Читать книгу Путь для меня назначенный - - Страница 7

Ранее я рассказывала, что мое сердце всегда болело за детей-сирот и беспризорников. Часто я думала о том, что, когда выйду замуж, обязательно возьму ребенка из детского дома. После рождения первой дочери мое желание не исчезло. Как-то раз мы с мужем поехали в дом малютки, но нас оттуда развернули, что-то говорили про бумаги, справки, документы… А потом у нас постоянно не было времени, родились еще двое детей, и все стало забываться.

Однажды меня как волонтера попросили помочь в одном детском доме. Я согласилась, но в назначенный день совсем об этом забыла, так как был выходной, и я занималась домашними делами. К моему удивлению, знакомая, которой я обещала, зашла ко мне домой, чтобы поехать вместе. Тут я уже не могла отказать, и мне пришлось собираться.

Мы приехали в детский дом. Нас провели в группу к малышам – это были дети в возрасте трех-четырех лет. Мы что-то лепили из пластилина, делали какие-то поделки. Я смотрела на их маленькие пальчики, на их отрешенные глазки, и внутри чувствовала бунт, злость оттого, что их оставили, что они не нужны своим родителям. По дороге домой я все время думала, как их укладывают спать, кто лежит с ними, поет им песни, целует, качает, обнимает. Как же они вырастут без материнской ласки, заботы и любви?

Я стала ездить в детские дома каждую неделю. Около двух лет я посещала сначала один детский дом, а потом – еще несколько. Меня назначили координатором волонтерского проекта, мы организовали группы и на протяжении нескольких лет занимались с детьми разного возраста. Мы играли, гуляли, отмечали дни рождения, устраивали футбольные матчи, проводили тренинги.

Однажды воспитатель детского дома попросила меня навестить в больнице девочку из их группы. Больница находилась в том районе, где мы жили, и я с радостью согласилась.

В первый день, когда пришла в больницу, я знала только ее имя и фамилию. Никогда раньше я ее не видела. И почему-то даже не поинтересовалась, чем она болеет. Сейчас я пишу и думаю, что любой нормальный человек поинтересовался бы, чем болеет ребенок, а я просто пришла к ней познакомиться, поддержать ее. Когда ее позвали, и она вышла, я подумала: какая красивая девочка. У нее было синее платье в белую полоску. Ее темно-русые волосы были такие кудрявые, а лицо – такое милое… Мне так захотелось обнять ее, но я сдержала себя, чтобы не напугать.

– Здравствуй, Катя, меня зовут тетя Влада, я пришла тебя навестить. Я была в вашем детском доме, и там сказали, что ты в больнице лежишь. Твои воспитатели передают тебе привет. Они очень ждут тебя и сказали, чтобы ты поскорее выздоравливала.

Она была очень спокойна, внимательно слушала, что я ей говорила, а потом спросила:

– Можно, я вам свои рисунки покажу?

– Конечно, можно, – ответила я, и она побежала за рисунками.

– А сколько тебе лет, Катюша?

– Мне пять, скоро будет шесть.

Так началась наша дружба. Мы отмечали ее шестилетие в больнице вместе с моими детьми и детьми всего отделения. К тому времени моей старшей дочери Екатерине было восемь лет, сыну Илье – четыре, а младшей дочери Даше – полтора года. Вспоминая то время, удивляюсь, откуда было столько сил и энергии, чтобы работать, заниматься служением и со своими детьми навещать в больнице девочку Катю. Она лежала в больнице несколько месяцев, и все это время мы приходили к ней, брали ее на прогулку, играли, общались. Я и мои дети очень привыкли к ней, и она с нетерпением ждала каждой новой встречи с нами. Я понимала, что когда ее выпишут, она сольется с группой детей, и у нас с ней уже не будет такого общения. Думаю, она тоже боялась этого. Она несколько раз спрашивала, что будет, когда ее выпишут, увидит ли она меня снова в детском доме?

Как-то я пришла к ней в больницу, и она тихо спросила:

– Можно, я буду звать тебя мамой?

Я ответила:

– Конечно, можно!

Позже я узнала, что у Кати есть родная младшая сестренка Ксюша.