Читать книгу Скрытая угроза. Ошибки прошлого - - Страница 4

Все пригороды Вашингтона по-особенному безумны. Наверное, потому что все они одинаковы. В них вы всегда найдёте небольшую уютную церквушку с высоким шпилем, выкрашенным белой краской, гипермаркет какой-нибудь известной сети – настоящий рай для тех, кто обожает бессмысленные траты, и, конечно, школу. Даже она будет выглядеть так же, как и та, что находится через пару кварталов отсюда, словно их вставил сюда какой-то ленивый игрок в The Sims. Вы только взгляните на них: одна и та же коробка из красного кирпича с огромным футбольным полем, которое занимает куда больше места, чем все научные классы.

Когда живёшь в пригороде Вашингтона, ты точно знаешь, в чём разница между ними.

Но у них есть одно неоспоримое преимущество перед мегаполисами: здесь ничего не происходит. По крайней мере, на первый взгляд.

В Бетесде всегда было спокойно. Здесь можно было бесконечно прохлаждаться в компании старых друзей и наслаждаться запахом осени. И сегодня, поздним вечером, когда мы выехали на шоссе, оставляя позади скучную одинаковость нашего города, я собиралась сполна насладиться приключениями.

– О, вот эта классная, оставь её!

Джереми послушно убрал руку от телефона, к которому была подключена колонка в машине. Он сегодня вообще во всём меня слушался: может, потому что сегодня была пятница, или потому что с заднего сидения доносились звуки поцелуев, и он рассчитывал на такой же приятный вечер. Стефани, прервав поцелуй со своим парнем Томасом, поддержала меня:

– Да, точно, это же оригинальная версия Neat Neat Neat. Она крутая! Можно погромче?

Но как только я потянулась к телефону, Томас предупредил:

– Хотите, чтобы нас заметили? Вообще-то мы собираемся проникнуть на частную территорию.

Возбужденно хихикнув, я вместо этого положила свою ладонь на руку Джереми – ту, что покоилась на рычаге переключения передач. От папы ему достался отличный внедорожник: производители заявляли об отличной проходимости, и мы решили проверить, не обманула ли нас реклама.

Если бы мои родители узнали, куда именно мы собирались поехать вечером, то ни за что в жизни не отпустили бы меня, и не только потому, что мы хотели проникнуть на частную территорию. Это в целом было довольно плохой идеей: ехать на озеро ночью. Даже удивительно, как они поверили, что мы со Стефани, Джереми и Томасом хотели поехать посмотреть кино под открытым небом. Там ведь сегодня крутили один из этих старых чёрно-белых фильмов, которые все уже тысячу раз смотрели.

Между прочим, я даже перепутала название фильмов и вместо «Римских каникул» назвала «Римские приключения». Но мама так устала после работы, что даже не заметила! Не будь она фанаткой своего дела – биохимических исследований – я бы позвонила её руководителю и обвинила бы его в том, что он совсем не щадит её. Тем более, его номер я отлично знала. В телефоне он был записан как «Папа», и в списке звонков он был дальше, чем коллега моей мамы – мистер Смит. Так что, даже если бы «Римские каникулы» я назвала «Рандеву в Париже», он бы всё равно не стал проверять: внимательным он был исключительно в своём офисе. Я убеждала себя, что дело в повышении: он всего три месяца как был руководителем научного центра Бетесды и ещё не привык ко встречам с партнёрами и переговорам о финансах. Но правда была другой, слишком неприятной.

Зато теперь я смогла без проблем отпроситься на поездку за город с друзьями. Они давно задумали посетить это озеро, о котором говорили все в школе: мало кто решался проникнуть на частную территорию.

– Томас, ты уверен, что это безопасно?

– Рекрутинговое агентство моего отца нанимало персонал для охраны этого парка. Поверь мне, ты бы не захотела, чтобы они несли ответственность за твой дом. Эти ребята не способны даже пончик в коробке сберечь. – Стефани с Джереми дружно хихикнули, а мне вот по-прежнему было совсем не до смеха. – Тем более, это обычный частный пирс, там нет ничего секретного. Просто три года назад владелец местного завода игрушек хотел здесь соорудить шикарный парк, но перед этим имел неосторожность покритиковать местные власти за плохое состояние городских парков. В итоге ему устроили полный хаос с оформлением документов: настолько большой, что мужик решил свернуть проект.

– Всё равно расположение у него так себе: такую дыру ещё надо поискать!

– Вот-вот, – ворчливо отозвался Джереми, не отрывая взгляд от дороги.

Он постоянно сверялся с картой, пытаясь найти нужный поворот. Через плечо он бросил:

– Ты вообще уверен, что та дорога, о которой мы говорили, существует? Чёрт, мы уже почти две мили проехали, а отворотки всё нет!

И тут, как по волшебству, шоссе вильнуло влево, а за небольшим изгибом показался поворот. Дорога, о которой говорили парни, уходила налево: лес заботливо укрывал её от попадания звёздного сияния. Мы все невольно затаили дыхание, наблюдая за тем, как Джереми резко вывернул руль. В свете фар на повороте мелькнул ряд возвышающихся над землёй деревьев, с которых опали почти все листья.

Я шумно выдохнула и этим будто бы дала остальным сигнал «всё нормально, ребята, дышите». Салон наконец-то наполнился звуком. Повернув голову, в свете слабого фонаря на обочине я увидела линию электропередач, которая тянулась, наверное, до самого Роквилла.

– Это и правда дыра, – тихо сказала я. Голос казался слабым и осипшим.

В зеркале заднего вида я пересеклась взглядом со Стефани. Она вдруг захохотала, и этот смех подхватил сперва Томас, а затем и Джереми. Я тоже не смогла долго сопротивляться неожиданно подступившему смеху, и настроение в салоне быстро изменилось. Стёкла машины запотели, и Джереми приоткрыл окно, чтобы впустить немного воздуха. Ночное дыхание леса на вкус было как юность, свобода и любовь.

Мы ехали неспешно: скорость машины Джереми едва ли превышала двенадцать миль в час, нужной точки достигли всего через десять минут. Учитывая предупреждение Томаса о «долгой дороге», которое он дал, прежде чем я согласилась поехать сюда, ожидалось какое-то более масштабное приключение. Я подумала о том, что мы могли бы и просто прокатиться сюда, без намерения проникнуть на частную территорию, но предложить сейчас отступиться значило бы струсить, а трусихой я точно не была.

Но воодушевление Джереми, кажется, тоже сошло на нет к тому времени, как мы приехали к забору, за которым и находилась территория заброшенного парка.

– Куда вы нас притащили? – спросил он, едва выйдя из машины. Стефани прижала палец к губам.

– Тссс… Нельзя, чтобы нас услышали.

– Тогда зачем нам вообще туда лезть? Я думала, мы собираемся повеселиться!

Томас закатил глаза.

– Расслабься, Эванс. Надо только перелезть через забор. Я тебе обещаю, там никого нет. Только вырубите звук на телефонах, чтобы не было никаких проблем.

Стефани похвасталась Томасу телефоном с включенным авиарежимом, а после показала ему язык:

– Без тебя знаю!

Мы же с Джереми послушно сделали то, что велено. Не успела я положить телефон в карман, как Стефани схватила меня за руку и потянула вниз. Парни тоже пригнулись, и как раз вовремя: на плохо освещённую дорожку, которая когда-то должна была стать парковой аллеей, вышел грузный мужчина в форме. Зевая, он достал из кармана небольшой планшет и стал водить стилусом по экрану. Томас шёпотом пояснил:

– Он отмечает, что проверил этот периметр. Вот, смотрите…

Приятель достал из кармана телефон и показал нам фотографию с планом парка и периметрами на ней. Неожиданно ночную тишину прервал громогласный охранник:

– Периметр проверен, – сказал он по рации.

Ответ не расслышали ни мы, ни он сам. Голос собеседника прерывался из-за помех.

– Дурацкая штуковина! Я говорю, периметр двести… – Помехи в рации стали только сильнее, и охранник постучал ею по бедру. Это совсем не помогло. – Никаких условий для работы!

Даже не взглянув в сторону забора, он поплёлся обратно туда, откуда пришёл.

– Я же сказал! Ага, номер периметра начинается с цифры два. Это, должно быть, 242 периметр.

Я сверилась с его планом:

– Но здесь ещё есть 276 периметр.

– Да, но за 276 есть парковка. Наверняка это центральный вход. В общем, они делают проверки раз в час, так что нам всего-то нужно запомнить время, чтобы вернуться обратно к машине.

– Друг, ты уверен, что машину можно оставить прямо у забора?

– Джер, я десяток раз сверялся с планом. Нет у них там никаких дел!

Сердце бешено колотилось, и я предприняла последнюю робкую попытку вразумить друзей.

– А если они заметят нас прямо сейчас?

– Видишь те деревья? – Томас показал рукой в сторону особенно густого участка заброшенного парка.

Парочка крепких клёнов с пожелтевшими листьями величественно возвышалась над другими деревьями, высаженными не так давно. Я кивнула, и Томас пояснил:

– За ними озеро. Охрана туда не ходит.

– Лень им, что ли? – уточнил Джереми.

– Нет, что ты! Просто они заняты… поглощением пончиков, – прокомментировала Стефани в привычной ей манере.

Это была рискованная затея, и мне она была совсем не по душе. Конечно, я всегда хотела увидеть, что в этом парке… Но не таким способом. Об этом я и сообщила друзьям. Стефани крепко сжала мою ладонь.

– Обещаю, всё будет хорошо!

И, не церемонясь, потащила меня к забору. Он был простым – деревянным и невысоким, через такой мог перемахнуть любой школьник. Нужно было лишь улучить момент, чтобы перелезть. Стефани под ехидные замечания Томаса полезла первой.

– Будет круто, если ты ничего не сломаешь, Стеф.

– Со мной всё будет нормально.

– Знаю. Переживаю за забор…

Стефани стукнула парня кулаком в плечо и полезла наверх.

– Видишь, я… Ой-ёй!

Послышался звук падения. Стефани, не удержавшись, шлёпнулась в траву. Я приблизилась к забору и заглянула в щель между досок.

– Стеф! Ты как?

– Нормально. Твоя очередь, Эванс.

Я разглядела Стефани, которая потирала ушибленный зад. Я посмотрела на парней: Томас предупредил, что, хотя охранники не спешили прогуливаться по парку в поисках нарушителей, всё же не стоило медлить. Когда Джереми подсадил меня, я напрочь забыла всё, о чём говорил Томас. Перекинула ногу через забор и просто… зависла. Прыгать в темноту было страшно.

– Быстрее, Эванс! Быстрее! – шёпотом подгоняла Стефани.

Сердце готово было выскочить из груди. Я вспомнила, что Джереми смотрит на меня. Нельзя было опозориться перед своим почти что парнем! И я, набравшись смелости, спрыгнула, изрядно помяв траву. Стефани тут же потащила меня в кусты.

– Ловко ты!

Томас и Джереми справились гораздо быстрее. Спустя несколько минут мы все были за забором. Было поздно трусить!

– Ну, все кости целы? – уточнил Томас.

Стефани издала нервный смешок. Убедившись, что охранники не подкарауливают нас в тёмном углу парка, мы поспешили к озеру, и через десять минут наконец увидели его.

Перед нами открылся потрясающий вид: по водной глади бежала рябь от лёгкого осеннего ветерка. Листья с пожелтевших деревьев осыпались, создавая цветастый красно-оранжевый ковёр, который будто бы заботливо укрывал луну, отражающуюся на поверхности воды. Я замерла, наблюдая за застывшим закатным солнцем, которое будто боялось скрыться, пока мы прокладывали себе путь к озеру.

– Оно того стоило, да? – шепнула Стефани мне на ухо.

– Да.

Мы устроились на пирсе. Пока я представляла себе, как раньше владельцы этого места катались здесь на лодках в погожие летние дни, парни принялись с энтузиазмом обсуждать последнюю школьную игру. Стефани присела рядом со мной, и я, понизив голос, спросила:

– Как думаешь, я нравлюсь Джереми?

В ответ я получила гневный взгляд подруги.

– Ты что, прикалываешься? Эванс, ты у меня правда такая глупенькая или это любовь затуманила тебе разум? Чёрт, Джереми уже сколько к тебе липнет, год? Да ты просто свела парня с ума, а теперь ещё и спрашиваешь, нравишься ли ты ему!

– Ну… Просто он ничего не говорит. И ничего не делает! Я думала, он хотя бы попытается… Ну, знаешь, проявить какое-то внимание.

– Эванс, ты же знаешь, он дикий тормоз. И будь он хоть трижды школьным капитаном футбольной команды, он остаётся всё тем же стеснительным Джереми, который ведёт себя так, будто не спал с половиной команды чирлидерш!

– А он спал? – с любопытством спросила я, и подруга поняла, что сболтнула лишнего.

– Так говорят. Но я-то свечку не держала, понимаешь? Да и в любом случае… – Прикусив язык, она тут же попыталась сгладить углы. – Если так оно и есть, он будет готов и не разочарует тебя.

Я ткнула её кулаком в плечо. Мы обе захихикали, с опаской взглянув на парней. Но они были слишком заняты обсуждением того, кто же, по их мнению, лучшая Джин Грей, поэтому даже не обратили на нас внимания.

– У вас всё серьёзно? – Я кивнула на Томаса.

– Пока не знаю. Но думаю, нам пора переходить к следующей фазе.

– К следующей?..

От внезапной догадки я залилась краской и издала странный звук: какую-то смесь удивлённого вздоха и восторженного возгласа. Стефани прижала ладонь к моему рту.

– Только никому не говори, ладно?

Изобразив, будто закрываю рот на замок, я сделала вид, что выбрасываю воображаемый ключ в озеро. Парни с интересом посмотрели на нас, и я поспешила сменить тему.

– Как думаете, вода тёплая?

– Ещё бы! Все знают, что ночь – лучшее время для купания.

– Томас, может, проверишь? – стал подначивать Джереми.

Он прыгнул на друга, пытаясь столкнуть его в озеро. Но Томас оказался не так прост. Завязалась дружеская потасовка за право не оказаться в воде. Мы принялись поддерживать ребят.

– Ха-ха, ну же, Томас, сделай его!

– Ну, Джер, поднажми! – крикнула я.

– Как скажешь!

– Силёнок не хватит, друг! Ха-ха! – Томас усмехнулся.

– Это у меня-то не хватит? – парировал Джереми. – Ха!

Он оттеснил Томаса к краю пирса. Вдруг Томас с испуганным лицом указал пальцем в сторону леса.

– Джер, там охранник!

– Где?!

Джереми обернулся, и мы вместе с ним. Томас схватил его за руку, и они вместе плюхнулись в озеро. Ребята подняли тучу брызг, окатив меня и Стефани водой. Когда их головы оказались на поверхности, Томас расхохотался.

– Ха-ха! Круто я тебя развёл, друг?

– Эй, девчонки, присоединяйтесь! – Джереми помахал мне рукой.

Перспектива прыгнуть в прохладную озёрную воду была заманчивой, но я не захватила с собой купальник. На секунду задумалась…

1. Если хотите залезть в воду, перейдите на следующую страницу.

2. Если хотите позвать Джереми на берег, перейдите на страницу 22.

ЗАЛЕЗТЬ В ВОДУ

– Отвернитесь! – Я махнула им рукой.

Они послушно сделали то, что было велено. Мы со Стефани принялись стягивать с себя одежду.

– Эх, надо было сказать, что мы идём на озеро. Я бы взяла купальник, – посетовала я.

– Ладно тебе! Так даже интереснее.

Подруга быстро разделась и теперь стояла на пирсе в одном нижнем белье. Мне не очень-то хотелось демонстрировать свой повседневный хлопковый комплект, который точно не был готов к тому, чтобы внезапно стать купальником. Но прохладная вода так и манила.

– Давай же, Эванс. Хватит стесняться!

Последняя деталь гардероба – брюки – бесформенным комком упала на причал. Я почувствовала неловкость, но всё-таки заставила себя не прикрывать своё тело руками. Мне нечего было стесняться. Я поймала на себе восхищённый взгляд Джереми. Он подплыл ближе к берегу.

– Давай, я поймаю тебя.

Слева от меня Стефани прыгнула в воду, подняв брызги. Я присела на край пирса. Ладонь Джера коснулась моей голой ноги, и я вздрогнула от интимности этого момента. Джереми позволил мне привыкнуть к ощущению его тёплых пальцев на моей обнаженной коже и положил обе ладони на мои ноги.

– Прыгай.

Я легко соскользнула с края пирса и тут же оказалась в его объятиях. Где-то неподалёку от нас бесились Томас и Стефани, которым было совершенно неинтересно, чем мы здесь занимаемся.

Ладони Джереми легли на мою талию. Его тело пылало, и моё – вместе с ним. Прохладная вода не помогала: казалось, что скоро я сгорю изнутри. Взгляд Джера ласкал мои губы, изгибы шеи и линию декольте. Осознав, что стою перед ним в одном нижнем белье, я прикусила губу.

Это простое движение вызывало у Джереми дрожь. Он наклонил голову и застыл в сантиметре от моих губ, не решаясь прикоснуться. Я невольно задержала дыхание.

– Можно?

Шёпот растворился в воздухе. Я подалась вперёд, позволяя нашим губам наконец-то встретиться. Но он не двигался дальше, позволяя нам обоим сперва утонуть в ощущении первого поцелуя. Он словно ждал, когда кто-то запечатлит этот момент на камеру. Но мне достаточно было того, что я запомнила: его пальцы, сжимающие обнажённую кожу, и губы, сминающие мои.

В этом поцелуе было всё: сладость, ласка и обещание. Когда мои губы распахнулись для него, Джереми неспешно изучал каждый изгиб, прежде чем заходить дальше. От его прикосновений перехватывало дыхание, и такой долгожданный поцелуй пришлось прервать, чтобы не задохнуться от этой удушающей нежности.

Тяжело дыша, мы вновь стали изучать друг друга взглядами. Джереми оторвал руку от моей талии, чтобы подарить мне новое ощущение. Двумя пальцами он очертил изгибы шеи, заставляя меня прикрыть глаза и податься вперёд, навстречу его рукам. Когда я оказалась так близко, чтобы никто другой не мог слышать его, он почти одними губами прошептал:

– Это лучшая ночь в моей жизни.

Продолжение истории на странице 24.

ПОЗВАТЬ ДЖЕРЕМИ НА БЕРЕГ

– Лучше сам иди сюда!

Стефани толкнула меня в бок.

– Пожалуй, мне лучше вас оставить, да? – подмигнула она.

Я приложила палец к губам. Если это не было идеальным местом для первого поцелуя… то было ли оно вообще? Джереми не сразу понял намек. Но судя по тому, как они с Томасом перешёптывались, смышлёный друг намекнул ему, что пора бы вылезать. И, когда Стефани, раздевшись до нижнего белья, прыгнула в воду, Джереми приблизился к пирсу.

– Уверена, что не хочешь к нам? Здесь тепло.

Он провёл пальцем по моей ноге, от ступни до чувствительного места под коленом. Я похлопала рукой по месту рядом со мной.

– Лучше ты иди сюда.

Его взгляд скользнул по моему лицу, задержавшись на губах. У меня на секунду перехватило дыхание. Джереми ухватился за край пирса в нескольких сантиметрах от меня. Руки напряглись, позволяя рассмотреть каждую мышцу. Расправив широкие плечи, Джереми легко подтянулся на руках и немного задержался в верхней точке подъёма. Я невольно залюбовалась его подтянутым торсом и жилистыми руками. Резко захотелось прыгнуть в прохладную воду и остудить пыл. Нервно сглотнув, я позволила себе ещё немного поглазеть на него и, только насладившись зрелищем, отвела взгляд.

Джер тут же опустился рядом со мной. Даже на таком расстоянии я чувствовала жар его тела. Грудь вздымалась чаще, чем это было нужно. Я повернула голову, краем глаза наблюдая за Томасом и Стефани – они дурачились в воде и не обращали на нас внимания.

Джереми пристально смотрел на меня. Облизав губы, он прошептал:

– Я собираюсь тебя поцеловать.

Против воли губы изогнулись в улыбке, и он тут же украл её у меня. Джереми аккуратно прижался своими губами к моим и на несколько секунд остановился, позволяя нам обоим прожить этот момент. Момент первого поцелуя.

Я закрыла глаза, отдаваясь этому ощущению. Рука Джера легла на мою талию, осторожно сжимая пальцами нежную кожу. Коснувшись верхней губы, он вновь на несколько секунд остановился, словно пробовал меня на вкус. Затем он проделал то же самое с нижней губой, заставляя каждую клеточку моего тела желать его поцелуев снова и снова.

Каждое его прикосновение дурманило меня с новой силой. И, когда он, наконец, ворвался в мой рот, сминая губы, я придвинулась ещё ближе к нему. Моя рука скользнула по его мягким каштановым кудрям. Ощущая их шёлк под своими пальцами, я перестала думать о чём-либо другом, кроме его губ.

Никаких лишних прикосновений и нелепых стонов. Только его мягкие губы, которые идеально подходили моим. Именно поэтому, когда он отпрянул, я ощутила, что чего-то не хватает. Джереми смотрел на меня с восхищением. Я коснулась его покрасневших, слегка припухших губ.

– Прекрасный вечер.

Продолжение истории на следующей странице.

НАЧАЛО ОБЩЕЙ ВЕТКИ

Позже, гораздо позже, мы устроились на пирсе вчетвером. Спор о лучшем Фениксе быстро перерос в обсуждение Человека-паука и его воплощений.

– Тоби, это, однозначно, Тоби! – безапелляционно заявил Джереми, и очень зря, а мы с Томасом тут же набросились на него, объясняя все тонкости.

– Да брось, единственное крутое, что есть в этом фильме, – это его паутина! – настаивал Томас.

– А мне вообще нравится Том Холланд. Он такой милашка в этом костюме! – Стефани вклинилась в разговор.

Мы с Томасом закатили глаза.

– Как вы можете спорить, когда есть Гарфилд? Это же просто идеальный Паук!

– Ха, вот, Эванс понимает меня! – Томас приобнял меня за плечи. Потянувшись к своему рюкзаку, он выудил оттуда шейкер, который всегда носил с собой, и протянул мне. – За это надо выпить!

– Выпить? Э-э-э… – стушевалась я.

– Нет, Эванс, даже не вздумай отказываться.

Три пары глаз с интересом смотрели на меня, и я решилась. Я сделала глоток, но тут же закашлялась. Томас похлопал меня по плечу.

– Ничего, тебе ещё понравится!

Он тоже сделал глоток, после чего передал шейкер Стефани, минуя Джера. Ему ещё предстояло везти нас обратно. Спор разгорелся с новой силой, когда мы заговорили про девушек Паука: то ли потому что тема была слишком горячей, то ли из-за передаваемого по кругу шейкера с таинственным содержимым. Томас, решивший во что бы то ни стало доказать Джеру свою правоту, достал телефон.

– Сейчас я тебе покажу, почему… – Он вдруг замолчал на полуслове, уставившись в экран. У него до сих пор был открыт план парка у озера, и Томас слегка приблизил изображение. – Вот дерьмо! Собирайтесь, быстрее!

– Что случилось?

– Объясню по дороге!

Мы быстро натянули вещи на всё ещё мокрое нижнее бельё и помчались к забору. Доски пирса скрипели под нашими ногами, когда мы ускорили шаг, чтобы слышать Томаса:

– Я думал… Думал, что парковка находится где-то рядом с центральным входом. Но отец, он рисовал этот план! Это была парковка для… охраны!

– Значит, они могут увидеть мою машину? Чёрт, Томас! Лучше бы мы взяли лодку…

Томас немного сбавил темп: парк по-прежнему выглядел безлюдным, а значит, охранники нас не искали.

– Ты-то чего переживаешь, золотой мальчик? Это у меня есть привод в полицию.

– Что-о-о? – Мы со Стефани обе не смогли сдержать удивления.

Мы почти дошли до забора, оставалось только миновать освещённую аллею. Притаившись у густого кустарника, мы шёпотом продолжили беседу, не сводя глаз с дорожки:

– Глупая была история. Около года назад я решил впечатлить одну девчонку…

– Синди Уэбстер? – Стеф даже не спрашивала, а утверждала.

– Да, её. Короче, мы проникли в парк аттракционов после закрытия, и нас поймала охрана.

– Ну ты и идиот!

Томас только пожал плечами.

– Кажется, всё чисто.

Но рисковать всё равно не решились: пригнувшись, стали пересекать дорожку. До забора было рукой подать… как вдруг мы заметили двух охранников, притаившихся в тени деревьев.

– Стоять! Стойте на месте! – скомандовали они, и я сделала именно то, что было велено. Оцепенев, я застыла посреди аллеи, наблюдая за тем, как мои друзья убегают к забору. Стефани, наконец, обернулась:

– Эй, ты чего?! Быстрее!

Она рванула ко мне, а я – к ней. Но было уже поздно. Один из охранников удержал меня за руку. Пока я пыталась вырваться из его лап, Стефани боролась с Томасом, который никак не хотел отпускать её ко мне. Джереми уже перебрался через забор и, бросив на меня тоскливый взгляд, прыгнул в машину.

– Шон, догоняй остальных, а не то они уедут! – крикнул охранник практически мне в ухо, а затем пробурчал: – Говорил же, что надо ждать возле машины. Ну что за идиот!

Свет фар от машины вдруг ослепил нас обоих – меня и охранника. Я на несколько секунд лишилась зрения, и всё, что могла, это слушать вопли Стефани, которая никак не хотела уезжать без меня. Но всё-таки сдалась… И, когда скрипнули шины, я поняла, что нет смысла сопротивляться. Я осталась один на один с двумя охранниками.

– Ну, вот ты и попалась, тупица!

* * *

В полицейском участке было холодно. Если бы здесь оказался мой брат, который просто не переносил холод, он бы мигом выдал им всё, лишь бы выйти отсюда. Но нет, здесь, в полицейском участке Бетесды, на неудобной скамейке оказалась я – гордость школы, девчонка из уважаемой семьи и самая дружелюбная соседка. Последнюю характеристику придумала себе я, когда смогла уговорить ворчливого мистера Штайнера, отставного офицера, который никак не хотел отдавать нам мяч, попавший на его территорию, где он заботливо выращивал какие-то голубые цветы.

Но все остальные прозвища не были изобретены мной. Гордостью школы меня называла Стефани, и, надо сказать, небезосновательно. Про уважаемую семью не уставала напоминать бабушка, пока в прошлом году не скончалась от сердечного приступа. Теперь же я собиралась обзавестись новым титулом – «хулиганка». Интересно, отец скажет про меня именно так или выберет более необычное слово?

– Эванс, решила, кому будешь звонить?

К решетке подошёл молодой офицер, который уже минут десять терпеливо ждал моего ответа. Я думала, это хорошо, что именно он приехал забирать меня. Он ведь и сам вчерашний подросток, так что наверняка знает, как трудно признаваться родителям в своих ошибках.

Сперва я думала позвонить отцу: он бы точно смог убедить офицеров в том, что предупреждение будет достаточным наказанием для меня. Но мало того, что отца могло и не быть в городе, потому что он часто отлучался по делам, так ещё и сам он будет читать мне лекции о правильном поведении всю дорогу до дома. Хотя, на самом деле, мы оба будем знать причину, по которой он мог бы злиться на меня, – дочь-преступница стала бы серьёзным ударом по его репутации!

И потому я продиктовала номер мамы. Я знала, что ей сегодня нездоровится: если бы не это, то я без раздумий позвонила бы ей. Она всегда понимала, когда ей врут. Наверное, и сегодня тоже поняла, что ни в какой кинотеатр мы не собирались. Но она не стала бы читать мне лекции. Для неё было бы достаточно того, что я побывала в полицейском участке. «Страх перед наказанием куда хуже самого наказания», – часто говорила она.

Приготовившись быстро объяснять ситуацию маме, я с нетерпением поглядывала на офицера, что уже приложил телефон к уху. Я слышала только гудки, и с каждой секундой моё сердце начинало биться всё сильнее. Не прошло и минуты, а я уже забыла всю речь, которую подготовила для мамы!

– Не отвечает. Давай номер отца.

– Н-нет, д-давайте… Давайте подождём немного! Папа очень занят, понимаете? Много работает… Да, очень много работает!

– Перезвоню ей через десять минут. – Офицер хмыкнул, но настаивать не стал.

Он вернулся к себе в кабинет, а я с тоской взглянула на часы, висящие на стене. У меня плохо получалось определять по ним время, но я прикинула, что должно было быть уже часа три утра. Если мама отключила телефон на ночь, то ждать мне осталось не так уж и много.

Я сняла кроссовки и уселась с ногами на скамейку, обхватив колени ладонями. Пытаясь убедить себя в том, что Стефани не бросила меня, а вынуждена была уехать, я старалась не думать о Джереми. Это ведь он был первым, кто сел в машину. Он даже не попытался помочь мне. Ещё бы! Идеальный капитан спортивной команды, который не должен рисковать своей репутацией ради какой-то девчонки. Плакать не хотелось, но я всё же не сдержала слёз. Мой идеальный парень оказался фальшивкой.

Меня клонило в сон. Стянув с себя куртку, я подложила её под голову и вытянулась на скамейке, даже не ожидая, что усну на таком неудобном ложе. Но усталость одержала верх. Сквозь беспокойный сон я слышала, как начинался день в полицейском участке Бетесды. Туда-сюда бегали, шелестя бумажками, люди, отовсюду доносились голоса, на кухне кто-то заваривал очередную кружку кофе. Но окончательно проснулась я от громкого звука: Диггинс, стоящий за решёткой, прочистил горло.

– Эванс, чего разлеглась?

Я потёрла глаза, совсем не чувствуя себя отдохнувшей.

– Я… Просто устала.

– Ага, устала она. Не дозвонился я до твоей матери. Может, ты мне специально какой-то фальшивый номер дала, а?

– Ну да, конечно. Всё ради того, чтобы провести незабываемую ночь в этом роскошном отеле.

Диггинсу, кажется, дерзость пришлась по вкусу. Он криво усмехнулся.

– Наш отель пользуется популярностью по субботам, так что пора тебе выселяться. Давай номер отца, ничего он с тобой не сделает. Ну, кто подростком не совершал ошибок?

– Что, даже вы попадали в тюрьму?

– Нет, не попадал. Я быстро бегаю. – Он подмигнул мне, достал из кармана телефон и приготовился записывать папин номер.

– А который час? Может, моя мама просто ещё не проснулась…

– Уже восемь.

– Вот блин! – Я разочарованно вздохнула. – Ладно, записывайте уже.

Пока Диггинс набирал номер и представлялся, я расхаживала туда-сюда по камере, пытаясь подобрать правильные слова. Это была не та ситуация, в которой «подросток совершил ошибку». Я ведь сознательно солгала про кинотеатр и поехала развлекаться, прекрасно понимая, что рискую попасться в руки охраны и полиции.

Краем уха я услышала конец разговора Диггинса с отцом:

– Конечно, мистер Эванс. Я всё понимаю. Сейчас же оформлю все необходимые бумаги. – Отключившись, офицер ещё несколько секунд смотрел на свой телефон, а я пощёлкала пальцами.

– Что там?

– Там… – Он растерялся, но лишь на секунду. За это время я успела заметить, как он нервно постукивает пальцем по задней панели телефона. Затем он всё же взял себя в руки. – Думаю, ты достаточно наказана. Сейчас за тобой приедет отец.

– Значит, то самое страшное наказание, которого я так боялась, – пара часов в камере? Ну, было неприятно, конечно, но если так вы собираетесь победить преступность…

– Я должен идти. – Даже не взглянув на меня, Диггинс рванул к своему кабинету.

– Эй, я же просто пошутила! – крикнула я ему вслед.

Его реакция сбила меня с толку. Мой папа мог быть довольно жёстким, когда того требовали обстоятельства. Но мог ли он так сильно запугать молодого полицейского, который, кажется, на службе не провёл ещё и месяца, что он в полной растерянности отправился к себе в кабинет, будто наказанный ребёнок? Интуиция подсказала: мог, если сильно разозлился.

От дома до полицейского участка ехать было около пятнадцати минут, но, с учётом папиной способности делать всё в рекордные сроки, я могла рассчитывать на одиннадцать. Расхаживая по камере, я пыталась придумать, как оправдать своё поведение, и совсем не готова была увидеть отца всего через пять минут после ухода Диггинса.

– Па-ап?..

Он зашёл в полицейский участок и, не услышав меня, сразу направился к офицеру. На нём был тот же комплект из тёмных брюк и бирюзового свитера, подаренного мамой на Рождество, что и вчера. Было странно видеть его в такую погоду без верхней одежды. Но, пока я воображала, где он мог оставить своё серое пальто, они с офицером Диггинсом вышли из кабинета и направились к камере.

– Папа…

Но папа едва мог смотреть на меня. Забрав у Диггинса какую-то бумагу, он молча дождался, когда офицер откроет камеру и выпустит меня. Я не могла поверить в то, что он способен на такое. Игнорировать меня после всего, что я пережила ночью! Это немыслимо! Лучше бы он кричал или читал нотации.

Когда мы сели в машину, я вновь попыталась завести разговор.

– Пап, пожалуйста, прости… Я не хотела, правда! Не хотела попадать в неприятности! – Но он только кивнул в ответ, и это разозлило меня ещё сильнее. – Это что, твоё наказание? Пап, хватит молчать! Скажи уже что-нибудь!

Он всё с таким же каменным выражением лица завел двигатель. Мы двинулись по дороге с предельной скоростью: отец так сильно давил на педаль газа, что мне казалось, мы неизбежно попадём в аварию. На перекрёстке он неожиданно повернул налево, а не поехал прямо – по дороге к дому.

– Эй, куда мы?

– Твоя мама в больнице. – Он повернул ко мне голову.

Всего четыре слова. Столькими же ограничился Диггинс, когда говорил со мной про наказание. Он знал.

– Я-я…

Но сказать было нечего. Никакие слова не смогли бы описать то, что я чувствовала в этот момент. Хотелось, чтобы всё это было моим сном, пусть даже я бы уснула на неудобной скамейке в полицейском участке.

Машина вдруг стала ехать очень медленно, хотя спидометр всё ещё показывал двадцать пять миль в час. Хотелось выпрыгнуть из неё прямо сейчас, на ходу, и побежать в больницу со всех ног. Как будто я могла помочь её вылечить…

– Что с ней? Она… поправится?

– Они не знают.

В окне мелькали одинаковые дома с идеальными газонами. Они мешали понять, как далеко от больницы мы находимся, и я вдруг возненавидела их за то, как безмятежно они выглядят. Злость закипела во мне. Захотелось высунуться из окна и прокричать что-то обидное им вслед. Например, то, что если однажды кто-то выкопает на этом газоне ямку, то они уже не смогут быть такими же идеальными. И что им тогда останется? Правильно, медленно разрушать себя изнутри.

На электронных часах в коридоре больницы было 08:49, когда я забежала внутрь. Отец бесшумно проследовал за мной. У стойки регистрации он остановился и спросил:

– Бриджит Эванс, палата 251.

Я впервые слышала такой голос: бесцветный и хриплый, словно звучащий из уст бестелесного духа. Когда медсестра за стойкой подняла на отца взгляд, я уже знала: Бриджит Эванс больше нет.

Я побежала по коридору в поисках нужной цифры. В палате был только мой брат. Астор стоял возле пустой кровати, склонив голову.

– Астор…

Брат повернулся: в глазах были обида, разочарование, страх. По его щекам безостановочно бежали слёзы, но, когда он бросился в мои объятия, я едва удержала его за плечи.

– Где она?

– Она… Она была… В операционной. – Брат шмыгнул носом.

Астор сжал меня в объятиях. Я услышала тихие всхлипы: мои или брата – сейчас это не имело значения. За его спиной, прямо рядом с маминой кроватью, стоял отец. Трудно было узнать в этом человеке моего отца. Он выглядел как тень самого себя: бледное лицо, тяжёлые веки… Отец едва сдерживал слёзы. И, наконец, сдался. Но во мне бушевала ярость. Я не хотела верить, что всё это происходит на самом деле. Нет, это просто сон! Такого не бывает!

Сорвавшись с места, я выбежала из палаты и столкнулась с врачом.

– Она ведь жива, да? Она должна быть жива! Это просто операция!

Врач положил ладонь мне на плечо. Это был простой жест – обычная человеческая поддержка. Но я едва не захлебнулась собственными слезами, пока он говорил со мной.

– Мисс Эванс, мне очень жаль. Ваша мать долго игнорировала симптомы прогрессирующей болезни. Нам не удалось её спасти.

– Это неправда! Вы лжёте! Она была здорова!

В тот единственный раз, когда мне очень сильно хотелось, чтобы моя ложь звучала уверенно, я не могла обмануть даже себя. Если бы она действительно была здорова…

Вырвавшись из рук врача, я на дрожащих ногах бросилась к другому. Он только что вышел из операционной и теперь раздавал указания испуганным медсёстрам. При виде меня они торопливо натянули маски.

– Где моя мама?! Я хочу её видеть!

Из-за натянутой по самую переносицу маски я видела только глаза доктора, печальные и потухшие. Он сделал шаг назад, отходя от меня. Я увидела, как сзади подходят два медработника в спецкостюмах.

https://redirect.appmetrica.yandex.com/serve/244544550327098266

– Мисс Эванс, мне жаль, но я вынужден изолировать вас и всю вашу семью. Мы обнаружили, что миссис Эванс была больна одним из штаммов Мидуэйского вируса. Теперь мы обязаны следовать протоколу. Вас поместят в карантинную зону.

В голове эхом зазвучало: «Думаю, ты достаточно наказана».