Читать книгу Записки президента 2 - - Страница 4

Пожилые умники с минуту укоряли друг друга в том, что, находясь в одном городе, никак не могут выбрать время на поболтать, не говоря уже о рыбалке. Когда они остановились перевести дух, Глинский намекнул, что неподалёку есть замечательный заливчик, а дело государственной важности, по которому мы все собрались, извинит их отсутствие дома, минимум, на неделю. Что же касается протокольных и прочих мероприятий, то снасти привезут завтра, а всё остальное подождёт, он берётся это уладить. Кроме того, Матильда будет рада получить несколько снимков президента с удочкой.

– Меня-то за что, Егорыч?!

– Имидж, Максим Евгеньевич. Ваш народ привык к тому, что Вы отъявленный рыбак, а если кто-то фотографируется с карасём, скорее всего, умирать он не собирается. В общем, всё совпало. Государственные деятели будут компенсировать недостаток общения и попутно шевелить мозгами, а Вы – соответствовать ожиданиям электората.

Насколько я понимаю, место для рыбалки входило в комплекс наравне с бассейном, уж больно идеальный вид был у выглядывавших из камышей мостков, свисавших над водой ив и листьев кувшинок на поверхности. Казалось, что даже ласточки и чайки были специально обучены для создания атмосферы, как и две семьи диких уток, маячивших в центре залива. По техническим причинам глава парламента и министр иностранных дел опоздали к утренней зорьке. Они, пошатываясь, показались только к обеду. По лицу Егорыча и так никогда нельзя было определить, ни его мыслей, ни эмоций, а сейчас выражение этого лица было полностью отсутствующим. Каких-либо надежд на плодотворность прошедшей ночи не было ни у кого.

– Может быть, дадим объявление в газету?

– Вариант, Максим Евгеньевич. Уверен, народу набежит столько, что работы для всей Администрации хватит на полгода.

– Вы совершенно напрасно думаете о нас плохо, – промычал Званцев, – Да, мы злоупотребили. А не нужно было подсовывать такой хороший коньяк.

– Но он выпит не зря, – поддержал друга министр иностранных дел, – несколько фамилий мы вспомнили.

– А чтобы не забыть, записали. Миш, куда ты дел тот листик?

– На столе был.

– То есть сейчас где-то на столе лежит список людей, которые в ближайшее время будут допущены к высшему уровню государевой тайны?

– Да не, Егорыч. Я помню, что его забирал. Вот он, кстати, – и Званцев вынул из кармана сложенный вчетверо лист, – здесь четыре фамилии.

– Кто все эти люди?

– Панин – мой студент, историк. Его тема – математические методы в историографии. Как по мне – муть, но у него очень интересно устроены мозги. Неожиданно, я бы сказал. Совершенно нелинейное мышление. Зейлин – сотрудник аппарата парламента, в его обязанности входит нечто подобное тому, что вы тут удумали, но он у нас без ансамбля, готовит лично для меня аналитические записки по интересующим меня вопросам. Вы же будете делиться со мной выводами вашей структуры, если я вам его отдам? Ефремов – чистый алгебраист. Математик по образованию, ищущий во всём возможность построения математической модели. Я знаком с ним ещё по университету. Он когда-то работал на соседней кафедре, потом его сманили куда-то в Европу, он там читал курс лекций по своим иксам и игрекам, но недавно вернулся в Славию и, вроде, преподаёт в Изборском инженерном. А о Пританине вспомнил Михаил Яковлевич.

– Да, этот товарищ преуспел в том, что принято называть конспирологией, но его заключения отличаются стройностью, логичностью и очень часто сбываются. Это – как раз тот случай, когда, если у Вас паранойя, это ещё не означает, что за Вами не следят.

– Если эти люди пройдут проверку, я бы рекомендовал Панина на должность руководителя группы, – подытожил Званцев, – а теперь, я надеюсь, нас наконец покормят.

– А вечером отправят на рыбалку! – воскликнул Егорыч, – я вам сейчас покажу, где снасти, а Лариса как раз настроит аппаратуру, чтобы запечатлеть улов. Я же через полчаса вас оставлю, господа. Мне уже хочется побеседовать с нашими кандидатами.

Водомерки, бегавшие между поплавками, оживляли пейзаж только первые минут десять. Столько же я любовался лучами вечернего солнца, пробивающимися сквозь листву, чтобы отразиться от зеркала воды. Потом начался клёв. Нет, Клёв. Этот заливчик кишел рыбой. Четырёхкилограммовый карп, удочку с которым я удержал с огромным трудом, даже меня примирил с необходимостью следить за поплавком. Добычу поменьше мы просто отпускали. Сделав необходимые снимки, коллектив сжалился надо мной, и меня отвезли в дом. Рыба сразу отправилась на кухню, по крайней мере ужином мы себя обеспечили. Старички же сговорились не пропустить на этот раз утреннюю зорьку.

Глинский вернулся через день. Я даже не хочу представлять, как именно были доставлены к нему на встречу наши будущие аналитики, но он переговорил со всеми четырьмя. Думаю, вертолёт ещё не успел приземлиться в Стóлице, когда сотрудники Загорина уже начали проверку благонадёжности.

– Наши рыбаки заслужили свой отпуск. Люди действительно толковые, без тёмных мест и с пониманием степени ответственности. Помещения для них уже выделены, сейчас они под руководством Панина составляют примерный штат отдела и список аппаратуры. Я им ещё несколько злостных компьютерщиков подобрал, думаю, в течение пары недель мы должны получить первые результаты. Сотрудников нужно будет много, потому что объём обработанной информации должен быть гигантским – от биржевых сводок до прыща на заднице у кого-нибудь из наших олигархов. О! Кстати! Есть у меня на примете один кадр, который сейчас сидит за кое-какие махинации, так вот он – блестящий биржевой аналитик, несмотря на отсутствие рынка акций в Славии. То есть реальный практик в нашем вопросе. Организуем-ка мы ему помилование. Уверен, я смогу его убедить, что два года на воле на моих условиях лучше, чем они же, но в тюрьме с возможностью продления.

– Да хоть шаманов нанимайте с ясновидящими, главное, чтобы мы были готовы к последствиям всякой фигни.

– Не, Максим Евгеньевич, ясновидящие тут не помогут. Иосиф, он ведь не только сон фараону растолковал, он ещё и пути решения предложил, вот и нам нужно будет не только следствия из причин вывести, но и придумать, как с этими семью коровами бороться1. Я тоже заслужил бокал коньяку. А что Гольдман? Давайте у него для Вас разрешение на пару капель выспросим. Не разрешит мне, я на него Васю натравлю. Дайте-ка мне Ваш брелочек, – и Егорыч нажал на кнопку вызова дежурной медсестры.

Когда эта милая женщина вбежала в столовую, глава Администрации потребовал пригласить врача для секретного разговора государственной важности. Лазарь Аронович пришёл минут через пять и в столовой сразу стало как-то тесно.

– Вызывали?

– А это будет зависеть от того, как пойдёт разговор, доктор. Пока пригласили, – у меня почему-то сразу всплыла в памяти брошюра «Допрос пленных в полевых условиях», – можно ли нашему общему президенту несколько глоточков коньяку?

– Конечно можно. Тем более, что предмет дискуссии можно рассматривать, как лекарство. Хотите, прям щас рецепт выпишу? Tinctura querci in uvae alcoholi2 сорокапроцентная. Перорально, мелкими глотками под беседу в хорошей компании.

– А что ж Вы раньше-то молчали? – обескураженно проговорил Егорыч, явно приготовившийся к долгой вдумчивой беседе.

– А никто и не спрашивал.

– А Вы с нами бахнете, доктор?

– А разве можно отказать президенту, тем более в таком вопросе?

Глинский расставил бокалы.