Читать книгу Тлеющий: Part 2 - - Страница 9

Следующие 2 недели прошли очень быстро и на дворе середина сентября. С Эльвирой я проводил большую часть времени, с Сашей и Евой мы виделись на выходных, иногда Ева приходила ко мне на работу, я в обеденный перерыв болтал с ней. Как порядочный сын я звонил по вечерам родителям и брату, также писал Алине, они все ждут меня в Москве, пообещал, что приеду на Новый год. Как раз закрою сессию, у Евы сессия после нового года, в январе, что нас всех удивило, а ещё нам продлили каникулы, нам с Вронской в плане, до 20 числа. Но мне по-прежнему было очень одиноко и с каждым днём это чувствовалось с новой удвоенной силой.

На следующий день я проснулся достаточно поздно, было воскресенье, Эля согласилась, чтобы я приехал к ней, и мы поиграли на гитаре, но и Лупебезе я обещал, что заеду, в последнее время она часто просит меня о встречах, ну или приходит сама, что ей не свойственно.

Сегодня я был в сером свитере, что достался мне от отца, ну точнее, я его спёр. Остальное осталось неизменным, добавился ещё чехол с гитарой. Надеюсь, в метро не стопнут, а то покажусь им подозрительным. Мне правда не хотелось ехать к Еве, потому что БСК должны появиться завтра, а мотаться по городу за наличку… такое. И от Евы потом на метро, потом на автобус… сплошные трудности.

Заехал я к своей бывшей девушке, она отдала мне какие-то специи для чая, я в этот момент стоял в ступоре, не понимая, что я тут делаю. Потом Лупебеза оделась и предложила довести меня, для чего ей нужна была эта встреча я так и не понял, но побоялся, что если спрошу, то ответ будет более интригующим, чем вопрос. Саша на день рождения, оказывается, подарил своей любимой машину, день рождения у Евы в январе. Был.

Довезли меня до дома Эльвиры, пожелали удачи и укатили в закат. Укатила. Всё ещё не привык, что у Евы есть права… а теперь ещё и машина- красный кастомный! Porsche! И это был то ли Cayman то ли Carrera, я уже забыл. Эльвира же жила в новостройке, в очень даже красочных домиках, этот жилой комплекс был ещё в процессе стройки, мельком осмотревшись, я направился к подъезду. Набрав код квартиры на домофоне, я почти моментально получил ответ, услышав писк, потянул за ручку двери и зашел во внутрь. Поднявшись на 12 этаж и найдя в контрасте разноцветных стен квартиру под номером «733», нажал на кнопку звонка. С той стороны послышались шаги, позже звук проворачивания звонка и дверь открылась. В проеме показалась Эльвира.

– привет, заходи. – шире открывая дверь, радостно сказала девушка.

– привет. – зашел я в квартиру.

Эля отошла на кухню, как в прихожую выбежал маленький тигр.

– о, кит. – я сел на корточки, протянув руку к этому комочку шерсти.

– знакомься, это Сатана. – выглянув из кухни, произнесла Лира.

– ты назвала кота Сатана? – удивленно вопросил я.

– ага, у него глаза в темноте светятся.

Кот был серый и по породе был похож на персидского, хотя в породах я не особо разбираюсь. Яркие желтые глаза смотрели с любопытством на меня.

– кисааа… – продолжал гладить я кита.

– все говорят, что он очень мягкий, но шерсти от него немерено. Я его Сата называю.

– Сата… в финском «sata» – это 100. 100 процентная рысь.

– не то слово, у меня стул на кухне стоит, он его разодрал, видимо думает, что это его личное дерево.

– Милашка.

Встав с пола, что было невероятно трудно, потому что этот кот меня загипнотизировал, вслед за Лирой направился в её комнату. Забыл при этом чехол с гитарой и за ним пришлось возвращаться.

Комната не была большой, в ней стояли кровать, стол, да и шкаф. Над кроватью висела гирлянда, 3 картины формата 3/3, на кровати лежала Икеевская акула, а также плюшевый зеленый динозавр. Рядом со столом стоял геймерский стул в черно-красном цвете, на нём лежала одежда. Так же комната была декорирована виниловыми пластинками, приклеенными к обоям скотчем и плакат с рекламой табачной продукции из СССР.

– Ты реально через весь город притащил гитару?

– почти, меня подруга подвезла.

– А, понятно. Ну так что, поиграем?

– Конечно.

– у тебя есть стихи свои какие-то? Я могу на них мелодию подобрать.

– хм… надо посмотреть, писал что-то… давно.

Я зашел в заметки на телефоне, посмотреть свои старые работы, которые я не удалял.

– мм… возможно это. – я протянул Лире телефон с текстом:

– ого… это ты писал?

– да, давняя работа, может инфантильная слегка…

– нет, нет, не говори так. Она хорошая. Я может смогу её продолжить.

Эля встала за своей гитарой, вовлечено всматриваясь в текст и пытаясь подобрать под него аккорды, пока я настраивал свою «балалайку». Мы сидели на кровати, на полу лежал Сатана и видимо его наши… мои музыкальные испражнения убаюкивали. Лира круто играла, ну конечно, она же в группе играла, логично. Это я тут местный дилетант.

После получаса страданий над стихом, Вронская ушла на кухню заварить нам чай. Тут я отвлекся от процесса и вновь осмотрел комнату. На столе, как и у меня была свалка из различных банок от разных продуктов, висели фотографии, как и у меня, большая стопка книг: от русской классики до детективов. Мой взгляд упал на окно, а вместе с ним и на подоконник, где стояли всё-также книги, по всей видимости, они не помешались на полку, там же стояли холсты с картинами.

– у меня родилось продолжение!!! – донеслось с кухни и моментально вывело меня из транса.

После в комнату прибежала Лира с двумя кружками чая.

– я продолжение придумала!!! – радостно продолжала она.

– ну ка.

«Ты меня за руку возьми

Пока не умер от тоски

Мы улетим за облака

Где будем только: ты и я

Для нас луч солнца заблестит

Меня душа уж не простит

Что сердце я своё отдал

Его с улыбкой приняла, та путеводная звезда

Иду за ней, как до конца

Ведь жизнь кончается моя

И ночь нахлынет, как наркоз

Я Млечный Путь вдохнул сквозь нос

Тебя в объятиях отыскав

На шее петлю завязав,

Вступил я в пропасть один раз»

Я застыл, глядя на Вронскую.

– что-то не так..? – тихо спросила она.

– это прекрасно… правда, ты придумала это за те 5 минут, что была на кухне?

– ну… да. Чисто спонтанность.

– вау, это замечательно. Ты в группе случайно не писала песни? – удивительно спросил я.

– неа, это другая девочка делала.

Улыбнувшись, я вновь взялся за гриф.

А вот мои мыли меня не отпускали, может и не зря мне из всего моего женского коллектива запомнилась именно Лира, мы.. похожи, как это можно назвать? Я не знаю, случалось ли у неё в жизни что-то, может и нет, может она сама по себе такая и этот мир не сломал её.

Помузыкалили мы ещё около часа, попили чай, пообсуждали книги, Сатана всё это время валялся на коре и следил за происходящим.

– я не хочу ломать свой гениальный образ панка, но почему ты согласилась, чтобы я приехал к тебе?

– прозвучит странно, но за тот период, что я пребываю в Питере у меня нет особо друзей в привычном понимании, а от вечного одиночества устаешь.

– что значит «в привычном понимании»?

– люди с которыми ты регулярно видишься, ходишь куда-то, у вас есть общие тусовки и тд. У меня есть мой коллега Дима и ещё пара знакомых.

– а… моя близкая подруга осталась в Москве, похожая ситуация уже происходила, очень трудно так поддерживать общение на самом деле.

– поэтому я и общаюсь с тобой. – с улыбкой произнесла Эля.

– ха, ну спасибо.

Большую часть времени мы просидели с гитарами, разбирая стихи, после играя кавера. Я отметил, что Лира прекрасно поёт, но о занятиях вокалом она мне не поведала. Решив сделать перерыв, мы отправились на кухню перекусить. Сделали по два бутерброда и сели за стол, притащив с собой кружки с чаем, Сата последовал за нами, у него тоже было время обеда.

– Ты куда на зимние каникулы поедешь? – сделав глоток чая, спросила Вронская.

– планировал в Москву, надо навестить родителей, брата, съездить на могилу Лины и навестить также старых друзей. – спокойно ответил я. – а ты?

– к маме. В Петрозаводск.

– кота с собой заберешь?

– да, а кому я оставлю его тут?

– логично. Поэтому у меня и нет домашнего животного, а ещё я слишком безответственный и свободолюбивый для этого. Могу пропасть на весь день или всю ночь.

Лира ничего не ответила, лишь улыбнулась и мы продолжили есть.

– кстати, у мня шкаф в комнате, я его раскрасить хотела, расписать как-то, поможешь?

Идея показалась мне интересной, на мебели мне ещё не удавалось творить. Закончив трапезу, мы направились в комнату, оценить поле действий. Шкаф не выделялся какими-то особыми деталями- он был белый, а двери узорчатые с впадинами, образовавшими квадраты.

– можешь рисовать что хочешь.

– вообще без разницы?

– да. Маркеры в органайзере на столе.

В квадратиках уже были рисунки: руки с картины «Сотворение Адама», абстрактное приведение и ещё что-то.

Наверно Эльвира думала, что я нарисую что-то в свободных квадратах, но я взял синий маркер и пошел по выпуклым краям дверей. Стал писать не связанные друг с другом слова, соединяя их узорами в общую композицию, после я поменял маркер на зеленый, а дальше на красный и черный. Начала вырисовываться общая картина, общая картина несуразных слов, эту философию мозга мой понять и расшифровать только я.

Время близилось к вечеру, завтра на работу и учебу, настала пора возвращаться домой. Уходить не хотелось с одной стороны, а с другой напрягать Элю тоже желания не было. Я попрощался с пушистым другом, поблагодарил хозяйку дома, она вручила мне текст «песни», что написала от руки, пока я рисовал, на тексте были расставлены аккорды. Я положил листок в чехол от гитары.

Я сказал, что напишу Эле как доберусь до дома, она закрыла за мной дверь и я отправился к остановке. Приехал единственный идущий до метро автобус, хоть был и вечер, но свободных мест было навалом, я сел у окна, поставив чехол с гитарой, чтобы он не упал. На другой стороне улицы были яркие вывески магазинов и кафе, всё было в красивом неоновом цвете, автобус тронулся.

В моей голове всё крутился текст новой песни, свою часть, тот стих я написал в шутку, случайно, в нём не было никакого глубокого смысла. Кажется…

Ева не писала больше, её поведение меня настораживает, может что-то и правда произошло, но строить догадки я не хотел, всё-таки Ева взрослая девочка, если нужна будет помощь- позвонит. Больше я никого не спасаю. К чему надо было гнать меня через пол города тоже не понятно, только деньги на метро потратил. Зарплата будет 25-го, пока живём.

С Алиной мы тоже давно не списывались, да и желание у меня не возникает, я всё ещё чувствую себя виноватым, виноватым, что страдал ей по Еве и причинил столько боли.

Снова вечер, а под вечер открывается моё сознание. Мои мысли похожи на джунгли и мне постоянно нужно их кому-то выливать, но кажется, что я всех достал, ну или у всех действительно своя жизнь и свои проблемы. Я вспоминаю выпускной, конечно, на нём говорили о той трагедии в ноябре, хотя тогда хотелось поскорее забыть всё это. После этого было трудно беззаботно веселиться, не чувствовался аромат праздника. Саша и Ева, а также Алина и Андрей, да и… половина Культа закончили школу с золотой медалью, у меня же была серебряная, на тот момент, это было последнее, что меня волновало. Камон, о каком празднике речь, когда в стенах школы, где вы говорите о счастливом окончании года, умерла девушка. И не просто девушка. Она спасла мне жизнь, но никто не сказал об этом! Никто! Только, когда я отбил чуть ли не с боем этот гребанный микрофон, сказал о Лине, сказал, что она не заслуживает пару слов сочувствия, если бы не она… где я был бы сейчас? Ехал бы ли я сейчас в этом автобусе?

– «Стойте! Это неправильно! Нет! Вы веселитесь все, но никто не говорит о главном, о том, что в стенах этой школы погибла, трагически погибла девушка. Ваша ровесница! Она погибла, спасая меня! Она пожертвовала собой, чтобы спасти мою жизнь! Разве это не заслуживает уважения? Разве это не доказательство доблести и самоотверженности? Почему никто не говорит об этом? Скажу я. 27 ноября в стенах этой школы в результате перестрелки, террористического нападения, погибла Элина Валерьевна Виш… Лифенко, она являлась моей сестрой, сводной, не важно, и я хочу, чтобы сегодняшний день был посвящен ей, она… заслуживает этого…» – да… моя речь была очень спонтанной и на эмоциях, но я не мог покинуть данное заведение без концерта, не зря Лупебеза обозвала меня истеричкой.

Кстати, о выпускном балле, я очень не хотел на него оставаться, просто стоял у столиков и попивал сок из пластикового стаканчика, уже тогда я подводил глаза и перекрасился в бордовый. Ева танцевала с Сашей, Алина танцевала с Андреем, хоть и отчаянно пыталась вытянуть меня на танцпол. После моей «истерики» на финальную речь меня решили не пускать, да и меня она не особо волновала, это был лишь день, что заканчивал эту адскую главу в моей жизни. Кто ж знал, что впереди меня ждёт ещё веселее карусель.

Дома родители тоже принялись отмечать, я приехал к ним вместе с братом, похвастаться свободой после 11 лет ада. Папа в очередной раз поднял тему, что я выбрал не ту профессию, мама в очередной раз сказала отцу, чтобы тот отстал. Классика.

После каждый принялся отмечать прощальные вечеринки, сначала собрался весь Культ, отметили, ну… как отметили? Набухались. Потом собрались Саша, Ева, Алина, Андрей, я, тоже отметили, тоже напились и пошли встречать рассвет. Как вы поняли, я отмечал со всеми, душа компании прям, в основном я просто пил. Ничего нового.

Пока я вспоминал своё веселое юношество, автобус приехал к метро. К сожалению, мой эмоциональный диапазон сузился до стандартных реакций и абсолютному безразличию ко всему вокруг. Я просто хожу на работу, просто хожу на учебу и просто существую. Иногда рисую, иногда бренчу на гитаре. Вот и всё.