Читать книгу РетрограД - - Страница 2

Себя люди не любят – факт всем известный давно. Другой вопрос – почему? Разобраться не так уж и просто, хотя казалось бы – нет. Ведь большинство людей отвергают свою нелюбовь к себе самому. Лишь прикрывают это своей полной уверенностью. Посмотришь на одного человека уверенного – ни за что и не скажешь, что он не любит себя. Любить полностью себя самого – невозможно. Изъян в любом случае найдётся какой. Смысл лишь в том, чтобы изъян этот принять или спрятать. Можно ещё оправдать. Но здесь встаёт аспект совершенно другой. Аспект, называемый совестью. Будет ли оправдание честным? Ведь если всё будет точно не так, мучений избежать не удастся. Даже самым уверенным людям. А если совести нет? Конечно, довольным решением можно быть сколько угодно. Вполне даже оправданным. С твоей стороны. Но, говоря объективно, это будет совершенно неправильно. Случай клинический. Но таких большинство. Нечасто неизлечимых обилие. Но тут случай совершенно такой. Самое интересное то, что эти неизлечимые сами того и не знают. Все себя считают здоровыми. Но из – за таких вот «здоровых» истинные здоровые убиваются сами.

Причём обратить стоит внимание на связь между ними. Вернее, не связь, а на некое бесполезное явление, призванное давать людям новое. Новое о себе, о других, обо всём…  Бесполезное оно оттого, что больной и здоровый друг для друга немы. Больной не понимает здорового. Здоровый всегда смеётся над ним, но не более. Парадокс, но здесь смеяться – совершенно заслуженно. Потому что больной сам себя заразил. Теперь в нём эта доза сидит до конца его жизни. Пожизненную дозу сам себе он вколол. Живёт теперь он довольный, медленно убивая не только себя, но и других.

А ведь раньше как было? Просто прочертишь – и дружба началась. От одной маленькой точки исходит множество линий. Чем дружба дольше, сильнее – тем длиннее и толще линия та. А все линии образуют цветочек. Да, не все линии длинные. Но и в них найти можно смысл. Хотя истина довольно проста. В детстве цветок «Поливать» проще намного. Он даже, скорее, сам «поливается». Сам по себе и растёт. Хорошо и лепесткам. И поливающему.

Бывает, лепесток отлетает. Но раньше, нисколько не наоборот, терять – то и легче. Отрастёт тут же новый. Не несколько. Своему месту – один лепесток. Однако, чем крона старше – тем чаще лепестки отлетают. Но взрослеть – не всегда значит умнеть. Априори, чем старше – тем меньше всегда лепестков. Но лепестки часть цветка. Он ими живёт. Он ими чувствует. Он себе помогает. Однако сам их иногда отвергает. Новый не всегда прирастёт. Первое время будет неплохо.

Однако долг перевесит желание. Всегда перевесит желание. И душа свалится в бездну. Однако, вот парадокс, мудрое мгновение долга уйдёт. И вернётся желание, разум тупящее. Иногда наводящее грусть. Хочется, чтобы пришёл кто – то, да спас. Но никому это не надо. Ищешь сам себе лепестки, а в конце находишь целую бабочку. Казалось, находишь. Казалось, поможет. Ты с той красотой себя и находишь, ты с ней цветёшь. Однако всё оказалось обман. Она лишь нектар весь из забрала. Теперь так и мучайся, вянь, думай, что сделал не так, когда справедливости никакой на самом еле и нет.

В конечном итоге всё равно остаёшься один. На этот раз завядшим остался. Но эра имеет свойство меняться, однако. Повезло не здесь – повезёт в другом месте. Но ошибки всегда хороши. Есть синоним слова хороший – «Опыт». Не как оправдание, а в качестве шага вперёд. Время приоритеты свои поменять. Но ни капли не страшно не иметь опыта в том, что для жизни – убивших значение имеет катастрофическое. Ведь в том – то и смысл: учиться на их ошибках для того, чтобы не допускать их у себя. А они пусть остаются. Одни или вдвоём – совершенно неважно. В любом случае – со своими ошибками. Пускай в прошлом и остаются. С животворящим огнём или нет – лишь время рассудит. А их миссия в жизни – только дальше лишь вянуть, руководствуясь всякими лишь отговорками. Или даже не жизни. Ведь они «Не живут – потому что нельзя это жизнью назвать» Так, лишь существование. И отдавать его под контроль лишь навязанным принципам, себя на деле, не любя совершенно. Изумительно, но они как раз думают, что это и есть любовь настоящая. Но они совершают это даже не для себя. А лишь для других. Но точно – не для таких, как они. Для них пришло время опять расцвести. Ведь чтобы ожить, умереть надо сначала. Сделать новое что – то. Это поможет отойти ото смерти своей. Лишь пугание себя самого и отталкивает от цели заветной. А расцвести не так уж и сложно. Просто вырваться за грани себя. Иногда даже можно выйти с комфортной земли. На землю чужую. Чуть помучить себя. Чтобы узнать, что такое несчастье, а потом силу вновь обрести. Совершенно неожиданно неудача приходит. Приходит однажды – всегда. Но не до всех доходит именно то, что её надо поймать. Поймаешь – она работать начнёт на тебя. Но и это не всё. Поймать – то надо и правильно. Поймаешь не там – проростёшь в самый тупик. И будешь думать, что удача была с тобою всегда. Однако, на деле довела она до самого дна. И только лишь потому, что неправильно повёл ты себя. Но стоит посмотреть на других и испытать бурю эмоций. Сначала зависть и грусть, а позже придёт и сам ум. Другие цветочки доросли уже до всех пределов своих. Радуются себе. Якобы уже достигли успеха. Однако лишь проблем себе нажили. В тупик себя завели, а в тупике и нашли себе и таких же «неудачно – удачу поймавших». Живут в сплошной слепоте, даже не думая дальше цвести. И после этого в голову приходят совершенно новые чувства: любовь к себе самому. Быть может, и гордость. Однако это помогает расти. И остальные цветы остаются в питомнике. И лишь один только цветочек ввысь расти и пытается. И без всяких подспорий. Да тем и не поможет подспорье. Девать его некуда. Разве что, на жалкие попытки границы расширить свои. Но давления, обычно, они не выдерживают. Просто ломаются, разрушая тем самым даже надежды на вершину всякую. Просто разрушая своё основание. Да, бывает и дождик, и снег. Даже град даже иногда на цветок обрушается. И да, расти бывает трудно ему. Но это лишь небольшой перерыв. Нужен лишь для того, чтобы потом распуститься опять.

И даже после того слышится хруст неприятный. Не чувства, не голос, а именно хруст. И что интересно, всегда доносится только лишь сзади. Как бы заманивает тебя обернуться. Кто поумнее. Кто поглупее. Цветочки поопытнее лишь как – то маскируют свой собственный хруст под голос живых. А своё получая, просто уходят, уже с трудом хруст маскируя. А потом долго думаешь, как же с такими дарами муляжа он умудрился жизнь свою поломать. И подобные мысли уже не позволяют отличить глупых от умных. Впрочем, в чём принципиальная разница? Ведь оба уже всю жизнь поломали себе. А глупейшие, вообще, смешно и подумать – с каким – то трудом и получили хоть что – то, и сразу смеются, искренне думая, что это было не их разрушение, а само возвышение.

«Однако, может, он в чём – то и прав» – подумал бы жизнь себе точно так же сломавший, но чуть поумнее. Ведь каждый хочет своё. Но подумать хорошо не составляет особо труда. Если нет веры – то нету и цели толковой. Добиться того, не зная зачем – значит не добиться вообще ничего.

Но несмотря ни на что, и на это ухищрения находятся. Некоторые, найдя совсем не то, что хотели, выдают создаваемое за давно ими желаемое. А зачем создаваемое? С какой целью они себе жизнь хотели испортить? Под давлением моды глупцы именно это и делают. Угодить лишь бы всем остальным. Кому остальным? Таким же глупцам, которые и сейчас продолжают стелиться под своих таких же глупых приятелей. Настоящая иерархия. Интереснее то, что есть выбор у каждого. Вернее, лишь только формально. Фактически он есть только у думающего. Или иначе: не только моде лишь потакающего, а себя самого уважающего. Как жаль, что выбор приобретают не все. Многие сами себя от него отрезают. Зачем? А чтобы… Совершенно непонятно зачем. Они не знают ответа. Естественно. Как можно добиться ответа, не задав вначале вопроса? Забавно, что у самих этих «Гениев» дилеммы подобной и нет. Волнуются только люди, себе вопрос давно уж задавшие. Волнуются, причём, не за себя. А за тех, кто и этого простого поступка не сделал. Удивительно. Поступок простой – а жизнь переходит уже в совершенно параллельную крайность. Но тут вопрос появляется совершенно другой. Быть может, странный слегка. А зачем вообще за них волноваться? Ладно бы то они понимали, но им и самим от того и неплохо. Морально себя погубили, но даже того не подметили. Возможно, все недоумения приведут к тому, что, может, это и не так хорошо? Постоянно быть как на иголках. Волноваться не только за себя самого, а ещё и каждый день переживать за других.

Но страшно становится вот, определённо, за что: и ещё, даже не догадавшись, предположить нетрудно весьма, что есть и люди такие, что их людьми – то трудно назвать. Не умеют себя контролировать. Это даже хуже, чем оправдания. Те хоть уже осознали, что жизнь свою уже они поломали. Даже если и оправдываются, то где – то в глубине их совсем ещё не тёмной души ещё светит тот огонёк. Огонёк понимания. Огонёк непринятия, который ещё может перерасти в самый настоящий пожар, который всю душу согреет и успокоит. Этот пожар жарок лишь только для ненависти, для непринятия, для затемнения. Этот огонёк в душе всё это сжигает. Облагоразумляет. Даже пепла от того не остаётся. Остаётся лишь чистота, дающая самое важное – веру. Однако, перед этим всем вопрос – не – задавшим, стоит пройти ещё одно испытание. И результат всегда будет провальным. Но если пожар вдруг охватит, то дальнейшее всё ж будет счастливым. Но если не придёт и даже пожар, то человек на обрыв обречён. Ужасно, когда в теле нет ничего. Ни чистоты, ни пожара, ни огонька даже. Лишь целые чувства, которые к перелому сему и приводят. Человек не может их контролировать. Вообще ни один. Но лишь единицы могут мастерски перебивать разумом. Ведь они в том и состоят, чтоб о приличиях и не помнить. Контролировать их невозможно. Но если невозможно контролировать их, то можно иметь волю над разумом. Но вот парадокс, без тех же ошибок разум не может быть полон. Вот и следует, что нету в теле морали. Нету в теле ума. Нет вообще ничего. Лишь только чувства, которые слепят всегда. В слепоте этой, может, во времени и хорошо. Но ничего не проходит бесследно. И в следе той слепоты и остаётся тот огонёк. А ведь именно он и сжигает темноты затемненье. А если слепота остаётся бесследной, то выход один лишь – бояться, ибо исправить ничего уже невозможно, и раз уж ничего ты не понял, то, будь добр, со слепотою столкнуться опять.