Читать книгу Валуа. История французских королей - - Страница 14

Но счастье королевской четы длилось недолго.

Первые тревожные симптомы стали проявляться в апреле 1392 года, когда Карл VI впервые перенес лихорадку, сопровождавшуюся длительной горячкой. Во всяком случае, так это назвал его личный врач. В дальнейшем стали замечать, что король время от времени страдает болезненной раздражительностью, выходя из себя по причине любого громкого или резкого звука, но достаточно быстро успокаиваясь.

Сведения о безумии Карла VI дошли до нас, в том числе и благодаря автору «Хроники первых четырех Валуа». Этот хронист утверждает, что первый серьезный приступ безумия поразил Карла VI 5 августа 1392 года. Он пишет:

«В пятый день августа, когда король провел смотр своих знатных латников и уже собирался въехать в Манский лес, навстречу ему вышел один посланник с прикрытым лицом и сказал: „Король, если ты въедешь в лес, чтобы направиться в Ман, с тобой случится беда“. Затем вновь подошел один безумец с прикрытым лицом и, взяв королевского коня за поводья, сказал королю: „Если поедешь дальше – ты мертвец!“ Король захотел избавиться от безумца и потянулся к своему пажу за мечом. Пажа обуял страх, и он устремился прочь, а король – следом, и выхватил у него меч. От гнева и досады король обезумел и пришел в исступление, или же, как поговаривали, он был отравлен, околдован и заворожен. Ибо когда он взял меч, то напал на тех, кто стоял вокруг, и многих ранил. Так и осталось неизвестным, что случилось с упомянутым посланником и упомянутым безумцем. Короля же удалось задержать лишь с очень большим трудом, ибо никто не осмеливался к нему приблизиться. Но, в конце концов, его все-таки схватил один рыцарь из земли Ко, сир де Блимар. От этого удивительного приключения король впал в тяжелую тоску и весьма сильно занедужил. Его доставили на носилках в Сен-Жюльен-дю-Ман, в собор, и там он слег и, проведя девять дней в молитвах, стал поправляться. Затем он отбыл из Ле-Мана и прибыл в собор Шартрской Богоматери, где выказал свое благочестие. В Париже и Руане с великой набожностью устраивали процессии, и весь народ шел при этом босиком. И велели петь мессы, дабы молебствовать за короля. И сходным образом было сделано в других добрых городах и даже сельских областях королевства Французского. И, по милости Божьей, король поправился, и вернулось к нему здоровье. Из Шартра король уехал жить в Крей. Герцог Бургундский очень порицал тех, кто, руководя королем, позволил и разрешил ему действовать столь бездумно: бодрствовать и буйствовать до рассвета, играя и пируя, а вставать в час ночи; вовсе-де не пристало вести такую жизнь ему, благородному юному государю столь высокого положения и звания. Ибо во всем мире главный государь, сущий под Богом, – это король Франции. Доброго государя надлежит сильно любить и беречь, ибо, потеряв, трудно обрести его вновь. Наш добрый король Франции, после того как стал править своим королевством, принял сторону своего народа и очень его полюбил. Он не пожелал терпеть, чтобы худой и жестокий налог, именуемый тальей или тальями, который так часто и чрезмерно взимался, пока король находился под управлением дядьев, взимался бы и дальше. Оные тальи в ходе своего правления он упразднил и не пожелал терпеть, чтобы какие-нибудь из них вновь вводились и взимались каким-либо образом. Поэтому все люди от всего сердца были готовы страстно молиться за короля, чтобы Бог соизволил им его сохранить и даровал ему долгую счастливую жизнь и доброе здоровье»[42].

Неизвестный хронист утверждает, что странных вестников, спровоцировавших приступ безумия Карла VI, было двое. Остальные говорят лишь об одном человеке. Например, Жан Фруассар пишет, что перед королем внезапно возник какой-то человек, с непокрытой головой и босоногий. Якобы он схватил королевского коня под уздцы, остановил его и сказал, что не надо ехать дальше, нужно возвращаться назад, ибо короля предали. Хронист Мишель Пентуэн дает несколько иное описание этой встречи, но тоже ведет речь лишь об одном человеке: «Король выехал из города облаченный в доспехи, во главе своих отрядов, но едва он приблизился к лепрозорию, как повстречал какого-то несчастного оборванца, который вызвал у него сильный ужас. Как ни старались отогнать этого человека с помощью грозных жестов и слов, он следовал за королем в течение почти получаса и кричал ему страшным голосом: „Не езжай дальше, благородный король, ибо тебя предали!“»[43]

Из вышесказанного можно сделать вывод, что появился какой-то безумный прокаженный, обитавший в расположенном неподалеку лепрозории, и он стал выкрикивать что-то вроде предупреждения – дескать, король, беги прочь, тебя предали…

Зычный голос прокаженного испугал одного из пажей короля, тот выронил из рук копье, и оно с лязгом ударило по шлему одного из пехотинцев. Этот звон совершенно изменил короля. Дергая головой, он молниеносно обнажил меч и кинулся на свиту с криком: «Вперед на предателей!» Он проткнул пажа, затем бросился на собственных рыцарей. Он успел убить бастарда де Полиньяка, ранил еще троих и погнался за собственным братом, который успел укрыться в лесу.

В течение часа король метался среди своих людей, пока меч в его руке не сломался, а потом его повалили на землю, после чего он впал в забытье и на повозке был доставлен в город.

Мэтр Гийом д'Арсиньи, личный врач короля, говорил, что это безумие перешло к королю от матери, и в этом с ним согласны некоторые современные историки.

Дело в том, что ни у отца короля, Карла V Мудрого, ни у его деда Иоанна ІІ и прадеда Филиппа VІ психических расстройств не наблюдалось. Но его прабабушка Жанна Бургундская, жена Филиппа VІ, отличалась дурным нравом, была злобной и деспотичной. А мать будущего короля в 1373 году, после рождения седьмого ребенка, перенесла «нервный срыв», «потеряв разум и память». Через пять лет она умерла от родовой инфекции. После этого ее брат Людовик был подвержен периодическим депрессиям.

Личный врач короля Гийом д'Арсиньи думал, что ему удалось поставить диагноз – «разлитие черной желчи и возбуждение»[44].

Он предписал Карлу щадящий режим – усиленное питание и отдых. Через месяц король начал выздоравливать, но упорно отказывался заниматься государственными делами. Он опять отдал власть своим алчным дядям, а сам проводил время в парижской резиденции, развлекаясь играми и утиной охотой.

Однако с тех пор несчастный король стал отличаться повышенной раздражительностью и болезненной чувствительностью к звукам. Мишель Пентуэн писал, что Карл VI произносил безумные слова и между ними делал жесты, неприличные для королевского достоинства. А потом он практически не двигался и не мог никого узнать.

Второй серьезный приступ безумия короля вошел в историю под названием «Бал объятых пламенем».

Примерно через год после инцидента в лесу, на празднике, организованном королевой по поводу свадьбы одной из своих фрейлин, решили разыграть шуточное представление. Участниками представления были шестеро молодых аристократов, в том числе и король. Интересно то, что переодеты они были в одежды дикарей, сшитые из льняной ткани, пропитанной разноцветным воском. Они выскочили из-за кулис и принялись исполнять некий дикарский танец, отдаленно похожий на современный рок-н-ролл. Один из пляшущих случайно коснулся факела, и пропитанный воском костюм вмиг превратил его в огненный шар. Еще трое друзей короля вспыхнули, словно свечки. Сам король так испугался, что спрятался под пышными юбками герцогини Беррийской, закрывшей его от пламени.

В результате быстрого распространения огня от ожогов погибло четыре человека. От вида горящих заживо людей рассудок короля вновь помутился, и в течение нескольких дней он не узнавал никого вокруг, отказывался от королевского сана, уверял, что никогда не был женат и не имеет детей, раздражался, когда к нему пыталась подойти королева Изабелла, и громко спрашивал: «Что это за женщина, которая преследует меня?»[45]

Болезнью короля была встревожена вся страна, ради его выздоровления служились мессы, устраивались паломничества, во имя спасения души короля из Парижа даже были изгнаны все жившие там евреи.

Через некоторое время состояние короля нормализовалось. В знак благодарности Богу за выздоровление он совершил паломничество на гору Сен-Мишель и приказал основать там часовню.

А в 1395 году у короля случилось очередное помутнение рассудка. Он разжаловал своего врача и метался по дворцу Сен-Поль с криками, что спасается от своих врагов. Карл VI снова отрицал, что принадлежит к королевской династии и пытался уничтожить изображения своего герба. Король не узнавал никого из близких, а иногда поведение короля становилось совсем диким – он швырял в огонь различные предметы и мочился на свою одежду.

Один хирург из Лиона выполнил «очищение через голову» (вероятно, тут имеется в виду трепанация), чтобы «снизить давление на мозг короля». После операции Карл испытал облегчение, но вскоре наступил рецидив.

В попытках вылечить короля прибегали даже к услугам колдунов. Не добившись успеха, придворные пришли к выводу, что Карл VI одержим нечистой силой. И в течение двух лет, используя магические заклинания и некую специальную настойку из толченого жемчуга, из короля изгоняли бесов. Ничего не помогло, и тогда колдуны обвинили брата короля в «наружной порче», после чего их пытали и казнили.

Несмотря на всевозможные способы лечения, приступы систематически продолжались. Карл VI, уже чувствуя их приближение, просил, чтобы у него и у всех придворных отбирали оружие.

Отныне существование Карла VI определялось сменяющими друг друга кризисами и ремиссиями, без надежды на выздоровление. Больной, его супруга и окружение жили в постоянном ожидании следующего приступа.

ЖАН-ФРАНСУА СОЛНОН, французский историк