Читать книгу Гость - - Страница 9

– Эй, братишка! – раздался веселый и хмельной голос Тита.

Вдребезги! Вся стопка тарелок, что отделяла меня примерно тридцатью сантиметрами от кошки, со звоном столкнулась сперва с краем раковины, а затем полетела на пол из пробкового дерева.

Кошачьи глаза. Они наполнились такой паникой, что я даже вздрогнул. И проклял тот день, когда Игорян сообщил, что у него появилась девушка, в которую он, как тогда и сказал: «походу втрескался, бро».

Будь проклят тот день, когда ты принял решение приехать на свадьбу. Будь проклята сама будущая свадьба, блядь!

Да, сколько бы я ни сопротивлялся и не оттягивал время, наша встреча что с невестой, что с уже ставшей женой лучшего друга была неминуемой. Фатальность. Ужасный злой рок. Эта кошка с огромными ореховыми глазами сводила с ума! И я люто ненавидел ее…

Потому что хотел?

Потому что кошка не сделала мне ничего плохого, но разрушала мой мир! Она представляла опасность, потому как вызывала в голове фантазии, а мой дружок в штанах еще никогда так не реагировал ни на одну телку на всем белом свете.

Исключительная, какая-то первозданная, да?

Она заставляла меня страдать, когда улыбалась через экран и махала рукой в веб-камеру. Я вынужден был прожить с ней целую мучительную неделю в одном доме. Кошка заставляла подсознательно заниматься поиском плюсов в себе и недостатков – в моем лучшем друге. Мы не могли быть с Игоряном конкурентами.

Только не с ним!

Непорядочно, не по-мужски. Проклятая Полина, которая засела у меня в башке пятном муки на ее щеке и следами лапок невидимой кошки, что тихо прокралась в мое сердце…

И да-да-да, черт бы тебя побрал!

Мне было плевать и на Тита с его полупьяной болтовней в той беседке и уж тем более на его придурочных друзей.

Кошка. Она занимала куда больше. Стремление показать себя с нормальной стороны, плюс – непреодолимое желание рассмотреть вблизи…

Тело, спрятанное под слегка прозрачной туникой?

Умопомрачительные ноги. Сладкая загорелая попка, которую отчаянно хотелось рывком посадить на кухонную столешницу, а затем раздвинуть бедра и сорвать белые трусики-шорты. Проникнуть пальцами в ее лоно. Довести ее клитор до изнеможенного кайфа. Покусывать мочку милого крохотного уха кошечки. А затем брать Полину прямо на полу под стоны и бесполезные стенания.

«Пожалуйста, не надо! Что мы делаем, боже?!»

Кухня-гостиная. Та девушка, которую я так неимоверно желал, смотрела очень пристально. И мимолетное касание наших рук вызвало в моем теле взрыв тысячи атомных бомб!

Я проклял себя за то, что принял идиотское, необдуманное решение подойти к ней и заговорить. Я не должен был вообще приближаться к ней менее чем на десять метров, зная, что неминуемо попаду в медовую ловушку. То, как мое нутро реагировало на нее, было не просто неприличным, а катастрофическим!

Да, мать твою за ногу!

Я не помог кошке с битым стеклом, когда Игорян окликнул меня. Я смерил ее, вставшую на колени, искусительницу, холодным наигранно-брезгливым взглядом. Она собирала осколки, и ее губы находились на непозволительно малом расстоянии от моего паха. Мой приятель в штанах отныне был лютым врагом, предателем!

Да, я вышел из кухни-гостиной, коротко глянув на шлюху Изабеллу, которая страстно закусила губу, когда я поравнялся с ней.

А не выдрать ли ее сегодня ночью, когда муженек уснет?

Да-да, я собирался согрешить с замужней бабой, чтобы мой враг в штанах перестал бунтовать, а кошка на веки вечные убралась из головы и сердца.

Еще одно решение созрело мгновенно: игнорировать кошку, вести себя с ней настолько холодно и грубо, насколько будет возможно, учитывая, что Игоряну это не должно броситься в глаза. Пережить чертову неделю в их доме. Приезжать сюда только для того, чтобы поспать. Проводить время в городе или его окрестностях.

Подарить Игоряну деньги в конверте на самой свадьбе. Пережить сопливую церемонию, превозмогая приступы тошноты…

И приступы зависти и ревности к лучшему другу?

Сказать короткую речь, которая прямо укажет кошке, что она – НИКТО. Что я никогда не смирюсь с этим браком. Я буду говорить по бумажке о наших с Игоряном приключениях в детстве и о том, какой он был ходок по телкам. Ни словечка про красоту и хорошие качества драной кошки. А в конце такие слова: «Брат, будь счастлив. И – горько!».

«Горько» с реальным привкусом горечи. Язвительное выражение истинного отношения к их свадьбе. Пожелание того, чтобы кошка мучилась, терзаемая родней Тита. Чтобы она знала, что их брак бракованный. Искреннее пожелание ей захлебнуться горькими слезами. Я не имел права к ней так относиться? Жестоко, некрасиво, несправедливо?

Ну и пусть, блядь!

Я всегда умел правильно расставлять приоритеты и придерживаться принципов мужского братства.

Ужасно, что я позволил проворной гибкой кошке ловко и тихо пролезть в узкую щель двери, ведущей в мое сердце.

Она не успела. Дребезги! Под звуки разбитой посуды я опомнился. И с силой захлопнул невидимую дверь, прижав дурацкий хвост кошки под жалобное мяуканье. Я собирался держать ее в таком положении неделю, без еды и воды, пока она не издохнет.

Никаких следов ее лап. Заткнуть уши берушами, чтобы не слышать ее, надеть лошадиные шоры, чтоб не глядеть на нее. Держаться изо всех сил. Говорить только при необходимости. Никаких церемоний или жалости. Только лед…

И цель: уморить кошку, а затем похоронить ее труп на лужайке дома Игорька.

Снова оставить страну на годы и жить обычной сытой и благополучной жизнью.

Но сперва выдрать похотливую дуру Изабеллу?

Первый раз в жизни так мощно скомпрометировать свою почти безупречную репутацию, чтобы никогда больше не нарываться на лезущее в душу желание разрушить собственную жизнь преступной, оголтелой, безумной и такой манящей связью с кошкой…