз». Она также появится на их втором альбоме With the Beatles (1963), и она же будет звучать за кадром во время представления американским зрителям участников группы на «Шоу Эда Салливана».

Джордж Харрисон и Ринго Старр тоже знали, что такое лишиться матери, один в 1970‐м, другой – в 1987 году. И соло-гитарист группы, и барабанщик, по-видимому, были привязаны к своим матерям. Согласно многочисленным свидетельствам, Луиза Френч Харрисон слыла общительным и добрым человеком. Музыку она обожала безмерно, хотя сама ни на одном инструменте не играла. В доме Харрисонов всегда звучала музыка, льющаяся либо из радиоприемника, либо из семейного граммофона, а Луиза нередко подпевала. Когда же интерес к музыке проснулся у младшего из ее четверых детей (Джордж буквально грезил скиффлом, жанром на стыке фолк- и поп-музыки), Луиза купила ему первую гитару. Как и Джулия Леннон, мать Джорджа Харрисона охотно привечала у себя «музыкальную компанию» сына. Когда к «Битлз» пришла слава, Луиза продолжала всячески поддерживать Джорджа, прилежно отвечая на письма поклонников и даже стала постоянным «другом по переписке» для нескольких девушек, присылавших письма на ливерпульский адрес Харрисонов. Джордж также сохранил близкие отношения со своей единственной старшей сестрой Луизой Колдуэлл, несмотря на то что в 1956 году они с мужем переехали в Северную Америку. Как и мать, Луиза активно участвовала в жизни Джорджа, даже когда к нему пришла международная известность; она даже отвечала на вопросы поклонников в американских радиопередачах и подростковых журналах.

Ричарда Старки, стяжавшего мировую славу под псевдонимом Ринго Старр, вырастила мать-одиночка. Отец бросил семью, когда Ричи было три года. Элси всю себя отдавала сыну, и Старр всегда сознавал степень ее самопожертвования и заботы. «Она за любую работу бралась, – вспоминал он в „Антологии «Битлз»“ (The Beatles Anthology), – и буфетчицей [была], и подъезды мыла, и в продуктовом [стояла] за прилавком»58. Американский журналист и биограф «Битлз» Боб Спитц пишет, что мать с сыном крепко дружили, ведь после ухода отца им пришлось «столько всего вместе преодолеть». Кроме матери, у Ринго были близкие отношения с бабушкой по отцовской линии, жившей по соседству. Поскольку Ричи рос болезненным ребенком и несколько раз подолгу лежал в больнице, в его начальном образовании зияли пробелы. В восемь лет под руководством соседской девочки-подростка по имени Мэри Магуайр, дочери лучшей подруги Элси, мальчик научился читать и писать. Пока Ричи Старки рос, у него, как и у каждого из его будущих товарищей по группе, не было недостатка в окружавших его трудолюбивых, умелых женщинах всех возрастов – и молодых, и постарше. Когда ему исполнилось четырнадцать, мать снова вышла замуж. И хотя Гарри Грейвс во всех отношениях заменил Ринго отца, фундамент его воспитания был заложен Элси, когда она тянула его одна.

Двум матерям – Луизе Харрисон и Элси Грейвс – пришлось ощутить на себе бремя славы «Битлз», они по-прежнему оставались самыми яростными защитницами своих сыновей. Однако в период с 1959 по 1962 год, еще до прихода в группу Ринго Старра, основная поддержка и гигантская помощь в продвижении «Битлз» на местном уровне пришли от матери еще одного участника группы. Выиграв однажды колоссальную сумму на бегах, Мона (Мо) Бест (1924–1988) не только купила для семьи просторный особняк в богатом предместье Ливерпуля Вест-Дарби, но, понимая, что ее подрастающим сыновьям-подросткам необходимо место для общения с друзьями, превратила подвальный этаж своего дома в кофейню «Касба кофе-клуб». Как уже упоминалось в начале этой главы, первая протобитловская группа Quarrymen выступила на открытии клуба, а затем получила там постоянный ангажемент. Это оказалось во всех отношениях перспективным делом, потому что не только обеспечило музыкантам первые еженедельные концерты, привлекшие волну поклонников, но и очень скоро привело в их ряды постоянного барабанщика. Когда в середине августа 1960 года у группы должна была начаться серия концертов в Гамбурге, Мо предложила им попробовать в этом качестве своего сына Пита. Именно тогда, перебрав различные варианты названий, музыканты окончательно остановились на The Beatles (автор идеи – Стюарт Сатклифф)59.

После того как Пит стал членом группы, у Моны появилась личная заинтересованность в успехе «Битлз», что побудило ее к дополнительным антрепренерским усилиям после возвращения музыкантов из Гамбурга. Именно предприимчивая Мо Бест в 1961 году позвонила в «Каверн-клуб» и убедила его владельца Рэя Макфолла пригласить «Битлз» на пробное выступление в его заведении, ориентированном тогда исключительно на джаз. Она также организовывала мероприятия на различных ливерпульских площадках помимо собственного клуба, в результате чего «Битлз» стали настоящими знаменитостями, хедлайнерами. Когда в 1962 году Питу Бесту предложили покинуть группу, для его матери это стало огромным ударом. О причинах увольнения Беста, которые варьируют от недостаточного исполнительского уровня до несовпадения по чувству юмора с другими участниками группы, продолжают спорить по сей день. По некоторым источникам, остальные битлы хотели вывести Беста из группы, потому что не желали больше работать с его матерью. Тем не менее, несмотря на относительно короткое пребывание Пита Беста в качестве барабанщика «Битлз», Мона Бест оказала группе неоценимую помощь.

Принимая во внимание эти материнско-сыновние отношения (не говоря уж о той эффективной технической роли, которую сыграла Мона Бест в становлении группы), вполне вероятно, что даже с поправкой на характерную для той поры ригидность гендерных стереотипов эти четверо парней смогли оценить женщину как самостоятельную интересную личность, к тому же наделенную способностями. Так, например, наряду с почтительными воспоминаниями о собственной матери, Пол Маккартни делился своими чувствами по отношению к Джулии Леннон и Моне Бест. В матери Джона он видел теплого, обаятельного человеком, сочетавшего в себе «артистизм» и «богемность». В матери Пита, по его мнению, был такой же заряд веселья, как и в Джулии, но она, в отличие от остальных «взрослых», похоже, «…понимала, через что проходят пацаны»60. Хотя было бы натяжкой полностью приравнивать эти отношения на раннем этапе жизни к продевичьему драйву, сложившемуся между «Битлз» и их первой женской аудиторией, специалисты по коммуникации и социальные психологи полагают, что позитивные, близкие отношения между матерью и сыном напрямую связаны со «стимуляцией просоциального поведения» и «развитием эмпатической заботы». Безусловно, в эпоху «Каверн-клуба», на заре карьеры «Битлз», как мы уже писали в предыдущем разделе, наиболее просоциально ориентированными предстают Маккартни и Харрисон; Леннон кажется обаятельным и смешным (но далеко не безобидным), а Бест – славным, хотя и чуть забитым. Решение «Битлз» всегда включать в репертуар помимо своих рок-н-ролльных номеров откровенно ориентированный на женский вкус материал – поп- и соул-баллады, такие как To Know Her Is to Love Her (первоначальное название Him) группы Teddy Bears или Anna Артура Александра – отражает признание молодых женщин в их аудитории, которые были их самыми внимательными слушательницами. Будучи мужским коллективом, «Битлз» таким способом действительно проявляли эмпатию, потому что им было небезразлично, что хотели услышать девушки в зале, и они часто искренне интересовались жизнью своих поклонниц. Общаясь с ними со сцены и вне, «Битлз» давали слушательницам возможность чувствовать собственную включенность и значимость.

В своей работе, посвященной матерям Леннона и Маккартни и их влиянию на сыновей и в человеческом, и в исполнительском, и в авторском плане, Роб Шеффилд во главу угла ставит то, как эти сыновне-материнские отношения могли помочь «Битлз» установить контакт со своей женской аудиторией. Отмечая ориентированное на девушек лирическое содержание их ранних песен, он подчеркивает, что эти «мальчики без мам» невероятно ценили погруженность в женский мир. По его словам, «…им нравилось выходить на сцену и купаться в этих девчачьих звуках». Пора визгов и воплей битломании еще не наступила, а тот ранний опыт обладал иной акустической природой. Стоя на эстраде местных заведений, особенно на той, что находилась в «Каверн-клубе», «Битлз», конечно же, замечали стайки девушек, которые шептались или переговаривались друг с другом, не отрывая глаз от сцены.

Хотя некоторые европейские композиторы XIX и начала XX века, такие как Шуберт и Малер, в своей музыке пытались найти «вечную женственность» как «трансцендентную силу, любовно поднимающую человека в область вечной творческой жизни», воспетую Гете во второй части «Фауста», – Роб Шеффилд настаивает на том, что подход «Битлз» к популярной музыке был основан на их стремлении стать такими же «настоящими», «честными», «глубокими», «крутыми» и «рок-н-ролльными», какими были их молодые современницы. В гораздо более отдаленном прошлом, в эпоху Возрождения в самой музы´ке видели женское начало из‐за ее чувственности и эмоциональности, потому и изображали ее в женском обличье. Разумеется, Леннон с Маккартни вряд ли знали об этом, когда делали первые шаги на музыкальном поприще, да и, как написал об этом в 1962 году ведущий диджей «Каверн-клуба» Боб Вулер в статье для «Мёрсибит» (Mersey Beat), рок-н-ролл, бит, а с ними и вся популярная музыка становились чисто мужским занятием, а большинство женщин-исполнительниц оказались в шапках-невидимках. Тем не менее выбор Леннона и Маккартни в пользу музыки, а не такого гегемонически мужского вида деятельности, как спорт, достоин особого внимания. В 2016 году Маккартни в документальном фильме Рона Ховарда Eight Days a Week («Без выходных») вспоминал, что до их знакомства с Ленноном многие его приятели не понимали, почему он рвется писать песни: «Они мне, типа: да? Класс! А как насчет футбола-то?» Занимаясь музыкой, которая даже в середине 1960‐х годов все еще порой почиталась «немужским делом» – вопреки надвигающейся маскулинизации рок-музыки, – «Битлз» двигались навстречу женской аудитории, с мыслями о них, с песнями о них, и, в ливерпульский период, с разговорами и общением с ними. Им хотелось понимать девушек и говорить на их языке61.