Читать книгу Изнанка реальности - - Страница 4

На мокрые руки налипла красно-коричневая мука. Взгляд зацепился за мохнатые черные лапы и пушистый хвост. Алекс вскочил и оценил опасность зверька на четыре из десяти. Не больше лемура, пучеглазый и без длинных когтей. Стоило ему встать, животное сорвалось с места и исчезло в густых зарослях.

Шипение рядом заставило вздрогнуть. По плечам пробежали мурашки страха, перетекли на шею и затерялись в спутанных волосах. Он обернулся и отшатнулся от неожиданности. Миниатюрная девушка в странном костюме скрестила руки на груди, и рассматривала его. Ее руки, ноги и грудь переливались темной чешуей, а вдоль позвоночника тянулся ряд острых шипов. На дне темно-зеленых глаз плескалась печаль.

Девушка попыталась схватить Алекса за руку, но он резко вырвался. В ответ она лишь пожала плечами и придержала большой лист над проходом, приглашая следовать за собой. Алекс засомневался, но перспектива остаться одному в джунглях пугала сильнее.

От влажного воздуха мука под ногами скатывалась в комья и липла к кроссовкам. Приходилось останавливаться и счищать налипшую грязь. Он смотрел с завистью на девушку впереди. Ее шаги были плавными, и ноги скользили по влажной земле, будто и не касаясь вовсе.

Деревья вокруг были не меньше пятиэтажек. С огромных пальм свисали цветущие лианы, на кустах висели ярко-оранжевые вытянутые плоды. Алекс провел пальцами по темному листу и ощутил под рукой бархат. Под изогнутым потолком парили светящиеся шары и постоянно перемещались, растягивая и сжимая тени. Растения становились все меньше и меньше, пока потолок не опустился, и они не уперлись в сплошную стену. Девушка выставила вперед ладонь. Часть стены пошла рябью и пропала.

Кожа покрылась мурашками от холодного воздуха. За стеной в окружении желто-красного леса раскинулась горная долина, пересеченная сотней холмов. Каким образом Алекс переместился из жаркого июля в середину осени оставалось загадкой. Другой странностью было поднимающееся над горой солнце. Головой он вроде не ударялся, но куда делись восемь часов жизни? Может это все же галлюцинации?

Алекс последовал за девушкой, которая стала спускаться с небольшой возвышенности. Трава под ногами выглядела нарисованной. Узкая, гладкая. Капли утренней росы ярко бликовали на ней в солнечных лучах.

У подножия он был благодарен, что ни разу не поскользнулся на влажной земле и не совсем отморозил ноги. Между холмами в долине ходили люди, одетые куда более привычно в кожаные плащи, куртки, и теплые свитеры. Несколько компаний расположились на траве и завтракали. На губах спутницы играла улыбка. Она чуть кивнула Алексу и пошла вдоль леса, обходя долину по большой дуге.

От холода он перебирал в голове все известные ругательства, не решаясь произнести ни одно из них вслух. Наконец, они углубились в лес и набрели на небольшой дом, заросший мхом. Алекс вряд ли заметил бы его, если бы не окна, отражающие солнечный свет. Девушка всем телом навалилась на массивную дверь и дернула деревянную ручку.

В углу единственной комнаты стояла закопченная печка, к стене прислонилась лестница, сколоченная из высохших веток, а с широкой полки второго этажа свисал синий плед. Алекс хмыкнул. Самый обычный дом.

Девушка присела на корточки у стены, подцепила край одной из досок ногтем и запустила руку в открывшуюся нишу. Видно, поиски увенчались успехом, потому что она с довольным лицом протянула Алексу что-то на раскрытой ладони. Небольшая фасолинка с вязкой субстанцией внутри. Вещество переливалось голубыми всполохами. Потоки сталкивались друг с другом, переплетались причудливыми завихрениями. Он не мог оторвать глаз. Девушка перекатила фасолинку между пальцами, кивнула, вынуждая Алекса раскрыть ладонь, и вложила завораживающий предмет в руку. От мимолетного прикосновения горячей кожи по телу прошла слабая струйка спасительного тепла. Алекс дернулся, словно обжегшись. До чего же холодно.

Девушка подошла к печке, и закинула внутрь несколько дров. Вдруг внутри ударила молния. Показалось? Алекс проморгался, а огонь уже захватил сухие деревяшки в свои объятия, наполняя небольшую комнату теплым воздухом.

Только он расслабился, как девушка снова присела рядом и ткнула пальцем сначала на фасолинку, потом у себя за ухом. Для верности повторила движение, но понятнее не стало. Тогда она выхватила предмет из руки и прижала к коже Алекса под волосами. К его ужасу фасолинка всосалась внутрь, и голову пронзила такая боль, будто ее засунули в бурлящий котел.

Люди, которых он не знал. Места, где никогда не был. Огромный желтый глаз с вертикальным зрачком. Алекс захлебывался в обрывках чужих образов, упал на колени и пронзительно закричал. Ногти царапали шею в отчаянном желании вырвать из себя адский предмет. Образы накатывали волнами, пространство и время исчезло, мозг превратился в желе. Он не выдержал и потерял сознание.

***

Обнаружить вместо привычной мысленной свалки марево из сладкой ваты походило на предательство. Сознание возвращалось медленно. Осторожное движение большим пальцем—рука на месте. Глубокий вдох—ноющая боль в ребрах. Теплая ладонь коснулась лба—Алекс резко вскочил и тут же пожалел об этом. Треск в голове усилился.

Он лежал на матрасе посреди деревянного дома черт знает где. Ужасно жарко и нечем дышать, глаза болят от сухого перегретого воздуха.

– Какого черта произошло? – прошептал он.

– Тшш, вдох-выдох. В первый раз всегда так тяжело, – девушка сидела рядом на корточках. Почти чёрные волосы собраны в тугой высокий хвост, от жары ее щеки и губы раскраснелись.

Единственная мысль в голове: «Я схожу с ума».

– Ты не сошел с ума. Дыши глубже.

«Если она слышит мои мысли, все хуже, чем казалось» – подумал он и стал напевать детскую песенку, ужасно фальшивя.

– Если немного послушаешь, то я объясню, как поставить от меня блок, – она склонила голову на бок, всем своим видом выражая снисхождение к нему, идиоту. – И нет, ты не идиот.

– Я слушаю, – сквозь зубы прошипел Алекс. С трудом сел, облокотился на стену и скрестил руки на груди.

– С чего бы начать… Я никогда раньше этого не делала, – девушка на секунду задумалась. – Ладно, начнем с простого. То, что я тебе дала—чип. С ним можно общаться с людьми, не зная их языка. Когда мы говорим, наши мысли сопровождаются образами, а слова просто описывают картинки в голове. Чип подключается к мозгу напрямую и показывает мыслеобразы одного человека другому. Потом мозг сам преобразует их в понятный язык.

«Отлично, теперь в моей голове будет проходной двор. Только этого не хватало, самому тесно».

– Как его достать? – нетерпеливо спросил он.

– Никак, – сердце Алекса заколотилось. – Но его можно отключить или изменить радиус действия. Никто не хочет копаться в твоей голове. Он нужен для таких случаев, как наш.

– И как его отключить?

– Его нужно не отключить, а настроить на вербальное общение. Там должна быть система управления.

– То есть ты не уверена?!

– Это усовершенствованная модель, ее не тестировали, – оправдывалась она. – В Долине провалившихся давно не было.

– Потрясающе, – закатил глаза Алекс. – Теперь я подопытная крыса.

Девушка пропустила его ремарку мимо ушей и продолжила.

– Чип—это инородный предмет. Его довольно легко найти в собственном сознании. Закрой глаза и сосредоточься. Что-то должно быть не так. Вызывать дискомфорт. Ощущение неправильности само приведет к нему. Потом просто сожми его и подумай о проговариваемых мыслях. Он должен перестроиться.

Алекс закрыл глаза. Вдохнул один раз, другой и оказался на свалке воспоминаний. Бесконечные стеллажи с книгами, продавленный диван, на котором он спал у Магды, широкий дубовый стол с потайными ящиками—мечта детства. В груди свербило и тянуло в сторону шкафа. Рука заскользила по корешкам. Чувство тревоги усиливалось, пока пальцы не остановились на маминой шкатулке с крутящийся балериной. Вот оно! Схватил с полки и открыл отделение с кольцами. Рядом с простеньким кулоном из бисера в виде ромашки лежал злосчастный чип. Алекс достал его и сжал в руке. Нечего ему там делать. Кулон—воспоминание о его первом подарке маме на день рождения. Это был хороший день.

Гладкая поверхность чипа чуть холодила кожу. Алекс мысленно приказал фасолинке хорошо себя вести. Потом остановился и все же последовал инструкции. Вдруг вольные формулировки эта штука не воспринимает? Закинул чип в цветочный горшок, где он отлично потерялся среди шариков гидрогеля. Глубокий вдох и накатившая боль в ребрах выдернула обратно в реальность.

– Получилось? – Алекс вопросительно посмотрел на собеседницу.

– Подумай о чем-нибудь, что я точно не могу знать.

«Если сегодня Хэллоуин, то для конца октября поразительно тепло. И этот костюм ящера, пожалуй, лучшее, из того, что я видел».

– Я ничего не слышала, – просияла девушка. – Будем считать, что сработало.

– Почему ты так странно одета? – спросил Алекс вслух.

– В костюме вероятность быть съеденной драконом во время кормежки сильно снижается. Я здесь единственный зоолог.

– Что это за место?

– Слышал когда-нибудь о бутылке Клейна?

Не такого ответа на, казалось бы, простой вопрос он ожидал.

– Да, это одна из односторонних поверхностей.

– Хорошо, объяснять меньше. Если коротко, наша Вселенная, свернута в такую бутылку.

– Это бред какой-то.

– Звучит, – с нажимом сказала она, – как бред. Но это правда. Она как лента Мёбиуса, только в четырехмерном пространстве. Наше как раз такое. Можешь представить в голове?

– Предположим, – складывалось устойчивое ощущение, что он разговаривает с душевнобольной.

– Наша галактика находится в узкой трубке. Твой мир, мы называем его Нижним, на внутренней стороне, а наш, Верхний, на внешней.

Алекс смотрел на нее скептически. Сложно было поверить в нечто подобное, когда ты сын физика и химика, и слушал научные теории перед сном вместо сказок.

– Вначале никто не верит, – девушка пожала плечами. – Ладно, давай проще. Представь ленту Мёбиуса и нарисуй на ней точку. Если она сверху—это мир, в котором мы сейчас. Теперь нарисуй с другой стороны точку другого цвета, чтобы она точно совпадала по положению с первой. Это твой мир. Как попасть из первой точки во вторую?

– Нарисовать сплошную линию через ленту?

– Можно и так, да. Но в масштабах Вселенной долго и совершенно нереально. Есть способ проще—проткнуть ее.

– С лентой понятно, но какое отношение это имеет к Вселенной?

– У бутылки есть толщина и она временнАя. Твой мир внутри, эта часть поверхности узкая. Космические объекты там, включая галактики и черные дыры находятся ближе друг к другу. Гравитация больше.

– Время идет медленнее, – догадался Алекс. Внутри разгорался исследовательский азарт.

– Точно! С нашей стороны гравитация меньше и время идет быстрее. Разница раза в три, точнее не скажу. Сюда попадают те, чьи внутренние часы идут с нашей скоростью. Тогда граница истончатся и человек оказывается с другой стороны.

– А внутренние часы это…?

– Скорость передачи нервных импульсов. Ты не замечал ничего странного в своем мире? Что говоришь быстрее других или часто спотыкаешься?

– Замечал, – удрученно сказал он. – Но я же не думал, что со мной и правда что-то не так!

– Все с тобой нормально, – цокнула она. – Чаще всего переход происходит в экстремальных ситуациях под выбросом адреналина. Иногда можно и на серотонине, но это редкость. Что последнее ты помнишь?

Воспоминание развернулось перед глазами. Ночь, мигание фонаря. Машина с перегоревшей фарой похожа на одноглазого пирата. Она несется на него и явно не успеет затормозить. Почему он вообще оказался посреди дороги? Алекс напрягся, пытаясь вспомнить.

Лина.

Дыхание перехватило, легкие сжались от недостатка воздуха. Вроде он успел ее оттолкнуть. Успел же правда? Что, если нет? Он зажмурился и глубоко вдохнул. Нарастающая паника проблему не решит.

– Меня чуть не сбила машина, – сказал Алекс настолько спокойно, насколько мог.

– Значит адреналин.

– А все странности: драконы, светящиеся шары… Они реальны?

– Да, ты приближался к границе и видел Верхний Мир. И это не драконы, как ты о них думаешь, просто большие ящеры. Огнем они не дышат. Пару лет назад была группа провалившихся, так они из-за драконов из города боялись выйти. Замучалась тогда объяснять, что это неопасно. Кто-то в Нижнем Мире наверняка увидел их и красочно пересказал, вот и мучаемся теперь. Каждый год одно и то же, – она дошла до печки и затушила огонь непонятно откуда взявшейся водой. – Здесь эволюция свернула немного не туда. Другие растения и животные, больше кислорода в атмосфере. Существа из ваших мифов и сказок здесь по большей части реальны.

– А люди, я смотрю, почти такие же, – заметил Алекс.

– Мы и есть такие же, – рассмеялась девушка. – Все пришельцы из Нижнего мира. Слышал про извержение Везувия в 79 году? Помпеи был большим городом, куда больше, чем принято считать у вас. Несколько тысяч жителей попали сюда. У нас идет 5822 год.

– А ты? Ты здесь родилась или как я?

– Я здесь родилась, но мой папа как ты. Я—Элла, кстати.

– Алекс, – он встал и размял затекшие мышцы. – Как попасть обратно?

– Вот мы и подошли к сложной части, – она замялась. – Никак. Ты здесь застрял.

– Что, прости?

– Разогнать мозги можно, если тебе совсем немного не хватает до нужной скорости. А вот замедлить почти в три раза… Не удавалось еще никому. После инсульта можно попасть обратно, но сам понимаешь… Это не вариант.

Слова Эллы звенели в голове. Громче. Громче. Он здесь застрял? Нет. Не может такого быть. Алекс застыл, стараясь уложить информацию в голове. Все это—головокружительный бред, в который сложно было поверить. Ноготь нервно цеплялся за кожу большого пальца, сдирая слой за слоем, пока не осталась тончайшая пленочка. Он сжал руку в кулак. Нужно успокоиться. Если очевидного решения нет, не значит, что его не существует.

– На улице холодно, нужно одежду тебе принести, – сказала Элла, смахивая со лба выбившуюся прядь. – Посидишь здесь? Я постараюсь побыстрее.

Алекс вяло кивнул.

– Только я серьезно. У нас тут разные звери водятся, они в основном не безобидны, но с перепугу могут и напасть.

– Да иди уже.

– Слушай, все это не очень звучит, но у нас не так уж и плохо, – она чуть сжала губы, не зная, что еще сказать, и вышла за дверь.

***

Алекс сполз по стене вниз. Колени ныли от неудобной позы, руки цеплялись за шершавый пол, но было все равно. Представления о реальности размывались. Чувство несправедливости поселилось в голове и исчезать никуда не собиралось. Весь его мир оказался половинчатым.

Хуже всего было бросить Лину одну на улице посреди ночи. Страшно представить, что она могла подумать. Алекс не удивился бы версии с похищением инопланетянами.

Их общие воспоминания отпечатались под веками яркими пятнами. Разговоры на кухне под дешевый попкорн из супермаркета. Запах сыра не выветривался из квартиры еще неделю. Лина заплела ему хвостики, а потом гонялась за ним с пленочным фотоаппаратом, желая оставить этот момент в веках. Ее звонких смех.

Это когда-нибудь прекратится?! Каждая новая потеря делает все больнее, хотя казалось, он уже давно привык.

Думалось в такой духоте плохо. Единственное окно не открывалось, пришлось выйти на улицу за глотком свежего воздуха. Где-то впереди ухнула птица. Яркий запах древесной корой, прелых листьев и сырости ударил в нос. Похоже, вчера шел дождь.

Хорошая новости в том, что шизофренией он все же не страдает и похоже понял, что произошло с родителями. То же, что и с ним. Если они еще живы—Алекс их найдет. Здесь легко получалось не спотыкаться и разговаривать даже без дамбы.

Стоп.

Стоп

СТОП.

Хотелось ударить себя по лбу. Какой же он идиот! Для возвращения обратно надо замедлить скорость мышления? Как удачно, что он умеет это делать!

Алекс посмотрел на небо и улыбнулся. Родителей можно найти. С Линой все будет в порядке. Не может быть по-другому. Не должно. Он не собирался позволить этой мысли просочиться в голову. Можно будет переходить туда-обратно и наконец разобраться со своей жизнью. Новый план складывался в голове, пока не превратился в высокую башню. Два раза в неделю он будет возвращаться в хоспис, чтобы заниматься с Оскаром. Там же видеться с подругой, а в свободное время заниматься поисками родных. Разве это не то, чего он хотел? Заодно можно изучить этот новый мир, который уже не казался таким враждебным.

Он так увлекся, что не заметил приближения Эллы, которая успела переодеться и выглядела почти обычно в комбинезоне и кожанке. Девушка укоризненно посмотрела и протянула плетеную сумку.

– Я никуда не уходил, а страшные звери мимо не пробегали. Не смотри так, – усмехнулся Алекс.

В сумке оказались пара водолазок, теплая кофта, плащ, несколько пар штанов… Обувь больше похожая на кожаные носки. Он поднял недоуменный взгляд.

– Просто выбери, что нравится и пойдем. Пообедаешь у родителей, а дальше разберемся.

***

Жизнь в городке кипела. В самом центре у большого холма на траве расселись несколько разношерстных компаний. Удивительно, но почти всегда это были люди разного возраста: молодежь от двадцати и старики до девяноста с сединой и пигментными пятнами. Разговоры, возникающие то тут, то там, походили на стрекотание кузнечиков. Рядом с некоторыми холмами попадались прозрачные бочки, в которых спиралями закручивалась та же вязкая жидкость, что и в чипе.

Мысли текли так легко. Нет больше ограничений. Слово «упоительно» карамелькой покатывалось во рту.

Чем дальше они отходили от центра, тем более извилистыми становились холмы. Покрытые травой с одной стороны, с другой больше похожие на извилистую глиняную дудочку с дырками вместо окон. Элла дошла до одного из них и провела рукой над темным проходом. Черная пелена упала и навстречу вышла элегантная женщина в легкой тунике, спадающей на пол.

– Алекс, это моя мама—Ника.

Элла скинула куртку и комом забросила ее в нишу у входа. Ее мать лишь покачала головой.

– Добро пожаловать в Керу, молодой человек, – теплота голоса совсем не сочеталась с идеальной осанкой и сдержанностью движений.

– Здравствуйте. А Кера—это?

– Название нашей земли. Интересный все-таки язык в Нижнем мире. Все никак не могу привыкнуть, хотя муж до сих пор на нем ругается. Обед уже готов.

Они шли по извилистому коридору, комнаты перетекали одна в другую. Здесь было что-то вроде мастерской со столярными принадлежностями, на стенах висели деревянные предметы, среди которых нашлась лакированная башня похожая на Биг Бен. Он заметил спальню с низким матрасом и яркими подушками с кисточками. Назначение остальных комнат оставалось загадкой. Алекс не удержался и провел рукой по шершавой бежевой стене. На ощупь как старая чугунная ванна со стершейся эмалью.

В самой дальней комнате прямо на полу за низким столом оживленно беседовало двое мужчин, но Алекс не мог уловить ни слова. Неяркий свет, спрятавшегося за облаками солнца, просачивался в три больших окна. Казалось стекла в них нет, но в доме было на удивление тепло. Он подошел ближе, протянул руку и натолкнулся на препятствие. Странно.

Один из мужчин за столом напоминал Нику. Идеально ровная спина, спокойно сложенные на столе руки, скупые и четкие движения. Они и внешне были похожи. Те же каштановые кудри и нос с небольшой горбинкой.

Его собеседник наоборот размахивал руками и иногда подпрыгивал на подушке с не сходящим с лица восторгом. Первый мужчина поднялся, оставил на щеке Ники невесомый поцелуй и чуть улыбнулся Элле, но девушка сжала губы и отвернулась.

– Добро пожаловать в Керу, юноша, – обратился он к Алексу. – Жаль, но мне придется вас покинуть. Безотлагательные дела требуют моего внимания. Надеюсь, вы приятно проведете время в компании семьи моей обожаемой сестры.

– Спасибо, – неуверенно ответил Алекс, но мужчина уже ушел.

Они расселись на подушки вокруг стола. Всмотревшись во второго мужчину, стало очевидно, что это отец Эллы, до того они были похожи. Даже сидя он был на полголовы ниже Ники, черноволосый, с пухлыми губами и смешинками в глазах, обрамленных мелкими морщинками.

– Привет, ты видно, Алекс, – подмигнул он. – Дочка поделилась, какая беда с тобой стряслась, и я наготовил всего и побольше. Тут у нас и мясо, и салат и немного круп. Знаю, с другой стороны кормят лучше, но и к этому можно привыкнуть. Я—Грегори, тоже провалился сюда кучу лет назад.

На столе стояли огромные тарелки, рассчитанные на десятерых. Пряный запах копченого мяса оседал на волосах. Завтра от него наверняка будет пахнуть, как после прогулки по восточному рынку.

– Рассказывай, – глаза Грегори лучились любопытством. – Какой у вас сейчас год?

– Две тысячи девятнадцатый.

– Надо же! – всплеснул он руками. – Я и забыл, как там все медленно. Провалился в две тысячи восьмом и погляди, моей старшей девочке уже двадцать три! Елизавета еще королева Британии?

– Насколько я знаю, да. Я не очень интересуюсь политикой.

– Дорогой, прекрати наседать на бедного ребенка и дай ему поесть. Ты разве не помнишь какой это шок? Оказаться непонятно где, среди незнакомых людей…

– И правда, что это я. Уже и забыл, как оно было. Я-то счастливчик, провалился и сразу встретил идеальную женщину, – он влюбленно посмотрел на жену и мечтательно улыбнулся.

– Прекратите вы оба! Я же тоже здесь! Одна и та же история по сто тысячному кругу. Где Коб? – резко спросила Элла без какой-либо паузы.

– Сказал, что пошел гулять.

– И ты, конечно же, не спросила куда?

– Элла, прекрати, ему давно не пять лет. Может хватит уже его контролировать?

– Хоть кто-то в этой семье должен его контролировать!

– Алекс, прости, это давние семейные разборки, – она строго посмотрела на дочь. – Тебе, наверное, интересно как тут все устроено?

Алекс кивнул. Несмотря на обилие запахов еда оказалась пресной, а мясо слишком жестким и застревало в зубах. Он был не прочь приправить обед интересной историей.

– Кера—Южная Земля Верхнего Мира, а мой брат Арес—действующий правитель. Он только что ушел. Мы находимся в столице—Долине.

«Надо же, какое оригинальное название».

– Есть еще Дейм—Северная Земля. Раньше можно было переходить между ними, но такую практику упразднили несколько лет назад, а еще раньше мы разорвали все экономические связи.

– Как это? – удивился Алекс. – На юге как минимум можно выращивать больше еды.

– Дейм всегда славился технологиями, а с чипами проблем с едой не возникает. Там построены парящие теплицы и поддерживается несколько климатических зон. Да и мы теперь не аграрная страна. С этой точки зрения не волнуйся, и мы и они более чем самодостаточны.

Оказалось, пятьсот лет назад страну поглотили восстания и люди оказались на пороге гражданской войны. Тогда будущие правители, двойняшки Деймос и Кендра, разделили землю на две и пошли разными дорогами. Две страны веками сосуществовали мирно, пока не докатились до полного игнорирования друг друга пятнадцать лет назад.

Еще в Верхнем Мире жили огромные фениксы. От прикосновения их крыльев легко воспламенялись деревья и плоть. Они—хозяева этого мира, а людей уберегает только мощная защита, выстроенная над землями.

Все это было ужасно интересно, но время близилось к вечеру, и Алекс всерьез задался вопросом, где ему найти тихое место для построения дамбы.

– Могу я остаться на некоторое время в том доме в лесу? – спросил он.

– Ты то можешь, но незачем, – ответил Грегори. – Я тот дом больше для себя строил, в память о былых временах, так сказать. Для провалившихся есть гостевые дома. Дочка, – обратился он к Элле, уныло накручивающей зеленую лапшу на вилку, – покажешь Алексу, где тут у нас что?

– Конечно, пап.

– Мне кажется, – Алекс вспомнил еще кое-что, – мои родители могут быть как я. Они пропали несколько лет назад, тела не нашли. Я подумал, может они все это время были здесь.

– Давно это было?

– Восемь лет уже прошло.

– Значит у нас прошло двадцать четыре-двадцать шесть. Хм, так сразу и не вспомнить. Как их зовут?

– Эдна и Фалик Вайсер.

– Даже странно, что тебя назвали Алекс, – заметила Элла.

Мать окинула ее холодным взглядом.

– Мне часто так говорят, – усмехнулся он. – Отец был помешан на Александре Македонском. Хотел, чтобы я стал таким же великим, но… Как-то не сложилось.

– У нас я о таких не слыхал, стало быть не в Долине их не было. Может в другой городе осели, как знать. Или перешли в Дейм пока ограничений не было.

***

Гостевые дома змеей извивались между деревьями у самого края города и пустовали уже больше года. Оказалось, что дыры в стенах, заменяющие окна и двери, были защищены электромагнитным полем. Чип помогал настроить его, чтобы не пропускать свет, звуки и сквозняки, но Алекс так устал от обилия людей, что не поинтересовался, как это должно работать.

Элла мялась на пороге и не хотела уходить. Он с трудом вытолкал девушку за дверь и осмотрел новое жилище. Намного комфортнее их с Линой квартирки в пригороде. Низкая кровать с огромным матрасом. Небольшая ниша скрывала шкаф с несколькими комплектами одежды. Выбор пал на свободные штаны и синий свитер.

Алекс опустился на пол и попытался расслабиться, но стоило успокоиться, как за окном завывал ветер и приходилось начинать сначала. Слишком громко. Заглушить звуки с помощью чипа ожидаемо не получилось. Терпение—не его сильная сторона. Можно было мучаться еще пару часов с сомнительными шансами на успех, но лучше вернуться в тихий лесной дом. Там хотя бы окна есть.

В небе над холмами висели разноцветные светящиеся шары, почти как гирлянды в преддверии Рождества. Трава отражала падающий свет, волнами перекатывающийся на ветру.

Вдруг за спиной он услышал частое загнанное дыхание. Сердце забилось внизу живота. Алекс обернулся. Зверь напротив был изощренной помесью собаки с мамонтом и носорогом одновременно. Темно-серая густая шерсть свисала до земли. Раздувающиеся ноздри и прижатые к телу уши не предвещали ничего хорошего. Зверь встал на задние лапы, готовясь к прыжку. Алекс развернулся и побежал.

Ветер бил в лицо. Гулкие вдохи приближались, земля содрогалась от тяжелых лап. На открытой местности у него не было ни единого шанса, и Алекс свернул в сторону леса, то и дело меняя направления.

Склон резко уходил вверх. Ноги подскальзывались на влажном мху. Лес наполнился звуками: уханье, карканье, шорох маленьких лап по сырой коре. Дыхание сбилось от быстрого бега. Главное—не останавливаться.

Алекс не заметил овраг и полетел вниз, проехавшись руками по сухим веткам. В подреберье кололо. Он задыхался, а пульс бился в висках неровным клацаньем пальцев по печатной машинке. Встать сил не было.

Казалось, прошла целая вечность, но ничего не происходило. Ветер утих. Трава щекотала щеку и нос. Он перевернулся на спину, чтобы увидеть на ясном небе поразительно мало звезд.

Сел. Все конечности на месте, монстра рядом не наблюдалось, а мелкие царапины—ерунда. Алекс понятия не имел, где находится и сколько бежал. Мрачный лес не внушал доверия. Проводить ночь здесь было плохой идеей, мало ли кого еще он может встретить. Дорогу обратно в такой темноте найти сложно. Остается один вариант побега—вернуться в свой мир.

Осторожно, кирпичик за кирпичиком, он построил дамбу, пока она не заслонила собой поток событий этого бесконечного дня. Земля под ногами исчезла, и Алекс полетел вниз. Похоже его судьба—умереть от столкновения с асфальтом, просто на несколько часов позже.