Читать книгу Огненная обитель - - Страница 4

Услышав, что Пейсли входит в библиотеку, Таракан выпрыгнул из окна кабинета Виолетты, успев заметить девочку через приоткрытую дверь кабинета, равно как и идущих за ней Корбетта Граббинса и Хэла Северянина.

Продвигаясь вдоль дома в сторону главного входа, Таракан вспоминал, как впервые увидел этого кригара, когда похищал Пламя Души в Северных королевствах. Огромный огненный алмаз использовали для обеспечения энергией целого региона.

Впрочем, по сути Пламя Души не был огненным алмазом – на самом деле он являлся четвертью Камня-Сердца, некогда бывшего сердцем великой драконицы Ану – матери драконов, от которой произошли все драконы, драконицы, чьё дыхание выковало незримые пути Небесного Механизма под руководством Верховного Конструктора.

Таракан не очень-то верил в правдивость этих мифов, зато Тёмная драконица верила. Она жила на этом свете не одну тысячу лет и когда-то была одной из четырёх сестёр-защитниц Камня-Сердца, образовавшегося из души великой праматери-драконицы Ану. После того как Тёмная драконица попыталась обмануть своих сестёр и присвоить Камень-Сердце, он был разбит на четыре куска, которые затем затерялись в разных частях света. С тех пор Тёмная драконица искала эти четыре осколка и именно она заставила Таракана похитить Пламя Души из Северных королевств, где камень хранился у кригара Хэла Северянина.

Таракан не сомневался: кригар постарается поквитаться с вором. К тому времени как Таракан украл Пламя Души, Хэл успел потерять глаз, однако дракон остался при нём. На тот момент Хэл был главой кригаров, и как раз во время его дежурства Таракан совершил похищение. Как бы то ни было, повороты Механизма непредсказуемы, и они привели Тёмную драконицу ко второму осколку Камня-Сердца, хранившемуся у Виолетты Фицуильям.

Таракан подошёл к главному крыльцу дома Фицуильямов, как вдруг услышал голос Пейсли: она выкрикивала его имя. На секунду шпион замер, представляя, как ветер развевает огненно-рыжие волосы Пейсли, когда она выглядывает в окно.

Таракан тряхнул головой и быстро зашагал прочь от дома. Наверняка Пейсли уже нашла дневник и вложенный в него диск с предсказанием судьбы, который мастер Звездочёт изготовил по приказу Тёмной драконицы.

Поначалу мастер Звездочёт был против, старый механик уверял: неправильно это – даровать человеку второй набор звёзд. Однако в итоге Тёмная драконица, как всегда, победила.

Таракан поправил воротник своего щегольского пальто (плотная шерстяная ткань неприятно колола шею) и вытащил из кармана маленькую жестяную коробочку. Открыв её, он посмотрел на лежащих внутри спящих механических таракашек и маленький электрикодисплей. На экране горела одна-единственная крупная точка.

Остановившись в конце улицы, Таракан взглянул на дом, сжал коробочку в ладони и послал мысленный сигнал о своём намерении. Он уже давно обнаружил, что механические таракашки лучше отвечают на его команды, если он спокоен и думает только о задании, которое им даёт. Таракан сосредоточился на мысли, как будет себя чувствовать, когда таракашки выполнят свою миссию, и спустя пару мгновений от светящегося пятнышка на экране отделилась маленькая точка и начала движение. Таракан знал, что оставшееся неподвижным пятнышко – это механические таракашки, спрятавшиеся глубоко в карманах его старого пальто, того самого, что сейчас носит Корбетт Граббинс. Единственная движущаяся точка разделилась надвое: два механических таракашки только что пришли в движение.

Он услышал их прежде, чем увидел: тихое стрекотание механических крылышек, питаемых электрикоэнергией: таракашки несли фотограмму его сестры Клары, держа снимок за углы.

Таракан подождал, пока механические насекомые приземлятся в коробочку, забрал у них фотограмму, разгладил её и аккуратно спрятал во внутренний карман. Посмотрев вниз, он увидел, что на экране теперь четыре точки – каждая обозначала механического таракашку, которому он передал какую-то команду. Теперь эта четвёрка сделает всё возможное, чтобы остаться с Пейсли, Оделией, Хэлом и Корбеттом.

Пару секунд Таракан смотрел на эти точки, а потом захлопнул коробочку и пошёл дальше.

У него назначена встреча, а Георг не тот человек, которого можно заставлять ждать.

* * *

В доме Пейсли показала Хэлу и Корбетту, где находится гардеробная её отца, а Оделия снова вручила Корбетту свой кривой меч:

– Ударьте кригара, если попытается сбежать.

Корбетт неуклюже сжал рукоять меча, потом направил оружие на Хэла. Пейсли заметила, как северянин покосился на клинок и покачал головой, насмешливо улыбаясь, однако поднял руки и, повинуясь взмаху меча, пошёл туда, куда указал Корбетт. Пейсли проводила Оделию в свою спальню.

– Вы немного выше меня, – пробормотала она. – Возможно, вам будут впору вещи из гардероба моей матери?

Не дослушав, Оделия широким шагом пересекла комнату и, распахнув дверцы шкафа, принялась вытаскивать оттуда платья и юбки, примеряя их на себя.

– Думаю, это подойдёт, – заключила она, встряхивая серую юбку.

Юбка доходила Пейсли до мысков ботинок, а Оделии подол едва прикрывал колени.

Пейсли подыскала для гостьи мягкую блузку из розового шёлка и замерла, увидев, как Оделия снимает плащ и расправляет крылья.

– Подержите её за плечи, – велела ходящая с драконами, доставая меч из ножен. Она дважды взмахнула клинком – и на спинке образовалось два вертикальных разреза.

Пейсли помогла Оделии надеть блузку и просунуть в прорехи крылья и повернулась к шкафу, намереваясь подыскать что-то для себя.

– Оделия, – пробормотала Пейсли, неловко расстёгивая пуговицы рубашки. Засохшая на одежде кровь отваливалась и падала на пол – теперь пятно из ярко-красного стало коричневым. Девочка вытянула перед собой руки и посмотрела на прилипшие к ладоням будто ржавые хлопья.

Оделия подошла ближе:

– Вы боитесь того, что можете там увидеть?

Пейсли чувствовала рану, нанесённую кинжалом Тёмной драконицы. Она приложила ладонь к груди: рана окончательно не зажила; кроме того, на спине остался глубокий порез от когтей ходящей с Тёмной драконицей, с которой Пейсли сражалась в Музее естественной истории. Двигая лопатками, она чувствовала себя так, словно нечто, заполнившее рану, проникает в её тело.

– Думаю… когда я провалилась за Завесу, со мной что-то случилось. – Пейсли вспомнила, как встретилась с покойным отцом, как он потянулся к свету и, набрав в ладонь сияние, вложил это в рану на груди дочери.

– Мне кажется, вернувшись, я принесла с собой часть Завесы. Я ощущаю её внутри себя. А ещё… на рынке, когда появились те обрывки Завесы, они были точно такие же, как тогда, в обсерватории, но я словно знала заранее, и хотя мне было страшно, я их почувствовала; я чувствовала, что каким-то образом связана с этими обрывками Завесы. – Пейсли сквозь слёзы с надеждой посмотрела на Оделию.

Оделия шагнула к ней и крепко её обняла, прижав к себе и накрыв крыльями.

– Помню время, когда моё драконье прикосновение только-только проявилось. Мне было шесть лет, я была ужасно напугана и совершенно одна; моя семья истово верила в Георга и замысел Верховного Конструктора. Но ведь вы не одиноки, Пейсли: у вас есть я, есть Корбетт, а вскоре мы воссоединимся с Дэксом. Что бы ни готовила нам судьба, мы встретим все трудности вместе с вами.

Оделия поцеловала Пейсли в макушку и отступила на шаг.

Пейсли утёрла слёзы. Оделия права: она не одна. Девочка улыбнулась ходящей с драконами, чувствуя, как душу согревают дружба и любовь. Оделия придала ей смелости в тот миг, когда Пейсли уже не чаяла отыскать в себе столь нужное ей качество.

Пейсли сняла блузку и посмотрелась в зеркало, повернувшись к нему спиной. По бледной коже тянулся чёрный рубец, словно обрывок Завесы заполнил пустоту, оставив шрам непроницаемо-чёрным, и слегка мерцал – как если бы под ним что-то двигалось. От этого зрелища Пейсли даже немного затошнило.

Оделия протянула руку и кончиком пальца попыталась коснуться странного шрама.

Пейсли вздрогнула.

– Подождите. – Она взяла лежащую на туалетном столике щётку для волос. – Используйте это – нужно убедиться, что это не Завеса.

Оделия взяла щётку и осторожно провела её ручкой по твёрдому выпирающему шраму. Потом всё-таки коснулась его длинным пальцем. От прикосновения Оделии по рубцу пробежало мерцание – словно ветер повеял над поверхностью глубокого тёмного озера. Пейсли почувствовала, как внутри её что-то пульсирует: ощущение не то чтобы неприятное, но весьма непривычное, и из-за этого она испытывала смущение и неловкость.

Она быстро надела чистое платье.

– Никогда не видела ничего подобного, даже не слышала о таком, – пробормотала Оделия. – В её голосе явственно прозвучало благоговение.

Пейсли не разделяла этого восторга: присутствие внутри её Завесы пугало: кто знает, что эта сущность может сделать?

– Но сейчас у меня есть и другие причины для беспокойства, – сказала Пейсли сурово, затягивая пояс на талии. – Нам нужно подготовиться к путешествию на север и сосредоточиться на возвращении Дэкса. Всё это… – она указала на себя, – всё это может подождать.

Оделия кивнула, но, похоже, слова девочки её не убедили.

– Как на севере относятся к людям с драконьим прикосновением? – спросила Пейсли. – Я знаю лишь, что все северяне – варвары, беспутный народ, отвергающий звёзды и Верховного Конструктора.

Оделия задумчиво посмотрела на Пейсли.

– Боитесь, что северяне узнают про затронутую драконьим прикосновением ногу Дэкса? – ровным тоном спросила она. – Между ходящими с драконами и жителями Северных королевств с давних времён установилось что-то вроде шаткого перемирия: мы не скатывались до откровенной вражды, но и союзниками не были. В Северных королевствах людей, отмеченных драконьим прикосновением, не преследуют, как в империи Георга, но, думаю, и доверяют им не слишком. В конце концов, если бы не Матерь драконов Ану, Верховный Конструктор не смог бы создать Небесный Механизм. Именно по этой причине северяне считают Ану корнем всех зол, а заодно обвиняют и нас, ходящих с драконами, ибо мы – дочери дракона и терпеливо идём по пути созданного Ану Небесного Механизма в ожидании начала Развёртывания.

Пейсли не знала наверняка, почему жители Северных королевств противостоят Небесному Механизму. Однако не сомневалась: если северяне обнаружат, что Дэкс – мальчик с драконьим прикосновением, он сразу же окажется в большой опасности, потому что даже жителям севера известно пророчество о мальчике с драконьим прикосновением. Как верят ходящие с драконами, он вернёт в мир Великих драконов и будет обладать силой, способной создавать и уничтожать судьбу и пути Небесного Механизма. Поэтому, если северяне узнают о драконьем прикосновении Дэкса, они, в отличие от граждан Империи, не захотят его убить – наоборот, они непременно пожелают использовать мальчика, чтобы положить конец всему, что создал Верховный Конструктор. Удивительно, но эта мысль подействовала на Пейсли успокаивающе.