Читать книгу Девочка и дракон - - Страница 6

Лалила читала в своей комнате, когда услышала слишком громкие взмахи крыльев. Как будто это был даже не ее дракон.

«Слишком громкий звук крыльев, их что там – несколько?» – задумчиво проговорила она про себя, испуганно прислушиваясь.

Спрыгнув с кровати, девушка выбежала на балкон. Удивительно, но это действительно был ее дракон, просто он очень быстро летал кругами вокруг замка – раньше она такого не видела. Он двигался так стремительно, что звук, который издавали его крылья при каждом частом и резком взмахе, создавал ощущение, будто драконов здесь минимум двое.

Лалила понаблюдала за ним минут пять, но потом ее любопытство перевесило.

– Драко-о-о-о-оша-а-а! – крикнула она, но не слишком громко, чтобы не испугать его.

Но он не отреагировал на ее крик.

«Точно, что-то случилось!» – промелькнуло у нее голове. И она крикнула еще раз, но уже громче: «Драко-о-о-о-о-о-оша-а-а!!!»

Он немного замедлился и подлетел к ней. Видно было, что он очень зол.

– Послушай, я прекрасно услышал с первого раза, что ты меня звала. Но я сейчас должен побыть один. Понимаешь, мне нужно просто полетать! Ясно?! И чтобы меня никто не тревожил! И не спрашивал ничего у меня! Что сложного – просто посидеть у себя в комнате и просто почитать очередную свою книжечку?

Не дожидаясь ответа, дракон отлетел назад и продолжил наворачивать круги вокруг замка. С еще большей скоростью, как показалось Лалиле. Затем он и вовсе улетел. Лалила стояла как вкопанная. Только выражение ее лица передавало удивление, шок, злость и обиду, но внутренняя буря резко появилась внутри и так же резко улетела в сторону дракона, оставив Лалилу в некотором недоумении.

– Ну ничего себе! Даже спросить нельзя!.. Я тут за него переживаю, а он! Бесчувственное животное… хм… ну, как бы, да… он – животное… Нет, ну какой нахал?! Так еще со мной разговаривает?! Да что он о себе возомнил?! Вот прилетит и пусть сам сидит и размышляет, и переживает, а я буду читать «очередную свою книжечку», – язвительным голосом пробурчала Лалила, как бы передразнивая его слова.

Она резко запрыгнула на кровать, и от этого колыхания книга упала на пол, пришлось заново вставать и поднимать ее.

«Ну во-о-о-от, вот тебе и наказание за твои же обидки», – подумала Лалила и слегка улыбнулась.

Спустя некоторое время дракон вернулся, и еще около часа она слушала громкий звук его крыльев. И, честно сказать, он ее сильно раздражал. Внутри она чувствовала что-то необъяснимое, но жутко неприятное. Потом взмахи стали заметно мягче и спокойнее, а потом и совсем привычными. Еще некоторое время спустя они совсем затихли, и она поняла – дракон успокоился и, видимо, пошел к себе.

Подошло время ужина. Но на ужин он ее не позвал, хотя она и ждала. Она хотела, чтобы он пришел, а она ему демонстративно отказала – пусть подумает над своими словами и поведением. Но ее план рухнул – дракон так и не появился.

«И как быть? Самой пойти к нему? Ага, чтобы опять получить от него порцию злости – „Зачем пришла? Хочу просто посидеть один, понимаешь?“ – язвительно подумала Лалила, изображая его злость и агрессию. – А может, ему все же хочется поговорить? Ладно, подожду до утра, если уж и утром не придет, то схожу. Хотя бы узнаю – хочет он общаться или нет».

Лалила потушила свечи и легла спать.

Наутро дракон сам постучал в дверь, чем ее и разбудил. Зашел, увидел, что она еще в кровати, и хотел уйти, но Лалила его остановила.

– Подожди…

– Я думал, ты еще спишь.

– Нет, я уже проснулась.

– Завтракать пойдешь?

– Конечно, без ужина я сильно проголодалась, – и она мило улыбнулась ему.

И у них одновременно заурчало в животах. Но надо сказать, звук урчания дракона перекрывал звук Лалилы в тысячу раз. И они оба рассмеялись звуковому эффекту, сопровождающему их диалог о завтраке.

– Жду тебя на кухне.

– Хорошо. Я только умоюсь и переоденусь.

– Давай без умывания, а то я тебя до обеда не дождусь.

– Почему?

– Да ты, если идешь в ванную, то это на полгода. А ты слышала этот звук, – он кивнул на свой живот. – Я ждать не могу, иначе звук зверя внутри меня оглушит нас снаружи.

И они снова рассмеялись.

– Ла-а-а-адно, пойду неумытая, – нехотя согласилась Лалила, встала с кровати и пошла переодеваться за ширму. Хотя никто тут за ней не подсматривал, уж очень ей нравилось переодеваться за ней.

Спускаясь по лестнице, девушка почувствовала запах любимых булочек с корицей. И стала спускаться еще веселее и энергичнее.

– М-м-м, чую знакомый запах моих любимых булочек, – войдя на кухню, выразила радость Лалила. Затем подошла к дракону и чмокнула его в щеку. – Доброго утра и приятного аппетита! – произнесла Лалила радостно и мягко.

– Доброго… – немного удивленно ответил дракон. – А с чего такая нежность?

– Ну, я хочу, чтобы ты знал, что я на тебя уже не обижаюсь. Хотя твои извинения будут не лишними, – и Лалила села в кресло с таким видом, будто в ее адрес сейчас посыпятся комплименты о том, насколько она великодушная и понимающая, и как ему с ней повезло.

Но дракон был удивлен ее ответу еще больше, чем поцелую.

– А за что я должен извиниться? – спросил он.

– Ну как за что? За свое вчерашнее поведение, – будучи абсолютно уверенной в своей правоте, Лалила потянулась за булочкой.

– А что я такого сделал тебе, что должен извиниться? – недоумевая все больше, поинтересовался он.

– Ты был очень груб и зол, – спокойно, улыбчиво и даже немного самодовольно произнесла Лалила, в предвкушении наслаждения аппетитной булочкой.

– Да, возможно, я говорил с тобой не так мягко, как обычно. Во мне бушевали эмоции, и я не мог резко переключиться. Но ведь я ничего плохого не сказал тебе! Или я тебя чем-то оскорбил?

– Не-е-ет, – немного сконфуженно ответила Лалила. – Но… твой тон…

– Тон? Да я был в бешенстве! Я был вообще готов спалить все вокруг! Но это же не выход. Поэтому и пустил свои эмоции в движения.

– А почему ты был в бешенстве?

– Меня расстроил один торговец. Представляешь, он не продал мне картину! – тон дракона начал возрастать, и ярость надула жилы на его шее и лапах.

– Ой, нашел из-за чего переживать! – обесценила его переживания Лалила.

– Что-о-о?! – дракон резко встал из-за стола.

Он понял, что если они продолжат разговор, то он заведется снова, и скорее всего его слова будут уже не столь избирательными. Лалила поняла, что сказала что-то не то и нужно потушить этот пожар.

– Прости, прости, прости! – испуганная, она подбежала к дракону, обняла его за бархатный живот и стала поглаживать, успокаивающе приговаривая: – Прости, прости, я не это имела в виду. Расскажи, расскажи, что за картину он не продал? Расскажи. Все-все расскажи.

Дракон сел обратно на свой трон, посадил Лалилу к себе на колени и начал рассказывать:

– Я вчера, как обычно по воскресеньям, полетел на рынок торговцев эксклюзивными вещами. Мой подопечный, назовем его так, пошел искать мне ту картину, которую я давно хотел, в технике «импасто». Ну, такую, знаешь, с мазками широкими, большими, густыми, – и он начал показывать пальцами, будто он сам ее рисует. – И нашел! Но за нее уже внесли залог. Я предложил в пять! В пя-я-я-ять! – он показал свою огромную пятерню. – В пять раз больше!!! Но он отказался! Сказал, что это непорядочно, ведь будущий хозяин картины пошел за оставшейся частью денег.

Лицо дракона было такое расстроенное, что Лалила поняла – насколько важно ему было купить ту картину. Он был такой грустный, что Лалила даже растерялась. Она и подумать не могла, что из-за какого-то холста с разноцветными мазками можно так расстроить самого дракона.

– А почему ты не купил другую картину?

– Потому что я хотел эту картину! Э-т-у!!! Понимаешь?! – раздраженно и яростно произнес дракон.

– Понимаю…

Лалила боялась уже что-либо ему говорить. Просто сидела и гладила его по животу, чтобы хоть немного успокоить. Но все же решила не бросать попытки поднять ему настроение.

– А пойдем в библиотеку? Я прочту тебе что-нибудь из твоей любимой книги, – с горящими глазами, зная, что это часто срабатывало, когда нужно было от чего-то его отвлечь, предложила Лалила.

Дракон ссадил ее с колен и продолжил:

– Я расстроен. Я грущу. Как ты не понимаешь? Мне не хочется сейчас веселиться! Мне не хочется никуда идти! Мне не хочется ничего предпринимать! И мне не хочется поднимать себе настроение искусственно. Это у вас, у людей, считается, что плохое настроение – это плохо. Это вы живете в вечном позитиве, а потом скатываетесь на такое днище, что оттуда не видно света. И ходите потом по знахарям и лекарям, чтобы они дали вам травок, чтобы хоть немного поспать – «а то нервы вконец разошлись».

Это у вас грусть, боль, злость и гнев считаются чем-то ненормальным, чем-то таким, от чего нужно бежать как от огня. Это у вас процветает непринятие своей якобы «темной» стороны и своих якобы «негативных» эмоций. Но это всего лишь эмоции. В этом нет ничего противного. Это такая же часть тебя, как и радость. Понимаешь? Грустить тоже нужно уметь. Нужно плакать, если плачется. Нужно злиться и высказывать, если кто-то тебе сказал что-то неприятное. Нельзя давить свои эмоции внутри и надеяться, что они там как-то сами разберутся. Им нужно давать выход. Это как с едой. Все естественно в организме. Все. Ведь если ты не дашь выйти переваренной пище… И не кривись мне! – увидев брезгливое лицо Лалилы, продолжал дракон. – То твоему же организму в итоге будет плохо! Вот так же и негативные эмоции – зашлакуют тело и душу. Им нужно давать выход! Адекватный выход! Это как раны, которые тоже должны зажить. Нельзя их все время заклеивать пластырями «радость» и «ничего страшного»! Если тебя это расстраивает – значит тебе это важно! На то мы все и разные, чтобы нас расстраивали разные вещи. А обнулять чужую боль и грусть только потому, что это не входит в твою систему ценностей и важных вещей – ужасно! Это как обнулить самого человека, ну или друга-дракона. Или ты думаешь, я не понял, что ты считаешь, что расстраиваться из-за какой-то картины – это такая ерунда?

Я чувствую тебя порой лучше, чем ты сама, потому что я с собой честен и могу уловить нотки правды там, где даже сам человек ее не понимает. Почему вы, люди, считаете, что грустить это плохо? Почему вы отказываетесь от части себя? Только потому, что в этом состоянии вам тяжело находиться? А почему тяжело? Да потому что вы сами это назвали негативом! Если бы вы просто принимали это как часть себя и своей жизни, было бы легче. Ведь эмоции придуманы, чтобы ощущать жизнь. Ведь наряду с радостью, тут есть и горе. И глупо радоваться, когда случилось горе. Но это всего лишь часть нашей жизни. Это как левая и правая стороны. Вот правая рука у большинства более рабочая, так? Ну а зачем тогда левая рука, например? Все равно ей почти не пользуются. А если ей что-то делать, допустим, писать даже, то выходит коряво. Может, отрубить ее? Зачем она вообще нужна?.. А она дополняет! Понимаешь? Когда одна рука не может что-то сделать, ей нужна поддержка. Помощь другой руки в конкретном случае, и только вместе они – сила.

Только вместе, только приняв, что все едино в организме и что все нужно, все важно, можно жить гармонично. Можно жить! А не вычеркивать дни и моменты. Все это жи-и-и-и-и-изнь. А люди настолько ее не принимают, настолько хотят ее обрезать, что готовы отщепить часть себя, лишь бы не испытывать что-то. В грусти и хандре тоже есть ресурс. Это нужно проболеть, пережить, тогда выход из этого состояния будет такой же комфортный естественный и нормальный. Человек сам сможет выйти из этого состояния, не прибегая ни к каким лекарствам и посторонней помощи. А у вас у всех перекос! Никто никому не разрешает быть грустным, никто не принимает твою боль, потому что они свою не принимают и проецируют это на тебя. И бегут от таких людей, как от прокаженных. Но это просто этап и часть жизненного пути. Это не будет длиться вечно. Как и радость не длится вечно. Это химия, понимаешь? Реакция пошла, гормоны выделились, они должны расщепиться и выйти из организма. Но они не могут по взмаху волшебной палочки выйти, это будет для них неестественно.

Перекос в вашей жизни почему? Потому что вы не принимаете себя! Никто не принимает себя! Я не встречал ни одного человека, который бы реально принимал себя полностью и не считал бы свои негативные эмоции чем-то зазорным. Который бы не стимулировал себя просмотром чего-то веселого или другим отвлечением от реальности. Вы не умеете жить здесь и сейчас, а это приравнивается к неумению жить в принципе, что и вызывает у вас депрессии, нервные срывы и застревание во внутренних диалогах. В жизни все просто. Не так, конечно, как кажется большинству. Но жизнь – это само по себе прекрасное творение, и нужно научиться его просто принимать, во всем его многообразии. И принимать все свои эмоции. Уважать эмоции другого. Ведь кто-то грустит пару часов, кто-то уходит в грусть на пару дней, а у кого-то это может длиться месяц, год и даже несколько… Здесь все зависит от глубины ситуации для конкретного человека. А вы лепите пластыри на переломы и получаете потом толпу корявых уродов, которые мало того, что не знают, как дальше в этом жить, так еще и боятся сказать о своей боли, потому что снова приклеят пластырь и уродства станет еще больше. Вот так и живут, думая, что это норма. А это ужас! Дикий ужас! И вот эту боль терпеть просто нереально, поэтому все и сидят на жестких зависимостях различного рода. И поэтому все они и думают, что жизнь – это что-то ужасное. Я бы на их месте тоже так думал. А жизнь – это дар! И его нужно ценить и принимать как дар, а не как жалкий отрезок времени с мешком на плечах из неподъемных камней, который нужно тянуть все это время. Вот поэтому везде такой дикий перекос. Потому что все хотят научить других, а начинать надо с себя! Вот залечишь свои раны, вот поймешь и примешь свою боль, тогда и к боли другого будешь относиться терпимее и с пониманием. Тогда и будет жить здесь всем намного легче и приятнее. Но никто этого не делает. Знаешь почему?

– Почему?

– Все боятся посмотреть в свою глубину! Боятся, что они не справятся. Что там сто-о-о-о-о-олько тараканов и сто-о-о-о-о-олько всего, что с этим не разобраться и за целую жизнь. А жить хочется сейчас. Но разве это жизнь? Когда ты не знаешь, кто ты и что тебе нравится? Разве ты живешь, если просто делаешь какие-то дела, чтобы быть мало-мальски применимым в обществе? Тебе подарили жизнь! В твой человеческий сосуд насыпали сто-о-о-о-о-олько всего интересного. Столько разных умений и талантов, что ты даже представить не можешь – насколько это прекрасно. Но наряду со всем прекрасным, тебе насыпали еще булыжников, которые нужно очистить от социальной пыли, отшлифовать и превратить в такой же кристалл. Только из темноты можно получить свет, не иначе! А вы поступаете наоборот: светом выжигаете темноту, как что-то чужеродное, брезгуете прикасаться к этому, не рассмотрев поближе, не увидев красоту. Каждый рождается гением, но не каждый хочет его извлечь, рассмотреть и показать себя Миру. Вот так и умирает, барахтаясь в чужой луже, пока его океан потихоньку превращается в болото. Начало всему – пустота, но она должна быть заполнена, но заполнять ее нужно только любовью. А о какой любви идет речь, если человек себя не любит? Если он считает свою левую руку каким-то ненужным отростком. Если он нацепил на свои эмоции ярлык «негативное» и бежит от них. Пока ты сам себя не примешь, пока ты не поймешь, что с собой не страшно, ничего не поменяется в этом Мире. И я больше даже скажу – этот Мир будет обречен на уничтожение. Потому что основа всему – любовь. А без любви все деградирует. Как вы не поймете, что ваши демоны тоже любят вас! Они вас защищают! Они не зло! Зло те, кто пытается вам указывать, что нельзя отстаивать свою точку зрения и жить свою жизнь. А демоны, они боятся за вас. Да, может, порой они выступают слишком активно и раньше срока. Но они настолько боятся, что кто-то причинит вам боль, что нападают первыми. Ведь лучшая защита что? Правильно – нападение! Перекос будет всегда, пока вы не поймете, что рулевой и главный – это разум. Это не мозг, как может показаться многим, и не слепое следование только желаниям. Это что-то выше, точнее. Это твой дух, твой стержень. Понимаешь?

Лалила сидела под впечатлением от всего услышанного. Ей эту глубину еще осваивать и осваивать. Но где-то внутри она очень внимательно записывала всю-всю информацию. Дракон видел, что она еще его слушает внимательно, и продолжил:

– Вот вчера я мог поступить в угоду своему эгоизму, своему желанию и, конечно, мне не составило бы труда забрать ту картину силой. Но! Это было бы не по чести! Понимаешь? Есть что-то выше, чем сиюминутное удовольствие. Возможно, тот человек, который дал залог, покупал эту картину для больной дочери, которая прикована к постели, и эта картина для нее была бы самым лучшим утешением. И возможно, он на нее копил всю свою жизнь. А я… такой весь уверенный и сильный, отнял бы единственное утешение ребенка и прибавил бы ее к бесконечному ряду картин на стенах, – и он взмахом лапы показал на стены. – Понимаешь? Мы все очень узко мыслим, мы знаем и видим настолько мало, что нужно жить еще аккуратнее, еще добрее к каждому. Но в первую очередь, добрым нужно быть к самому себе. Все временно. И боль твоя временная. Остановись, залечи свои раны, не ругай и не злись на себя, что их так много, что они такие глубокие. В эти моменты тоже идет жизнь. И она в такие моменты тоже прекрасна – ты с фонариком спускаешься в свою темноту, чтобы отыскать новый камушек и пополнить им, потом уже отшлифованным, свою коллекцию внутренних драгоценностей. И там не страшно, там просто пока неизведанно и незнакомо…

Потом дракон замолчал. А Лалила смотрела уже даже не на него, а как бы сквозь. И только по ее глазам было видно, что всю информацию она продолжает записывать куда-то внутрь себя, во внутренний мозговой блокнот. Чтобы потом достать его из закромов памяти и еще не раз перечитать, посмаковать и осмыслить. Потому что и половину из того, что он сейчас сказал, ей не понять…

Но все же больше всего ее мучал сейчас другой вопрос:

– А тот мужчина действительно хотел купить картину для больной дочери?

Дракон был немного удивлен тем, что из всего сказанного она сделала акцент только на этом. Но он был намного мудрее ее и понимал, что придет время, и она осознает все остальное. Ну а пока нужно ей объяснять более простые вещи:

– Да, – уверенно сказал он.

– А ты откуда знаешь?

– А я тебе говорил, что прекрасно чувствую запахи за несколько километров?

– Да-а-а, – протяжно и немного настороженно ответила Лалила.

– Вот я и слышу так порой, если мне что-то нужно. Ну и еще – умею брать информацию извне. Вы, люди, слишком для этого закрыты и слишком не доверяете своей интуиции, а зря. Хотя нет, для многих это успокоение, потому что может поехать крыша. И я не про ту, что сверху прикрывает дом… Что-то я подустал от монолога. Пойду, погрущу в одиночестве. Возможно, еще полетаю вокруг замка. И уж, пожалуйста, зови меня по крайней необходимости.

Лалила подняла на него глаза. И он понял – она его услышала. Больше они в этот день не общались. Да и честно сказать, Лалила весь день переваривала всю ту информацию, которую выдал ей дракон. Настолько сытно накормил, так сказать, что хватило на целый день.

На следующее утро после завтрака она предложила ему погулять:

– Может, в сад?

– Можно. Только не говори, что ты опять на качели пойдешь?

– Хорошо, не скажу, но пойду, – засмеялась Лалила.

– Неужели тебе так нравится даже просто на них сидеть?

– Ага.

– А почему тебе нравится?

И тут Лалила задумалась: а действительно – почему? Она раньше и не задумывалась над этим вопросом.

– Ну-у-у-у, наверное, мне нравится ощущение некого полета, легкости, движения, оторванности от земли…

И она стала перебирать фразы, но с каждой следующей все больше осознавала, что она не может объяснить ему – почему? И чем больше она объясняла, тем меньше ей уже этого хотелось. Как будто в этом не было ничего особенного, и было даже немного глупо, что ей это нравится. Дракон понял это, поэтому прервал ее невнятные объяснения:

– Да расслабься! Я просто спросил, хотел послушать твой ответ. А сейчас понял, что ты начала немного загоняться.

– Ага… ты знаешь, мне даже стало как-то не по себе.

– Понимаю. Не бери в голову. Не всегда в жизни нужно объяснять что-то даже самому себе, если тебе это просто нравится. Ну и, если, конечно, это не причиняет боль другому. «Нравится», на мой взгляд, уже весомый аргумент. Пойдем уже лучше на твои качели.

Разместившись поудобнее, Лалила попросила дракона немного ее раскачать для начала, но не сильно – она хотела продолжить вчерашний разговор.

– Дракош.

– М-м-м?

– Вот ты вчера много чего сказал. Я потом весь день размышляла.

– Над чем?

– Про свет и тьму.

– Та-а-а-ак.

– А можешь мне еще что-то рассказать на этот счет? Вот ты говорил, что начало всему – пустота. И что нужно расти через любовь. И что тьма и свет – это одно целое.

– Я разве это вчера говорил?

– Да.

– Я про тьму и свет. Про пустоту – да, говорил, про заполнение через любовь – тоже. А вот про единство тьмы и света не помню. Хотя-я-я-я, может, вскользь и коснулся. Но вообще, мне показалось, что ты и так была перенасыщена информацией. И я не стал продолжать.

– Ну-у-у-у да… если честно, то я вчера прямо-таки «переела».

И они оба рассмеялись.

– Но! Сегодня я вновь готова к употреблению нематериальной пищи. Расскажешь? Хочется, чтобы до конца сложился пазл в голове, а то как будто не хватает чего-то для полноты картины.

– Ну-у-у, чтобы полную картину получить, порой не хватит и жизни.

– Но ведь ты меня понял. Ладно, скажу иначе. На данном этапе создания моего маленького жизненного полотна мне не хватает для понимания нескольких пазлов.

– Я расскажу, мне не жалко. Только предупреждаю сразу – ты можешь не принять эту информацию с первого раза. И вообще, она может показаться тебе странной, непонятной и слишком абстрактной. Записывай ее в свой внутренний блокнот памяти поподробнее, ладно?

– А откуда ты знаешь про мой «внутренний блокнот»? – настороженно поинтересовалась Лалила.

– Ты серьезно?! Да у тебя мимика настолько живая, что по твоему выражению лица можно даже фразы читать, которые у тебя в голове проносятся, – дракон попытался, как смог, конечно, ее передразнить. – Ты просто слишком громко думаешь!

Лалила была удивлена его ответом.

– Во-о-от… твои глаза и брови говорят сейчас, как бы это помягче сказать… об удивлении.

Лалила удивилась этому еще больше.

– А теперь твое удивление стало еще бо-о-ольше.

И дракон громко рассмеялся, но, увидев нахмуренные брови девушки, добавил:

– Обожаю тебя! Не дуйся только… Ну что? Про свет и тьму?

Когда он говорил «обожаю тебя», сердце Лалилы, конечно, всегда млело. Она опустила глаза и немного засмущалась. Потом собралась, подняла голову и ответила, все с той же говорящей мимикой:

– Ну конечно! Я вся во внимании. Достала свой внутренний блокнот и готова записывать под диктовку.

Движение качелей было очень медленным, почти неуловимым и создавало медитативное состояние у нее внутри.