Читать книгу Крепость на планете Цветов - - Страница 16

В восемь часов утра Шарик привел своих подопечных на прослушивание первой вступительной лекции. Капитан великодушно позволил Аулите проводить занятия в небольшом конференц-зале, расположенном на верхней палубе корабля. Будущие ученики слегка нервничали. Испуганно озирались по сторонам, старались держаться ближе к старухе. Они не знали, для чего робот привел их в это красивое помещение с плавно изогнутыми светящимися белым светом стенами. В зал стремительно вошла учительница. В строгом костюме в косую сине-красную полоску. На ногах туфельки в белый горошек на высоких каблучках. В одной руке пухлый конспект, в другой – небольшая стеклянная указка. Поздоровавшись, предложила ученикам присаживаться. Кикимора и кот сразу прыгнули в кресла.

Леший скромно примостился на подоконнике у большого вытянутого горизонтально иллюминатора. Побегав вдоль двух рядов кресел, широковатый в бедрах Змей с сожалением убедился, что втиснуться в узкое сидение у него не получится. Шумно вздохнув, Горыныч уселся на пол. Яга взобралась на перевернутую вверх дном старую ступу. Уперлась метлой в пол и приготовилась слушать. Задрав вверх ногу, сосредоточенно склонил голову Василий.

Трепетным голосом Аулита объяснила присутствующим для какой возвышенной цели они здесь собрались. После первых же слов ее остановила Кикимора.

– Одну минуточку! Я буду записывать, – она достала из кармана блокнот и ручку. – Начните, пожалуйста, все сначала.

Шарик удивился. Блокнот и ручка принадлежали ему. Каким образом они оказались у Кикиморы непонятно.

Аулита одобрительно посмотрела на свою прилежную слушательницу. И с воодушевлением повторила:

– На наших занятиях я буду рассказывать вам о любви и дружбе. О взаимовыручке и сострадании. Вы узнаете, как прекрасно жить в мире с самим собой и окружающими! Объясню вам, каким образом можно достичь внутренней гармонии. И тогда…

– Гармонии… – высунув язык, старательно выводила в блокноте Кикимора. Увлекшись, девочка не замечала, как спрятал Змей под крылья две свои головы. Обе молча давились там от смеха. Средняя голова, чтобы не расхохотаться, изо всех сил стискивала себе лапами пасть. Щеки ее медленно раздувались, словно два футбольных мяча, грозя вот-вот лопнуть. Леший, потрясенный открывающейся перед ним перспективой творить добро, медленно встал. Потихонечку, стараясь не скрипеть суставами, направился к выходу. Что-то быстро забормотала себе под нос Яга. Взгляд ее и без того недобрых глаз разгорался яростным огнем. С начала лекции занимавшийся своим туалетом Василий замер с поднятой лапой. Зеленые кошачьи глаза совершенно округлились и ошеломленно смотрели на девочку. Густая шерсть медленно поднималась дыбом. Тем временем Аулита вдохновенно продолжала:

– …И тогда, я уверена, вы сами захотите стать лучше! И еще успеете в своей жизни совершить огромное количество прекрасных поступков и добрых свершений… – закончить фразу ей не удалось.

Кикимора не удержалась первой, так и прыснула от смеха! Головы Змея Горыныча, как по команде, вынырнули из укрытия и оглушительно захохотали. Вскочив на ноги, словно взлетевший ранним утром на забор петух, он захлопал в восторге крыльями по могучим бедрам. Поднявшийся ветер подхватил лежавшие на столе листы конспекта и закружил по комнате перед глазами ошеломленной учительницы. Не выдержала даже Яга. Вытирая платочком слезящиеся от смеха глаза, старуха махала им в сторону девочки. Леший остановился на полпути, забыв опустить на пол свою уродливую, широкостопую ногу. В такой позе, стоя на одной ноге, он поддержал общее веселье смехом, похожим на скрип несмазанной двери. Не любивший чрезмерного шума Василий, решил на всякий случай дать деру, проявив удивительную для своей солидной комплекции прыть. Котяра попытался на скорости проскочить между ног у Шарика. Но был больно зажат стальными коленями в области обширной талии и водворен обратно крепким пинком под зад. Изнемогая, сползла с кресла на пол Кикимора, где в довершении к общему веселью напустила под себя большую лужу.

Первое занятие для воспитуемых прошло на редкость занимательно, хотя и слишком быстро. Они продолжали веселиться, подмигивая друг другу, тыча пальцами в сторону девочки. Потрясенная подобным проявлением неуважения к ее трудам Аулита надула от обиды губки. На глаза сами собой набежали слезы. Бедняжка впервые подверглась подобному публичному осмеянию и унижению. Широко открытыми глазами смотрела она на потешавшуюся над нею нечисть и с ужасом думала об обещанном капитану совместном обеде.

Видя, что «ученики» не собираются успокаиваться, учительница в сердцах с такой силой топнула ногой, что тонкий каблук на туфельке сломался.

– Шарик, немедленно уведи всех! С глаз моих долой! – приказала она срывающимся от обиды голосом. – Запереть в камере! И не выпускать вплоть до моего особого распоряжения!

– Ой, ой, ой! Как страшно, – издевательски прогнусавила Баба Яга. – А как же мы в камерах-то добро делать будем? Ась!?

– Верно, – поддакнула Кикимора, – неувязочка здесь получается.

– Замолчите! – совершенно теряя над собой контроль, закричала

Аулита. – Больше ни звука! Шарик, немедленно…

Распоясавшаяся нечисть, увидев приближающегося к ним железного стража, дружно, как по команде, встала. Шарика они побаивались и уважали, зная его стальную хватку. Незадачливые ученики, с иронией посматривая на учительницу, хихикая направились к выходу.

Оставшись одна, девочка растерянно опустилась в кресло и прикрыла ладонью глаза. Плечи ее вздрагивали. Просидев в таком положении несколько минут, она понемногу успокоилась и взяла себя в руки. Аулита собралась встать и уйти, но тут на глаза ей попался забытый Кикиморой блокнот. Она машинально взяла его и полистала. Несколько страниц оказались испещренными корявыми изображениями лягушек, остальные листы совершенно чистые. Девочка улыбнулась, затем откинувшись на спинку кресла, принялась хохотать. Она смеялась в первую очередь над собой. Хохотала и никак не могла остановиться! От смеха ей стало гораздо легче. Вернулась прежняя уверенность в себе. «Ничего, – подумала она. – Теперь я знаю, с кем имею дело. У меня впереди куча времени. Мы еще посмотрим кто кого!» Опустившись на колени, Аулита собрала свои листики. Поднялась. Сильно хромая на правую ногу, пошла к себе в комнату для того, чтобы отдохнуть и спокойно обдумать непростую ситуацию, в которой она оказалась по собственной наивности.