Читать книгу Главная героиня - - Страница 4

Александра

Обладательница этого голоса прошла в кухню – что единственное не подводило Майю – слух! – и какое —то время она возилась, наверное, с покупками. Распахнула окна, заметив:

– Так мало воздуха… – потом бодрым голосом добавила: – Ничего, мы это исправим! Да, Майя?

Она, что, никогда не унывает?! Ей никогда не бывает грустно?

Видимо, несколько минут понадобилось гостье, чтобы скинуть плащ: она опять замешкалась в прихожей. После в коридоре послышались лёгкие шаги, и дверь в спальню Майи открылась шире, впуская её внутрь.

– Привет! – снова жизнерадостно поздоровалась гостья, улыбнувшись.

Не став дожидаться ответа от хмурой Майи, женщина порхнула к единственному в комнате окну, отдёрнула шторы, и зажмурилась от яркого солнца, продолжив говорить:

– Посмотри, какое чудное утро!

Оглянулась через плечо на Майю, казалось, совершенно опешившую от самоуправства пришедшей.

– И какое отношение оно имеет ко мне? – буркнула та.

Их взгляды – нежный и неласковый – встретились. Секунду спустя женщина вздохнула, потянула задвижку окна и распахнула его настежь, впуская свежий воздух.

– Ну, ты же живёшь в нём… – протянула женщина.

– Я живу в четырёх стенах, Алекс! – громко поправила Майя, и услышала новый вздох пришедшей к ней женщины.

Но, наверное, она не собиралась сдаваться…

***

– Давай сегодня пойдём на прогулку, дорогая? – та, которую назвали Алекс, подошла к кровати Майи и села на покрывало.

– Пойдём? – вскинулась Майя

– Не придирайся к словам, пожалуйста! – досадливо поморщившись, спокойно попросила Алекс. – Вижу, ты сегодня не в настроении! Что случилось?

Она протянула руку, попытавшись коснуться Майи, но Майя, будто опасливо сжалась.

– Ладно… – смирилась, оставив свои намерения Алекс. Она сложила ладони на коленях, надеясь услышать объяснения.

– А ещё что —то должно случиться? – поинтересовалась Майя громче, чем нужно, неприязненно покосившись на стоящую рядом с кроватью коляску. – Мне довольно и этого, знаешь ли!

Алекс не хотела злиться, откликаться грубостью на грубость этой девочки. Она сказала, смягчив, сколько возможно, свой голос:

– Может, ты подумаешь, над тем, чтобы возобновить лечение?.. – она помедлила, почувствовав в себе опасение продолжить перед Майей свою мысль, но: – Доктор сказал, что ты можешь встать со временем… Давай попробуем?

– Я не хочу, чтобы ты в это лезла, ясно? – жёстко отрезала Майя. – Это тебя не касается, уяснила? Уйди! Не хочу тебя видеть, Алекс!

Последнее она прокричала. Майя вдруг, неожиданно и страшно рассвирепела, почти напугав свою гостью. Глаза Алекс, до этого светящиеся живым участием к судьбе одинокой Майи, беспокойством о ней и тревогой, потускнели. В них пропало всякое выражение, хотя равнодушными они так и не стали. Алекс минуту смотрела в лицо Майи, но будто не видела его. Она сказала только:

– Да, не касается, конечно… Не касается…

Она торопливо поднялась на ноги, в нерешительности замялась, не зная, что сказать ещё или сделать. Теперь бормотала:

– Зря я пришла… не надо было… Я пойду?

Спросила себя, но сначала подошла к окну, и закрыла его, схватила с письменного стола Майи свою сумочку, которую успела на нём оставить. Вылетела за дверь, не оглянувшись. Через минуту Алекс наглухо закрыла окно и в кухне, вернув всё на свои места, потом хлопнула входная дверь.

Как обычно на прощание, Алекс не напомнила Майе:

– Поешь! Ладно?

Ей было всё равно?!…

***

Они познакомились, наверное, года четыре назад. Тогда Майя Райдэр интересовалась скульптурой, временами посещая выставки. Тогда её было легче вытащить из дома. Тогда она ещё могла чем —то увлечься.

Тогда сиделка, имя которой теперь стёрлось из памяти, внимательно следила за досугом своей подопечной, обеспечивая довольно увлекательные для той будни… К слову, именно та, уже безымянная, настояла на самом первом курсе лечения для Майи и контролировала его. Впрочем, тогда Майя и сама верила в вероятность благоприятного исхода терапии, ожидала с нетерпением, что со дня на день её коляску утилизируют, уничтожат за ненадобностью…

Шло время….

Да, о чём это она?..

С Алекс, Александрой Томпсон, они познакомились на одной из таких вот выставок. Ах, да… Майя тогда попросила сиделку без имени – что же с памятью?! – держаться чуть поодаль от неё… Как она стремилась, отчаянно, но бессмысленно, быть независимой от своего положения, так его и не приняв! Тогда женщина, заботившаяся о ней – мисс Дэвидсон! – отошла от девушки на пару шагов, деликатно изобразив на лице восхищение одним из изваяний.

– Спасибо! – прошептала Майя. Слова благодарности ещё не были редкостью…

По просторным переходам выставочного зала Майя на коляске петляла без труда, и совсем не задумывалась о направлении, не разу не встретив тупика. Многочисленные скульптуры, статуи и древних богов, и эстетично полуобнажённых богинь захватили её всю, она видела грандиозность человеческой мысли и остроту чувства создателей.

Раньше и ей хотелось сохранить себя, пусть только малую часть, но дать ей, этой части, столько значимости, сколько вообще возможно… Майя хотела когда —то запечатлеть на грядущие десятки лет себя саму, но так, чтобы немногие знали об этом… Запечатлеть и запечатлеться, как те люди, гениальностью которых она восхитилась, была впечатлена…

***

Она стояла в стороне от маленькой группы людей, хотя, очевидно, была к ней причастна. Слушала, внимала каждому слову экскурсовода и, в отличии от остальных, делала какие —то пометки в блокноте, немного хмурясь. Другие чуть слышно переговаривались между собой, а она казалась одинокой потому, что не проронила ни слова.

Почему —то она, обособленная ото всех, привлекала куда больше внимания, чем многоголосая экскурсионная компания, которая живо обсуждала что-то. Экскурсовод держался корректно, но уже словно отстранённо, постепенно его громкий голос затихал, и вскоре мог зазвучать только для одного слушателя – молодая женщина будто единственная продолжала увлечённо следить за повествованием.

Издалека казалось, что временами она улыбалась, но как —то печально и неуверенно. Похоже было, что она стала задавать вопросы, найдя для самой себя что-то важное в словах экскурсовода. Он, будто покорённый ею, откликался с большой охотой.

От незнакомки было не оторваться, ей был удивительно к лицу блеск в глазах и скромная улыбка…

***

За лёгкими движениями незнакомки хотелось наблюдать и дальше, но она пошла вперёд, за чуть обогнавшей её группой. Экскурсовод торопливо вернулся к работе, как —то, словно по волшебству, опять завладев вниманием публики.

И она словно звала за собой… Майя позабыла в тот момент обо всех, осталась позади и сиделка. А сама мисс Дэвидсон рисковала потерять подопечную из виду. Майя, как под гипнозом, направила своё кресло к маленькой группе, в надежде скоро очутится рядом с незнакомкой. Отчего —то сразу захотелось больше ни на дюйм от неё не отставать! Разве не странно, ведь Майя по собственной воле отгородилась ото всех знакомых? Но женщина и привлекала к себе тем, что знакомы они не были! Майе наскучило то, что она знала всегда!

***

Друг от друга их ещё отделяло некоторое, вовсе незначительное пространство. Экскурсия опять задержалась у очередного экспоната. Женщина, снова остановившись недалеко ото всех остальных, поправила волосы, замерла, отвлекшись на телефон. А возле неё возник…

Возле неё возник, быстро и незаметно, мужчина примерно её лет., встал плечом к плечу, мигом разрушив проведённые ею границы. Кажется, заговорил, заговорил довольно громко, чуть деловито, смело. Кажется, он не хотел ничего дурного, кажется, только представился и спросил её имя.

Однако…

Едва она осознала рядом с собой постороннего, её раскованность превратилась в нервозность. Её сковал непонятный страх, и она отшатнулась от молодого человека, как если бы он ей открыто угрожал. Она промолчала, не назвав своего имени. Но он, видно, никогда не сдавался. Сделал шаг ей навстречу, сказал что-то, похожее на заурядный комплимент.

Она слышала таких немало?

Наверное, она посчитала мужчину слишком докучливым – Майя услышала, как женщина сказала:

– Оставьте меня…

Но в голосе её не было слышно уверенности. Похоже было, что, чем ближе к ней этот мужчина, тем сильнее она боится его. Он усмехнулся. Неужели не замечал, как она сжалась, словно уменьшившись в росте, как почти побелело её лицо? Неужто он замечал в ней только красоту?..

Он усмехнулся:

– Почему это?

– Я… робости в ней не убавилось. – Я хочу побыть одна…

– Здесь, – он обвёл взглядом зал, – это невозможно…

– Я попробую! – настояла она, ещё отодвинувшись.

Но, ведомый сиюминутным влечением к ней, он снова стал наступать.

Она словно не могла стерпеть ни его самого, ни их предельную близость…

– Оставьте меня в покое! – и в голосе была уже мольба.

С каждой минутой ей становилось всё страшнее рядом с ним…

***

– Ну, что за недотрога?! – посетовал он. – Я же просто спросил имя, назвав своё…

– Оно не интересно мне! – выпалила женщина.

– Ну, хватит! – ответил он, не сдерживая уже злости. – Не люблю капризных женщин!

– А я не люблю назойливых мужчин! – громко сказала она.

– Сказал же, хватит! – не выдержал мужчина, и в нём не осталось ни одной не отравленной непонятной злобой черты. – -Думаешь, особенная? Таких, как ты…

Он попытался схватить женщину за руку, не привыкнув слышать даже подобие отказа от женщины, как бы привлекательна она не была. У всех на виду, но чудом не привлекая излишнего внимания, он почти прижал её к себе, разом лишившись не только крох человечности, но и порядочности, утратив схожесть, весьма опосредованную, с мужчиной. Наверное, он стал в её глазах по-настоящему мерзок, когда предъявил к ней неясные счёты?

– Пусти… – вскрикнула она, в момент его слабости исхитрившись освободиться. Так, вероятно, и работает страх? Вместе с адреналином он даёт нужные силы?

Она кинулась к выходу из зала.

Тогда на её пути и возникла Майя, не успевшая совладать с креслом…