Читать книгу Это не орлы – это чайки - - Страница 5

Аня мылась в душе. Вода разбивалась об ванну. Алексей курил на кухне. Окно было открыто настежь. Ливень бегал по чёрному тротуару, по ветвям деревьев. Ночной ветер бил по голой груди Алексея. Пахло сигаретами и мокрым деревом. В гостиной играла музыка, которую включила Аня. Алексей себя поймал на мысли, что он сейчас чем-то напоминает своего отца.

Алексей и Аня ночь провели в гостиной. Она была заставлена старой мебелью: на стене висел ковёр, комоды из рыжего дерева, застекленный шкаф с пыльным сервизом, тумба с квадратным телевизором, раскладной диван, на котором спали Лёша и Аня. Перед постелью – захламлённый балкон со звуком дождя.

Утром влюблённых разбудил взмах крыльев. Алексей подтянулся на локтях и обернулся. На подоконнике сидела чайка. Она повернула голову чуть на бок, чтобы посмотреть на Алексея одним глазом. Поймав на себе взгляд молодого человека, она встрепенулась и взлетела, гортанно загоготав. Голубеющее утро. Ещё без единого луча солнца.

– Ещё рано… что там… – спросила Аня.

Алексей лёг и уткнулся носом в её плечо.

– Чайка. Здесь пруд недалеко.

– Пруд?

– Да.

Стоило закрыть глаза, как сон снова брал власть над сознанием. Голова ещё не проснулась. Ему снились родители. Аня гладила его волосы.

– Наверное, поэтому отец здесь не хочет жить. – сказала она.

– Из-за чаек?

– Да, они ему напоминают войну. – глаза Алексея на этом слове открылись, тут он и прозрел.

Алексей отпрянул от её плеча, выбрался из её ласки и прильнул к спинке дивана.

– А я и забыл… твой папа ветеран, герой войны. А он тебе что-нибудь рассказывал?

– Нет, он её ненавидит. Он никогда нам не рассказывал ничего о ней с сестрой. Но глубоко в душе я чувствую, как он себя винит.

– Винит? За что? В полку твоего отца считают героем войны.

– Да, я знаю. Но она наложила отпечаток на нашу семью. Моя мама была беременна, когда он ушёл. А когда я была маленькой, мы получили известие, что всю роту перебили, а сам он был ранен в голову и лежал в госпитале. Мне сестра рассказывала, как мама отвезла нас к бабушке с дедушкой, а сама поехала в Ростов к нему. Она его выхаживала, поставила на ноги. А потом у неё оказался рак. Родители долго с ним боролись, но мама всё же умерла. Я была маленькой, а сестра подростком. Ей было тяжелее. А вот папе было очень тяжело. Он стал напиваться. Мы с сестрой всё чаще жили у бабки с дедом. Бабушка мне как-то сказала, что у мамы был рак, когда он лежал в госпитале, что она потеряла своё время, поднимая его на ноги. Мне кажется, отец это знает, потому и убивается.

– Любому бы было тяжело с этим жить.

– Но он себя винит из-за другого.

– Из-за чего?

– Вся его рота погибла, а она в основном состояла из срочников. Это уже говорили офицеры вокруг. Что все ребята погибли под его командованием. Он был командиром… рота…

– Командир развед роты. Твой отец был капитаном тогда. В то время они назывались ротой зачистки.

– Это как?

– Сначала работает артиллерия, – Алексей руками стал показывать, как летят ракеты, – а потом рота заходит в периметр и зачищает. Ещё говорят, они зачищали дома. Это была их главная задача.

– Ужас какой.

– Это была война. Ничего не поделаешь.

– Так вот, я к тому, что отец нам с сестрой рассказал, что в Чечне было очень много чаек тогда. Что они кружили над полями после битвы. Ну а всё остальное я узнала по слухам. Говорят, что из всей роты выжил только один солдат. Ты, наверное, больше меня знаешь, ведь вы в одном полку.

– Да, наверное.

– Знаешь, да?

Алексей пристально посмотрел на неё. Он видел, что Аня уже о чем-то догадывается. Пришло время сказать правду.

– Ань, да, это правда. Выжил всего один. Этот солдат жил здесь.

– Это правда? – спокойно спросила она.

– Да, я точно знаю. Скажу тебе сразу, я ни о чем не знал. Это правда. Я не знал, что эта квартира принадлежала твоему отцу до того, как ты меня сюда привела. Но выходит так, что нас с твоим отцом связывает нечто большее, чем служба в одном полку.

– Что? – настороженно смотрела на него Аня. Алексей пытался найти нужные слова. – Чего молчишь?

– Не знаю, что сказать.

– А надо бы. Ты жил в этом районе, да?

– Я жил в этой квартире. Я здесь вырос. – Аня внимательно посмотрела на него. – Последний раз я видел своего отца месяц назад. Он захотел меня увидеть, чтобы рассказать всю правду про себя и эту квартиру. Но он не называл никаких имён. Про Каразина я ничего не знал. Я не очень ладил с отцом. Мы поссорились после смерти матери. Я считал, что её довела жизнь с ним. У него была наркозависимость, она уже начинала съедать его. Когда мне было восемнадцать, он вернул квартиру твоему отцу, а сам купил нам новую. Но я ушел в армию.

– Вернул? – Алексей заметил, что у Ани глаза начинают блестеть от слез в темноте. Она от этого казалась ещё нежнее.

– Теперь, как я могу судить, наши с тобой отцы познакомились на войне. Получается, что мой отец был солдатом в роте Каразина. – Аня внимательно продолжала слушать. – Сложилась некоторая ситуация, из-за которой мой отец покинул дом и ушёл на войну. Рота стала постепенно редеть. Ребята погибали один за другим. В итоге их разбили. Из всех выжили только наши отцы. Я не знаю, что у них там произошло. Отец не успел мне рассказать все. Он мне поведал только о своей жизни до Чечни, а все остальное хотел рассказать после того, как я вернусь с Зюзино. Но я могу предположить, что у наших отцов заключилось некоторое соглашение. У моего не было дома, а твоему тогда дали ключи от этой квартиры. Отец согласился их взять, но пообещал вернуть.

Аня вытирала слёзы. Алексей протянул руку и тоже стал собирать их с пухлых щёк.

– Почему ты раньше мне это не рассказал?

– Я собирался, Ань. Просто не знал, как ты отреагируешь. Может, история твоей семьи была бы благополучнее, если бы вы переехали сюда.

Аня прильнула в объятия Леши. Она продолжала всхлипывать. Ей было тяжело.

– Нет, я не злюсь. Сейчас перестану. – сказала она, успокаиваясь.

– Ничего. Мне всё в тебе нравится.

– Прям всё?

– Да, всё. Твоя улыбка, твоя нежность, твои глаза, твои щеки…

– Ну ещё один… вы прикалываетесь, что ли?

– Что значит ещё один? Ну чего ты молчишь? Теперь обиделась на щёки?

– Мне не нравится про щёки.

– Ну хорошо… а про глаза нравится?

– Ну… глаза поинтереснее будут.

– Хорошо, я их обожаю.

– Что именно? – кокетливо спросила она.

– Они разговаривают. Они улыбаются. Они обижаются.

– Отдельно от меня?

– Да, бывает, когда они говорят куда больше.

Она подняла на него своё лицо и стрельнула в него глазами. Он приблизился к её лицу.

– Вот оно как. – сказала она, приподнимаясь к нему.

– Да. Вот так.

Ещё ближе.

– Тебе кажется.

– Нет.

– Да.

Они вцепились друг другу в губы. И долго целовались, нежились в постели.

– Расскажи мне?

– Что?

– Что рассказал тебе отец. Как его звали?

– Так же, как и меня. Алексей Стародубцев.