Читать книгу Художник - - Страница 4

Итак, мы все собрались здесь с вами, чтобы начать работу над новой картиной. И сейчас нужно определиться с самым главным – что же мы будем рисовать?

Все присутствующие оглядываются и заглядывают друг другу в лица, в надежде на ответ. Вдруг один из них встает.

– Для начала, нам стоит определиться с местом действия.

Вот тут все сразу зашевелились.

– Предлагаю Париж! Прекрасное место для порывов и творческих мечтаний!

– Позвольте, но чем вам сдался этот Париж? Что в нем удивительного? Один только центр, и тот провонял запахом гнили. И не говорите мне, что вы собираетесь раскатывать любовные сопли!

– А я считаю, что идеальный город для нашего действия – бесспорно Афины! Город тысячелетий! Я уже вижу, как мутно-красное солнце разливается по величественному акротерию Парфенона… не в силах превзойти его величие!

– Вы точно из нашего века к нам пришли?

– Как?! Разве вас не впечатляет мощь этого города? Места расцвета театра, искусства и философии! Места, где творили величайшие умы! Это же не просто город! Даже воздух там горит от мощи походки веков!

– Вы что, пьяный?

– Да как вы смеете?!

Эта перепалка точно дошла бы до драки, если бы не последняя персона, которая доселе не проронила ни слова.

– Послушайте, господа! Ваш спор глуп! Не стоит забывать, где мы рисуем. Это сцена, особая сцена. У каждой сцены должны быть зрители. Если мы выдумываем, собираемся лгать, разве так уж имеет значение место действия?

– Может вы и правы… но почему же лгать?

– Право! Неужели вы не знаете законов этой сцены? Ложь откроет новую галактику, пока правда только встанет с кровати!

– Но разве люди не нуждаются в ней?

– Поверьте не настолько, чтобы идти к этой сцене.

– Ваша взяла! К черту это место действия! Сообразим по мере развития сюжета! Все согласны?

В зале прозвучало немое «да». Пора двигаться дальше.

– Ну а кто же будет нашим героем? Или скажете, что это тоже не имеет значения?

– Конечно имеет. Но герой ли он?

– Вы опять за своё!

– Я всего-навсего не хочу устраивать рвоту со стразами!

– К черту! Мы согласны! Пора! Занавес!

***

Однажды некогда (быть может, это будет завтра?) точно вчера помню, как по городу ползли слухи. Люди были страшно возбуждены. И как в любой сплетне, предмет обсуждений точно никто не знал и не понимал. Но с точностью можно сказать, что основными героями этого ажиотажа были два именитых художника – Парасий и Зевкис. Что только про них не распускали – одни говорили, что они страшно переругались и решили состязаться своими картинами, другие – что они подрались и даже находились свидетели, которые клялись, что это не просто художники, а два рассорившихся любовника. Никто не знал кому верить, но заголовки газет так и кричали ото всюду – на главной площади что-то произойдёт. И пропустить это зрелище сравнивалось к преступлению. Сказания о величайшем мастерстве этих художников уже при их жизни превратились в легенды. Неужто один гений превзойдёт другого?

В тот день на площади было нечем дышать от такого количества людей. День выдался как назло жаркий, даже главный храм, и тот казалось вот-вот расплавиться. Сразу подоспели нищие торговки сс зонтиками от солнца. Люди ждали своих богов, проще говоря людей, которыми можно было восхищаться. С визгом и аплодисментами они встретили колесницу, из который вышли наши спасители. Под своими гиматиями они бережно несли картины, завернутые под простыней. Значит это будет поединок, и не просто поединок, а одна из величайших битв в истории! Это сражение точно запомнят надолго. Очевидцы еще похвастаются своим внукам, что им довелось быть свидетелями подобного. Воздух настолько пропитался всеобщем ожиданием чуда и трепетом, что казалось сами музы пришли сюда и незримо сопровождают наших художников. Не терявшей время полиции с большим трудом удалось оттащить людей от художников, которые вышли в центр и не проронили ни слова. Их молчание предавало действию еще большей торжественности. Какое-то время они так и стояли, недвижно смотрев людям в глаза.

Первым ожил Зевкис. Медленно он вытащил свою картину, которую доселе бережно прижимал к своему хитону и молниеносным движением тореадора сбросил полотно с картины.

Как описать то, что происходило далее? У людей не было сил произнести «ах»! от такого восторга страшно было не то, что пошевелиться, вздохнуть! На картине был нарисован виноград. Нет! Он не был нарисован, он жил и дышал на этой картине! Маленькие дети задергали своих мам с плачем, от того, что они резко проголодались. На площадь начали слетаться воробьи и откормленные жирные голуби, которые кружили вокруг картины, так и норовив клюнуть в нее. Чтобы успокоить птиц и людей, картину пришлось опять накрыть полотном.

Как только картина пропала, люди пришли в себя и восторженно зааплодировали. От таких бурных криков и аплодисментов создавалось ощущение, что площадь трясётся. Да что посмеет превзойти такую картину? Все и думать забыли о Парасии, который в это момент молча стоял и улыбался без причины.

Зевкис, совсем не скрывая своего смущения подошёл к Парасию.

– Ну вот! Теперь настал твой черед явить народу свой шедевр!

Парасий приосанился, вышел в центр и чуть ли не закричал:

– Так вот же моя картина! Смотрите!

Люди в недоумении пялились на белое полотно, такое же пустое, как и их головы в этот момент. Восторг сменился гневом, что над ними так открыто насмехаются.

– Что же ты делаешь? – опешил Зевкис – Неужто ты сдаёшься? Или же ты просто-напросто струсил? Так имей в себе силы признать своё поражение! Задерни полотно и покажи, что ты нарисовал?

На что Парасий захохотал:

– Я не могу! Ведь полотно у меня и нарисовано!

Стоит ли описывать шок, в котором пребывали все собравшиеся? Лишь немой салют обрушился на несчастную площадь.