Читать книгу Пелопоннесская война - - Страница 11

Как это всегда бывает, непредвиденные события вскоре подвергли испытанию договор 445 г. до н. э. и его создателей. В 444–443 гг. до н. э. Спарта и Афины получили прошения от нескольких бывших граждан недавно восстановленной колонии Сибарис на юге Италии. Обескровленные ссорами и гражданскими войнами, сибариты обратились к материковой Греции за помощью в основании новой колонии у местечка под названием Фурии (карта 5). Спарта не была заинтересована в этом, но афиняне согласились помочь необычным способом. Они разослали по всей Греции гонцов с объявлением о поиске поселенцев для новой колонии; однако это должна была быть не афинская, а панэллинская колония. Это была совершенно новая идея, не имевшая прецедента в истории. Зачем Перикл и афиняне задумали такое?

Некоторые ученые считают, что афиняне были экспансионистами, не ставившими себе никаких ограничений, и рассматривают основание Фурий лишь как часть непрерывного имперского роста Афин как на западе, так и на востоке. Однако, кроме Фурий, афиняне не искали ни земель, ни союзников в годы между Тридцатилетним миром и кризисом, приведшим к Пелопоннесской войне, так что подтверждением этой теории должны быть сами Фурии. Но и в этом случае афиняне были лишь одним из десяти народов, населявших город, а с учетом того, что самую многочисленную группу составляли пелопоннесцы, Афины не могли надеяться получить над ним власть. Более того, ранняя история Фурий показывает, что Афины никогда не собирались их контролировать. Как только Фурии были основаны, они вступили в войну с одной из немногих колоний Спарты, Тарентом. Фурии проиграли, и триумфаторы установили в Олимпии победный трофей и надпись, которую могли видеть все собравшиеся греки: «Тарентинцы поднесли Зевсу Олимпийскому десятую часть добычи, которую они отняли у фурийцев». Если бы афиняне хотели, чтобы Фурии стали центром афинской державы на западе, они должны были бы принять какие-то меры для их защиты, но они ничего не сделали, позволив спартанской колонии щеголять своим триумфом в самом людном месте Греции.

Спустя десятилетие, в разгар кризиса, повлекшего за собой войну, в Фуриях возник спор о том, чьей колонией они являются. Жрецы в Дельфах решили этот вопрос, объявив, что ее основателем был Аполлон, и тем самым подтвердили ее панэллинский статус. Несмотря на опровержение связи с Афинами, те снова ничего не предприняли, даже учитывая, что дельфийский Аполлон был дружелюбен к Спарте и колония могла принести пользу спартанцам в случае войны. Афиняне явно рассматривали Фурии как панэллинскую колонию и последовательно обращались с ней как с таковой.

Афиняне могли просто отказаться принимать участие в создании Фурий. Такое бездействие не привлекло бы особого внимания, но, наметив проект панэллинской колонии и расположив ее за пределами сферы влияния Афин, Перикл и афиняне могли послать дипломатический сигнал. Фурии стали бы вещественным доказательством того, что Афины, отказавшиеся от возможности основать собственную колонию, не имели имперских амбиций на западе и проводили политику мирного панэллинизма.