Читать книгу Магический Дубай - - Страница 2

– Работа «Лежать под кроватью»

…Дубай, Дубай… Чего только в нем нет! И высочайшее здание в мире _ Бурж – Халифа, и насыпные острова и бесчисленные отели и парки с аттракционами, громаднейшие моллы и всевозможные выставки…

Галлопирующее строительство международного масштаба не перестает удивлять своими тем пами. Вроде бы только уехал из Эмиратов на пол года, вернулся, а здесь уже все новое понастроено. Также изменились ночные улицы Дубая. Теперь на них не часто встретишь разгуливающих « ночных « бабочек в пеньюарах, в большинстве родом из Азербайджана, Армении и Узбекистана. В начале 90 годов, так называемые « жрицы любви», любили дефилировать по Нассер —скверу. Здесь можно было услышать какую хочешь речь. Армянки и азербайджанки делили между собой не только клиентов, но и злосчастный Нагорный Карабах. В ход шло все. Кулаки, непристойные оскорбления на двух языках. Особенно страсти накалялись дальше за полночь. Не заработав или будучи отвергнутыми уставшими туристами, они начинали вымещать всю обиду и злобу друг на друге. Проклинали президентов своих стран, доведших жителей до нищеты, ругали на чем свет стоит арабов и жадных туристов, отвергающих их «любовь». Надо заметить, что древнейшей профессией занимались женщины всех возрастов. Начиная с 16 и выше. Женщины постарше не гнушались ни чем. Многие из них проявляли свою прозорливость таким образом. Гуляя в одиночестве по переулкам Нассер сквера, заворачивали на Мушит базар, где таились многочисленные лавки торговцев и где толпами прохаживались туристы и покупатели. Заметив «жертву « они ненавязчиво пытались навязать свои «услуги». Мол, живу одна, терплю лишения, дома куча голодных детей, мужа нет. Если не против, можете переночевать у меня. Есть ванна, сделаю массаж, дальше больше. Измученные туристы просто отмахивались. Но был и другой контингент —это пожилые арабы, в основном приезжие из соседних стран, таких как Кувейт, Катар или Оман. Не секрет, что во многих арабских странах, исповедающих ислам, проституция карается очень жестоко. Но не в Дубаях! Страна, благополучие которой построено в основном в основном на добыче и продаже нефти. а также туризме, не брезгует ничем. Поэтому многие арабы из соседних стран, приезжают в ОАЭ, для шопинга и развлечения. Если шопинг многим доставляет удовольствие, то походы к «жрицам любви « порой приносят одни лишь «огорчения».

Назакят, родом из Баку, находясь в Дубаях, на протяжении последних 8 – 10 лет, «заработала «себе на жилье и смогла открыть 2 салона красоты. По ее словам, до развала Союза, она работала в местном горисполкоме секретаршей. Имела мужа – капитана дальнего плавания, 3 детей. Жила припеваючи. Грянула перестройка, все поменялось в одночасье. Да и пенсия подоспела. Муж умер, дети женились. Но нужно было поднимать младшего сына. Обучение стало платным. Тут на помощь подоспела соседка по моложе. Часто ездила в Эмсираты, В Дубаях имела свой магазин по продаже готовой одежды. Пригласила Назакят к себе на работу, мыть магазин. Та согласилась, Все-таки 500 баксов в месяц. По приезде в Эмираты, жила хорошо. Убирала, готовила еду. Но в конце месяца хозяйка выставляла счет за проживание, аренду и все такое прочее. Денег оставалось мало. Приуныла Назакят. « добросердная « соседка сказала как – то, если хочешь, возвращайся домой, если нет, у меня есть для тебя другая работа. Назакят спросила, какая? Та в ответ ухмыльнулась :

_ ты думаешь, я с магазина имею столько денег?_ Откуда мне знать?_ ответила Назакят. Я слышала женщины приезжают в Дубай, работают проститутками и зарабатывают не плохо. Но ты всегда в магазине. Ночью дома. Иногда выходишь со своим другом куда —то. _ В общем слушай, – нетерпеливо перебила ее соседка. _ Женщина ты спокойная, много не болтаешь. Мне нужна напарница. Все что заработаем – пополам.

_Это как?, – удивилась Назакят

_Твоя работа заключается в том, чтобы лежать молча под кроватью и когда я скину тебе бабки, быстро выползти и уйти.

_ Почему под кроватью,? – ужаснулась Назакят

_ Потому что на кровати буду я, ты уже вышла в тираж. Ну, сама понимаешь, о чем я. Лицо Назакят вытянулось, глаза потускнели. Только сейчас она поняла о чем идет речь.

_ Смотри, согласна, давай быстрей начнем, – торопила ее соседка. _ Нет, я буду искать кого- нибудь другого. Назакят чуть не заплакала от унижения. Ей, уважаемой женщине и матери взрослых детей, придется опуститься до такого унижения, как слушать охи и вздохи совокупляющихся пар, да еще и стать воровкой. Проклиная на все лады президента Алиева, мировую экономику и « безжалостного « Аллаха, она нехотя согласилась. В это время дьявол быстро овладел ее любопытным разумом и она стала по- деловому спрашивать соседку, какие суммы могут иметь клиенты, сколько платят.

_ По разному, – быстро ответила та. – Иногда, вообще голяк, но ты в этом случае ничего не теряешь. Терпила – я.

_ А можно я уши буду ватой затыкать, -попросила Назакят.

_ Да хоть памперсом, -отрезала « напарница“. На том и порешили. В этот же вечер она привела Назакят на съемочную квартиру. Ею оказалась одна небольшая комната, достоянием которой была кровать, что называется „кинг сайз“ Располагалась она посреди, рядом стоял стул с высокой спинкой, на который, как предполагалось, клиент должен был вешать свою одежду. А также кресло, в которое он мог сесть и отдышаться после „незабываемого « массажа. Назакят по – деловому обошла кровать, заглянула вниз и удивилась, что место под нею было довольно высокое и просторное.

_ Я специально такую выбрала, – пояснила хозяйка. _ Так что не переживай. Главное лежи и помалкивай. Когда увидишь руку, быстро возьмешь бабки и будешь ждать сигнала, чтобы уйти.

_Поняла, – вздохнула Назакят. —Только почему нужно так делать? Я слышала арабы платят хорошие деньги.

_Хорошие « деньги закончились для меня давно, а для тебя подавно. Им подавай только малолеток, целок и моделей. Да и по большей части все они извращенцы. Любят « тройку». Европейцы – алкаши и наркоманы. Даст сотку баксов – мучить будет час. Кончить не может, воняет – жуть. Еще и пластики рвут. а они денег стоят.

– Слушай, а если он захочет проверить свои карманы, или сходить в душ?

– А где ты здесь видишь душ? – парировала соседка. – все рассчитано. После массажа, они обычно засыпают, только некоторые хотят секс. На улице полно полицейских. – Я соскакиваю с кровати, смотрю в окно и говорю, что полицейский может зайти в любую минуту и проверить документы. Сама знаешь, здесь проституция запрещена. Но самое главное – если ловят тебя с мужиком, то и его сажают тоже. Они это знают. Поэтому быстро собираются и уходят. Им и в голову не придет что-то проверять. Потом, они видят, квартира пустая, даже шкафа нет. Для тебя главное, лежать тихо и не кряхтеть.

Назакят притихла. Ей вспомнился солнечный Баку, офис, где она беззаботно проводила рабочие дни, готовя кофе шефу и его гостям. Принимала подарки, флиртовала с сотрудниками помоложе и мечтала о том, что когда выйдет на пенсию, купит вместе с мужем маленький домик в деревне и будут выращивать гранаты.

Но как известно, порою наши мечты так и остаются мечтами, а реалии настоящей. Жизни таковы, что сегодня ты на коне, а завтра можешь оказаться под конем. Для Назакят таким конем сейчас казалась кровать с ее «king size’ем».

Соседка показала как удобнее залазить под кровать, на чем лежать.

– Всего-то делов, минут 20 или 30, – объясняла она. – После этого можно вылазить, сходить вниз, отдохнуть. Мы с тобой будем вместе гулять по улицам. Если ты увидишь, я снялась с кем-то, быстро дай мне знак и иди в дом. Приготовься и жди. И предупреждаю, иногда клиенты могут рыгать, пердеть, сопеть, икать. Не вздумай заржать. Одна такая у меня была, из Узбекистана- доржалась. Иракец ее так изуродовал, на всю жизнь память осталась. Огромный шрам на лбу и вывихнутая челюсть. Так и уехала в родную Бухару. Мне пришлось хату сменить. Иногда я их меняю, чтобы не догадались.

– И много ты заработала на этом? – тихо поинтересовалась Назакят.

– Поначалу все шло как по маслу. Но потом я остаовилась. Мой Али стал хорошо помогать. Но в этом году он женился. Лафа закончилась. Ему самому не хватает.

– Слушай, а когда обнаружат пропажу, не вернется, скандал не поднимет, – поинтересовалась недоверчивая Назакят.

– Весь фокус в том и состоит, что когда он пришел ко мне, я была одна. Шкафов у меня нет. Я никуда не выхожу. В туалете не спрячешь. Вот они и думают, что или выронили где-то по дороге, или пока в спешке бежал потерял. Да хрен с ними. Главное, чтобы тебя не сцапали.

Назакят сидела, отпустив голову и молча слушала. Перспектива провести оставшиеся недолгие годы жизни в роли крота, только не слепого, а глухого, удручала ее. Но лиха беда начала. Человек, как известно, привыкает ко многому. Да и всесильное женское любопытство взяло вверх…

Надо отдать должное, она быстро освоила приемы ныряния под кровать. Помогала, худощявое телосложение и умение, выработанные еще при работе секретаршей, терпение. Да и работать таким образом, приходилось всего по 2—3 дня в неделю. Остальное время она убиралась в магазине. Она не особо любила вспоминать, но некоторые эпизоды ее саму доводили до слез от смеха.

Как правило, многие рассчитывались с Лейлой, так звали соседку, а теперь и партнершу по бизнесу, сразу же, договорившись на улице. Суммы зачастую были очень мизерными.

Некоторые вообще предлагали просто поесть и фрукты в придачу. Например, арбуз или дыню. Так, Лейла сторговалась с одним старичком из Кувейта. Маленький, щупленький, похожий на старика Хоттабыча, он яростно замахал руками, когда Лейла попросила у него 500 дирхам (140 долларов).

– Ля, ля, ля (нет, нет, нет арабск.)

Та чуть спустила цену, до 450 дирхам. В ответ снова буйные отмахивания. Ни 300, ни 200 дирхамов его не устраивали. Оказался на редкость скупым. Разгневанная Лейла пошла прочь от него, на ходу виляя бедрами и колыхая пышной грудью. Старик Хоттабыч заковылял за нею, бурча что-то себе под нос. По дороге он купил 2 дыни. И когда Лейла собиралась завернуть за угол, он окликнул ее. Договорились на 100 дирхамах, а на десерт – дыни. Объяснив по арабски скупердяю (Дейла сносно разговаривала на нескольких диалектах), куда подняться, она быстро вошла в комнату, стукнула кровать ногой (сигнал). Чуть было не заснувшая Назакят напряглась и стала ждать. При этом она неустанно молилась и читала суры из Корана в полголоса. Все что ей запомнилось, это какое-то кряхтение и бормотание. «Массаж» длился довольно долго. По немногу Назакят стала засыпать. Очнулась, когда в ей лицо полетели купюры – кувейтские динары. Она быстро стала их складывать. Кряхтящий старик Хоттабыч, медленно сполз с кровати, ей видны были его худощавые лодыжки, также ворча, одел свою гондуру и ковыляя, покинул их жилище. Но уже через несколько минут, они с Лейлой услышали его старческий визг. По видимому, на улице, он обнаружил пропажу 20.000 кувейтских динаров.

– Так ему и надо, – спокойно отреагировала Лейла, глядя вниз из окна. – Скупой платит дважды. Дыней хотел отделаться. Бахиль (скупой) древесный.

Назакят уже выползла из под своего укрытия и глядя на считающую купюры Лейлу, молчала. Ей стало жалко незадачливого старика Хоттабыча.

«Наверное, такой же, как я – пенсионер; дома дети, внуки, жена»…

Лейла как буд-то прочитала ее мысли.

– Себя жалей. Ему с рождения эмир кувейтский бабки дает и до самой смерти. А тебе наш Алиев – большой и толстый показывает. Не хрен по Дубаю лазить и на баб глазеть, сам виноват.

Назакят вздохнула, а потом рассмеялась. Видно не только ей одной под старость лет, шайтан в мозги залез, а и старику Хоттабычу, седина в бороду, бес в ребро.

– Интересно, а что он делал в Дубаях?, – спросила она у Лейлы.

_ Не знаю. Наверное приехал на шоппинг фестиваль, детям и внукам подарков понабрать.

Она пересчитала купюры – их было 20 штук по тысячи динар. Половину передала Назакят.

– На, держи. 10.000 – твоих. Это 100.000 дирхамов. 27.000 долларов.

– Сколько?, – Назакят не поверила своим ушам.

– Да, да, сколько слышала. Крутые бабки, крутая страна, крутой эмир, – подытожила довольная Лейла. – Эх, всегда б такие дедушки попадались. Я бы давно в Баку розовую виллу купила.

Но так «везло» комбинаторшам очень редко. В других случаях «улов» бывал очень незначительным. Иногда попадались клиенты с банковскими картами. Тогда Лейла быстро снимала с их счета суммы. Тоже небольшие.

И на удивление, она оказалась права. Практически никто не возвращался, обнаружив пропажу. «Ловкость рук и никакого мошенничества», – шутила Лейла.

Но однажды произошла осечка. В один из привычных вечеров, Назакят, как обычно, устроилась на своем «рабочем» месте и только приготовилась прочитать молитву, как дверь в прихожую хлопнула и кто-то торопливо вошел в комнату. Остановился, затаился. Лейла в это время была в туалете. Пришелец грузно плюхнулся на кровать и стал ждать хозяйку. По всей видимости, весил он прилично. Койка немного просела под ним. Думая, что он один, не стесняясь, стал испускать миазмы и громко пердеть. Назакят заткнула нос. Так прошло около 10 минут. Вошла Лейла в коротком шелковом халатике и присела на край кровати. Назакят услышала какую-то возню, а потом совершенно неожиданно вниз свесилась круглая голова, обросшая волосами и бородой. Одновременно и Назакят и голова издали возглас удивления. Но если она знала о присутствии хозяина головы в комнате, то последний был в полном недоумении.

– Астафырла, шайтан, – мгновенно заорала голова. Быстро спрыгнув с кровати, натянув штаны как попало и верхнюю одежду, хозяин головы исчез, хлопнув дверью. Вылезши из под кровати, Назакят обнаружила Лейлу, сидящую на кровати со скрещенными ногами. Она смотрела на Назакят и молчала.

– Ой, что это с ним, – неуверенно спросила она у Лейлы.

– Да хрен его знает. Стал ползать по кровати, как жирный червяк. Он тебя увидел что-ли?

– Да, по-моему. Вдруг приведет полицию?, – испугалась Назакят.

– Наврядли. Побоиться. Его тоже закроют. Да и что он им наплетет. Ты сейчас уйдешь. Я тоже. Дверь закроем. Давай лучше спать, – зевнула Лейла и выключила свет.

А перепуганная Назакят так и не смогла уснуть до самого утра. Все боялась лохматой головы с выпученными глазами.

…Время летело незаметно. Месяц за месяцем. Год за годом. В ОАЭ вообще время как-будто останавливается. Постоянно одно и тоже. Палящее солнце и куча людей, толпящихся и спешащих везде и всюду. Иногда она улетела домой. Собранных денег хватило приобрести 2х-комн. Квартиру для внука и арендовать салон красоты, приносящий небольшой доход. Они с Лейлой часто меняли квартиры.

«Работали» в основном с арабами. Иногда попадались и туристы с СНГ. Один из них и поставил точку в их с Лейлой коллаборации.

– Брат и сестра поехали в хадж

Это было время хаджа. Как-то Лейла привела домой мужчину, они разговаривали на русском. Назакят насторожилась. Русскоязычная «клиентура» обычно хамила и обсмеивала Лейлины уловки. Этот был спокойным. Как выяснилось ни массаж, ни секс ему были не нужны. Он делил вместе с теткой одну комнату. Они приехали за покупками, так он объяснил Лейле. Постоянная возня тетки с барахлом, не давала ему выспаться нормально. Через 2 дня они собирались в Саудовскую Аравию, совершать паломничество. Поэтому ему нужно набраться сил. Хадж – дело не из легких. Он заплатил за ночь и как только коснулся подушки, беззаботно захрапел. Назакят поняла, что ничего такого не предвидется, поэтому потихоньку выползла из своей норки и увидев, что Лейлы в комнате нет, тоже осторожно вышла наружу. Ночь была душной, как обычно в Дубаях. Звезд на небе совсем не наблюдалось. Она медленно побрела в сторону магазина, где они с Лейлой торговали. Открыв своим ключом дверь, прошла в маленький закуток, развернула матрац, стоявший в угла, улеглась на него, покряхтела и уснула безмятежным сном. Разбудил ее голос незнакомых мужчин, говоривших по арабски. Ими оказались полицейские, которых привел хозяин магазина. Выяснилось, Лейла несколько месяцев не платила аренду за него. И сейчас стражи порядка разбирались в чем дело. Впрочем, процедура не заняла много времени. Лейла, стоявшая сонными глазами и вяло реагирующая на доводы хозяина, спокойно подписала какие-то бумаги, и стала собираться в полицейшн. Назакят, трясясь от страха, не шевелилась. В \то время Лейла громко на азербайджанском, сказала ей, чтобы она не выходила. Но один из полицейских насторожился, услышав чужую речь и, стал обходить магазинчик, где естественно обнаружил Назакятю увидев пожилую женщину, сидевшую в позе эмбриона, на матраце в угла, он на английском приказал ей встать и следовать за ним. Она повиновалась. Так они вместе с Лейлой оказались в участке. Здесь Назакят ждало еще одно потрясание. До отказа набитый женщинами разных национальностей и цвет кожи, он напоминал муравейник. Слышалась разноязычная речь, отвратительно воняло. Полистейшн был без окон, воздух казался спертым от пота и еще черт знает чего. Все лежачие места были заняты. На полу лежали грязные матрацы, на них, кто спал, кто сидел и вычесывал вши (в основном это были выходцы из Бангладеша и Индии). Африканки усиленно мазались какими-то отбеливавшими средствами, специфически воняющими. От всего этого у Назакят закружилась голова и он опустилась на пол, присев на корточки. Лейла пошла искать свободные места. Через какое-то время, она окликнула Назакят и стала махать ей рукой. Та еле поднялась и медленно начала продвигаться, держась руками за стену. Комната, которую нашла Лейла, находилась рядом с туалетом. В ней было 6 женщин, спавших на койках и одна, лежавшая на матраце, на полу. Это она пригласила Лейлу и Назакят. Звали ее Румия. Родом она была из Кыргызстана. Спокойная, неразговорчивая, большую часть ночи проводила в молитвах, я днем, закрыв глаза повязкой и заткнув уши, спала. Лейла и Назакят делили один матрац. Отдыхал по очереди. На вопрос, что их ожидает, Лейла лишь пожимала плечами и говорила:

– Один Аллах знает, что им взбредет в голову. Думаю больше 3—4 месяца не дадут.

– о худо!, – причитала Назакят, – я не выдержу этого ада!

– Выдержишь. Валялась же под койкой. А здесь даже лучше, потолок видно. Болтай с Румией. Ты же знаешь Коран, как и она. Самое время замаливать грехи, – шутила Лейла.

Таким образом они просидели около 2-х месяцов. Их никуда не вызывали. На их вопросы полицейские пожимали плечами, мол не знаем.. предметы гигиены здесь не выдавались. Все нужно было покупать самим.

Из туалета, расположенного в половину метра от их комнаты, невыносимо воняло и то и дело слышались громкие звуки от исходящих газов, последствия питья пепси-колы и сухой пищи, употребляемой арестантками.

Соседками по камере оказались 2 африканки. На вопрос за что их посадили, они грозно сверкнули белками глаз и угрожающе ответили: «Not your fucking business». Хотя Назакят плохо понимала английский, этот она поняла. Ее послали куда подальше. При остальных были уроженками Индии. Они постоянно сидели на своих койках и чистили головы друг другу, как индийские бандерлоги. А еще говорят, люди не произошли от обезьян.

Румия жаловалась.

– Эти арабы – бессердечные какие-то. Чуть что не разбираясь, хватают и в тюрьму. Я, например, никаких денег не воровала. Хотела только взять из урны, поставленной у мечети для подаяния, 40 дирхам. Поесть купить и воду. А они как набросились на меня с крикам: «Харами! (воровка)». Не разбираясь, притащили сюда. А я вовсе не воровка. Я жертва. Это меня ограбили на 3000 долларов.

– Да вы что? – удивлялась Назакят.

– Да. Мы с племянником собирались в хадж съездить в Саудовскую Аравию. Прилетели из Бишкека сюда в Дубаи, чтобы купить кое-что, а потом полететь в Саудию. С собой было 3000 долларов. На билеты туда и обратно и на проживание в гостинице. Я пошла посмотреть товар на базар, а деньги оставила племяннику. Вернулась, его нет Я легла спать. Утром проснулась, жду его. Вечером нужно было вылетать. Он вернулся поздно. Нервный какой то. Спрашиваю, в чем дело. Говорит деньги потерял. А сам глаз не поднимает. Я от шока дар речи потеряла Это были наши последние деньги. Хадж пропал Домой мы тоже не смогли улететь. Денег на билеты не было. Спрашиваю, где? Говорит что не помнит Обратились в полицию. Нам там сказали, что ничем помочь не могут. 2 дна бродили по Дубаю голодные. Здесь на каждом шагу мечети. Везде стоят урны, люди подходят и кладут садака (подаяния). Куча денег. После молитвы я видела, как какие-то мужчины подходили и брали из них деньги. Я подумала, что каждый нуждающийся мусульманин может подойти и взять чуть-чуть. Но как только я достала 2 купюры, откуда не возьмись повыскакивали арабы в белых одеждах, схватили меня и стали орать «Харами, харами!». Я испугалась. Хотела вырваться. Они не дали и притащили меня сюда. Хорошо, я спела позвонить племяннику, сообщить где нахожусь. Он бедный, тоже без денег. Устроился к пакистанцам в супермаркет, грузчиком. Но денег ему не платят. Просто кормят и дают место где спать. Один раз пришел, принес еду. Но ему сказали, что можно приносить только вещи и деньги. Обещал, что насобирает что-нибудь и придет следующий раз. И он пришел. Тот день Назакят запомнит на всю жизнь. Она еще спала, когда перепуганная Лейла, подскочила к ее месту и стала тормошить ее.

– Это он, он, – тараторила она. – Кто бы мог подумать, – не унималась она.

– Кто? – спросила полусонная Назакят.

– мужик, у которого мы увели 3 куска. Турист.

– какой турист? – не поняла Назакят.

– Да который не хотел ночевать с теткой в одной комнате.

Назакят постепенно стала припоминать. Действительно, был один. Говорил на русском. Остался ночевать. Неужели это у него Лейла вытащила деньги, как оказалось последние и то не его? Назакят покраснела до кончиков своих седых волос. Если раньше их с Лейлой «промысел» вызывал у нее неподдельный смех и интерес, то сейчас она готова была сквозь землю провалиться.

…Отсидев свои срока, Лейла и Назакят были депортированы в Азербайджан. Бедолага Румия в Кыргызстан. Вот так вот закончилось пребывание в «чудесном» Дубаи женщин из разных стран, с разными намерениями, чьи пути по иронии судьбы пересеклись, оставив у одних из этих героинь глубокий след разочарования и досады.