Читать книгу Начать сначала - - Страница 2

Туман.

Он клубился вокруг меня густым полотном. В тумане надежно скрывались очертания обоих витиеватых берегов. Можно было только увидеть, как причудливыми лапами из ватной мглы торчали ветки деревьев.

Морок мне на руку. Я надежно был спрятан в белой пелене. Как и река, в которой я беспомощно лежал. Ее ледяные потоки охлаждали и приносили хоть небольшое облегчение. Не могу восстановить в памяти, как оказался здесь. Но мое измученное тело прекрасно помнило касания огня.

Пробуждение пару дней назад было таким, что я бы предпочел не просыпаться никогда. Даже маленький ожог на теле приносит весомые неудобства, неотступно напоминая о себе каждую секунду. По моим соображениям, ущерб был огромен, огонь повредил семьдесят – восемьдесят процентов поверхности кожи. Боль причиняла невыносимые страдания. Я бы хотел забыться, но не мог. Холодная вода отвлекала, но не настолько, чтобы я был в состоянии задвинуть телесную муку на задворки сознания или изолировать ее. Она назойливо заставляла искать более холодные течения, постоянно менять положение тела в воде. Но это помогало сла́бо и ненадолго. Мне оставалось терпеть. Временами от невыносимых ощущений я погружался в небытие. Но даже тогда ощущал терзания. Боль пекла. Жалила. Уничтожала собой.

Я знал, что мне нужно пить. Вода в реке была противна. Возможно, сама по себе. А может, из-за моих сожженных рецепторов. Мало того, что все пахло и имело вкус гари, вода несла в себе тупое послевкусие затхлости и чего-то непонятного. Но за неимением другой жидкости я пил. Знал, что заражения можно не бояться благодаря шайрасскому иммунитету, но вкуснее от этого мутная жижа из реки не становилась. Однако, она помогала очищать организм от токсинов, а их было с избытком из-за массивных ожогов. И что немаловажно, вода была холодной.

Меня мутило. То ли от неприятной жидкости, то ли от интоксикации. Иногда выворачивало наизнанку, и болезненные спазмы пускали тело на новые круги Ада. Но я продолжал пить.

Так как безумно хотел выжить.

***

Спутанность сознания постепенно исчезала. И я уже более трезво пытался оценить свое состояние. Сильно удручало, что память не торопилась возвращаться. Правый глаз не видел. Аккуратное ощупывание пальцами говорило о том, что поврежден не только он, но и веко. Рассмотреть и изучить увечье не получалось, вода в реке была слишком мутная и не позволяла увидеть ничего. Вероятно, это и к лучшему. Судя потому, что мне говорили пальцы, лицо мое обезображено.

Слабее всего пострадал хвост, и обгоревшие участки на нем причиняли меньше болевых ощущений, чем те, что покрыты кожей. Чешуйки гораздо плотнее и способны вынести большую нагрузку. И рецепторы на хвосте шайраса работают иначе. Они прекрасно осязают прикосновения, давление и температуру. Но болевых раздражителей на хвосте значительно меньше. И находятся они под чешуей. Иначе мы бы не могли скользить по острым камням и веткам, или сильно нагретой солнцем поверхности, а просто корчились бы от боли.

Но к огромному сожалению, хвост заживает дольше. Нужно отрастить кожу, и потом она уже сможет покрыться новой чешуей. Я осторожно снимал поврежденные чешуйки, не оголяя сразу больших участков. Места без них такие же уязвимые, как и на остальном теле. Без капсулы, концентратов даже хваленая регенерация шайрасов была недостаточна с масштабными повреждениями.

Шипя сквозь стиснутые зубы, я постепенно отдирал остатки зеленоватого одеяния, похожего на военный китель, кусками вплавленного в меня. Мне приходилось часто останавливаться, глубоко дышать и потом снова браться за эту болезненную, отвратительную работу. Иногда я терял сознание. Местами показывалась молодая розовая кожа, очень тонкая. И прикосновения к ней отзывались на пределе чувствительности и боли, я старался не трогать ее лишний раз, давая время окрепнуть.