Читать книгу Лорд Серафим - - Страница 2

Наступил август.

На пороге офиса Ильи Мухина появился Григорий Кузнецов.

– Илья Львович, у вас ничего нет нового по нашему делу?

– Чтобы вы хотели от меня узнать? Кто убил Алевтину? Ее убил лорд Серафим набалдашником своей трости. Он арестован, но в убийстве не признается. Хотя доказана причастность его трости в убийстве Алевтины. Кто кроме него мог держать в руках трость? Только он.

– Я не согласен с вами. Не виновен лорд! Его разозлить невозможно. Он невозмутимый человек, словно человек высшего сословия.

– Григорий Спиридонович, только кажется, что лорд невозмутим. Это пока его не взяли за живое для него дело. Вот вы знаете, что он богат? Он очень богат, потому и лорд.

– Почему тогда лорд живет в нашем доме?

– Лорд действовал по принципу, что лучший сейф – сшитая сумка в цветочек. Бабушки такие сумки носят. Вид с балкона, словно нищета в квартире живет. Дом без охраны. И он был прав, пока твоя Алевтина его не раскусила. Она у него обнаружила залежи – золота. Есть сусальное золото, а у него были золотые мотки лент. Такой золотой лентой она себе талию обмотала, с ней и умерла.

– Можно сказать, что лорд Алевтину убил в состоянии аффекта?

– Лорд Серафим Алевтину твою не убивал!

– Вы сами сказали, что доказано, что Алевтина убита набалдашником трости лорда Серафима!

– Григорий Спиридонович, тут загвоздка вышла. Мы не можем найти трость, которой она убита.

– Вы чего меня путаете? Чтобы лорд да без трости был, такого быть не может! Он завсегда опирался на трость при ходьбе.

– Получается, что у трости был двойник. Бывают двойники преступники, а тут надо искать двойник трости. Его трость идеально подходит под орудие убийство, но на самой ручки трости не обнаружены микрочастицы эпителия Алевтины.

– Ничего себе! Помыл он трость и все! Расстрелять его и дело с концом.

– По суду его могут выпустить на волю, подержали сколько могли, больше не можем. Так как дело с запахом за окном?

– Август. Тепло. Балконы оба пустые. Родители Алевтины больше картошку нам не привозят и на балкон от большой щедрости не забрасывают. Вам нужна трость, такая как у лорда Серафима?

– У вас есть такая трость? – насмешливо спросил Мухин.

Открылась дверь, появилась Зоя.

– Илья Львович, есть информация, кто мог сделать такую трость по заказу. Сама трость стандартная, а к ней набалдашник прикручен –настоящее произведение искусства. Резчик по кости найден. Это кость мамонта! Вот!

– Мать моя женщина! Лорд бивнем мамонта убил мою Алевтину, а она была обмотана золотой лентой! Круто! Нет, на мамонта у меня денег точно нет! Я тут не при делах.

– Хорошая мысль! Если у лорда Серафима набалдашник выполнен из бивня мамонта, то у убийцы он мог быть из другого материала! – хлопнул в ладоши Мухин.

– Илья Львович, Женя говорил, что на виске Алевтины были обнаружены частицы металла. Возможно по рукоятке из бивня был сделан отпечаток, как для ключей, а потом выполнена отливка из металла. Ой, все как сложно.

– Надо искать трость с металлическим набалдашником, – заключил итог разговора Мухин. – а лорда надо выпускать, нет причин для его задержания. Итак, мы вместо двух суток полгода продержали под разными предлогами.

– Я знаю, где у нас литьем в городе занимаются. Дайте фото рукоятки трости – найду того, кто отлил ее в металле, – спокойно предложил Кузнецов.

– Чего людям неймется! – воскликнула Зоя. – Григорий Спиридонович, я пойду с вами на производство.

Ушли из офиса заказчик дела и помощник детектива. Мухин позвонил Жене, передал разговор. Лорда Серафима выпустили домой без суда и следствия. Появилась Зоя, она скривила недовольно лицо, потом сказала, что в городе таких отливок не делали. Ну и что? Дело осталось незавершенным.

– Зоя, тебя лорд Серафим не видел? Нет. Есть мысль, наймись к нему домработницей. Сможешь поработать на благое дело?

– Спрашиваете! Самой интересно.

Серафим Сергеевич пришел домой, обошел квартиру, посмотрел на балкон. Ему показалось что там что-то блестит, но выходить на балкон не захотел. Он решил, что пора бы остеклить балкон дабы не было сюрпризов. Приход Зои лорд одобрил, пусть работает, если хочет. Ей он и сказал про блеск на многострадальном балконе.

Зоя тут же пошла на балкон, три мешка с углем лежали домиком, то есть два снизу, а один сверху. Вот между мешками и лежала вторая трость. Увидев ее, лорд помахал своей в воздухе. Похоже было, что трость с литой рукояткой подкинули или раньше на нее не обратили внимания.

– Серафим Сергеевич, вы меня простите, но я пришла к вам по поручению детектива Мухина. Трость мы нашли, моя функция у вас окончена.

– Голубушка, я вас сразу узнал, поэтому прошу мне помогать, пока не найду вам замену.

Зоя была вынуждена остаться, а трость, точнее обе трости отдали экспертам. С первого взгляда дело подошло к концу.

Зоя не выдержала и спросила:

– Серафим Сергеевич, откуда у вас моток золотой ленты? Для чего лента вам?

– Я давно ждал этого вопроса. Это золото предназначено для храма, я помогаю восстанавливать древний храм, а из этой, так называемой ленты, сделают сусальное золото для украшения храма. У меня золото в доме недавно находится, пора его отдать настоятелю храма, пока кто-нибудь его на себя не намотал.

– Одной загадкой меньше. Второй вопрос. Откуда у вас такая презентабельная квартира?

– Вопрос еще проще. Отвечать на него нет желания. Не сегодня. Кухню найдете, поесть хочется. Без Алевтины мне совсем плохо.

Зоя посмотрела на уставшего лорда Серафима и пошла на кухню.

Вопрос из серии «Кто убийца Алевтины» оставался без ответа. Результаты осмотра второй трости не дали особых результатов. Было ощущение, что дело останется незавершенным. Зоя открыла на кухне ящик с ложками-вилками и села на табурет от неожиданности. Среди ножей и вилок лежал набалдашник от трости, нанизанный на палку от скалки! Орудие убийства было в засохшей крови, пятна крови покрывали некоторые ложки и вилки. Зое стало жутко.

Она хотела крикнуть, горло словно сдавило, она промолчала и резко закрыла ящик стола. Ей показалось, что лорд Серафим стоит сзади со своей тростью. Но этого быть не могло. Его трость еще не привезли после экспертизы сравнения со второй тростью. Зоя посмотрела на наличие продуктов и просто стала готовить ужин.

Между делами она отправила короткое сообщение Мухину, чтобы он приехал к ней быстрее. Сообщение они оговорили заранее, оно было не читаемо для других. Страх ее сковывал, но внешне она была абсолютно спокойна.

Мухин появился, когда лорд Серафим сидел за столом и ел. Хозяин посмотрел на детектива без всякого удивления. В его лице читалась скука.

Зоя принесла на подносе явное орудие убийства. Лорд посмотрел на него равнодушно. Мухин взирал на окровавленный предмет с явной заинтересованностью. Зою не покидал страх.

– Все? Ко мне вопросов нет? – спросил Серафим Сергеевич.

– Серафим Сергеевич, я забираю от вас Зою и орудие убийства. Ваши отпечатки пальцев в нашей базе есть. Если их нет на данном предмете, завтра верну вам вашу трость.

– Зоя неплохо готовит, ее бы я оставил.

Но парочка детективов торопилась к экспертам. Они ушли оба.

Серафим Сергеевич не особо расстроился из-за ухода детективов. Он встал легко и без всякой тросточки обошел квартиру, в которой не был полгода. Пыль-пылью быль-былью, но ему захотелось покинуть пылесборник времени. Опер Женя Веревкин не взял с него подписку о невыезде, чувствуя свою вину за полгода отсидки лорда, поэтому Серафим Сергеевич почувствовал себя вольным человеком. Он подошел к зеркалу и отшатнулся, затем рассмеялся.

Решил мужчина привести себя в божий вид. Вызвал цирюльника. Его подстригли, побрили, подкрасили – омолодили. Стал он выглядеть молодцом. Наградив цирюльника по-царски, лорд Серафим осмотрел свой гардероб, который ему тоже не понравился. Нашел в сети доставку новой одежды и почти успокоился.

Остался один вопрос, который он и от себя скрывал – куда ехать? Кем он был на самом деле? Испытатель, да его волновал антрацит и любой уголь по долгу службы, но быть антрацитовым лордом ему надоело. Быть золотым лордом – не хотелось. Он вызвал церковнослужителя, передал ему моток золота на храм, взяв с него расписку на всякий случай. Теперь лорд почувствовал облегчение.

Доброе дело сделано. Он оглядел свою квартиру еще раз, ничего шикарного в ней не было, прилично, но не отлично. Ему правда не хватало Алевтины для домашних работ. Зоя ему понравилась, но ее забрали. Хотелось высоты и простора. О, у него была любовь, звали ее Сюзанна, жила она одна на тридцатом этаже в новой квартире из двух комнат, но всегда хотела опуститься пониже.

Так в чем дело? А телефон зачем?

– Сюзанна, лорд беспокоит, предлагаю дружеский обмен на год и более, ты едешь в мою квартиру, а я в твою!

– Серафим, я тебя целую вечность не видела и такое предложение! Я согласна!

– Чудесно, но переехать тебе надо сегодня. Забери свои личные вещи, все остальное найдешь у меня. К вечеру жду, а пока я сам соберу свои вещи для переезда. Махнем не глядя!

– Уже собираю вещи, – обрадованно сказала Сюзанна.

Серафим Сергеевич опустился в любимое кресло. В голове появилась мысль, что на работу надо отдать свою коллекцию угля. Он позвонил своему сотруднику:

– Петр, это Серафим Сергеевич, можешь забрать у меня коллекцию угля с названиями месторождений?

– Серафим Сергеевич, я рад, что вы вернулись! Я уже еду к вам.

У лорда была еще одна коллекция, он собирал набалдашники для тросточек. Они лежали в гостевом диване, на котором он никогда не сидел. Он открыл диван-книжку, вытащил ящички с набалдашниками, сложил их в сумку на колесиках. Диван закрыл, теперь на нем можно было сидеть. Еще в одну сумку уложил личные вещи первой необходимости. Карточки с деньгами и наличные переложил к душе поближе. Привезли заказанную одежду, лорд переоделся. Все, теперь он был готов покинуть свою обитель.

Тут появился Петр и забрал весь коллекционный уголь без лишних вопросов, он знал особенности лорда. Не прошло и часа на пороге квартиры возникла Сюзанна с чемоданами на колесах. Она посмотрела на лорда.

– Эх, лорд, да чего ты прекрасен! Спасибо за обмен.

– Сюзанна одна просьба, я даю тебе деньги на остекление балкона, мне было не до него. Подъемные тебе тоже не помешают. Они обменялись ключами.

– Спасибо, Серафим Сергеевич.

Лорд вызвал такси и сразу направился к выходу. Он отвез коллекцию в квартиру Сюзанны. Мужчина обошел квартиру, обставленную по последней моде. Светло, тепло, высоко над землей. Слегка трусливо посмотрел в окно, быстро отошел от него. Ему почудилось, что башня немного качается. Он в молодости работал на шахте, добывал уголь, а после шахты подняться на тридцатый этаж – слишком круто. Сможет ли он жить на уровне облаков? Вопрос оставался открытым.

Сюзанна знала квартиру Серафима, как свои пять пальцев. В ней было четыре комнаты и кухня, в одной кухне была кладовка. Что говорить, квартира состояла из двух двухкомнатных квартир. Первый этаж после тридцатого этажа – совсем неплохо, словно на даче. Она села в кресло Серафима. Раздался звонок в дверь.

Вошел мужчина, достаточно высокий, полноватый, с ежиком волос.

– Вы кто? Где Серафим Сергеевич?

– Я здесь живу, Серафим Сергеевич здесь больше не живет!

– Я старший опер Женя Веревкин, вот мой документ. Ваши документы!

– Пожалуйста!

– Сюзанна! Имя какое! Что вы в это квартире делаете? Здесь произошло убийство, следствие не закончено. Пришел сказать, что пальчиков Серафима Сергеевича на орудии убийства не обнаружено. А вот ваши пальчики придется проверить.

– Понятно, ищите кто Алевтину пришил? Лорда закрывали зря, он не виноват.

– Так вы в курсе всех событий! Поделитесь своими знаниями.

– Когда-то мы съехались с лордом, объединив две двухкомнатные квартиры. Когда любовь прошла он мне купил квартиру на тридцатом этаже, а сам остался здесь. Теперь он уехал в мою квартиру, а я переехала сюда. У нас с ним все честно и прозрачно.

– А, что вы знаете о Алевтине и ее муже Григории?

– Та еще парочка.

– Мог Григорий убить Алевтину?

– Нет, он ее любил, все прощал, никогда не попрекал. Золотой мужик.

– У Алевтины мужчины кроме мужа были?

– Я ее с детства знаю, балаболка, легкая на подъем, но не гулена.

– Кому она могла насолить, навредить. Кто ее мог убить?

– Да кому она нужна! Мышь серая. Приходила три раза в неделю к Серафиму, готовила ему еду и убирала квартиру.

– Могли у них возникнуть личные отношения? Любовь?

– Это не про них. Они каждый сам по себе.

– Сюзанна, вы могли убить Алевтину из ревности?

– Никогда! Оно мне надо? Меня устраивала ее забота о Серафиме. Человек он непростой, мне с ним всегда было сложно находиться на одной территории.

– Кто мог взять в руки орудие убийства? – спросил Женя и вытащил из сумки, с ручкой через плечо, пакет со скалкой и с набалдашником.

– Ха! Орудие убийства! Да я этим орудием всегда отбивные готовила, мясо отбивается только так. Это на нем вы искали пальчики? Я сама набалдашник надела на скалку.

– Если мясо отбивали, почему не помыли?

– Вы заметили, что на орудии убийства кровь – говядины, а не человека? А не вымыла, так получилось, я на столе все оставила. К Серафиму Сергеевичу тогда кто-то пришел, а он немытое в стол кинул.

– Мы пальчики на скалке искали, – обиделся Женя, женщина Сюзанна на него явно странно действовала.

– Ладно, я вам помогу. На балконе у Серафима лежал уголь для испытаний. Любит он уголь, что тут поделаешь. Три мешка. Батька Алевтины кинул на уголь мешок картошки. Балконы перепутал.

– Я все это знаю. Две трости проверили. Молоток для отбивки мясо проверили. Известно, что на нем кровь не человека. Вопрос один, сколько тростей с таким набалдашником существует?

– Серафим Сергеевич большой любитель набалдашников, никто не знает сколько их есть или было. Могу сказать, где он делал отливки дубликатов.

– Очень интересно, Сюзанна!

– Далеко ходить не надо. Мастер цеха, где лью болванки-набалдашники, он и есть муж Алевтины – Григорий.

– Удивили. А наши искали и не нашли. Почему-то Григорий Спиридонович был вне подозрения. Похоже, круг подозреваемых замкнулся.

Серафим Сергеевич купил билет на поезд до города Медвежий угол, расположенного всего в ста пятидесяти километрах от Ледовитого океана. Знакомый для него город, в котором самое теплое место – угольная шахта, в ней относительно тепло круглый год. На земле тепло или холодно, а под землей что лето, что зима – температура почти одинакова. Самые чистые люди на земле – шахтеры, они моются дольше и больше, чем медики.

Первое время в шахте бывает жутко, потом человек привыкает. Дома шахтеры любят заводить рыбок в аквариуме, и смотреть в него, как в телевизор. Глаза от угля отдыхают. Сам город расположен в субарктическом климате, суровый климат. Молодежь не выдерживает и уезжает, а старые шахтеры живут и поживают. Мерзлота, вечная мерзлота. Времена в городе были всякие, население часто состояло из ссыльных. Численность города то росла, то уменьшалась. Дома, построенные во время расцвета города, постепенно ветшали и пустели.

Мать Серафима Сергеевича постоянно работала в бухгалтерии шахты, покидать город она не собиралась. Звали ее Настасья Тимофеевна. Люди ее возраста все на пенсии, а она привыкла к работе, к городу и никак не хотела переезжать к сыну. Он из-за нее объединил две квартиры, а она живет за полярным кругом и не уезжает. Ей здесь комфортно.

– Серафим! Радость-то какая! Я и не думала, что тебя когда-нибудь увижу. Красавец, ты совсем не стареешь. Весь в отца. Твой отец в шахте четверть века отработал, кашляет, но еще жив, почти здоров. Уехал на юг отдыхать-греться.

– Мама! Жива! Я за тобой приехал!

– Пустой разговор. Я северянка. Лучше скажи, как дела с нашим углем?

– Мама, ваш уголь – лучший в мире. Легированную сталь только на нем и можно варить. Ваш город подсоединили к газовой трубе, чтобы не тратить драгоценный уголь на отопление домов.

– Дожила я до счастливого момента. С газом-то как-то теплее. Деньги за свет почти не трачу, все на газе готовлю.

– Увольняйся, мама, едем со мной. Отец к тебе присоединиться. У меня первый этаж, все удобства. Живите.

– Старые мы для переезда. Холодно тут, но мерзлота стала привычной. А у вас дожди, сырость. Я была у тебя, знаю.

– Мама, у папы случайно не остались набалдашники к тросточкам?

– В кои-то веки приехал, а все про ручки к тросточкам спрашиваешь. У отца есть штуки три новые. Мастер новый набалдашник вырезал из бивня.

– И ты молчишь? Покажи.

– Серафим, так и скажи, что приехал за резными болванками. Они твои, отец работу резчика оплатил.

– Спасибо! Спасибо большое!

– Теперь ты домой поехал или отца подождешь? Через неделю он вернется.

– Сейчас еще август, здесь могу пожить недельку-другую.

– Живи. У твоей бывшей девушки Гали ребенок родился. Ты давно сюда не приезжал. Я смотрела на ребенка, мальчик очень на тебя похож. Но девушка вышла замуж за другого, о тебе слышать не хочет.

Серафим посмотрел на мать и промолчал. Он ушел в другую комнату и уснул. Его словно отпустило. Он – отец!

Отец Серафима, Сергей Прокопьевич, возвращаясь с юга, заехал к сыну домой. Звонить он не любил, вот и попал к Сюзанне, вместо Серафима. Сюзанна открыла дверь и воскликнула:

– Серафим, ты за неделю так постарел? Что с тобой?

– Я – Сергей Прокопьевич, отец Серафима. Приехал к сыну на недельку, а теперь стало быть мне надо ехать восвояси. Серафима нет?

– Он мне не докладывает. Отец Серафима, а вы можете здесь пожить недельку один? Серафим уехал, а куда не сказал. Я приеду через неделю. Вот вам ключи. Сейчас соберу вещи и уеду.

Сергей Прокопьевич не успел оглянуться, как остался один в квартире сына. Он первым делом пошел на балкон посмотреть: как там да что там. А там и воз поныне там. Сюзанна взяла деньги, но на балкон тратить их не захотела, она решила на них отдохнуть. Пожилой человек любил порядок, но не в квартире, а на воздухе, то есть на балконе. Почти на земле.

Август. Солнце. Красота. Деревья еще зеленые. Ох, хорошо! На этом месте он споткнулся о мешки с углем и воскликнул невольно:

– Ну, сын Серафим, на кой тебе уголь на балконе, когда дома и так тепло?

С соседнего балкона высунул любопытную голову Григорий Спиридонович.

– Здравствуйте! А вы кто будите? Что тут делаете? На этом балконе жену мою Алевтину убили, теперь все туда ходят и ходят.

– А, ты Гриша, я знаю, что ты сосед моего Серафима. Знаю, что моему Серафиму твоя Алевтина по хозяйству помогала. Он на нее не жаловался.

– А кто-то ее убил набалдашником от трости.

Сергей Прокопьевич весь передернулся от таких слов. Он знал о коллекции сына.

– Дед-сосед, что с тобой? Не заболел часом? Открой дверь я к тебе зайду, Алевтину помянем.

– Приходи сосед, дверь открою.

Два мужика сели за стол. Холодильник, благодаря стараниям Сюзанны, пустым не был. Григорий принес коньячок. Прокопьевич сообразил закуску.

После пары рюмок, когда они нужную информацию друг другу рассказали, мужчин потянуло на пресловутый балкон.

– Григорий, давай выкинем этот каменный уголь, я тут кресло поставлю. Буду сидеть на природу вашу смотреть. Здесь лежат мешки на пару ведер, в каждом 35 килограммов угля не меньше.

Они подняли первый мешок с углем, но внезапно опустили.

– Прокопьевич, а вдруг Серафиму уголь нужен по работе? Давай в мешок посмотрим!

Они окрыли первый мешок. Угольки радостно заблестели на солнце.

– Красота! Как можно выкинуть такой качественный уголь? – залюбовался Григорий. – Мы мешки сдвинем в одну сторону, войдет твое кресло. А еще лучше занесем их в квартиру, там у вас место много.

Мужчины поднапряглись и занесли каменный уголь в квартиру. Потом вынесли любимое кресло хозяина на балкон.

– Вот спасибо тебе, Григорий. Мне тут недельку жить, я хоть на воздухе посижу, до погляжу на свет белый.

– Прокопьевич, я здесь рядом. Если что кричи – выгляну.

Сергей Прокопьевич даже обрадовался одиночеству. Хорошо-то как! Он прошел по квартире, сдвинул в сторону все шторы-портьеры. Посветлело.

Немытые окна притянули взгляд. Старого шахтера это не испугало, решил на следующий день вымыть все окна. Его смущали мешки с углем. Он расстелил старое покрывало и стал вываливать на него уголь. В первом мешке и во втором был самый настоящий каменный уголь. Он открыл третий мешок.

Раздался звонок в дверь. Пришел Илья Мухин, но Прокопьевич с ним был незнаком.

– Вы кто будите? – спросил Прокопьевич.

– Я –детектив Мухин. А вы кто? Где Серафим Сергеевич?

– Я отец Серафима, Сергей Прокопьевич. Вы по поводу смерти соседки Алевтины? А я решил проверить мешки с углем.

– Давайте вместе посмотрим на содержимое мешков! – предложил Мухин.

Они мельком глянули на уголь. Прокопьевич взялся за третий мешок и отскочил.

– Сами смотрите!

Илья Мухин подошел к третьему мешку, у него волосы зашевелились на голове. Он молча смотрел на находку.

– Если это не мешок Серафима и ему подкинули этот мешок? – спросил с Гульнарой в голосе Сергей Прокопьевич.

Мухин прикрыл мешок и спросил:

– Простите, как отец, вы знаете все увлечения сына?

– Серафим всегда изучал уголь, хотя чего его изучать? Сын всегда собирал набалдашники к тросточкам. За это его с детства прозвали лордом.

– Для чего ему то, что находится в третьем мешке?

– Я высыплю содержимое на другое покрывало.

Прокопьевич стянул покрывало с дивана, кинул на пол и высыпал содержимое. К их ногам покатились металлические отливки набалдашников и пара черепов, отлитых из пластмассы телесного цвета.

– Здесь ничего здесь страшного нет! – воскликнул обрадованно Прокопьевич.

– Действительно, ничего. Но черепа, как натуральные. Мне стало не по себе. Надо посмотреть на отливки набалдашников, нет ли на каком следов крови Алевтины. Ее точно убили такой штукой. Вызову опера Веревкина, пусть приобщится к поискам.

Женя Веревкин минут через десять приехал в сопровождении Зои.

– Россыпи черные давно надо было пересмотреть, – заметил Женя.

Зоя включила весь свет. Антрацит весело засверкал. Отливки помрачнели. Следов крови на отливках не нашли. Посидев еще немного, поговорив уже хотели расходиться.

Зоя вдруг сказала:

– Мужчины, а кто-нибудь в кустах за балконом искал такую отливку? Хорошо бы узнать сколько было отливок и сколько всего осталось. Забыли про телефон? Позвоните Серафиму.

– Не надо звонить, я знаю число отливок. Посчитайте сколько отливок лежит в мешке. Одной отливкой мясо отбивали. Одной убивали, – сказал Сергей Прокопьевич.

– Здесь 198 штук отливок набалдашников и два черепа, – посчитал Женя отливки.

– Точно, отливок было 200 штук. Одну надо искать.

Четыре человека покинули квартиру для поиска одной отливки. К ним подключился Григорий. Они светили фонариками от телефонов. Засветил уличный фонарь. Темнело, но еще не было темно совсем.

К ним подошел мужчина с овчаркой.

– Мужики, надо помочь искать? Мой пес поможет.

Псу дали понюхать отливку. Григорий принес платочек Алевтины. Пес рванул и остановился у густого куста сирени. Пес лаял на куст. Женя посветил фонариком туда, куда смотрел пес. Отливка лежала в тонких ветках, словно кап на березе. Публика вздохнула. Пес горделиво ушел с хозяином. Отливку положили в чистый пакет и увезли на экспертизу.

Григорий пожал руку Сергею Прокопьевичу:

– Полгода дело на месте стояло, а вы приехали – нашли. Может быть, и убийцу теперь вычислят.

Илья Мухин заключил следующее, кто-то вынул отливку из мешка и ударил или кинул в висок Алевтины, словно булыжником. А кто это сделал? Вопрос оставался открытым. Булыжник – оружие пролетариата. Где тот пролетарий из-за которого улетела душа Алевтины? А кто пролетарий из тех, кто был на виду этой истории? Григорий работает мастером в цехе. Прокопьевич – шахтер. А кто Серафим? Коллекционер? А еще есть какая-то Сюзанна. О ней рассказал отец Серафима.