Читать книгу Хранитель. - - Страница 8

– Это была наша самая первая ссора, после которой все покатилось к чертям, – с грустью проговорил Артур. – Ты, кажется, не удивлена, что отец Кирилла пытался бежать в Небесное и убить папу Ромы.

– Я знала, – ответила она. – Мама сказала, когда мы вернулись из Волгограда. Просила не говорить Кириллу, если мы когда- то увидимся.

Артур кивнул, ничего не ответил.

– Вы с тех пор так и не помирились?

– Никогда. Он все время избегал меня. Позже я попытался поговорить с ним еще раз. Он подставил меня тогда… но…

Он замолчал, нахмурился.

– Но? – не выдержала Алиса.

Артур рассмеялся, прикрыл глаза и сокрушенно покачал головой:

– Он сломал мне руку. С тех пор я решил больше не лезть к нему с примирением. Долго кости срастаются, понимаешь?

Алиса вопросительно смотрела на него. Теперь понимала. И понимала, почему Артур затеял драку. И слова Кирилла о том, что они дрались до нее, понимала. Только не знала, что делать. И еще больше не знала, как не встревать самой в их взаимную вражду.

– Так, что? – спросил Артур. – Найдешь мне работу?

– Не уверена, что смогу.

– Попробуй!

Она кивнула, отвернулась, закрыла глаза и сосредоточилась. Сложнее всего было выбросить картинки ссор Артура и Кирилла из головы. Она долго искала внутри гул голосов.

«Я должна помочь тебе!»

Тишина. Полная тишина, голоса ускользнули. Она вздохнула и начала сначала.

Лишь с третьей попытки ей удалось уловить более менее отчетливое «помоги».

«Где ты?»

«… остановке…»

Алиса потерла переносицу, но глаз не открыла.

«Где ты?»

Тишина.

– Не получается, – произнесла она. – Что- то про остановку. И все…

Артур покивал задумчиво, словно прислушиваясь.

– Я понял, что там. Молодец, справилась! Я пойду, там инфаркт. Надо спешить.

– Инфаркт?

– Выживет, не волнуйся.

Он поднялся на ноги, потянулся, улыбнулся ей и поспешил прочь. По коже прокатился холодок, Алиса снова поежилась, глядя вслед удаляющемуся Хранителю.

Она осталась сидеть в одиночестве, уперев прямые руки в край скамьи и болтая ногами. К ней медленно подкрадывалось осознание того, что у нее только что получилось. Она справилась! Впервые за эту нудную, пустую неделю она смогла! Оставалось только придумать, как преподнести это Кириллу. Вряд ли он улыбнется и скажет, что благодарен Артуру и его друзьям.

Алиса вздохнула, поднялась со скамьи и направилась к Хранилищу. Как раз вовремя: из подъезда выскочил запыхавшийся Кирилл и уставился на нее так, словно ему сообщили, что Алису сбила машина. Схватив девушку за предплечья, он испуганно заглянул ей в глаза.

– Где ты была? Я везде тебя ищу! Телефон дома! Где ты была?!

Алиса удивленно захлопала глазами:

– Здесь я была. Во дворе. Ты же сам запретил мне уходить далеко. Сидела на скамейке, тренировалась.

Кирилл недоверчиво посмотрел на нее.

– Ты точно никуда не уходила?

Алиса чувствовала себя так, словно ее пытаются уличить во лжи.

– Точно…

– Я искал тебя! Не мог найти! Выходил во двор!

– Да не вру я тебе! – она рывком скинула его руки. – Сидела вон там! На скамье!

Кирилл посмотрел туда, куда указала Алиса, задумался, медленно кивнул сам себе.

– С Артуром?

– Да! Я думала, там никого не будет, а там были, кажется, все!

Он молчал, отвернувшись, как будто решал задачу.

– Владов любит ту скамью. И вся его компашка… Не советую туда ходить.

– Компашка, – фыркнула Алиса.

Кирилл вдруг переменился в лице, посмотрел на нее дружелюбно, почти ласково.

– Не обижайся. Я просто волновался. Тем более, ты уже ходила одна. Не дуйся, ну же!

Алиса недовольно глянула на него, но сдалась, кивнула.

– Пойдем, я еще не завтракал. Посидишь со мной?

Она поплелась за Кириллом, прикидывая, когда лучше рассказать ему про то, что у нее получилось. Но решила отложить этот разговор до лучшего момента.

– Почему Кристина смотрит на меня так, словно я представляю опасность? При этом общается дружелюбно, подсказывает…

Кирилл внимательно изучал холодильник сквозь стеклянную дверь. Выбрав порцию каши, он повернулся к Алисе:

– Кристина – ведьма. Не связывайся с ней.

Алиса опешила.

– Ведьма?

– Настоящая, – Кирилл долго рассматривал микроволновку, словно никогда не видел, повернулся к ученице и посмотрел поверх ее головы. – Из тех, которые знают, как проклясть до смерти. Не только знают, но и могут. Сильная она, я тебе говорю. В Хранилище иногда работают ведьмы или маги, потому что им в принципе проще совмещать магию и дар. Они лучше чувствуют тонкие энергии, знают, что это на подсознании.

– Она может проклясть до смерти? – проговорила Алиса. Ее снова прошиб холодный пот.

– Сядь, пожалуйста, – попросил Кирилл, перемешивая кашу. – Да. Может. И исцелить, приворожить, нагадать всякого. К ней даже Александр обращается. Или Варвара, наш врач. Не связывайся с ней, не советую. Ты заметила, что в их компании больше нет девушек, кроме Кристины?

Алиса задумчиво кивнула. За те дни, что она находится в Хранилище действительно, кроме Кристины, в компании Артура девушек не появлялось.

– То- то же. А, ведь, Рома влюблен в Настю. Она редко появляется на людях, особенно там, где их много, но встретить можно. Как увидишь самую красивую девушку в Хранилище, знай, что это Настя. Но она не вхожа в их компанию. Я тебе больше скажу: она была ученицей и напарницей Ромы, а потом, вдруг, резко ушла от него. У Гриши тоже была девушка давным- давно. Они расстались, а потом та неожиданно влюбилась в другого и уехала за ним в Саратов. И у Артура была невеста, но…

Он пожал плечами.

– Они тоже расстались? – шепотом спросила Алиса.

– Они тоже расстались, – повторил наставник, кивая. – Странно, не находишь?

Возможно… Алиса поставила себе мысленную галочку наблюдать за их компанией. Неужели Кристина настолько ненавидит конкуренцию, что выжила всех девушек? Тогда Алисе действительно лучше держаться подальше. Хотя, будучи ученицей Кирилла, она и так будет далеко от них.

– Ты не говорил, что все Хранители – локаторы и улавливают один и тот же сигнал, – она отчаянно пыталась сменить тему.

Кирилл поморщился:

– Не говорил, сказал бы позже. Но ты, похоже, и сама узнала. Что еще ты узнала?

Она нервно поерзала на стуле, пытаясь не улыбаться.

– Ты дал мне неделю.

Кирилл медленно кивнул и с подозрением уставился на нее.

– И сегодня седьмой день.

– И?

– И у меня получилось! Я услышала! Три раза!

Он улыбнулся ей, но тут же нахмурился.

– Тебя Артур научил?

– Они все! По очереди! Ты не рад?

– Я? Почему? Я… рад, за тебя рад, да… – Кирилл усиленно подбирал слова. – Позволь узнать, чему они тебя научили?

Алиса кратко пересказала ему все, что говорили ребята, опуская подробности. Кирилл не перебивал, кивал, зажав ложку в сцепленных ладонях.

– Ну, тоже неплохо. Молодец! Значит, раз Владов выполнил за меня часть моей работы, мне остается только оттачивать твое умение. Хочешь еще попробовать?

Она задумалась, но тут же закивала, поджав губы, чтобы не улыбаться.

Следующую неделю они тренировались в старинном сквере возле дома. Выбрав самую тенистую скамью, приходили сразу после завтрака, прерывались на обед и возвращались до вечера. Алиса подолгу сидела в тишине, лишь цепляясь за гул голосов, иногда ей удавалось уловить обрывки слов, иногда вообще ничего. Голос говорил громко и отчетливо, а порой заикался и исчезал, словно плохая связь в телефоне. Кирилл дремал, откинувшись на спинку и сложив руки на животе. Всю неделю он только и делал, что сидел неподвижно, корректировал ее и ел. Алиса же тренировалась до потери пульса. Порой к вечеру у нее настолько сильно болела голова, что приходилось подниматься к наставнику и клянчить у него обезболивающие. На пятый раз Кирилл принес ей новую пачку из аптеки, положил на стол и подмигнул. К концу недели Алиса смогла услышать отчетливые «помоги мне» и «я не должен встречаться с девушкой сегодня». Последняя фраза произвела на нее большее впечатление не содержанием, а длиной. До этого ей ни разу не удавалось удержать в голове голос настолько долго. И у нее совершенно не получалось вести диалог, задавать вопросы и дослушивать ответ. Кирилл сказал, что это следующий этап.

– Все, хватит, – произнес наставник, когда закатное солнце коснулось крыш домов. – А то опять будешь пить таблетки от головы.

– А я начну слышать их без настройки?

Алиса вскочила со скамьи и семенила следом за Кириллом. Он улыбнулся, протянул руку и ласково потрепал ее по голове. Она уже привыкла к этому жесту, который был у Кирилла за похвалу, поддержку и добрый укор.

– Конечно, начнешь! Еще будешь спрашивать, когда они замолчат, поверь мне. У тебя хорошо получается. Молодец! Пойдем ужинать.

– Я не голодна. Давай прогуляемся? Пожалуйста! Я всю неделю проторчала на этой скамье!

– Какие вы новенькие шустрые! – усмехнулся парень. – Все вам погулять!

Алиса состроила невинное лицо и глянула на него. Он рассмеялся, покачал головой.

– Пойдем, ладно.

– Я всегда думала, что чудесные спасения – дело рук высших сил, магии, судьбы… – пробормотала ученица, глядя себе под ноги.

Закат пылал, отражаясь в окнах домов, теплый ветер гладил листву, духота отступала. На алом небе заблестели первые крохотные звездочки.

– И это тоже, – кивнул Кирилл. – Много историй, когда звонок телефона спасал человеку жизнь, или ребенок заплакал, заболел, собака вдруг сбежала на прогулке, температура поднялась. Здесь вмешивается сама судьба, не привлекая нас с тобой. Обычно это происходит с теми людьми, которые живут в ладу с собой и с миром. А вот когда человек глух и упрям, вступаем мы. Тот же знак судьбы, только на этот раз без вариантов отмахнуться. Иногда люди и сами помогают другим неосознанно. Они потом говорят: «Я просто почувствовал, что должен это сделать». Люди с сильной интуицией иногда становятся Хранителями поневоле.

Они брели вдоль дороги. Алиса заглядывала в окна первых этажей. Она любила это делать: подглядывать, как живут другие, какая обстановка у них в квартирах. В детстве девушка часто мечтала, чтобы можно было прийти к кому угодно домой. Ей до чесотки в руках хотелось узнать, как выглядят жилища других людей.

– Хранители, на самом деле, повсюду, – продолжал Кирилл. Алисе иногда казалось, что ему доставляет удовольствие просто рассказывать ей что- то. – Это именно они первыми реагируют, когда ребенок несется к дороге, замечают, что к девушке пристает мужчина в тесном вагоне метро, вычисляют самоубийц и подходят к лежащему на улице человеку. Про нас некоторые говорят: «нашлись неравнодушные люди»…

– А мы просто знаем, что надо помочь, – улыбнулась Алиса, но тут же исправилась: – Вы… вы знаете.

Кирилл улыбнулся в ответ и покачал головой:

– Мы. Ты и я.

Она смутилась, опустила глаза, но не могла перестать улыбаться от уха до уха. Мы. Ты и я. Он и она…

Возможно, ей только казалось, но Кирилл действительно был хорошим. По крайне мере, с ней точно. Она чувствовала себя спокойно рядом с ним. Комфортно. Несмотря на то, что они с Артуром друг друга не переваривали и, кажется, пытались тянуть Алису каждый на свою сторону, она сама не замечала, чтобы из- за этого Кирилл относился к ней как- то не хорошо, подозрительно и свысока.

Он притягивал ее, давал чувство, что она дома, что она не одна, что она нужна.

Вернувшись домой, их перехватил Макс и заставил пойти с ним.

Они собрались компанией, чтобы играть в карты. Алиса отнекивалась, потому что не умела. В конце концов ребята сели за стол без нее, а она наблюдала за игрой из кресла.

Стас то и дело проигрывал, Дима слишком много выпил и уснул, откинувшись на спинку дивана. Алла недовольно поглядывала на него, но игру не бросала.

– Алиса, как дела идут? – поинтересовался Стас.

– Нормально, – пожала плечами девушка, наблюдая, как Кирилл сосредоточенно перекладывает карты в руке. Он явно проигрывал. – Слышу… уже…

– Попотеть- то пришлось? – с усмешкой спросил Стас у Кирилла.

Алиса смутилась, но постаралась сделать вид, что ее не задел этот вопрос.

– Она и сама талантлива, – возразил наставник задумчиво. – Макс, мешай карты нормально!

– Все так говорят, когда продувать начинают, – усмехнулся парень.

– Да потому что ты мешать не умеешь!

– Когда карта шла, ты помалкивал, – съязвил Макс.

Артур опоздал на ужин. Решив, что столовая все равно открыта круглосуточно, он развернулся на пятках и взбежал на последний этаж. Всю неделю на его голову сыпалась работа, словно люди разом сошли с ума и только и делали, что искали смерти. Когда сегодня вечером Артур вытаскивал парня из- под колес машины, потому что тот перебегал дорогу в неположенном месте и решил остановиться прямо посередине, чтобы ответить на звонок, у Хранителя сдали нервы. Он протащил испуганного парнишку до другого края дороги и ругал на чем свет стоит так долго, что бедолага молча выслушал его, а потом спросил, все ли у Артура в порядке. Он опешил, уставился на нарушителя правил, задумчиво почесал затылок, развернулся и пошел прочь, не сказав ни слова.

Все действительно было не в порядке. Потому что с того дня, когда они сидели с Алисой на скамье и учили ее слушать, у него все валилось из рук. Он стал до ужаса рассеянным, невнимательным и дерганным. Срывался по любому поводу, опаздывал на ужины и завтраки, перестал обедать, фыркал в сторону целующихся парочек и постоянно пропускал мимо ушей разговоры ребят, а потом просил повторить все сначала. Тимур перестал обращать на это внимание, Гриша с Кристиной переглядывались, Рома не замечал. Он вообще мало замечал такое, а, если рядом была Настя, то не заметил бы даже ядерный взрыв.

Артур устал и уже подумывал согласиться поехать в отпуск вместе с друзьями. Ребята обожали ездить в старый деревенский дом, который они купили вскладчину всем Хранилищем. Дом располагался в пяти часах езды, прятался в густом древнем лесу. Помимо них в деревне постоянно проживало трое стариков, но до их домов был почти километр. Хранители ездили туда, как они говорили, за тишиной в голове. Возможно, тишина – это то, что нужно Артуру.

А еще ему было нужно следить, чтобы Кирилл вел себя хорошо. Он не доверял бывшему другу и то и дело искал подвох в его отношениях с Алисой. Кажется, кроме Артура, никто не думал об этом. Но Артур ждал. Затаился и наблюдал. И злился. Потому что видел, как Алиса смотрит на Кирилла. Потому что такие взгляды не кончаются ничем хорошим. В своей паранойе Артур зашел, кажется, уже слишком далеко.

Он остановился перед дверью квартиры, в которой вырос, сверился с часами и позвонил в звонок.

Отец открыл не сразу. Он все еще был в легких летних брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Значит, спать пока не собирался.

– Заходи, заходи, – произнес глава. – Хорошо, что пришел. Я что- то закопался в работе, отвлекусь.

Артур прошел в залитый тусклым желтым светом коридор, разулся и протопал на кухню, включил чайник, принялся молча перемывать чашки в раковине. Отец не касался посуды, пока не закончится чистая. Так всегда было. Когда Артур был маленьким, по вечерам он часто мыл посуду, потому что это его успокаивало. Обычно мытье происходило, когда отец возвращался домой из своего прежнего кабинета, пил чай, курил и спрашивал, как прошел у сына день. Мытье посуды прочно ассоциировалось у Артура с теплым домашним разговором не с главой, а с папой.

Кухня была такой же маленькой, как у каждого в Хранилище. Плита, раковина, немного рабочей поверхности, холодильник и стол с табуретками. Ходить по кухне можно было или боком, или очень аккуратно прямо. В своей квартире Артур давно избавился от ненужного ему большого холодильника, но отец хранил верность грохочущей, пожелтевшей от времени громадине.

– Не видел тебя всю неделю, – произнес отец, войдя в кухню. – Где ты пропадал? Оставь посуду в покое, пожалуйста.

– Не напрягаюсь, – бросил Артур. – Работал. Все как с ума сошли.

Отец кивнул, порылся в шкафу, достал чайные пакеты, сахар и открытую пачку печенья.

– Да, я многовато голосов слышал последнее время.

– Ты поговорил с Игорем?

– Поговорил.

– И?

Папа заварил чай, уселся на стул и переставил с подоконника пепельницу. Тянул с ответом. Значит, Артуру это не понравится. Но он настолько устал, что поклялся себе не возмущаться и не спорить. Просто поговорить с отцом. Как всегда. Это его успокаивало, буквально убаюкивало.

– Что «и»? Как обычно. Игорь поддакивал, делал вид, что возмущен, соглашался со мной. Но все ведь так и останется на своих местах. Мы- то знаем.

– Увы, – кивнул Артур, смывая пену с ладоней. – Может быть, стоит вызвать их на Совет? Я и Рома подтвердим.

Отец угрюмо посмотрел на сына, покачал головой.

– Председатель Совета импонирует Небесным много лет. Он и сам Небесный. Сколько раз мы уже поднимали эту тему… Удивляюсь даже не этому.

– А чему?

Артур уселся напротив отца и прислонился спиной к стене, покрутил пепельницу.

– Тому, сколько ему лет. Я впервые его увидел, когда тебе было четыре. Прошло двадцать пять лет, а он все председатель. Хотя уже тогда, в первую встречу, он был не молод.

– Разве это правильно, что председатель Совета выбирает какую- то сторону? – спросил Артур.

Отец снисходительно посмотрел на него, горько усмехнулся.

– Что? – не понял Артур.

– Просто вспомнил себя в твоем возрасте… Тоже был такой же… убежденный, что мир справедлив, а всем воздастся по заслугам. Все, кто состоит в Совете, являются Небесными или Земными. Бывшими. Но бывший – не значит независимый. Нас всегда спасал заместитель председателя. Справедливый мужчина, хоть и веса у него не так много, как у председателя. Если мы сейчас соберем Совет, они замнут это дело. Обставят все так, что мы еще виноваты окажемся. И обвинят тебя. А я совершенно этого не хочу. Еще больше я не хочу, чтобы ты вообще появлялся на Совете.

Отец замолчал и долго смотрел ему в глаза. Сизый дым сигареты в пепельнице вился к потолку. Мерно тикали часы. Густая, темная чернота за окном прижималась к стеклам, подмигивала окнами дома напротив.

– Значит, кто- то другой должен дать показания, – не унимался Артур. – У нас много Хранителей, которые знают, что Небесные работают против воли душ!

Отец устало посмотрел на сына, вздохнул и отпил из кружки.

– Кто? Кирилл и Гриша? У нас больше нет двояких. Кирилла даже слушать не станут. Его отец убил Небесных.

– И Гришу тоже…

– И Гришу тоже, – кивнул отец. – Сменим тему, хорошо? Я думаю над этим.

Артур замолчал, глядя на стол.

– Ты, кстати, не хочешь взять себе в напарники кого- нибудь? – спросил глава. – Отвлечешься. Или в ученики?

– Совершенно не хочу, – поморщился Хранитель. – Нет, хотел, конечно, но ты мне все крылья обломал.

Отец покачал головой, усмехнувшись.

– Мы уже обсуждали это, – строго произнес он.

– Ага, – кивнул Артур. – Слушай, а как так получилось, что у тебя появился ученик, пока Любовь Андреевна была твоим напарником? Разве так бывает?

– Бывает…

Он заметил, как дрогнули губы отца. Выражение его лица стало болезненным, словно воспоминания причиняли ему страдания.