Читать книгу Подвеска с сапфирами - - Страница 9

Спала Ира в эту ночь, как убитая.

Раньше на работе, конечно, тоже не сидела, ноги к концу дня гудели, но всё равно так сильно не уставала.

Одно дело кондитерский мешок держать, а другое – воду от ручья до дома и обратно вёдрами таскать, птиц ощипывать, ветки на растопку собирать, котлы песком начищать, учиться лазить по деревьям, стирать одежду в ручье (хорошо хоть там вода к полудню прогревается, не в ледяной) …

День показался очень трудным. Если бы не тётушкино питьё, девушка бы уже в обед свалилась без сил.

Засыпая, она подумала:

«Надо обязательно запомнить, как этот отвар делают. Хорошая штука! А названия травок выучу, они же как выглядят, так и называются…»

После этого она провалилась в сон, словно в бездонную пропасть, и чувство волшебного полёта прервало все её размышления.

Утром мышцы гудели, как высоковольтные провода, но у порога уже стояли пустые вёдра.

– Просыпайся, красавица, солнышко уже росу почти обсушило. Только сегодня ты так долго спишь, а завтра встанешь пораньше. Нам роса для любовного зелья нужна, а собирать её для этого можно лишь раз в году.

– И этот день завтра? – вздохнув, проворчала Ира. – Не мог он быть неделю назад? Нет же, словно дожидался меня.

– Чего бурчишь, как бабуся на печи? Хорошо, что он завтра, научишься как росу собирать, пригодится. Росу для разных надобностей можно лишь в правильные дни брать, завтра перед рассветом для того, чтобы сделать такое зелье, выпив которое, любой человек полюбит тебя больше собственной жизни. В осеннюю пору, утром, нужно собрать первую изморозь на траве, считай, та же роса, только холодная, с ней делаются зелья для охлаждения чувств. А в самую холодную ночь зимой, на полнолуние, топят снег, для зелья лютой ненависти.

– А месяцы здесь называются как? – неожиданно для себя, спросила Ирина.

– Что, как называется?

– Месяцы. Ну… январь, февраль, март…

– Не знаю о чём ты толкуешь. У нас есть зима, весна, лето и осень. Остальное по луне глядеть надо. В год двенадцать полнолуний бывает, от них и идёт отсчёт. Ладно, успеем ещё про это поговорить, а сейчас у тебя работы полно. Пока я нам лепёшек напеку, ты с водой должна управиться. Потом поедим и в лес пойдём, траву на отвар собирать.

Как ни странно, в этот день воду было таскать немного легче.

Травы тоже собрали быстро, ведь половина росла вокруг дома. «Солнечный глаз» вообще белел повсюду, куда не посмотри. Сложнее оказалось лишь с лебяжьим цветком. У этого беленького цветочка лепестки действительно напоминали лебяжий пух, а запах был таким нежным и приятным, что хотелось закрыть глаза от удовольствия. На обратном пути Дарья подстрелила пару зайцев. Девушка никогда не слышала, как кричит подстреленный заяц. Для неё это было шоком. Он пищит, как маленький ребенок!

«Вот, значит, зачем она лук брала», – подумала Ира, поначалу испугавшись, что снова придётся мучиться, натягивая тетиву.

Зайчика было жалко, но так уж устроено, кто-то кого-то ест, иначе здесь не выжить.

– Да не переживай ты так, не мы, так крупная птица или какой-нибудь лис бы его изловил. Лисиц тут полно, – заметив, что выражение лица племянницы изменилось, пожав плечами, произнесла тётушка.

– Я не переживаю, – помотав головой для убедительности, и попытавшись улыбнуться, ответила Ира.

– И учти, во время охоты на зайца можно сделать лишь один выстрел, повторного шанса он не даст – слишком шустрый, – не обращая внимания на затихающий крик зверька, поучала Дарья. – Зайцы осторожны, звуков почти не издают. Даже мать зовёт своих малышей очень тихо. Это хорошо, что мы сегодня с добычей, научу тебя шкурки выделывать.

Эх, знала бы Ирина, что это значит.

Оказывается, приготовить отвар это дело пустячное, а вот выделать заячьи шкурки – та ещё головная боль.

С одного зверька Дарья сняла шкурку сама, со второго пришлось Ире.

Кое как, конечно, с помощью, девушка справилась.

После чего тётушка одну шкурку закрепила на деревяшку (в виде клина) мехом вниз, и сказала:

– Нужно сразу удалить остатки мяса и жира, с сухой шкурки их снимать намного сложнее. Бери нож. Лезвие нужно держать вот так (она показала практически прямой угол по отношению к шкурке), а соскабливать следует от хвоста к голове. Можно удалять их и руками, собирая слой по кругу. Имей в виду, что нельзя оставлять шкурку нерасправленной даже на день – она соберется складками и быстро загниёт, а мех в складках подопреет и вылезет. В сыром помещении шкура заплесневеет, а на солнце или возле печки станет ломкой. На морозе шкурки тоже хранить не следует.

Как всё доскребёшь, замочим шкурки до завтра в солёной воде.

Завтра нам понадобится два гладких полена, на них шкурки натянем и будем отбивать. После постираем и замочим в растворе, покажу, как его сделать. Шкурки там сутки полежат, а готовы или нет проверим, сложив их вчетверо. Если всё готово, должен с той стороны, где ты сейчас скребёшь, появиться белый крестик.

Затем натянем шкурки обратно на эти правилки и будем ждать, когда подсохнут, а после этого станем их целый день мять и растягивать пока не засохли.

– Ого, с утра до вечера? – испуганно спросила Ира, представив, как весь день мнёт их, и уже не жалея, а проклиная зайцев за то, что те попались по дороге.

– Не без перерыва, не бойся, но раз пять за день надо, – успокоила Дарья.

«Какой ужас! Это любую шкурку так? Я скрести-то её замучилась», – подумала девушка, пытаясь не делать кислого выражения лица, но это ей не очень удавалось.

Тётушка лишь улыбнулась, заходя в дом.

Со шкурками Ира провозилась почти до вечера. С перерывом на обед, конечно. Тётка Дарья за этим строго следила, кормила досыта.

– Не будешь хорошо есть, так и силе неоткуда взяться, тебе ведь крепкой стать надо, а не помереть от работы, – говорила она.

Нужно ли говорить, что к вечеру девушка снова пила отвар, который сама же и приготовила, потому что руки гудели после выделки шкур, да и «водные процедуры» (так Ирина в шутку называла доставку воды от ручья и обратно) никто не отменял.