Читать книгу Страницы прошлого листая… Очерки о русских писателях - - Страница 8

Ранее, чем в Европе, пароходы появились в Америке. Их изобретатель Р. Фультон, непонятый и непризнанный Наполеоном, покинул Францию и уехал в Северо-Американские Штаты. Одним из первых европейцев пароходы, плававшие по Гудзону и Миссисипи, увидел дипломат и писатель П.П. Свиньин и описал в своем очерке, напечатанном в 1814 году в журнале «Сын Отечества». Еще в юности Пушкин читал в журналах о строящихся паровых судах и видел на Неве первые пароходы. Правда, само слово «пароход» не сразу вошло в русский язык – сначала его заменяло английское «стимбот». В 1815 году журнал «Сын Отечества» писал: «Мы в нынешнем году увидим, может быть, стимбот, плавающий из Санкт-Петербурга в Кронштадт». В августе того же года на Неве появилось первое паровое судно – паровая машина была вделана в обычный деревянный бот. В том же году пароход «Елизавета» стал совершать рейсы между Петербургом и Кронштадтом.

Постепенно пароходное сообщение прочно вошло в жизнь петербуржцев. Когда Пушкин в 1827 году вернулся в Петербург после семилетнего отсутствия, «паровые корабли», о которых он читал в журналах в михайловской ссылке, во множестве бороздили воды Невы и Финского залива. Современник Пушкина литератор А.В. Никитенко писал в своем дневнике: «Изобретение парохода – одно из чудес нашего века. Стоя на палубе, спокойно сидя в каюте, вы с невероятною быстротою, почти незаметно переноситесь вдаль – так ровен ход судна, до такой степени двигающая его сила подавляет колебание волн. Один только шум колеса, которое быстро вращается под действием пара и как плуг взрывает водную равнину, нарушая тишину».

Другой литератор, Ф.В. Булгарин, в статье «Поездка в Кронштадт 1 мая 1826 года», написанной в форме письма поэту Н.И. Гнедичу, писал: «Догадаетесь ли вы, о чем я думал, стоя на пароходе и прислушиваясь к шуму паровой машины? Кто знает, как высоко поднимутся науки через сто лет, если они будут возвышаться в той же соразмерности, как доселе! Быть может, мои внуки будут на какой-нибудь машине скакать в галоп по волнам из Петербурга в Кронштадт и возвращаться по воздуху. Все это я вправе предполагать, сидя на машине, изобретенной в мое время, будучи отделен железною бляхою от огня, а доскою от воды; на машине, покорившей огнем две противоположные стихии: воду и воздух или ветер! Вот о чем я думал, прислушиваясь к шуму паровой машины».

На смену слову «стимбот» пришли два других, некоторое время употреблявшиеся наравне одно с другим: русское «пароход» и иностранное «пироскаф», встречавшееся в итальянском и французском языках. Оба эти слова можно встретить в дневнике Пушкина – в 20–30 е годы поэт не раз совершал поездки из Петербурга в Кронштадт, провожая знакомых, уезжавших за границу морем. Так, почти одновременно, с разницей в несколько дней, он записывал: «Еду на пироскафе провожать Вьельгорского» и «26 мая был я на пароходе и провожал Мещерских, отправлявшихся в Италию». А вот о каком интересном замысле мы узнаем из письма друга Пушкина П.А. Вяземского: «Смерть как хочется отправиться в Лондон на пироскафе! Вчера мы были у Жуковского и сговорились пуститься на этот европейский набег: Пушкин, Крылов, Грибоедов и я». Но шутливое намерение четырех поэтов отправиться «по балтическим волнам» в столицу Туманного Альбиона не осуществилось…

Слово «пироскаф» встречается у Пушкина и в незавершенном прозаическом отрывке, написанном в 1830 году и начинающемся словами «Участь моя решена. Я женюсь»: «Если мне откажут, думал я, поеду в чужие краи, – и уже воображал себя на пироскафе… Пироскаф тронулся – морской свежий воздух веет мне в лицо; я долго смотрю на убегающий берег».