Читать книгу Дальше не помню - - Страница 3

Мы двигались к выходу из вокзала.

– Как к чему? Ударно покодить, – ответил Слава. Глаголом «кодить» мы обозначали вообще какое угодно времяпрепровождение, кроме, собственно, программирования – написания кода.

– У меня чего-то как код начался позавчера, так и не заканчивается. И не закончится еще в ближайшие несколько дней. Похоже, я в тотальном штопоре. Ты мне чего-то забронировал?

– Да, в своей гостинице. А что позавчера было?

– Влад приезжал, не с пустыми руками. А вчера, на отходах, зашел в поезд, а там девушка с литром коньяка сидит. Сам понимаешь.

– Думаю, нам стоит зайти куда-нибудь и выпить пива. Благо, ты налегке.

– Семьи не имеем, таскать по шесть чемоданов нам ни к чему.

Слава засмеялся. Мы вышли на привокзальную площадь и направились в ближайший бар, располагавшийся метрах в пятистах. Пиво принесли достаточно быстро. В принципе, в дни отдыха, которые часто превращались в дни штопора, я любил начинать пить в первой половине дня, но сегодня первая кружка давалась мне с трудом.

– Ну что, как ты тут, одинокий волк?

– Прикатил вчера, заселился и лег спать. Без приключений. Завтра вот к восьми вечера жду своих.

– Напомни, что у вас за план?

– Они приезжают в восемь, я их встречаю и едем в аэропорт сразу, в районе полуночи, у нас рейс в Тай. Весь план.

– А на сколько вы туда?

– На два месяца. Нужно как-то от нашей зимы отдыхать.

Слава был меня старше лет на семь – никогда не мог запомнить, сколько ему точно. У него была жена, двое детей и полный пакет представителя среднего класса – от квартиры, украшенной радостными фотографиям семьи, до загородного дома и пары машин. Образ его семьи с ее обыденным счастьем одновременно меня и привлекал, и отталкивал. При этом, Слава всегда готов был сорваться в какой-нибудь адский алкотрип. Хотя в последнее время это происходило все реже.

– Ты чего завис? – спросил он.

– Задумался о твоей семье.

– Так, и что там? – он сделал долгий глоток пива.

– Да забей, бестолковые размышления с похмелья. План с семьей ясен, а у нас с тобой на сегодня какой?

– Показаковать.

– Ладно, давай по стопке, надо взбодриться. А то я сейчас от этого пива усну.

Мы выпили по местной тридцатиградусной настойке, и я вроде бы начал воскресать – снова появилась энергия, а мысли сменились на более радужные. Совсем скоро на нашем столе скопилось больше десяти пустых стопок.

– Ну что, ты на сколько? – спросил я.

– Вышел на «5+», сам?

– Где-то ближе к «7». Пора ехать заселяться и кинуть рюкзак.

Мы вызвали такси – гостиница располагалась не так чтобы далеко от вокзала, но идти было категорически лень. После традиционных ритуалов на стойке регистрации я поднялся к себе в номер. Точно в таком же примерно три года назад мы останавливались с Олей. Забавно было оказаться в этой гостинице спустя столько времени и в совершенно других обстоятельствах. Вместо влюбленности – одиночество, вместо покупок сувениров в лавке Мумми-Троллей – пьянство в 11 утра. Я взял газировку из мини-бара и спустился вниз. Слава уже стоял там и тыкался в телефон. Я остался без рюкзака, а вот он наоборот свой взял. Несложно было догадаться зачем.

– Так, ну держи «ракету», – он расстегнул рюкзак и достал из него полулитровую пластиковую бутылку с газировкой. Точнее, газировки там была только половина, – другой половиной у Славы чаще всего выступал ром. Меня даже заинтриговало – вдруг в этот раз что-то другое.

– А какое топливо в «ракете»?

– Строго ром.

– Как видишь, я прочувствовал ситуацию и прихватил с собой еще, – сказал я, протянув взятую газировку из мини-бара.

– Отлично, нам это сегодня пригодится.

Мы пошли гулять по городу, периодически отпивая из «ракет» и обсуждая все подряд – от того, как у кого дела с текущими проектами и до вопросов типа «обязательно ли рок-звезде умирать молодым». В одном из дворов мы присели на перекур. Слава попросил сигарету. «Значит, он уже вышел на “7+”», – подумал я. В более трезвом состоянии он никогда не курил. Что до меня, то я уже неплохо так опьянел и понимал, что сегодня все развернется самым непредсказуемым образом. После следующей фразы Славы мне стало ясно, что не «развернется», а «уже разворачивается».

– Смотри, видишь там толпа подростков, – он указал рукой на другой край дворика. Там действительно стояло человек десять молодых парней.

– Так, и?

– Спорим я у них сейчас вырублю покурить? – речь, конечно, шла не о сигаретах, а о запрещенной растительности.

– Чего? Ты почему вообще решил, что они курят?

– Это наитие. Вселенная. Никогда не обманывает.

Я засмеялся. Все это выглядело достаточно нелепо.

– Ну вперед.

Слава оставил «ракету» на скамейке и направился к парням. Я услышал «хай, гайз», и мне стало еще смешнее, ведь кроме этой фразы он не знал по-английски совершенно ничего. Дальше началась активная жестикуляция и попытки понять друг друга на астральном уровне. Я отвлекся и достал телефон. Облачный сервис хранения фотографий издевался надо мной – пришло уведомление «Посмотрите, что вы делали в этот день три года назад». На превью уведомления была фотография, где я целую Олю в щеку на фоне Балтийского моря. Тут раздался крик и отвлек меня. Подняв голову я увидел, что Слава направляется ко мне.

– Э! Ну что? Не верил?

– Да ладно, – я убрал телефон в карман.

Подойдя ближе, он показал мне достаточно объемный сверток из фольги.

– Как?! – я закричал от неожиданности. – Ты же даже английского толком не знаешь.

– Говорю же – вселенная. Ладно, давай. Прямо здесь и сейчас.

Набор для табачных самокруток, который у меня остался во внутреннем кармане от одной знакомой, оказался под рукой вовремя. Я достал его из куртки и протянул его ему.

Мы покурили и залпом допили ракеты.

– Куда дальше?

Мне было очень тепло и приятно. «Как будто еще не родился», – подумал я, после чего сразу пришла новая мысль. «Что? Я? Cейчас? Подумал».

– Черт, – я проснулся и открыл глаза.

Оглянулся и стало понятно – дальше все будет только хуже. Я сидел в ванной под струей теплого душа. Громко выдохнув, я начал говорить с собой вслух.

– Прежде всего, надо понять, где я, – от произнесения слов моментально начала болеть голова. – Так, уже чуть легче – это точно ванная гостиничного номера. С высокой степенью вероятности, моего.

Вокруг не было ничего подозрительного – ни крови, ни каких-то посторонних вещей и предметов.

– Главное, нет крови, – я подошел к зеркалу. – Выгляжу помято, но живым. Ладно, идем дальше.

Я приоткрыл дверь и окончательно понял, что нахожусь в своем номере – мой рюкзак лежал точно там же, где вчера был оставлен – под вешалками у входа. Я свернул направо в комнату и выругался. Первое, что меня смутило – на столе лежал развернутый сверток из фольги, причем в нем еще что-то оставалось. А второе – это очевидно женский зад в джинсах, торчащий из-под моего одеяла и лежащий на моей кровати. Я сразу бросился к фольге, вытряхнул все в унитаз, на всякий случай обмыл водой и сунул в шкафчик в ванной. Внутри себя решил: «Заберу и выкину, когда буду выселяться». Вопрос о том, что мы курили прямо в номере, меня не беспокоил – если бы это спровоцировало неприятности, я бы проснулся не под теплым душем. Зайдя в комнату, я окинул ее взглядом – вроде, кроме женщины, ничего неожиданного. Даже плюс-минус чисто. Бодун, кстати, от таких новостей как рукой сняло.

Я подошел к женщине и аккуратно потрогал ее за плечо. Она медленно открыла глаза, которые тут же округлились. Мадам начала вопить.

– Wo bin ich? Wer zur Hölle bist du?

Все это было настолько нелепо, что я громко рассмеялся: «Господи, она немка? Голландка? Ну и показаковали мы вчера». Девушку звали Хелен и она, к счастью, владела английским, так что я смог объяснить ей, что все в норме. Ну, насколько это возможно. Видимо, не ощутив от меня никакой угрозы, Хелен под конец моих объяснений тоже рассмеялась и расслабилась. Мы, кстати, с ней не спали ни в каких смыслах. Она хоть и закуталась в одеяло, но была полностью одета.

Хелен рассказала, что мы познакомились с ней в одном из баров в центре, после чего она повела нас в БДСМ-клуб, в котором была завсегдатаем и практиковала шибари. «Тогда ясно, чего у нас не сложилось», – я всегда был достаточно далек от подобных историй. Ей очень нравилось, когда ее связывали и подвешивали в самом центре зала. Когда Хелен рассказывала, меня начали догонять картинки из этого заведения.

Кто-то сидел внутри клетки, кого-то, как и Хелен, подвешивали на веревках, кого-то пороли. Оставалось надеяться только, что мы вели себя как нормальные гости, а не пьяные обезьяны. «Нас выгнали очень быстро даже несмотря на то, что я хожу в этот клуб каждые выходные и меня там все знают», – убила мои надежды Хелен. Уточнять, как именно мы зашкварились, я не стал. «Но вы мне показались очень безобидными и смешными. Просто вы были очень громкими», – продолжила она.

Картинка вчерашнего вечера и ночи вроде бы собралась. На вопрос, как Хелен оказалась в моем номере, она рассказала, что после того, как нас выставили, мы в очередной раз плотно покурили и выпили из «ракет» – это слово девушка, кстати, произнесла с сильным акцентом, но на русском – и пообещали компенсировать несостоявшееся в клубе шибари у нас в гостинице.

«Да компенсировали, конечно», – подумал я со смехом. «Ладно, хотя бы научили ее слову “ракета”». Что нам делать вместе дальше было неясно ни ей, ни мне, поэтому после обсуждений веселой ночи мы распрощались. Она собрала вещи и вышла за дверь. В этот же момент зазвонил мессенджер – это, конечно, был Слава.

– Э, живой?

– Да. У меня немка в номере.

– Живая?

– Да, была.

– В смысле? Ты чего там устроил?

– В смысле живая была, живая и есть – просто ушла. Ты где?

– На завтрак спускаюсь.

Завтрак – этот набор звуков показался мне ангельским пением. Я не ел уже, наверное, дня два. Завершил разговор, набросил на себя одежду и быстрым шагом пошел вниз. Славу встретил у входа в местный гостиничный ресторан. Глядя на усталые лица друг друга мы рассмеялись. Набирая себе ветчину, сосиски и омлеты, я рассказал ему об утреннем инциденте.

– Да-да, я все это помню, кроме того, что немка поехала с нами.

– Угу, – мы сели за стол, – сейчас будем воскресать.

– Знаешь, я с утра никак не могу одну мысль дурацкую сообразить – что больше, ар или гектар?

– Твой нос больше, – только и смог выдать я.

Вдруг в кармане завибрировал телефон. Я достал и прочитал уведомление, после чего хлопнул себя по лбу.

– Блин, забыл совсем.

– Чего такое? – Слава дожевал бекон, надел солнцезащитные очки и развалившись на стуле пил капучино.

– Да блин, мы с Аней договаривались встретиться сегодня. За пару недель списывались, я ей рассказал про свой план по Новому году и оказалось, что она тоже будет в Хельсинки в это время.

– А что за Аня, напомни.

– Ну у нас с ней был, как это сказать, небольшой роман. Но потом она укатила в Германию.

– Все-все. Вспомнил. Год заканчивается с немками, видишь. Ты, кстати, как, уверен вообще по празднику?

– А что такого?

– Будешь один, в компании непонятных и незнакомых людей. Иностранцы вокруг, опять же.

– А что смущает? Будет весело, только опять пить придется.

– Для меня звучит реально как ад.

– Тут кому что. Для меня как ад – Новый год с женой и двумя детьми, – а сам подумал: «Или не как ад?».

Я написал Ане, что наша встреча в силе. Мы договорились в кофейне – она, слава богу, не употребляла алкоголь, – на пять вечера. Мой паром отходил ближе к девяти, так что вроде бы я успевал везде.

Мы доели и вышли из столовой, после чего обнялись и распрощались. Слава позвал меня в баню отойти от вчерашнего, но тогда бы я точно не встал до вечера. Я поднялся в номер, собрал все вещи, достал скомканный кусок фольги из ящика в ванной и пошел выписываться на стойку регистрации.