Читать книгу Россия на Ближнем Востоке. Свидетельства и документы - - Страница 3

Григорий Григорьевич Косач, доктор исторических наук, арабист, политолог. Профессор кафедры современного Востока факультета истории, политологии и права РГГУ. Признанный специалист по изучению истории политических процессов в странах Арабского Востока. Автор уникальных исследовательских работ о развитии коммунистического движения в этом регионе, о зарождении национальных партий в Российской империи и об истории палестинского национального движения. Интервью для программы «Путешествие по памяти» записано на основе книги Григория Григорьевича Косача «Красный флаг над Ближним Востоком? Компартии Египта, Палестины, Сирии и Ливана в 20-30-е годы».

Серия бесед записана в 2018 и 2019 годах. Тема первого интервью 2018 года – возникновение национальных партий в Российской империи. Точка зрения героя интервью может не совпадать с позицией редакции.

ВЕДУЩИЙ:

Григорий Григорьевич, я очень рад, что вы согласились стать героем нашей программы. Вы работали с интереснейшими архивными материалами, посвященными определенному периоду истории стран Ближнего Востока. Я правильно понял, что материалы Коминтерна, которые опубликованы в вашей книге «Красный флаг над Ближним Востоком», являются уникальными, больше их нигде не найдешь?

Г. Г. КОСАЧ:

Да, вы правы. Разумеется, сейчас все документы Коминтерна открыты и доступны для любого исследователя. В то время, когда появилась эта книга, в начале 2000-х годов, эти документы тоже уже не были засекречены. Но я, скорее всего, был первым, кто воспользовался этими историческими свидетельствами. Хотя должен уточнить. В странах арабского мира, в Израиле к тому времени вышло немало работ, посвященных этой теме. Например, истории коммунистического движения Египта, коммунистического движения Ливана, Сирии, истории Палестинской коммунистической партии. Среди авторов, которые занимались изучением этого вопроса, наиболее яркой фигурой я считаю историка египетского социалистического и коммунистического движения – Рифата Саида. Также среди наиболее ярких авторов – ливанец Мухаммед Дакруб, автор книги «Корни красного дуба». К глубокому сожалению, никто из этих авторов – не только те, которых я назвал, но и иракские, сирийские историки – никогда не работал с документами Коминтерна. Учтите еще и то, что над этой темой я начинал работать в конце 70-х годов прошлого века, моя докторская диссертация была посвящена становлению коммунистического движения в Египте и Сирии, в Ливане и Палестине. И хотя в те, советские, годы я приходил работать в Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма, где хранились и архивы Коминтерна, мне ни разу не выдали ни одного документа, касающегося истории самого Коммунистического интернационала. Мне предлагали для изучения документы, которые были связаны с Коммунистическим интернационалом молодежи, или разрешали работать с бумагами Профинтерна – Красного интернационала профсоюзов. Но не более того.

ВЕДУЩИЙ:

А как вы это можете объяснить сейчас, спустя годы?

Г. Г. КОСАЧ:

Размышляя об этом сегодня, я могу объяснить это только одним. В те годы документы Коминтерна были строго засекречены, потому что в них могло говориться много такого, что не устроило бы советское руководство в конце XX века. Более того, в этот же период некоторая информация, наверное, не устроила бы и руководство некоторых коммунистических партий в регионе арабского мира. Поэтому архивы и были засекречены.

ВЕДУЩИЙ:

То есть в данном случае мы говорим о противоречии между тем, что провозглашалось публично, и тем, что происходило на самом деле?

Г. Г. КОСАЧ:

Да, разумеется, речь идет именно о таком противоречии. И здесь не стоит мудрствовать лукаво, думая, почему так происходило. Объяснение всегда лежит на поверхности. Кстати, еще к теме секретности. Должен заметить, что когда в конце 70-х годов прошлого века я работал в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, то тетрадь, в которую я выписывал необходимые мне данные и информацию по документам, я не мог выносить за пределы здания архива. Тетрадь должна была оставаться там до тех пор, пока я не завершил работу. Более того, тетрадь с моими выписками, не имевшими непосредственного отношения к компартиям и Коммунистическому интернационалу, отдали мне только после тщательного изучения того, что я туда выписал из тех документов, которые мне было позволено выдать. Была еще одна очень любопытная ситуация. Если вы позволите, расскажу еще и об этом.

ВЕДУЩИЙ:

Да, конечно. Это очень интересно.

Г. Г. КОСАЧ:

Итак, я получал подшитые папки с документами для работы. Я говорю о 70-х годах прошлого века. Листы в каждой папке, которую мне давали, всегда были пронумерованы. Поскольку я работал много дней, то заметил, что каждый раз в нужной мне одной и той же папке листы пронумерованы по-разному. И представьте, я, например, делаю выписку и ссылаюсь на лист номер 25, однако у меня нет никакой гарантии, что если это же дело будет выдано какому-либо моему коллеге, некоторое время спустя, то лист номер 25, из которого я выписывал данные, останется под тем же номером. Лист вполне могли пронумеровать как 15 или 35. Иными словами, возникала такая ситуация. Если я опубликую сделанные выписки и приведу ссылки на эти страницы, то в случае каких-либо негативных оценок по поводу тех или иных данных сотрудники архива смогут сказать: «Ссылки не соответствуют действительности, под такой нумерацией у нас другие документы!»

ВЕДУЩИЙ:

И вся достоверность будет подвергнута сомнению, так как источник указан неверно. Действительно, интересно. Давайте перейдем непосредственно к тому, что было предметом вашего изучения. Насколько я понял из вашей книги, политика партии «Бунд» и партии «Поалей Цион», безусловно, имела различия, несмотря на то что обе партии были национальными – еврейскими. При этом партия «Бунд» считала, что всем евреям нет необходимости возвращаться в Палестину. В партии «Бунд» были уверены, что евреи из стран Восточной Европы и Российской империи будут вполне счастливо чувствовать себя везде после победы социализма на всей планете, как об этом говорили большевики. Идея равноправия между народами привлекала партию «Бунд», ведь все знали, как в царской России постоянно притесняли евреев по национальному признаку. А вот концепция партии «Поалей Цион» никоим образом не сочеталась с идеями большевистского интернационализма. Основополагающим элементом идей этой партии был сионизм. Соответственно, коммунисты, пришедшие к власти в России, хорошо относились к партии «Бунд», которая со временем вообще стала «еврейской секцией» Российской коммунистической партии (большевиков). А вот к членам партии «Поалей Цион», которые, наоборот, с течением времени перебрались в Палестину, относились отрицательно. Я правильно мыслю, если не углубляться в детали?

Г. Г. КОСАЧ:

Правильно. Если не углубляться в детали, то это разумное наблюдение. Я должен добавить только одно. Полное название партии «Бунд» звучит как Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России. Слово «союз» на идише – «бунд», отсюда и название организации. И вообще, как вы знаете, это была первая социал-демократическая организация в Российской империи. Первый съезд этой партии прошел раньше, чем Первый съезд Российской социал-демократической рабочей партии. И впервые, я должен это заметить, гимн коммунистических партий мира – «Интернационал» – исполнялся в России не по-русски, а на идише членами партии «Бунд». Вот так это было.

ВЕДУЩИЙ:

То есть эта партия была одной из самых прогрессивных?

Г. Г. КОСАЧ:

Она была самая прогрессивная.

ВЕДУЩИЙ:

То есть евреи оказались самыми передовыми?

Г. Г. КОСАЧ:

В данном конкретном случае они, конечно же, выступили с социалистическими идеями всеобщего равноправия раньше всех. Да, партия «Бунд» была категорическим противником сионизма. Члены партии были против идеи о том, что реальная родина еврейства находится где-то далеко и является исторической родиной еврейства. Для них реальной родиной еврейства являлись те самые Литва, Украина, Польша. Россию они считали родиной еврейства в меньшей степени, поскольку здесь существовала черта оседлости, то есть граница, за которой запрещалось постоянное проживание евреев. Хотя в пределах этой черты у евреев сохранялся национальный язык – идиш, люди его изучали, существовала своя литература. Но члены «Бунда» хотели большего. Они хотели, чтобы в местах основного расселения еврейства Российской империи создавались еврейские политические организации. И «Бунд» претендовал на роль руководителя еврейского пролетариата именно в пределах этих территорий, при этом руководить они хотели монопольно, не обращая внимания на русскую ветвь российской социал-демократии. Несмотря на это, русские социал-демократы не отказывались от сотрудничества с «Бундом». Дело в том, что до Февральской революции 1917 года Российская социал-демократическая рабочая партия была немногочисленной, терять такого партнера, как движение «Бунд», никто не хотел. Движение «Бунд» оставалось в рядах РСДРП, но занимало следующую позицию: «Мы евреи – руководим евреями в партии, вы русские – руководите русскими в партии, поляки – пусть руководят поляками, и так далее». Такое положение дел сохранялось до победы коммунистов в октябре 1917 года. После этого подобная ситуация в рядах Российской коммунистической партии была уже недопустима. Причина – идея интернационализма. Это относилось не только к членам «Бунда» или «Поалей Циона». Это относилось к многочисленным организациям, объединявшим в своих концепциях национальные идеи и марксистскую теорию. Это были татарские, украинские, белорусские и другие организации. Все они становились нежелательными объединениями в новом советском государстве. Но их роль была не так заметна, как роль еврейских объединений и партий. Слишком уж они были активными. Но всеже должен заметить, что, например, для движения «Поалей Цион» национальная идея не исключала идеи социализма. Отец-основатель этого движения Бер Ворохов родился в Российской империи в 1881 году. В 1902 году, в Екатеринославе, который находился в Малороссии, была создана первая ячейка движения «Поалей Цион», или в переводе с идиша «Рабочие Сиона». В дальнейшем движение распространилось по всему миру, но не смогло возглавить мировое социалистическое движение. Бер Ворохов, например, говорил: «Мы тоже хотим быть участниками всемирного сражения за торжество социализма. Но марксистская теория гласит, что такого рода сражение возможно лишь при опоре на пролетариат. А с еврейским пролетариатом дела обстоят плохо. Еврейская социальная пирамида перевернута. Обычная социальная пирамида – это треугольник с очень широким основанием. Основание – это трудящиеся классы. Чем выше поднимается пирамида, тем она становится хуже. Там находятся эксплуататорские классы. Ауж на самом верху – крупная буржуазия. Этих представителей совсем мало. И это нормальная социальная структура.

Так происходит во всех национальныхслоях России. У русских, украинцев, поляков и далее. А вот с евреями все наоборот. В силу своего особенного положения в Российской империи, в силу своего проживания в определенных территориальных границах, евреи не имеют возможности заниматься сельским хозяйством, не могут вести крупный бизнес. Есть и другие обстоятельства. И потому в этой пирамиде отсутствуют многие составляющие. И основание этой пирамиды крайне узкое. Мало пролетариата и трудящихся в целом, а вершина состоит из мелкой и средней буржуазии. И эта вершина крайне широкая. При этом в пирамиде нет аристократии, нет крупных землевладельцев, поскольку среди евреев их нет! Так что же делать? Нужно исправить это обстоятельство и перевернуть эту социальную пирамиду. Как перевернуть и где? На какой земле? В Российской империи это невозможно. Еврейский пролетариат может сформироваться только на еврейских предприятиях, а их в империи нет! Потому что есть национальная конкуренция. Конкуренция со стороны поляков, со стороны Царства Польского в составе Российской империи, конкуренция со стороны русских и остальных национальных групп, которые составляли основу крупного предпринимательства. И в рамках этой национальной конкуренции нееврейские предприниматели будут брать на работу неевреев, и их поддержит в этом местное правительство. Евреи никогда не получат возможности это сделать. Итак, где же тогда можно создать свой пролетариат? Где можно будет перевернуть эту пирамиду и сделать ее нормальной? Например, есть Палестина, место вековой мечты еврейского народа. Она малонаселенна, местное население не сможет составить конкуренции евреям. И тогда там появятся еврейские капиталы, там откроются еврейские заводы, фабрики, будут созданы сельскохозяйственные еврейские поселения и возникнет еврейский промышленный, еврейский сельскохозяйственный пролетариат. И на еврейских предприятиях никто не будет испытывать никакой национальной конкуренции». Вот такие мысли были у Бера Борохова. Надо сказать, что он плохо понимал ситуацию в Палестине в начале XX столетия. Но тем не менее, в принципе, он все же был близок к истине. Потому что местное предпринимательство в Палестине было далеко от того, чтобы составить какую-либо серьезную конкуренцию какому-либо иностранному предпринимательству. Значит, действительно, евреям надо было ехать туда.

ВЕДУЩИЙ:

Я так понял, что Бер Ворохов своеобразно синтезировал идеи Теодора Герцля – основателя Всемирной сионистской организации, с идеями социал-демократии.

Г. Г. КОСАЧ:

С идеями марксизма.

ВЕДУЩИЙ:

Синтез сионизма с марксизмом.

Г. Г. КОСАЧ:

Бер Борохов и называл себя марксистом. И ведь поначалу он был членом Российской социал-демократической партии, но при этом он был и сионистом! То есть и марксист, и социал-демократ, и сионист. Все это прекрасно в нем соединялось. Национальные идеи и марксистское орудие действия. Хочу подчеркнуть, что такой синтез существовал не только у еврейских идеологов. Например, в старейшей армянской политической партии «Дашнакцутюн» точно так же ставили вопрос об армянской государственности, о создании армянского пролетариата. Однако создание пролетариата должно было происходить на той земле, где армяне проживали веками. У еврейских национальных движений все было не так. Пролетариат надо было создавать на новой территории. И вот, в 1906 году, на этой новой территории – в Палестине, возникла секция российской партии «Поалей Цион». Эту секцию возглавили выходцы из Российской империи, среди которых был, например, Давид Грин, который поменял потом свое имя на ивритский вариант, и сейчас мы все его знаем как Давида Бен-Гуриона – первого премьер-министра Государства Израиль. И эти люди начали создавать еврейский пролетариат.

ВЕДУЩИЙ:

И все они были последователями идей Бера Борохова?

Г. Г. КОСАЧ:

Да. Поскольку партия «Поалей Цион» не меняла своих позиций в Палестине, это было ее местное отделение, которое тоже следовало идеям Бера Борохова.

ВЕДУЩИЙ:

А можно ли сказать, что партия «Поалей Цион» следовала еще и идеям основоположника еврейского сионизма Теодора Герцля?

Г. Г. КОСАЧ:

Я еще добавлю к этому следующее. Да, конечно, Теодор Герцль создал Всемирную сионистскую организацию, и в этом его значимая роль для развития сионистского движения. Но ведь люди, которые реализовывали эти идеи, окрашивали их при этом в социалистические тона, поскольку были российскими евреями! А не австро-венгерскими, к примеру, или какими-либо другими евреями. Вклад еврейства европейских стран в развитие идей сионизма, тех же евреев из Австро-Венгрии, был менее значителен, чем вклад евреев из России. Простите, но в Израиле есть даже шутка на эту тему. Когда там говорят о первой группе израильской политической элиты, выросшей из местной фракции партии «Поалей Цион», созданной на территории Палестины, то произносят такую фразу: «Чего же вы хотите, все эти люди, стоявшие у истоков израильской политики, были выходцами из треугольника Минск – Пинск – Двинск!» Двинск – это нынешний Даугавпилс в Латвии, Минск – столица Беларуси, Пинск – тоже белорусский городок. То есть все эти люди – выходцы из Российской империи. Их вклад был значителен, без сомнений.

ВЕДУЩИЙ:

Я зачитаю несколько фраз из вашей книги, они тоже касаются идей Бера Борохова. «В ряде своих работ Ворохов в той или иной степени касается вопроса о палестинских арабах. Он называл их „жителями, рожденными в Палестине” и утверждал, что они не обладают собственной национальной культурой и другими чертами нации. Ворохов писал: „Они воспримут любую импортированную культуру, при условии что она будет выше их собственной. Они не смогут оказать никакого организационного сопротивления внешнему влиянию и не смогут вести национальной конкуренции. В силу этого арабское население Палестины должно быть ассимилировано как экономически, так и в культурном отношении теми, кто обеспечит порядок в стране, кто будет содействовать развитию ее производительных сил”». Правильно ли я понимаю, что здесь говорится о следующем. Бер Ворохов призывал содействовать эмиграции продвинутых, идейно насыщенных евреев, которые начнут создавать в Палестине новую политическую элиту?

Г. Г. КОСАЧ:

Ради торжества всемирного социализма.

ВЕДУЩИЙ:

Ради торжества всемирного социализма… И он полагал, что арабы как люди, отсталые во всех отношениях, поскольку жили фактически в условиях феодализма, откажутся от власти своих местных князьков – беев, пашей и прочих – и пойдут за более богатыми духовно и идейно евреями? И новое государство, которое будет образовано в Палестине, включит в себя арабов, и никто никому не будет противоречить. В этом государстве большинство или меньшинство арабов или евреев не будет играть роли. Играть главную роль будут те, кто окажутся более прогрессивными. Сподвижники прогрессивных идей будут строить заводы, предприятия и создавать пролетариат. То есть государство создадут по принципу – еврейская элита в окружении арабского большинства.

Г. Г. КОСАЧ:

Тем более что для большинства это будет выгодно, по его мнению. Они будут получать деньги за свой труд, будут кормить свои семьи и т. д. Вы правильно понимаете.

ВЕДУЩИЙ:

То есть отъезд евреев в Палестину партия воспринимала как начало для создания нового государства? Или как?

Г. Г. КОСАЧ:

На первых порах, с 1905 года, они еще не воспринимали этот процесс как начало создания государства. И вообще, эта проблема – создание еврейского государства, виделась им немного по-другому. Говорить о том, что они сразу воспринимали себя как основу создания государства, нельзя.

ВЕДУЩИЙ:

Тогда Палестина была еще в составе Османской империи.

Г. Г. КОСАЧ:

Тогда это была территория Османской империи, и потому еврейские социалисты, как и еврейские сионисты, еще не ставили перед собой вопрос о создании еврейского государства. К примеру, они могли лишь думать, что «создадут нечто».

ВЕДУЩИЙ:

А чем тогда отличается их партийная работа в Палестине от их партийной работы в России? Палестина – это Османская империя, монархия, и в России тоже тогда была монархия.

Г. Г. КОСАЧ:

Минуточку. Они хотели создать в Палестине нечто – под названием «ишув», или еврейское сообщество. А потом уже решать, что делать дальше.

ВЕДУЩИЙ:

Почему они считали, что препятствий в Османской империи у них будет меньше, чем в императорской России?

Г. Г. КОСАЧ:

Потому что царская России была более развитой империей. Вот в чем дело. Как только переселенцы начали реализовывать идеи Бера Борохова в Палестине, они сразу приобрели несколько другие оттенки. Палестинская фракция «Поалей Цион» выдвинула при переселении три лозунга. Они звучат достаточно громко и достаточно резко, тем не менее их провозгласили. Итак, это были лозунги о завоевании земли, завоевании труда и завоевании языка. При этом слово «завоевание» – «кибуш» на иврите, сегодня является совершенно приемлемым. Например, израильскую оккупацию палестинских территорий называют именно так. То есть это, действительно, «завоевание». Давайте теперь рассмотрим конкретно лозунг о завоевании труда. Например, еврейский предприниматель начинает в Палестине свое дело. Это приветствуется партией рабочих «Поалей Цион», так как еврейский пролетариат еще не создан, а значит, еврейский буржуа не является пока объектом классового неприятия. Итак, еврейский предприниматель открывает какое-то производство и оказывается перед необходимостью принимать на работу людей. Те, кто хотят работать у него по найму, делятся на две категории. Одна категория – это евреи, только что эмигрировавшие в Палестину. Они плохо знакомы с физическим трудом, так как большинство из них дети лавочников, раввинов, бывшие студенты. Они интеллигентны, их руки не привыкли к тяжелой работе, они плохо переносят местный климат и сталкиваются с массой других проблем, переехав в другую страну. В то же время самое страшное для этого предпринимателя – то, что эти евреи приехали из России. То есть они знакомы с тем, что такое профсоюз, что такое забастовка и что такое социалистические идеи. Вторая категория потенциальных рабочих – это местные арабы. Их намного больше, чем евреев. И каждый из этих соискателей прекрасно понимает, что он простой араб, нанимающийся на работу к еврею, и ему от этого еврея нужно только одно, чтобы его взяли на работу, и тогда араб сможет прокормить свою семью. Кроме того, араб ничего не знает о профсоюзах, забастовках и коммунизме, а значит, будет работать и не будеттребовать лишнего. Любой нормальный предприниматель, независимо от этнического происхождения, конечно, возьмет на работу араба. Для него это выгодный работник, которому можно платить меньше и который будет всецело зависеть от него. Эксплуатация в чистом виде. Но в реальности предприниматель-еврей обязан принять на работу именно еврея, только что эмигрировавшего в Палестину, даже несмотря на то что у него могут возникнуть проблемы. А заставляет его это делать главная политическая сила ишува – еврейской общины в Палестине, та самая местная группа партии «Поалей Цион». Об этом написана и издана огромная масса работ известных израильских политиков. Голда Меир в своих воспоминаниях рассказывала о том, как они, эмигрировав в Палестину, били яйца в хозяйстве женщины еврейского происхождения, которая использовала на своей ферме труд арабских крестьянок. Тем самым они вынуждали брать для работы на ферме еврейских женщин. То есть еврейские предприниматели сталкивались с такими протестами. Поэтому еще раз отмечу, не еврейские работодатели были виноваты в том, что арабы не получали у них работу. Еврейским предпринимателям надо было решать собственные проблемы. А арабский потенциальный работник оказывался между молотом и наковальней. После этого неудивительно, что арабы испытывали к евреям враждебность и верили тому же Амину аль-Хусейни, который был своим человеком и провозглашал то, что было понятно местному населению. Отсюда и начинались бунты.

ВЕДУЩИЙ;

Да… И все, о чем вы сейчас сказали, как раз и относится к воплощению в жизнь идеи «завоевание труда»…

Г. Г. КОСАЧ:

То же самое относилось и к идее «завоевание земли».

ВЕДУЩИЙ:

Давайте подытожим тему захвата труда. Как я понимаю, главная цель воплощения этой идеи – создание прослойки еврейских трудящихся.

Г. Г. КОСАЧ:

Да.

ВЕДУЩИЙ:

И такая прослойка, даже арабская, вообще отсутствовала, пока евреи жили на территории Российской империи и Восточной Европы. Поэтому в период иммиграции в Палестину евреи на новой земле всегда были первичны, а арабы вторичны, несмотря на то что арабы могли работать за одну пятую от той суммы, которую выплачивали работникам-евреям…

Г. Г. КОСАЧ:

Если не меньше.

ВЕДУЩИЙ:

Итак, это первое. Второе. Рассмотрим идею «завоевание земли». Правильно ли я понимаю, что для реализации этой идеи выделяла деньги Всемирная сионистская организация? Эти деньги использовались для того, чтобы еврейские эмигранты, в том числе и последователи социалистических идей, выкупали землю у арабов. И здесь классовая борьба не выходила на первый план, и, несмотря на то что представители Всемирной сионистской организации, безусловно, принадлежали к буржуазии, их деньгами все равно пользовались, чтобы расширять места для компактной работы и проживания евреев-феллахов, если так можно сказать, и чтобы еврейских земель становилось все больше?

Г. Г. КОСАЧ:

Дело не только в том, что приверженцы партии «Поалей Цион» пользовались деньгами Всемирной сионистской организации. Я уже сказал, что, в принципе, «Поалей Цион» не собиралась разрывать связи с еврейской буржуазией и начинать классовую борьбу против нее. Пролетариат еще не был создан, а марксистская теория гласила, что пролетариат может возникнуть только в результате развития капитализма. В данном случае еврейского капитализма. Так что такие связи были для них естественны. Поэтому оставим вопрос с деньгами и поговорим о процессе покупки земли. Например, живет в Бейруте землевладелец-абсентеист, то есть он не живет на той земле, которой владеет. А земля у него где-нибудь в Галилее. Он уже и забыл об этих своих землях! Опять же, Галилея начала XX века – это Галилейские болота, ему там и незачем жить. В его владениях живут крестьяне, он получает с них какой-то денежный оброк и продукты производства. Крестьяне привозят ему яйца, кур, овощи и т. д. Конечно, я описываю примерную ситуацию. Кстати, крупными землевладельцами в Палестине были представители армянского клана Сарсук, которые жили в Бейруте. И вот к такому землевладельцу приходят эмиссары от евреев-переселенцев и спрашивают: «А не продадите ли, уважаемый Хусейн-эфенди, нам эту землю? Ведь она вам практически не нужна». И такой владелец отвечает: «Пожалуйста, я вам ее продам, она, действительно, мне не нужна, тем более что вы предлагаете очень хорошие деньги». Сделка купли-продажи происходила и оформлялась по европейскому образцу и документально заверялась. Ате крестьяне, которые платили землевладельцу оброк, естественно, об этом ничего не знали и представить себе не могли, что землю, на которой они живут и работают, продали! Поэтому, когда к ним приезжали новые владельцы земли – молодые люди, сторонники создания еврейского сельскохозяйственного пролетариата, им просто приходилось уходить оттуда. Их выгоняли. Мало того, бывший арабский землевладелец при поступлении жалоб мог спокойно сказать своим крестьянам: «Вы знаете, они же меня заставили продать землю! Они же такие! Иегуды, что с них взять!»

ВЕДУЩИЙ:

Я так понимаю, что это еще один показатель того, что Османская империя в те годы находилась в плачевном состоянии, как во внешнеполитической, так и внутриполитической жизни…

Г. Г. КОСАЧ:

Режим капитуляций можно отнести сюда же. Когда граждане европейских государств имели большие юридические преимущества по сравнению с местным населением. Например, неподсудность Османскому суду.

ВЕДУЩИЙ:

Получается, что власти Османской империи отчасти вынужденно, отчасти не вынужденно, но «с закрытыми глазами» смотрели на то, что происходит процесс скупки земель на территории Палестины?

Г. Г. КОСАЧ:

Насколько я себе представляю, может быть я ошибаюсь в данном случае, но могло быть и так. А единственный случай, когда вообще возник конфликт между властями Османской империи и еврейским населением Палестины, произошел во время Первой мировой войны. История была интересной. Отмечу, что вновь прибывавшие на территорию Палестины переселенцы не были гражданами Османской империи в своем подавляющем большинстве. Хотя некоторые евреи принимали османское подданство и шли служить в османскую армию, чтобы приобрести военный опыт. Многие делали это из-за того, что в условиях войны граждане иных государств, в данном случае Российской империи, противника Османской империи, должны были быть интернированы. Но были и противоположные факты. В годы Первой мировой войны в еврейской среде начала действовать проанглийская разведывательная группа под названием «Нили». Члены этой группы поставляли англичанам сведения о дислокации османских войск, их передвижениях, то есть вели обычную шпионскую работу. И совершенно случайно, после того как Османская империя решила изгнать евреев из городов, переместив их на внутренние территории Палестины, организация «Нили» была раскрыта. Некоторые ее члены были уничтожены. Но это был единственный случай конфликта.

ВЕДУЩИЙ:

Я задал этот вопрос, потому что логично предположить, что всех евреев в Османской империи могла бы постичь та же участь, что и армян, и ассирийцев. Евреев могли бы признать внутренним врагом во время Первой мировой войны.

Г. Г. КОСАЧ:

Могли произойти самые разные варианты решения вопроса, да.

ВЕДУЩИЙ:

Поговорим теперь о событиях на этом направлении после Революции 1917 года. Принято считать, что Россия нейтрально отнеслась к письму министра иностранных дел Великобритании Артура Бальфура к представителю британской еврейской общины лорду Ротшильду от 2 ноября 1917 года. А есть ли какие-то документальные подтверждения того, как Советская Россия отнеслась к идее британцев создать «еврейский очаг на территории Палестины»?

Г. Г. КОСАЧ:

Есть документы более позднего времени, которые демонстрируют отношение Советской России к сионизму. Например, документы протоколов II Конгресса Коминтерна, который проходил летом 1920 года. Тогда была принята специальная Резолюция по Палестине. Она была предложена представителями коммунистического «Бунда». Дело в том, что в партии «Бунд» к этому времени произошел раскол. Часть лидеров «Бунда» пошла на союз с большевиками и в дальнейшем вступила в Российскую коммунистическую партию.

ВЕДУЩИЙ:

Как еврейская секция внутри этой партии.

Г. Г. КОСАЧ:

Да, они стали еврейской секцией в составе РКП (б). Но вернемся к 1920 году и к Резолюции, касающейся Палестины. В тезисах по национальному и колониальному вопросам говорилось следующее: «Ярким примером обмана трудящихся масс <…> может служить идея создания еврейского государства в Палестине, что фактически отдает в жертву английской эксплуатации арабское население Палестины, где трудящиеся евреи составляют лишь незначительное меньшинство». Достаточно красноречивый документ.

ВЕДУЩИЙ:

Да, безусловно.

Г. Г. КОСАЧ:

В этом пункте Декларация Бальфура напрямую не указывалась. Но этого и не нужно было делать. Мысли, изложенные в Резолюции, были своеобразным ответом на то, что происходило в Палестине в соответствии с Декларацией Бальфура.

ВЕДУЩИЙ:

Хорошо. Тогда давайте рассмотрим действия левого крыла движения «Поалей Цион». Как я понял, читая материалы по данному вопросу, эта часть «Поалей Цион» пыталась, условно говоря, «усидеть на двух стульях». Они не хотели отказываться от покровительства Всемирного сионистского конгресса, но в то же время надеялись прибегнуть к помощи Коминтерна. В левом крыле «Поалей Цион», конечно, понимали, что не добьются от Коминтерна полного признания, тем не менее там задавались вопросом, идеям какой из этих организаций им надо следовать. Они понимали, что надо все-таки определиться.

Г. Г. КОСАЧ:

Во-первых, коммунистическое, левое, крыло партии «Поалей Цион» возникло на территории Советской России. Штаб-квартира партии располагалась на улице Кузнецкий Мост. Поэтому в их раздумьях не было ничего странного. Кроме того, коммунистическая часть «Поалей Цион» изначально была союзником русских коммунистов и даже содействовала вступлению еврейской молодежи на Украине в ряды Красной армии. Поэтому вопрос о том, какие идеи для них важнее – национальные или коммунистические, был поставлен перед ними четко, когда партия еще не перебралась в Палестину. Либо они должны были полностью отказаться от своих сионистских убеждений и вступить в ряды Российской коммунистической партии, как это произошло с «Бундом», либо их партии не было бы места в России. Вот почему у «Поалей Цион» и возникла идея переезда в Палестину. Надо сказать, что у всех европейских коммунистов было довольно своеобразное отношение к национально-освободительному движению, если использовать риторику Коминтерна. Еще на II Конгрессе Коминтерна был принят один очень важный документ. Он назывался «21 условие», или «Условия приема в Коммунистический Интернационал». Восьмой пункт этого документа требовал, чтобы коммунисты колониальных европейских стран всеми силами поддерживали национально-освободительные движения в колониях и создавали там местные коммунистические организации из числа местных жителей. Эти местные жители должны были становиться авангардом местного национально-освободительного движения. То же самое можно было сказать и о еврейских коммунистах Палестины, которые хотели быть членами Коминтерна. Им тоже поставили условие – они должны были помочь «революционизировать трудящиеся арабские массы». Положение восьмого пункта документа «21 условие» относительно членства в Коминтерне вызвало жесткое неприятие у французских коммунистов. Они, в частности, имели свои коммунистические секции в Алжире, который в то время был колонией Франции. Французские коммунисты хотели сами оставаться в колониях авангардом, а не отдавать эту роль арабскому населению. Вопрос о том, кто главнее в коммунистическом движении, возникал и позднее. Вспомните период Великой палестинской революции 1936–1939 годов. К этому периоду Коммунистическую партию Палестины можно было назвать полностью арабской. Во главе партии находился Махмуд аль-Атраш, который окончил Коммунистический университет трудящихся Востока в Москве и был одним из первых коммунистов-арабов в составе данной партии. И что же в эти годы провозглашала эта коммунистическая партия? Она говорила, что еврейские коммунисты Палестины стоят перед выбором и должны сделать этот выбор, а именно – поддержать арабское национальное протестное движение. Кроме того, все представители ишува – еврейского населения, в первую очередь те же еврейские коммунисты, должны были устраивать акты террористического характера в британских учреждениях, сионистских учреждениях и сеять панику среди того еврейского населения, которое не поддерживает борьбу против британских колониалистов. Если этого не будет, заявляли арабские коммунисты, то «еврейское меньшинство ждет судьба», я цитирую практически дословно, «армян, вставших на пути турецкого национально-освободительного движения в 1915 году». Как вам такая постановка вопроса? Было ли в 1915 году турецкое национально-освободительное движение на самом деле? У младотурков были свои планы и задачи. Но сам намек на то, что может произойти уничтожение одного народа другим, отражает ситуацию и на самой территории Палестины, и внутри коммунистической партии.

ВЕДУЩИЙ;

Надо сказать, что до этого, еще в 1919 году, произошел серьезный раскол в палестинском отделении партии «Поалей Цион». По инициативе «Поалей Цион» был создан Союз труда – «Ахдутха-Авода», чисто сионистский проект. В ответ левое крыло партии покинуло общие ряды и создало Социалистическую рабочую партию Палестины. Появились своего рода большевики и меньшевики внутри движения «Поалей Цион». Большинство предпочло Союз труда, который к тому же вступил во Всемирную сионистскую организацию. И вот что написал Яков Меерсон, лидер левого движения Социалистической рабочей партии Палестины, о своих бывших соратниках: «Они поменяли красное знамя интернациональной солидарности пролетариата на бело-голубое знамя национального единства. Крах „Поалей Цион” – это крах реформизма и в других странах. Империалистический Лондон или пролетарская Москва? Август 1914-го или октябрь 1917-го? Бальфур или Ленин? Сионистский конгресс или Коммунистический интернационал? Так был сделан первый шаг в развитии большевистского движения в Палестине». Это, напомню, написано в 1919 году. Но были у этих новых еврейских коммунистов и другие интересные идеи. Цитирую: «Помните, что каждый новый прибывающий в Палестину „друг Сиона”, отбирающий у местных жителей страны их землю и эксплуатирующий их, лишь увеличивает количество того взрывчатого материала, который уже заложен под фундамент нашей постройки». Я обратил внимание, что риторика именно этих еврейских коммунистов вполне сравнима с национальным арабским движением освобождения, которое было в то время. Если бы я читал это заявление, не зная, кто его написал, я бы точно подумал, что это написали арабские националисты!

Г. Г. КОСАЧ:

Во всяком случае, они ставили вопрос достаточно серьезно. И, кстати говоря, судьба членов этой группы необычна. Если мне не изменяет память, слова, которые вы зачитали, были процитированы в моей работе на основе брошюры бывшего генерального секретаря Коммунистической партии Израиля Меира Вильнера – «50 лет партии в стране». Эту брошюру напечатали и на иврите, и на арабском языке. Так вот, вне зависимости от мнения израильских коммунистов группа левого толка палестинского движения «Поалей Цион» стала предтечей их будущей Коммунистической организации, но не ее основой. И я должен вернуться к судьбам людей той очень небольшой группы. Развивая свои большевистские идеи, эти люди предпочли уехать из Палестины. В частности, тот самый Яков Меерсон вернулся в Москву. В архивах Коммунистического интернационала хранится его дело.

ВЕДУЩИЙ:

То есть они разочаровались?

Г. Г. КОСАЧ:

Они разочаровались. И в этом было некое доказательство того, что раскол в движении «Поалей Цион», который происходил в его отделениях по всему миру, в Палестине происходил в первую очередь. Потому что именно там началась межнациональная борьба, участвовать в которой никому не хотелось. Во всяком случае, идея такой борьбы была лучше, чем попытка ее реализации. Вот почему левая группа «Поалей Цион» в Палестине решила не бороться, а вернуться в Россию. Поэтому и получилось так, что Вольф Авербух, соучредитель «Ахдут ха-Авода», стал потом генеральным секретарем еврейской Коммунистической партии Палестины, которая в 1924 году стала членом Коммунистического интернационала. То есть это произошло не с группой левого толка Якова Меерсона.

ВЕДУЩИЙ:

Хотя именно в их группе звучали очень важные заявления о том, что «палестинская земля принадлежит арабским феллахам, евреям тут делать нечего», «наши идеи здесь потерпели поражение».

Г. Г. КОСАЧ:

«Мы ошиблись».

ВЕДУЩИЙ:

Да. «Мы ошиблись». Поэтому лучше, считали они, начать обустройство социалистической республики для евреев в Крыму. Они полагали, что там у них не будет препятствий.

Г. Г. КОСАЧ:

Кстати говоря, идея переезда в Крым и создание там еврейских поселений была очень серьезной тенденцией на протяжении всего периода второй половины 20-30-х годов. Идея реэмиграции в Советский Союз. Но, правда, с реализацией этой идеи тоже ничего не получилось. Евреи хотели сохранить на этой отдельно взятой российской территории свой вновь обретенный язык. А им в этом отказали.

ВЕДУЩИЙ:

А на каком языке они хотели говорить?

Г. Г. КОСАЧ:

Хотели говорить на идиш. Потому что переезд евреев в Крым предполагался и с территории Советской России, и с территории Советской Украины. Везде, как вы знаете, было свое местное еврейское население, которое хотело переехать в Крым. И все эти евреи из разных мест хотели сохранить свой национальный уклад жизни, по образцу хозяйств выходцев – эмигрантов из Палестины.

ВЕДУЩИЙ:

Своеобразные кибуцы на территории Крыма?

Г. Г. КОСАЧ:

Да, кибуцы на территории Крыма. Кстати говоря, арабские коммунисты и в те времена, и значительно позже говорили еврейским коммунистам так: если они действительно хотят быть интернационалистами по отношению к арабским коммунистам, то они должны не мешать местному арабскому населению и уехать из Палестины. Создавать и развивать свое сионистское государство они могут где-то в другом месте. Надо сказать, что в Коминтерне не очень-то поощряли эту идею, как и сам факт возвращения евреев из Палестины в Россию.

ВЕДУЩИЙ:

А почему, кстати?

Г. Г. КОСАЧ:

Как раз потому, что из-за этого в Ближневосточном регионе не оставалось достаточно серьезной коммунистической силы, на которую Коминтерн мог бы опереться и которая помогла бы в том, чтобы революционные идеи охватили арабских трудящихся.

ВЕДУЩИЙ:

Хорошо, но ведь в Советской России не поощряли и отъезд евреев в Палестину. В 1924 году Вольф Авербух приезжал в Москву, чтобы обсудить миграцию евреев в Палестину под руководством палестинского отделения «Поалей Цион». Цитирую: «Мы должны возглавить этот процесс и должны пролетаризировать процесс миграции». А как в Коммунистическом интернационале относились к большому потоку миграции на территорию Палестины? И что нужно было делать с этими потоками евреев, которые хотели переселиться в Палестину из Советской России?

Г. Г. КОСАЧ:

Дело-то в том, что Авербух ставил этот вопрос еще до своего отъезда из Советской России в Палестину, то есть до 1922 года. Гражданская война в стране еще не завершилась. И даже после того как Украина стала советской, Красная армия, увы, эпизодически провоцировала еврейские погромы на той территории, которую контролировала. А на Украине, естественно, было много еврейских поселений. Вот почему Вольф Авербух настаивал на том, чтобы вся эта масса будущих еврейских пролетариев отправилась в Палестину под руководством движения «Поалей Цион». Но эта идея, естественно, не была принята в России. Массовый переезд еврейского населения на территорию Палестины не принимался и руководством Коммунистического интернационала. Так было в 20-е годы прошлого века и намного позднее, когда уже не было Коминтерна. К еврейской иммиграции в Израиль отрицательно относились и в Советском Союзе.

ВЕДУЩИЙ:

Хорошо. Давайте вернемся к коммунистическому движению в Палестине. В вашей работе очень много написано отом, что после 1929 года Коминтерн настаивал на «арабизации» Палестинской коммунистической партии. Ведь она практически на 80 % состояла из коммунистов-евреев. Как я понял, в руководстве Коминтерна считали, что еврейские лидеры партии тормозили процесс активного принятия в свои ряды арабов. А евреи уверяли всех, что арабы еще не готовы стать коммунистами?

Г. Г. КОСАЧ:

Да.

ВЕДУЩИЙ:

Именно поэтому и возникла замечательная, как мне кажется, и вполне логичная идея одного из лидеров арабских националистов Хамди аль-Хусейни. Он заявил, что надо «создать такую проарабскую националистическую партию, которая разовьет арабское националистическое движение, но при этом будет иметь связи с Коминтерном и будет поддерживаться Коммунистическим интернационалом». По сути, он предлагал создать в Палестине этакого «троянского коня», движение, которое будет действовать в интересах арабских националистов и в то же время иметь связи с Коминтерном? Как в Коминтерне отнеслись к этой идее?

Г. Г. КОСАЧ:

Скорее, он имел в виду другое.

ВЕДУЩИЙ:

А что?

Г. Г. КОСАЧ:

Дело в том, что действия Хамди аль-Хусейни были во многом идентичны действиям всемирного движения «Поалей Цион» по налаживанию контактов с Коминтерном. И это неудивительно. К началу 30-х годов прошлого века ситуация в мире изменилась. Советская Россия немного окрепла, ее красивые, яркие и привлекательные идеи вызывали интерес и доверие. Группа Хамди аль-Хусейни выступала против власти британского мандата в Палестине и надеялась на помощь Коминтерна. Национальная народная партия Китая «Гоминьдан», например, тоже хотела попасть в ряды Коминтерна. Так что ничего удивительного в этом не было. Но поскольку такой крупной партии, как «Гоминьдан», в Палестине не было и быть не могло, то небольшую группу Хамди аль-Хусейни нельзя было назвать «троянским конем» на палестинской территории. По мнению группы Хамди аль-Хусейни, Коминтерн мог ориентироваться на них, оказывая помощь в борьбе с британскими колонистами. И вот тогда это движение сыграет в Палестине ту роль, которую не могла сыграть Палестинская коммунистическая партия, в силу того что большинство там составляли евреи. Это предложение было попыткой организовать межнациональную конкуренцию, она бы привлекла арабов к социальным протестам, к которым стремился и сам Коминтерн. То есть Коминтерн попадал в двойственную ситуацию. С одной стороны, он провозглашал курс на то, чтобы в Палестинскую компартию вступало как можно больше арабов, а с другой стороны, общался с арабскими национальными движениями антибританского толка, выступающими против евреев Палестинской компартии. Такая же ситуация была и в Сирийской коммунистической партии. Там тоже было мало арабов, и большинство руководства партии было представлено армянами, христианами по вере. Это относилось и к Египту на определенных этапах развития коммунистического движения, когда греки, евреи и итальянцы играли существенную роль. Я уж не говорю о странах Магриба, где коммунистические организации были представлены в основном европейцами. И вот из-за этой двойственности, несмотря на всю заманчивость предложения Хамди аль-Хусейни, в Коминтерне к его идеям отнеслись настороженно. «Мы тебе не верим до конца. Будет лучше, если твоя группа все же пойдет на создание блока с евреями из Палестинской коммунистической партии. Если ваша группа за интернациональные идеалы, то вступайте в эту партию, становитесь ее членами и приводите за собой других арабов. Такой шаг лишь ускорит процесс увеличения числа арабов среди коммунистов». Но вот что интересно. В Палестинской коммунистической партии на тот момент уже образовалась маленькая сплоченная группа из арабских коммунистов. Им наверняка не понравилось бы, что националист Хамди аль-Хусейни вдруг не только стал членом их партии, но и играет там ведущую роль. И вот такие настроения внутри партии и среди самих арабов никак не были связаны с идеями интернационализма. Это были уже признаки серьезной межфракционной борьбы, которые неизбежно привели бы к размежеванию, тогда как надо было, наоборот, выступать единой силой. И в Коминтерне все это учитывали. И в какой-то момент все поняли, что попытка объединить евреев и арабов в одной партии – это явная утопия. Махмуд аль-Атраш, ставший спустя годы руководителем Коммунистической партии Палестины, говорил об этом так: «Да, конечно, выходцы из еврейской партии „Бунд” и других социал-сионистских организаций первоначально занимались созданием коммунистических организаций на Ближнем Востоке, но арабские трудящиеся массы не могли пойти за людьми, которых звали Хаим, Авраам и т. д. Они могли пойти только за теми, кого звали Зейд, Али или Бакр. Потому что эти Зейд, Али или Бакр были выходцами из одной с ними среды, они были такими же угнетенными представителями арабского большинства на своей земле». Потому что, по мнению всех арабов, их угнетению способствовали эти самые евреи – Хаим и Авраам. То есть национальное было сильнее интернационального. Что должен был делать в этой ситуации Коминтерн? Его руководство видело и понимало, что в Палестине все больше и больше развивается именно национальное движение. И развивается оно в том числе за счет призывов о завоевании земли, завоевании свободного труда для арабского населения. Более того, арабское национальное движение действовало достаточно активно, выступая против заселения евреев в Палестину в 1919, 1928, 1931 и, наконец, 1936–1939 годах, когда там вспыхнуло Арабское восстание. При этом еврейские коммунисты, составлявшие костяк компартии в Палестине, не могли принимать участие в этом национальном протестном движении, а значит, не могли действовать сообща с арабами. В том числе и из-за того, что это движение выступало и против евреев! Эту ситуацию надо было менять. И она стала меняться, когда евреев стали вытеснять из рядов компартии в Палестине. А завершилось все тем, что арабские коммунисты поддержали ярого националиста Амина аль-Хусейни в 1936–1939 годах, во время Великой палестинской революции. Но разве это отвечало интересам Коминтерна? Естественно, это не отвечало интересам Коминтерна.

ВЕДУЩИЙ:

Но ведь арабские коммунисты, действительно, установили контакты с Амином аль-Хусейни!

Г. Г. КОСАЧ:

Они установили с ним контакты, выпускали множество совместных заявлений, в которых поддерживали начинания арабских националистов и говорили о необходимости джихада против британского империализма и сионистских захватчиков. Это все, действительно, было.

ВЕДУЩИЙ:

Таким образом, постепенно все еврейские элементы, все еврейские группы из коммунистической партии были вытеснены, а затем и вовсе прекратили свое существование. Национальные интересы и национальные вопросы вытеснили интернациональные.

Г. Г. КОСАЧ:

Разумеется. Идеи марксизма и коммунистические идеи, что с еврейской, что с арабской стороны, стали просто еще одним способом борьбы за власть. Однако благодаря идеям национализма коммунистическое движение в Палестине стало полностью арабским. Пришедшие к власти арабы были уже известны Коминтерну и, главное, находились под контролем Коминтерна.

ВЕДУЩИЙ:

Вы имеете в виду таких людей, как Махмуд аль-Атраш?

Г. Г. КОСАЧ:

Я имею в виду и Махмуда аль-Атраша, и других. Хотя некоторые из них могли совершать не совсем интернациональные поступки.

ВЕДУЩИЙ:

Я как раз обратил внимание на то, что во второй половине 30-х годов в Коминтерне тоже стали своеобразно оценивать происходящее в Палестине. Мы уже говорили с вами, что арабские коммунисты начали выступать против сионизма, считая его инструментом британского империализма. Революционные события 1936–1939 годов, когда вспыхнуло Арабское восстание, направленное и против еврейского населения, в Коминтерне оценили как начало освободительного движения против арабской буржуазии, которое приведет к земельным и другим реформам. То есть получилось так, что Коминтерн решил поддерживать арабских националистов. Я правильно понимаю? Коминтерн сделал на них ставку? Решил отойти от своих идеалов интернационализма, полагая, что даже такие протесты помогут арабским трудящимся поверить в идеалы коммунизма?