Читать книгу Загадочное исчезновение Ричарда Миллера - - Страница 2

Пропустив Кейси вперед, Джон вышел вслед за ней и закрыл за собой дверь. Погода на улице была скверная. Дождь лил как из ведра, то и дело подгоняемый холодным ветром.

– Вон моя машина, – детектив кивнул в сторону старенького автомобиля белого цвета, припаркованного под невысоким деревом, примерно в десяти метрах от дома.

Машина была не просто старой. Снаружи она походила на груду бесполезного металлолома. Облупившаяся на крыльях краска сменилась ржавчиной. Один дворник был поломан, а на лобовом стекле, от края до края, протянулась кривая трещина. В левом нижнем углу капота виднелась небольшая вмятина, а одна из фар была разбита. Складывалось впечатление, что автомобиль может развалиться где-то посреди дороги. По пути к нему, Джон сунул руку в карман своей куртки и быстро вытащил оттуда небольшой серебряный ключик. Вставив его в замок, расположенный на пластиковой ручке, испещренной мелкими царапинами, он открыл дверцу автомобиля.

– Одну секунду, мисс Миллер, сейчас я и вам открою.

Он сел на водительское место и, наклонившись вбок, ловким движением руки открыл левую дверцу. Кейси быстро нырнула внутрь, громко захлопнув дверь. Джон бросил на нее удивленный взгляд.

– Я… я думала, что двери в старых автомобилях закрываются именно так.

– Ну, вообще говоря, нет. К тому же, я бы не назвал этот автомобиль таким уж и старым.

Он повернул ключ зажигания, но ничего не произошло.

– Ну же, красавица, не начинай.

Выждав пару секунд, он снова попробовал завести машину. На этот раз у него получилось. Прохладный салон наполнился приглушенным постукиванием.

– Вот молодец!

Он взглянул на Кейси, которая сидела на соседнем сидении, плотно прижимая к себе черную сумку. Ее тело пробивала легкая дрожь.

– Печка, – Джон учтиво кашлянул, – к сожалению, не работает.

Кейси мотнула головой.

– Ничего страшного, главное, что хоть машина завелась.

Она сразу осознала, что это предложение прозвучало как насмешка, поэтому тут же добавила, чувствуя себя крайне неловко:

– Ну, я имею в виду, что она… долго стояла на улице, в таком холоде, под проливным дождем и… должно быть, замерзла.

«Господи, Кейси, что за чушь ты несешь», – пронеслось у нее в голове, и она поспешила сменить тему:

– А каков наш план?

Детектив включил единственный дворник, чтобы во время поездки непрерывно падающие на лобовое стекло крупные капли не ухудшали видимость.

– Сначала мне нужно будет осмотреть комнату вашего брата. Может, я сумею найти там что-то важное.

– Что именно вы хотите найти?

– Не знаю. Записки, чеки, визитные карточки, да что угодно, что поможет пролить свет на его исчезновение.

– А что потом?

– Потом мы отправимся в то заведение, где он предположительно работал официантом и постараемся поговорить с кем-нибудь из старых сотрудников, дабы узнать наверняка, врал вам Рич или нет.

Он заметил, как по лицу Кейси пробежала тень легкой обиды.

– А что после этого?

– Пока это весь план. Дальше будем думать, исходя из ситуации и открывающихся нам фактов.

Он глянул в зеркало заднего вида и, убедившись, что путь свободен, повернул руль вправо и выехал на дорогу. Кейси немного повернулась набок и стала смотреть в окно. Те редкие листья, что оставались на деревьях, раскачивались, затем вдруг срывались и улетали в разных направлениях, словно какой-то клерк, сидя в своем теплом и уютном офисе и попивая горячий шоколад, монотонно распределял места их назначения: «два желтых листа на тротуар, три коричневых листа на урну возле соседнего дерева, пять оранжевых листьев на фасад противоположного дома, один большой красный лист на крышу вон того серебристого автомобиля». Те немногочисленные прохожие, которые по воле случая сейчас оказались на улице, спешили поскорей найти укрытие. Ветер бил их по лицам холодными каплями дождя и пытался сорвать с них одежду, в которую они все сильнее старались укутаться, при этом опуская головы, чтобы хоть как-то защититься от этой безжалостной атаки. В одном из них Кейси узнала бездомного старика, которого она встретила сегодня утром. Его седая борода беспорядочно колыхалась на ветру. Наклонившись вперед, он медленно брел вдоль высоких домов, напоминавших уходящие ввысь скалы, по которым струилась вода, крепко прижимая к себе пустой стаканчик из-под кофе. Но, несмотря на свой жалкий вид, старик не казался поверженным жестокой реальностью. Ни тяжелые жизненные обстоятельства, ни ненастные погодные условия не смогли сломить его.

«Если и ты сейчас находишься в беде, если и с тобой сейчас происходит что-то ужасное, причиняющее тебе боль, жаждущее забрать у тебя всю надежду, брат мой, я надеюсь, что ты сносишь это так же твердо и решительно, как и этот старик сносит свои страдания. Я обязательно найду тебя, Рич. Обещаю», – подумала Кейси, и теплая слеза медленно покатилась по ее правой щеке. Она незаметно вытерла ее своей холодной рукой и обратилась к Джону:

– Скажите, детектив, а это правда, что вы однажды угнали машину своего соседа?

Вопрос оказался для него неожиданным.

– С чего вы это взяли? – озадаченно спросил он, не отводя свой взгляд от дороги, по которой сновали многочисленные автомобили, напоминая мальков на мелководье.

– Прочла в интернете, – ответила Кейси, заметив на его лице тень удивления. – Вы же знаете, ЧТО о вас пишут в интернете?

Он быстро мотнул головой.

– Нет. А что, что-то нехорошее пишут?

Кейси изумленно уставилась на него.

– Неужели вы и вправду не знаете?

– Да нет же, говорю вам.

Не сумев сдержать внезапный приступ смеха, она расхохоталась. Джон глянул на нее в полном недоумении.

– Прощу простите меня, детектив, – спустя пару секунд проговорила она, – просто я подозревала, что все эти рассказы о том, что вы якобы угнали машину, избили своего клиента и о прочих ваших «достижениях» – сущий бред.

Она посмотрела на него, ожидая увидеть на его лице удивление или, быть может, недоумение, но вместо этого ей показалось, будто он над чем-то задумался.

– Это ведь так, детектив?

– Разумеется!

– И никакую машину вы не угоняли?

– Конечно не угонял.

– Вот и славно.

– Я ее всего лишь одолжил.

«О Господи, неужели это все-таки правда», – подумала Кейси.

– Как это одолжили?

– Ну как, взял у соседа, пока моя была в ремонте.

– Взяли… без его ведома?

– Его не было дома, а мне срочно нужна была машина.

– И поэтому…

– Я одолжил ее у соседа, и уже ночью вернул. Она немного испачкалась, но в остальном выглядела так же, как когда я ее…

– Одолжили, – подсказала Кейси.

– Верно!

– А ваш сосед, он… не был удивлен, когда узнал, что одолжил вам свой автомобиль?

– Ну, он немного удивился, мне даже показалось, будто ему это не слишком понравилось, однако я сумел убедить его в том, что все в порядке.

– И как же вам это удалось?

– Я сказал ему, что сегодня к нему домой опять приходила какая-то симпатичная молоденькая девушка. Ну та, говорю, которая приходит по пятницам, когда вашей жены нет дома.

– А он что?

– Стив, его зовут Стив. Он напрягся, потому что Сара, его жена, стояла в паре метров от нас. Я сказал, что забуду, что к нему приходит любовница, а он вспомнит, как еще утром говорил мне, что если мне понадобится его машина, то я могу взять ее в любое время.

– И что, вспомнил?

– Еще бы! – хохотнув, ответил ей Джон. – Как сказал Оскар Уайльд: «Каждый живет, как хочет, и расплачивается за это сам».

– Стало быть, ваша плата – плохая репутация?

– Должно быть, не настолько уж и плохая, раз вы ко мне обратились, мисс Миллер.

– Если говорить на чистоту, детектив, то у меня просто не было другого выбора.

Он удивленно поднял правую бровь.

– Интересно, это почему же?

– Вы единственный детектив, чьи услуги я могу оплатить.

– Понятно, – он немного помолчал, прежде чем продолжить. – Значит, считаете меня некомпетентной дешевкой? Неудачником, который пытается казаться крутым детективом?

– Я ничего такого не говорила, – смущенно ответила Кейси.

Некоторое время они ехали молча. Дождь монотонно стучал по металлической крыше машины, а крупные капли стекали по стеклам, создавая замысловатые узоры, которые сменяли друг друга почти каждую секунду. Наконец Джон прервал тишину.

– В тот вечер я лежал на диване и почитывал одну из тех странных книг, которые вы видели сегодня у меня дома. Внезапно в мою дверь начал кто-то ломиться. Удары были настолько сильными, что казалось, будто человек, находившийся за ней, желал разбить ее в щепки. Глянув в глазок, я увидел миссис Салли. Это женщина, лет тридцати пяти, работает продавцом в соседнем продуктовом магазинчике. Она плакала и выглядела ужасно напуганной. Я впустил ее внутрь и попытался успокоить. Немного придя в себя, она сообщила мне, что только что ей позвонил Конан, ее двенадцатилетний сын, и сказал, что его преследует какой-то подозрительный автомобиль. Пытаясь скрыться от него, он забежал на заброшенную стройку, что находилась в трех кварталах от моего дома. Моя машина находилась в ремонте, а у Салли и вовсе никогда не было автомобиля. Мне нужно было действовать быстро. Я сказал ей вызвать копов, а сам выбежал на улицу. На глаза мне попалась новенькая машина моего соседа Стива, которую он купил пару недель назад. Я легко справился с замком и уже минуту спустя мчался на помощь Конану, вжимая педаль газа до упора в пол. Приехав на место, я обнаружил черный автомобиль, припаркованный возле забора. К тому моменту уже начало темнеть. Я остановился и вышел из машины. С собой у меня не было никакого оружия. Я стал оглядываться по сторонам, в надежде найти палку покрепче или какой-нибудь камень. Но, как назло, кругом была лишь невысокая пожелтевшая трава. Внезапно я услышал детский крик. Не думая ни секунды, я рванул в сторону недостроенного трехэтажного здания. Оказавшись внутри, примерно в тридцати метрах от входа, я увидел двоих мужчин, которые волокли по полу яростно сопротивляющегося мальчика, крепко схватив его за руки. Я спрятался за толстой перегородкой, и, подождав, пока они пройдут мимо меня, накинулся на них. Одного я вырубил сразу, а другой успел достать пистолет. Он направил его в мою сторону. Его переполняли страх и ненависть. Я уж было подумал, что мне конец, но тут раздался звонкий стук, и этот тип мешком повалился на землю. Позади него, тяжело дыша, стоял Конан с грязной бутылкой из-под шампанского в руках. Вот так и получилось – сначала я спас его, а потом он спас меня. Спустя десять минут приехала полиция. Позже выяснилось, что эти двое были торговцами людьми, которых разыскивали власти в семи штатах.

– Невероятно… – только и сумела выдавить Кейси, пораженная услышанной историей.

– А клиента я не избивал. Я врезал ему всего один раз, но он это заслужил. Этот урод напился в стельку и начал прямо в холле гостиницы избивать случайно попавшегося под руку портье – молодого паренька, который носил толстые очки и был настолько худым, что казалось, будто малейшее дуновение ветра способно подхватить его как пушинку и унести в небо.

Джон замолчал. Ехавшая перед ними машина остановилась, пропуская перебегающую через дорогу дворнягу, промокшую до нитки. Спустя пару секунд они продолжили движение, и он заговорил вновь:

– Я помогаю людям, мисс Миллер. Да, порой мои методы могут казаться не совсем правильными, но до тех пор, пока они работают, до тех пор, пока они приносят необходимый результат, я буду их использовать и мне плевать, что обо мне говорят.

– Простите меня, детектив, – после недолгого молчания тихо проговорила Кейси. – Я вовсе не хотела вас как-то задеть или обидеть.

Он махнул рукой.

– А, пустяки. Просто я подумал, раз уж вы где-то услышали эти истории, то мне следует прояснить их должным образом. Так сказать, объяснить, что произошло на самом деле.

– И у вас это прекрасно получилось!

Это было чистой правдой. Кейси почувствовала, как заполнявшие ее разум сомнения рассеялись, и теперь в ней начала расти уверенность в том, что Джон сумеет помочь ей отыскать ее пропавшего брата. Десять минут спустя они подъехали к четырехэтажному зданию, фасад которого был облицован красивым светло-бежевым камнем. На первом этаже располагалась небольшая пекарня, освещенная мягким желтым светом. Сквозь большие панорамные окна виднелись стеклянные витрины с аккуратно разложенной на них выпечкой: французскими багетами, чиабаттой, круассанами, инжирным хлебом, иранскими лепешками, ирландским бармбрэком, имбирными пряниками и шоколадными кексами. За прилавком находилась молодая девушка в черной кофте с накинутым поверх нее бледно-коричневым фартуком, на котором был изображен веселый повар в белом колпаке с большой буханкой хлеба в руках. Подперев подбородок рукой, она уныло глядела в окно, наблюдая за разразившейся на улице бурей, которая вот уже на протяжении двух часов была причиной отсутствия покупателей. Вдруг она увидела, как возле тротуара, метрах в десяти от входа, остановился старенький автомобиль белого цвета. Из него вышел высокий мужчина в сопровождении симпатичной молодой девушки. Ступив на тротуар, они направились вдоль ярко освещенных панорамных окон пекарни. На мгновение в юной продавщице вспыхнула надежда, что они могут оказаться долгожданными посетителями. Однако надежда эта быстро улетучилась, когда она увидела, как пара, пройдя мимо пекарни, завернула за угол. Печально вздохнув, она устало опустилась в свое мягкое белое кресло, продолжив наблюдать за ливнем, который, судя по небу, плотно затянутому черными тучами, будет идти еще очень долго.

– Наша квартира находится на последнем этаже, – сказала Кейси, открывая тяжелую металлическую дверь и пропуская детектива вперед.

Он переступил через грязный порожек и оказался в мрачном подъезде. В нем не обнаружилось никакого мусора, а стены сливочного цвета не были исписаны всевозможными граффити. На потолке висели две лампочки, которые должны были ярко освещать все пространство вокруг. Однако, поскольку одна из них перегорела, а вторая, казалось, доживала последние часы своей жизни, судя по тусклому грязно-желтому свечению и частому мерцанию, со своей задачей они явно не справлялись.

– Здесь есть камеры видеонаблюдения? – спросил Джон.

– Нет.

– А что насчет жильцов? Вы много с кем знакомы?

– Ну, мы с братом переехали сюда совсем недавно, так что я знаю всего несколько человек. К примеру, на втором этаже живет приятный пожилой джентльмен, Уильям Браун. У него есть собака, немецкая овчарка. Она очень красивая и невероятно умная. Он выходит вместе с ней на прогулку каждое утро. Напротив него живет мужчина по имени Лиам. Ему сорок лет, и он работает юристом в какой-то небольшой фирме. А на третьем этаже живет женщина, лет тридцати. Вроде бы она писательница, но я не уверена.

– А что насчет ваших соседей?

– Молодая семья. Девушка по имени Эльза работает в магазине детской одежды, а ее муж, Кристиан, работает программистом в крупной компании. Они заехали в свою квартиру за неделю до нас.

– Ясно. Значит никаких маргиналов и подозрительных личностей?

Кейси отрицательно покачала головой.

– Нет, к счастью, все тихо и спокойно.

Поднявшись на четвертый этаж, они остановились возле темно-коричневой двери.

– Ну вот мы и пришли, – Кейси достала из сумки холодный ключ и открыла дверь. – Только не забудьте, пожалуйста, снять свою обувь, детектив.

Он глянул на свои ботинки, с которых стекали небольшие капли мутного цвета – по пути к подъезду он успел наступить в две лужи, которые, к его облегчению, оказались неглубокими.

– Разумеется.

Переступив через порог, Джон сразу же исполнил ее просьбу. Квартира, которую снимала Кейси вместе со своим братом, состояла из небольшой кухни, двух спален и ванной комнаты. Площадь ее не превышала шестидесяти квадратных метров, но благодаря удачной расстановке мебели она выглядела гораздо более просторной. Стоя возле входной двери, Джон мог прекрасно рассмотреть кухню, которая располагалась прямо по коридору. В ней виднелся небольшой круглый деревянный стол, накрытый чистой скатертью цвета слоновой кости, рядом с которым стояли два стула, выкрашенные в белый цвет. Напротив стола находилась зона готовки: маленькая раковина с длинным краном, напоминавшим шею лебедя, две тумбы цвета топленого молока с выдвижными ящиками, новая индукционная плита и три шкафчика, которые были крепко прикреплены к стене. Стены кухни были выкрашены в цвет ванильного мороженого, а паркетный пол был на несколько оттенков темнее. На потолке висела маленькая люстра. Она состояла из трех изогнутых металлических трубок, на концах которых виднелись керамические плафоны в форме бутонов. Единственное окно, выходящее во внутренний двор, было задернуто полупрозрачной сетчатой шторой.

– Давайте я повешу вашу куртку, детектив.

Джон снял свою куртку и протянул ее Кейси. Она повесила ее рядом со своим плащом, с которого медленно стекали мелкие капли на холодный пол.

– Это моя комната, – она нацелила свой палец на комнату, расположенную рядом с кухней. – А та, что рядом, комната Рича.

– Отлично. Вы не возражаете, если я приступлю к осмотру?

Кейси развела руками.

– Разумеется.

Джон направился к указанной двери и, открыв ее, обнаружил, что в комнате царила кромешная темнота. Нащупав рукой выключатель, он включил свет и удивленно присвистнул.

– Ого! У вашего брата явно никогда не было проблем со вкусом.

Он окинул восхищенным взглядом всю комнату. Левая ее часть не содержала никаких цветов, кроме белого, а правая была полностью черной. Пол был выполнен из ламината, а стены казались матовыми. Возле левой стены стояла просторная двухспальная кровать, на которой лежало хлопковое черно-белое покрывало. Слева от кровати располагалась маленькая белая тумба с одной единственной дверцей. На ней стоял красивый светильник, а рядом с ним лежал небольшой белый блокнот в кожаном переплете. Справа от входа находился большой белый шкаф, а напротив него, в противоположном углу, стоял черный письменный стол с двумя выдвижными ящиками. Над ним висела черная полка, на которой аккуратным рядом стояли различные книги по астрономии, физике, математике, квантовой механике, а так же несколько научно-фантастических произведений. На окне висела плотная штора черного цвета, которая не пропускала в комнату ни одного лучика света.

– На самом деле, до нас здесь жил дизайнер из Токио. Так что это была его идея оформить комнату в таком необычном стиле.

– Но, зато ваш брат не стал здесь ничего менять, а значит ему такой интерьер тоже понравился, верно?

– По правде сказать, он показался Ричу слишком мрачным, – немного застенчиво ответила Кейси.

– Ну да, немного мрачноватый, – согласился Джон и приступил к осмотрю комнаты.

Начать он решил с белого шкафа. Он открыл дверцы и стал изучать его содержимое. Шкаф был поделен на две части. Справа находились три просторные полки. На самой верхней из них лежала аккуратная стопка обычных хлопковых футболок, на полке ниже располагались джинсы и брюки, а в самом низу стояли три пары обуви: белые и черные кеды, а так же темно-коричневые замшевые туфли. Слева находилась металлическая перегородка с белыми вешалками, на которых висели две тонкие куртки, одно пальто песочного цвета и светло-серый костюм в клетку. В карманах ничего не оказалось, поэтому Джон переместился к маленькой белой тумбе. Он быстро просмотрел лежавший на ней блокнот. В нем была сделана всего одна запись – «Зачет по теории частиц – тринадцатого октября в одиннадцать утра». Джон положил блокнот обратно и заглянул в тумбу. Внутри находилось множество конспектов по физике и теории квантового поля. Он пробежался по ним взглядом и вернул на место. Ни в книгах, расставленных на полке, которая находилась над столом, ни в выдвижных ящиках не обнаружилось ничего, что могло послужить хоть какой-то зацепкой.

– Хм, – Джон провел рукой по своему подбородку, задумчиво глядя на черно-белое покрывало, – а что если…

Он стянул покрывало и стал прощупывать кровать. Кейси стояла возле двери и внимательно наблюдала за ним. Внезапно он нагнулся и легким движением руки отодвинул матрац в сторону. Под ним оказался какой-то целлофановый сверток. Джон поднял его и удивленно посмотрел на Кейси.

– Есть идеи, что в нем может быть?

Она отрицательно покачала головой.

– Никаких.

– Ладно, сейчас мы это выясним.

Джон аккуратно размотал найденный сверток и присвистнул от удивления. В нем находилась толстая пачка долларов.

– Да тут не меньше восьми тысяч, мисс Миллер. Не знаете, откуда это взялось у вашего брата?

Она в изумлении уставилась на новенькие светло-зеленые стодолларовые банкноты.

– Может, это его накопления? – неуверенно предположила она.

– Возможно. В любом случае, не похоже, чтобы ваш брат планировал куда-то уехать, иначе зачем было оставлять все свои вещи здесь, включая эти деньги, – проговорил Джон и потряс пачкой банкнот.

Эта находка, конечно, удивила Кейси, но она по-прежнему была уверена в том, что Рич никуда не собирался уезжать, так как знала, что он не смог бы просто взять и бросить ее. Он не был способен на такое, потому что любил ее так же сильно, как и она любила его. С тех пор, как их родители погибли в автокатастрофе, они жили у Мэри Джейн, троюродной сестры их матери, в небольшом городке в восточной части Колорадо. Она работала учителем начальных классов, получала маленькую зарплату, которой едва хватало на еду и оплату счетов, и имела троих детей. Ее муж, Артур, был обычным охранником в единственном крупном супермаркете в городе, а также заядлым любителем выпить. Однако его нельзя было назвать алкоголиком, вовсе нет. Просто алкоголь был его единственным спасением. Он помогал ему хотя бы на время сбежать из унылой реальности, в которой он находился, и погрузиться в беззаботный мир, где можно было не испытывать никаких чувств и эмоций. Алкоголем Артур пытался заглушить боль, которую ему причиняли обломки несбывшихся мечт и воздушных замков, что пали под натиском безжалостной и беспощадной реальности.

Еще в юности он был подающим надежды футболистом. Ему пророчили большое будущее, говорили, что он новый Джо Монтана, восходящая звезда, за которую будут драться скауты богатейших команд национальной футбольной лиги. И он верил во все это. Верил и делал все, чтобы эти слова стали реальностью. Но однажды на тренировке Артур получил травму. От боли он даже не мог пошевелить ногой. Его доставили в больницу, где он услышал то, что боится услышать каждый профессиональный спортсмен и каждый, кто хочет связать свою жизнь со спортом: «К сожалению, вам придется закончить свою спортивную карьеру». Эти слова прозвучали для него как гром среди ясного неба. Он был потрясен и поначалу отказывался в это верить. Но, увы, нежелание принимать факты, какими бы неприятными они не были, не избавляет нас от последствий, которые они с собой приносят. У него оказалась разорвана крестообразная связка. Ему требовалась операция, на восстановление после которой должно было уйти не меньше восьми месяцев. После этого ему будут запрещены все контактные виды спорта, а так же множество неконтактных, включая бег и катание на лыжах. Шок от услышанного постепенно начал сменяться осознанием того, что сегодня его жизнь полностью изменилась. Он больше не сможет играть в футбол и никогда не станет настоящей звездой национального уровня. Эта травма полностью разрушила его судьбу, и он так и не смог это принять, поэтому со временем его жизнь стала медленно превращаться в унылое существование, наполненное сожалениями и страданиями. Из-за того, что он больше не мог играть в футбол, колледж лишил его стипендии, поэтому он был вынужден отчислиться, так как не имел возможности самостоятельно оплачивать учебу. Восстановившись поле операции, он пошел работать на стройку, а спустя несколько лет устроился охранником в единственный во всем городе супермаркет.

В двадцать пять лет он познакомился с Мэри Джейн. Непонятно, что такого она в нем нашла. Он казался одиноким неудачником, потерянной душой, странником, бездумно бредшим куда-то вдаль и не имевшим более никакой цели. Но, несмотря на это, она все же влюбилась в него. Любовь – это необъяснимое чувство, которое заставляет нас совершать безумные и кажущиеся безрассудными поступки. Любовь может разрушить человека, превратив его в жалкое и беспомощное существо, а может залечить его раны и наполнить его жизнь смыслом. Возможно, Мэри Джейн думала, что сможет как-то помочь Артуру. И ведь действительно, находясь рядом с ней, он чувствовал себя по-другому. Иногда она даже замечала в его глазах мимолетные искорки счастья. Уже спустя полгода частых свиданий и долгих прогулок они поженились, а через год у них появились дети. Со временем Артур все чаще стал пьяным возвращаться домой, а когда он не пил, то почти все время молчал, бездумно глядя куда-то в пространство. Очевидно, что в таком состоянии особой помощи от него ждать не приходилось. Он мог починить что-то по дому, однако не принимал никакого участия в воспитании детей. Да и, честно говоря, Мэри Джейн не могла и подумать о том, чтобы оставить детей одних с мужем, который и сам походил на большого ребенка.

Но, несмотря на все это, она, будучи очень ответственной и совестливой женщиной, не смогла отказаться от опекунства над детьми ее погибшей троюродной сестры. Поэтому двадцать второго ноября две тысячи пятого года одиннадцатилетняя Кейси со своим тринадцатилетним братом переехали к Мэри Джейн в небольшой двухэтажный дом. Он был построен из прочных досок, выкрашенных в серовато-зеленый цвет, еще в шестидесятых годах прошлого столетия, но все еще выглядел прилично и продолжал служить отличным укрытием от непогоды. Его второй этаж слегка выдавался вперед, подпираемый тремя прямоугольными колоннами, основания которых были отделаны тонкослойным сланцем терракотового, коричного и бордового оттенков. Под ним круглый год стояло одинокое кресло-качалка. Справа к нему был пристроен маленький гараж, рассчитанный на одну машину, так никогда там и не появившуюся. Напротив дома был небольшой участок газона, на котором трава росла с большой неохотой, а задний двор ограничивался небольшим садиком, по периметру обнесенным забором из старых светло-серых досок, кое-где попорченных местным жуком-короедом. Именно в этом скромном и маленьком домике, сохранившем в себе дух прошлого, прошла ранняя юность Кейси и ее брата. Когда же Ричу исполнилось восемнадцать лет, он принял опекунство над сестрой, и они перебрались в Нью-Йорк – город, о жизни в котором мечтали еще с раннего детства.

– Мисс Миллер, – серьезный голос Джона прервал ее мысли, – вы не возражаете, если я осмотрю всю квартиру?

Она тряхнула головой.

– Конечно нет.

– Хорошо. Тогда я начну с вашей комнаты.

Он вышел в коридор и, сделав шаг вправо, оказался возле приоткрытой двери. Слегка толкнув ее, он прошел внутрь. Комната Кейси имела точно такую же планировку, как и комната Рича, но значительно отличалась от нее по двум параметрам. Во-первых, в ней было светло. Настолько, насколько может быть светло в столь пасмурный день, потому что шторы не были задернуты, позволяя дневному свету проникать внутрь сквозь покрытое крупными каплями окно. Во-вторых, цветовая гамма интерьера была намного более разнообразной. Тут виднелись маисовые, оранжево-персиковые, жемчужно-белые, галечно-серые и шалфейные оттенки. И еще в ней было больше деталей. К примеру, возле двуспальной кровати, накрытой теплым зелено-бежевым одеялом из жаккарда, лежал мягкий белый ковер из искусственного меха, а на расположенной над столом полке находилось несколько миниатюр, выполненных из глины и покрытых лаком, включая Пизанскую башню, Колизей и Пантеон. Рядом с ними аккуратной стопкой лежали книги про Древний Рим, Древнюю Грецию, Древний Египет и Месопотамию. На стене, между полкой и письменным столом, висела карта древнего мира медно-персикового цвета, на которой виднелись многочисленные пометки, сделанные карандашом. На подоконнике виднелись маленький глобус бледно-песочного цвета, закрытый ноутбук и несколько учебников по истории древнего мира, один из которых был на латыни.

Джон подошел к широкому дубовому шкафу и открыл тяжелые дверцы. Внутри находились всевозможные вещи Кейси: три куртки, два пальто, несколько платьев, один строгий костюм бледно-синего цвета, различные кофточки, свитера и футболки. Быстро просмотрев карманы, Джон присел и выдвинул первый из двух ящиков, расположенных в нижней части шкафа. В нем не было ничего, кроме теплого одеяла и пары простыней. Открыв второй ящик, Джон слегка смутился, потому что в нем находилось нижнее белье Кейси. Что-то невнятно пробормотав, он быстро закрыл его и продолжил обыск. Следующей на очереди была светло-бежевая прикроватная тумба. Джон нагнулся и аккуратно открыл дверцу. Внутри оказалось множество блокнотов: в твердом переплете, в мягком переплете, красного, черного, светло-синего, зеленого и фиолетового цветов. На одном из них он увидел небольшой кусочек бумаги, аккуратно приклеенный по центру обложки, на котором было написано – «интересные события». Он достал все блокноты и, аккуратно разложив их на кровати, обратился к стоявшей позади него Кейси:

– Мисс Миллер, полагаю, будет лучше, если вы сами проверите эти блокноты. Просмотрите их, вдруг найдете какие-то пометки, которых там раньше не было, или какие-то запрятанные записки.

– Хорошо.

Она села на кровать, подогнув под себя обе ноги, и стала изучать разложенные на ней блокноты. На самом деле, она была даже рада, что Джон попросил ее просмотреть их, поскольку они являлись ее личными дневниками, и ей не хотелось бы, чтобы он их читал. Ей вообще не хотелось, чтобы кто-то читал ее дневники. В конце концов, они не просто так назывались личными. В них она делилась своими самыми сокровенными мыслями, своими переживаниями и мечтами.

***

Свой первый дневник Кейси начала еще в десять лет. Это случилось седьмого декабря две тысячи пятого года, спустя два дня после ее дня рождения, впервые прошедшего без любимых родителей. В тот день она вместе с Ричем в первый раз пошла в новую школу, расположенную в паре километров от их нового дома. На первом уроке, который проходил в кабинете английского языка и литературы, представлявшем из себя просторную комнату со множеством книжных шкафов, стоявших около дальней стены, и несколькими черно-белыми портретами известных американских писателей и поэтов, среди которых были Эдгар По, Марк Твен и Рэй Брэдбери, директор школы, миссис Грейс, представила Кейси ее новым одноклассникам.

Это была невысокая худая женщина лет пятидесяти с большими светло-голубыми глазами, выглядывавшими из-под очков в тонкой оправе, водруженных на маленький аккуратный носик. На ее добром лице уже виднелись морщинки, а среди черных волос, которые она всегда заплетала в пучок, начали появляться седые пряди. Круглый год она носила длинную темно-серую юбку, и такого же цвета строгий однобортный пиджак, одетый поверх тонкой черной водолазки. Вот уже на протяжении почти десяти лет она была директором рэмбриджской старшей школы. За это время она успела провести множество торжественных церемоний, школьных праздников и выпускных баллов, каждый раз сопровождавшихся горячими слезами радости.

– Дорогие ребята, – миссис Грейс обвела взглядом собравшихся в классе учеников, – с сегодняшнего дня с вами будет учиться новая девочка по имени Кейси Миллер. Она очень скромная и послушная, и я уверена, что вы все с ней поладите.

Стоявший рядом с ней Роджер Мур, учитель английского языка и литературы, энергично захлопал в ладоши, и ученики нехотя присоединились к нему. Кейси смущенно опустила голову и уставилась на свои белые туфельки. Когда в классе снова наступила тишина, миссис Грейс легонько обняла ее и, нагнувшись, шепнула на ушко:

– Первый день в новом коллективе – это всегда волнительно. Но я уверена, что скоро ты найдешь здесь много новых друзей. Они хорошие ребята, вот увидишь. И помни, что я сказала тебе сегодня утром – если тебе что-то понадобится, или ты захочешь о чем-то поговорить, то не стесняйся обращаться ко мне, я всегда буду рада помочь.

– Спасибо, миссис Грейс, – тихо проговорила Кейси.

Директор улыбнулась, легонько похлопала ее по плечу и вышла из класса, позволив мистеру Муру начать свой урок. Направляясь в свой кабинет, она взволнованно размышляла о том, какое будущее уготовано этим двум несчастным детям, которые в столь юном, но уже осознанном возрасте потеряли своих родителей.

Мистер Мур посадил Кейси рядом с каким-то странным пухлым мальчиком, который, вместо того, чтобы слушать урок, зачем-то делал непонятные надписи на столе, использую свой карандаш, который он успел изрядно погрызть. После урока Кейси вышла в коридор и, став возле большого окна в широкой деревянной раме, начала наблюдать за снежинками, медленно падающими с неба. Она все еще скучала по маме с папой. И хотя она уже перестала плакать каждый день, та печаль, что переполняла ее сердце, и то чувство невосполнимой утраты, что не давало ей долго уснуть по ночам, все еще причиняли ей боль.

– Фу, ну ты и уродина! – вдруг услышала Кейси.

Позади нее стояли две девочки, которые, хоть и были одного с ней возраста, все же выглядели немного старше ее. Оглянувшись, она тихим голосом спросила:

– Почему ты так говоришь?

– А потому что ты ур-о-о-о-одина! – протянула высокая девчонка с большим носом, слегка загнутым вниз. У нее были черные короткостриженые волосы и маленькие, глубоко посаженные карие глаза. Одета она была в белую рубашку с каким-то желтым пятном на левом рукаве и черные джинсы со стразами, а на ее тонких ногах виднелись массивные черные ботинки с двумя большими металлическими застежками. Весь ее наряд выглядел крайне нелепо и делал ее похожей на юную фанатку какой-нибудь рок-группы, а не на прилежную ученицу шестого класса. – У тебя такой дурацкий свитер!

– Ага, совершенно дурацкий свитер! – подхватила ее подруга, которая, однако, тоже не отличалась особым вкусом в одежде, ибо сама была одета в серое шерстяное платье, которое явно не подходило ей по размеру, делая ее похожей на сосиску, плотно обтянутую тонкой оболочкой. А ее светло-коричневые косы разной длины говорили либо об отсутствии у нее терпения, либо, что, кстати, более вероятно, о наличии прекрасно развитой, даже в столь юном возрасте, способности выискивать недостатки во внешности других людей, упрямо не замечая свои собственные. – Ты что же, на улице его нашла? – сделав это глупое замечание, которое, должно быть, казалось ей невероятно смешным и остроумным, она громко расхохоталась и вместе со своей подругой пошла прочь.

Кейси почувствовала, как ее глаза наполнились горячими слезами. Этот ярко-красный свитер ей подарила мама на прошлое Рождество. Тогда он оказался ей немного великоватым, и поэтому был отправлен на верхнюю полку шкафа дожидаться следующего года. Она провела своей маленькой ручкой по вышитому на нем снеговике.

«Почему они назвали его дурацким? Почему сказали, что я некрасивая?» – эти мысли кружились в ее голове, подобно снежным хлопьям, которые, словно в загадочном танце, плавно опускались на заснеженную землю за окном.

Внезапно прозвенел звонок, означавший окончание перемены. Кейси быстро вытерла слезы, подхватила свой бледно-розовый рюкзак и отправилась на поиски кабинета, в котором у нее должен был проходить урок географии. Когда закончился последний урок, Кейси быстро собрала свои тетради и быстрым шагом направилась к своему шкафчику с одеждой, желая поскорей покинуть школу. По пути она встретила своего брата, который медленно брел по коридору в том же направлении.

– Рич! – удивленно воскликнула Кейси. – Что с тобой случилось?

Его белая рубашка, на которой не хватало одной верхней пуговицы, торчала из сильно помятых брюк. Черный пиджак был весь в пыли, а растрепанные волосы на половину скрывали темный синяк, красовавшийся под левым глазом.

– Ничего, – раздраженно буркнул он.

– Ну как ничего, если…

– А вот так! – нервно перебил ее Рич.

– Ну ладно, – она опустила голову и принялась застегивать заклепки на своей светло-сиреневой куртке с большим меховым капюшоном.

– А почему у тебя глаза красные? Ты что, опять плакала?

– Нам уже нужно выходить, автобус вот-вот подъедет, – сказала она, проигнорировав вопрос брата.

– Значит, ты не расскажешь мне, почему плакала? – спросил он, открывая дверь и пропуская ее вперед.

– А ты не скажешь, почему ты подрался?

– Это тебя не касается, Кейси.

– Тогда тебя не касается то, почему я плакала, – обиженно заявила она.

Надев вторую перчатку, он живо развел руками.

– Касается, ты ведь моя сестра!

– А ты мой брат. Единственный брат. Кроме тебя, у меня никого больше не осталось.

На ее глазах снова проступили слезы. Заметив это, Рич остановился и обнял сестру.

– Ну Кейси, не плачь, прошу тебя, – он еще крепче прижал ее к себе. – Давай, с этого дня мы будем рассказывать друг другу все-все. У нас не будет больше никаких секретов друг от друга, ты согласна?

– Ага, – тихо ответила она, – я согласна.

– Здорово! Итак, сейчас я расскажу тебе, почему подрался, а потом ты расскажешь мне, почему плакала. Идет?

– Идет.

В это время как раз подъехал автобус и группа ребят, стоявших на остановке, метнулась в его сторону. Они так яростно расталкивали друг друга, желая поскорей забраться внутрь, как будто были уверены в том, что автобус уже в следующую секунду сорвется с места, оставив их на холодной улице. Когда это безумие прекратилось, Рич и Кейси поднялись по небольшой лесенке и заняли два места, которые располагались в самом конце салона. Как только автобус тронулся, Рич начал свой рассказ. Выяснилось, что он подрался с Джонатаном из-за того, что тот издевался над Патриком.

– А кто они? – спросила Кейси.

– Мои одноклассники. Но Патрик, в отличие от Джонатана, славный малый. Я познакомился с ним во время второй перемены. Между прочим, он, как и я, находит научную фантастику весьма занимательной. Он даже прочитал трилогию «Последние жители Ориона» и…

Он начал отходить от темы, поэтому Кейси легонько тронула его за руку.

– Но Рич, почему этот Джонатан издевался над ним?

– Ну, понимаешь, все дело в том, что Патрик, как бы это сказать, – Рич почесал свой затылок. – В общем, он слегка не в форме.

Кейси задумчиво глянула на своего брата.

– Не в форме?

– Да, он… немного пухлый и к тому же носит очки, – пояснил Рич. – А Джонатан вместе со своими друзьями-недоумками все время дразнит его из-за этого. Вот и сегодня, когда я общался с Патриком, к нам подошел Джонатан вместе со своей шайкой и начал доставать его. Он обозвал его близорукой свиньей.

– Как некрасиво! – вырвалось у Кейси.

– Вот и я о том же! Я сказал ему, чтобы он немедленно прекратил и убирался прочь.

– И он тебя ударил?

– Нет. Сначала он окинул меня таким взглядом, будто бы я мешок с… опилками. Он рявкнул, чтобы я не лез, а не то и мне достанется. Я тебе по носу приложу, говорит, так сильно, что ты больше никогда не захочешь совать его в чужие дела.

– Вот же ненормальный! А что остальные ребята? Или кроме вас там никого больше не было?

– Да нет же, там был весь класс! Только что толку от них? – Рич развел руками. – Они все боятся этого Джонатана и двух его дружков, которые тоже умом не блещут. Поэтому они все просто стояли и молчали, боясь попасть под горячую руку.

Кейси гордо взглянула на него.

– Но только не ты, верно?

– Но только не я.

– Что было потом?

– Я назвал его тупоголовым ослом и велел убираться обратно в свой загон, откуда он вместе со своими дружками, каким-то чудом умудрился сбежать.

– Ах, ну Рич!

– Что? Это ведь так и есть, потому что только упрямый осел будет вести себя подобным образом. Ему, естественно, это не понравилось, поэтому он сразу же врезал мне. А я врезал ему в ответ, – Рич усмехнулся, и глянул в окно. – Джонатан явно этого не ожидал. Видела бы ты его лицо, Кейси. На мгновение он прямо-таки впал в ступор, не зная, что ему делать. Я воспользовался этим тактическим преимуществом и ударил его еще раз. Я бы и третий раз ему зарядил, но один из его дружков схватил меня сзади и повалил на пол.

Кейси охнула.

– Тут Патрик пришел ко мне на помощь и попытался убрать с меня этого… слизня, но третий дружок Джонатана не дал ему этого сделать. Он поставил ему подножку, и Патрик грохнулся вниз, ударившись лицом о скамейку. Нам повезло, потому что в этот момент в коридор выбежал профессор Мэрибор. Он остановил наше сражение, растащив нас по разным углам. Если бы не он, я думаю, что нам с Патриком сильно досталось бы.

Кейси положила свою руку на его руку и, глянув ему прямо в глаза, сказала:

– Ты поступил правильно, Рич. Уверена, папа бы тобой гордился.

– Я знаю, – тихо ответил он.

Какое-то время они ехали в тишине, а затем он оживленно произнес:

– Теперь твоя очередь, сестренка. Выкладывай, что у тебя стряслось.

– Ну, – неуверенно начала она, – сегодня на перемене ко мне подошли две девочки и сказали, что я некрасивая, и что у меня уродский свитер. Я даже не знаю, почему они мне так сказали. Может быть, это правда?

– А ну сейчас же выброси эти глупости из головы, Кейси! Ты самая красивая девочка во всей школе! Нет, во всем городе! Нет, на всей планете нет никого красивее тебя!

– Ну хватит Рич, не говори ерунды.

– А это никакая не ерунда, – он положил ей обе руки на плечи и внимательно посмотрел на нее. – Это чистейшей воды правда, Кейси. Ты действительно очень красивая, а эти глупые невоспитанные девчонки, должно быть, тоже сбежали из того же загона, что и шайка Джонатана.

Она засмеялась.

– Спасибо тебе, Рич.

– Да не вопрос, сестренка. Если к тебе еще хоть раз кто-то пристанет, обязательно скажи мне об этом. Я им быстро объясню, что к чему.

– Не станешь же ты бить девочек, Рич.

– Ну, бить-то не стану, но вот снегом закидаю! – он погрозил кулаком. – Настоящих снежных баб из них слеплю, чтоб неповадно было!

Кейси расхохоталась, и Рич широко улыбнулся, радуясь тому, что сумел успокоить свою сестру. Совсем скоро они подъехали к одинокой остановке. Качнувшись, желтый автобус остановился, и задние двери со скрипом разъехались в стороны. Кейси и Рич быстро сбежали по ступенькам, оказавшись в плотном молочно-белом тумане. Всего за каких-то двадцать минут погода кардинально изменилась, и теперь на улице разразился настоящий снегопад. Из-за сильного ветра, который подхватывал выпавший снег и разносил его в разные стороны, видимость была очень плохая.

– Ничего себе погодка! – удивленно воскликнул Рич, натягивая на голову капюшон. – Давай руку, Кейси, чтобы не потеряться, – он крепко сжал протянутую ему руку, и они медленно направились в сторону дома.

В тот день Мэри Джейн была сильно рассержена на Рича. За ужином, который по традиции, царившей в ее доме, состоялся каждый день ровно в половине восьмого вечера, она прочла ему целую лекцию о том, почему этот поступок был не просто неприемлемым, но даже опасным.

– Ты понимаешь, что тебя могли исключить из школы за эту драку? В первый же день! – она взмахнула рукой, в которой держала ложечку для кормления Сэма, младшего из троих детей, как бы подчеркивая всю серьезность случившегося. Затем она опустила руку на стол, все еще не выпуская ложки. – Но это ведь полбеды. А теперь представь себе, что бы случилось, если бы ты ударился головой об пол? – ложка опять взмыла вверх, в очередной раз доказывая нешуточность произошедшего. – Но и ты же мог бы тех ребят покалечить! Ох, Рич, это так безответственно! Так безответственно! Мне очень жаль, что в ту минуту ты решил опуститься до их уровня. Ты ведь умный и воспитанный мальчик да к тому же рассудительный. Как же это так получилось? Ох, Рич!

Сопровождая каждое свое изречение взмахом руки с ложечкой, Мэри Джейн походила на агитатора, трясущего листовками с антиправительственными лозунгами перед возбужденной толпой, как бы своими жестами говорящего: «Вот, люди добрые, вот где скрыта правда! Все в этих листовках! Берите их! Берите!» Все это время малютка Сэмми, которому было не больше двенадцати месяцев, сидел в своем стульчике и удивленно наблюдал за мамой, не понимая, почему сегодня она решила направлять ложечку с едой куда-то вверх, а не в его сторону.

Боб и Билли – близнецы, которым было по четыре года, сидя на другом конце стола, казалось, вообще не были заинтересованы в том, что сейчас происходило в зоне, оккупированной их мамой и двумя пришельцами. Каждый из них размазывал по своей тарелке картофельное пюре, будто надеясь отыскать не размолотый ранее кусочек картофеля. Муж Мэри Джейн, Артур, одетый в клетчатую фланелевую рубашку цвета бургундского вина, отстраненно сидел, как будто в полудреме, прямо напротив жены. То ли это было оттого, что рабочий день сегодня выдался слишком тяжелым, то ли оттого, что по пути домой он согревался каким-то горячительным напитком, ибо частенько ему приходилось преодолевать расстояние от работы до дома пешком, а оно, между прочим, составляло почти полтора километра.

Боб и Билли изредка поглядывали на своего отца, пытаясь понять, почему он такой грустный, но им, к сожалению или к счастью, никогда этого не удавалось. Вообще, они испытывали странные чувства по отношению к нему. Да, Артур был их отцом, но он уходил утром, еще до того, как они успевали проснуться, а приходил только в семь вечера. Поужинав, он принимал душ и, пожелав всем членам семьи спокойной ночи, уходил спать. Даже по выходным он не играл с ними в игры. Каждую субботу в восемь утра он приходил в заведение, которое называлось «Веселый Джо», и оставался там до самого вечера, попивая пиво и беседуя с некоторыми посетителями. Часов в девять он расплачивался с барменом грязной мелочью и мятыми банкнотами, потом выползал на улицу и долго бродил по городу, чтобы немного проветриться и освежить голову, а к часу ночи возвращался домой. Тихо отперев дверь, Артур аккуратно снимал верхнюю одежду, а затем устраивался на диване в гостиной, чтобы не будить жену. Но у Мэри Джейн был очень чуткий сон, и поэтому она слышала, как каждый раз он возвращался со своей, как она говорила детям, «субботней прогулки». Поднявшись с кровати и накинув старенький халат, она выходила в гостиную, чтобы накрыть своего мужа одеялом. Она никогда не сердилась на него и даже спустя столько лет после женитьбы, когда он окончательно превратился в тихое и жалкое создание, лишенное всякого стремления к существованию и находящее покой в алкоголе, она по-прежнему его безумно любила.

Закончив свою длинную речь, наполненную мрачными предположениями и сухими фактами, Мэри Джейн посмотрела на Рича.

– Ну, теперь ты понял, что я имею в виду?

– Да, миссис Джейн, больше вы никогда не получите таких ужасных новостей, – отозвался Рич, утомленный долгими поучениями и желающий поскорей отправиться в свою комнату.

– Очень на это надеюсь, Рич, очень надеюсь, – она вздохнула и перевела свой взгляд на его сестру. – Ну, а у тебя, Кейси, как прошел первый день в новой школе?

– Ой, миссис Джейн, у меня он прошел просто отлично! Я даже успела подружиться с двумя девочками из моего класса. Они оказались такими… забавными, – ответила Кейси, надеясь, что этого Мэри Джейн будет достаточно, потому что она тоже устала и хотела поскорей закончить стоявший перед ней ужин.

– Это очень хорошо, Кейси, очень хорошо! Я рада, что ты уже смогла вжиться в новый коллектив, – с облегчением сказала Мэри Джейн.

После своей долгой речи она предложила всем приступить к трапезе. Наконец-то, увидев ложечку с едой, направляющуюся не куда-то вверх, а прямо к нему, малыш Сэмми пришел в восторг и задергал своими пухлыми ножками. Закончив ужинать, Рич и Кейси поблагодарили Мэри Джейн и отправились в свою комнату, которая располагалась на втором этаже. Справа от нее находилась душевая комната, а слева – импровизированный чулан, хранивший в себе множество различных вещей: старую одежду, которую, наверняка, никто уже не будет носить, пустые коробки, посуду, сильно потрепанные, будто бы вернувшиеся с поля боя мягкие детские игрушки, какие-то инструменты, которыми, казалось, ничего нельзя починить, книги, выглядевшие так, словно кто-то решил пустить их на растопку камина, однако в последний момент передумал, но уже не мог исправить ущерб, причиненный обложкам и страницам, и потому решил сложить их аккуратной стопкой и отправить в дальний угол чулана, желая никогда их больше не видеть, два рулона красных в белый горошек обоев и прочие вещицы сомнительного качества и происхождения. В общем, в этот чулан был снесен весь тот ненужный хлам, который люди сохраняют по неизвестным причинам, хотя и знают, что больше никогда им не воспользуются.

Комната Кейси и Рича была обставлена довольно скромно: две старенькие деревянные кровати на покосившихся ножках, расположенные в дальних углах комнаты, один убогий письменный стол, стоявший прямо между ними, большой древний шкаф, краска на котором уже успела облупиться, обнажив сухие потрескавшиеся доски, а так же багрово-черный комод с четырьмя выдвижными ящиками, на одном из которых отсутствовала металлическая ручка. Пол в комнате противно скрипел, а стены, обклеенные простыми обоями болотного цвета, нагоняли тоску. Зато в ней было тепло, а оконные щели, заклеенные смолой, не пропускали холодный уличный воздух.

– Да уж, вот любят же люди раздувать из мухи слона, – раздраженно проговорил Рич и устало опустился на свою кровать.

– Но ведь миссис Джейн просто переживает за тебя.

– Да знаю я, знаю…

Кейси сочувственно посмотрела на него.

– Зато ужин оказался невероятно вкусным!

– Это точно, гуляш получился просто восхитительный. Ладно, сестренка, спокойной ночи! – он накрыл себя теплым одеялом и повернулся к стене.

– Сладких снов, Рич.

Кейси села на свою кровать, обхватила колени своими маленькими ручками и загрустила. Те неприятные слова, что сказали ей сегодня новые одноклассницы, до сих пор эхом отзывались в ее сознании. Как же сильно ей не хватало родителей в эту самую минуту. В детстве, когда у нее не получалось уснуть, она приходила в кабинет к своему отцу, и он читал ей свои старинные книги или рассказывал захватывающие истории про невероятные приключения смелых и отважных героев, живших много столетий назад. Про то, как они отправлялись на поиски давно забытых мест, таящих в себе несметные богатства, про то, как сражались с алчными и деспотичными правителями, как спасали очаровательных принцесс и возводили великие города. Сидя у отца на коленях, она с упоением слушала его негромкий голос и постепенно проваливалась в сон. Счастливые воспоминания вновь заиграли яркими красками в ее голове. Просидев в полной тишине минут двадцать, Кейси поднялась на ноги и медленно подошла к старому шкафу. На его правой дверце висело длинное зеркало. Она взглянула в него и увидела красивую одиннадцатилетнюю девочку, одетую в красные брюки и светло-серый вязаный свитер. Ее черные волосы плавно опускались ей на плечи, а выразительные карие глаза излучали неуверенность и страх. Она была похожа на запуганного, беззащитного, загнанного в угол зверька. Простояв напротив зеркала еще с полминуты, Кейси развернулась и направилась к письменному столу. Достав из верхнего ящика старенький блокнот в кожаном переплете и шариковую ручку, она уселась на свою кровать и принялась что-то живо записывать.

«Седьмое декабря две тысячи пятого года. Сегодня в новой школе у меня произошел неприятный инцидент…»

Спустя час мысли и воспоминания, которые не давали ей покоя, были тщательно изложены на бумаге. Она вдруг почувствовала облегчение, словно с ее плеч свалилась какая-то невидимая ноша. Именно в ту самую ночь Кейси решила, что впредь она будет делиться всеми своими переживаниями с ее новым безмолвным другом – старым черным блокнотом в кожаном переплете.

***

– Вам удалось что-нибудь найти, мисс Миллер? – голос Джона вырвал ее из воспоминаний о детстве.

Кейси отрицательно покачала головой.

– Нет, здесь только старые записи, сделанные моей рукой. Никаких записок или тайных посланий от Рича здесь нет.

– Хм, ясно. У меня тоже пусто.

Джон завершил осмотр квартиры, так и не обнаружив больше ничего подозрительного.

– Никаких зацепок, детектив? – спросила Кейси, надевая свой плащ.

Зашнуровав правый ботинок, он выпрямился и снял с металлического крючка свою куртку.

– Кроме найденных под матрацем денег, есть, пожалуй, всего одна.

– И какая же?

– Отсутствие каких-либо зацепок.

Кейси в недоумении уставилась на него.

– Как я уже успел упомянуть, мисс Миллер, все вещи вашего брата остались на своих местах, а это значит…

– Что, выйдя два дня назад из дома, он собирался вернуться обратно, – догадалась она.

– Совершенно верно.

– А это значит…

– Что сейчас нам следует отправиться в закусочную, в которой Рич, предположительно, был официантом, и попытаться поговорить с кем-то, кто работает там уже долгое время. И еще, – он поправил рукав куртки, который вывернулся наружу, – нам нужно разыскать ту загадочную девушку по имени Бетти Смит. Уверен, ей есть что нам рассказать.

Они вышли из дома и быстро направились к машине. Снаружи свирепствовала настоящая буря: мощный ливень стоял плотной стеной, ледяной ветер яростно раскачивал полуголые деревья, словно желая вырвать их с корнем, раскатистый гром, иногда прорезавший монотонную мелодию дождя, разносился по всему городу, а ярко-розовые вспышки молний на мгновение озаряли мрачное грязно-серое небо. Уже начало вечереть и многие окна зажглись ярким желтым светом. Добравшись до машины, по которой нещадно барабанили крупные капли дождя, они быстро забрались внутрь.

– Ну и погодка, – сказал Джон.

– Настоящий шторм, – согласилась Кейси, проводя рукой по своим мокрым волосам.

Такой же шторм бушевал и внутри нее, потому что ее догадки о том, куда пропал Рич, становились все более зловещими, но она по-прежнему продолжала бороться с ними, пытаясь отогнать их прочь. Джон вырулил на дорогу и, когда светофор загорелся зеленым, поехал на Стэпл-стрит 17А, где располагалась закусочная «В гостях у Бобби».